Джером в этот раз совершенно левый. Пока мы мотали срок на детском коврике станции в Монтане, возникла забастовка водителей-хаундов. Чтобы не зашиться окончательно, компания призвала резервистов -- джеромов которые были перепрошиты на функционирование в офисе. Нашего Джерома доставили самолетом из отделения в Неваде. Его транспортировали в полном анабиозе, как укрнафта из Аватара. Джером поотвык от работы в полевых условиях и заметно нервничает.
Пассажирский контингент собак напоминает состав ливерной колбасы, и часто джеромам приходится играть роль держиморды. Новый джером это делал буквально -- перед рейсом он напялил ископаемую полицейскую тужурку, прилепил полустертый детективский бейдж на дорожный саквояжик.
Содержимое саквояжика он продемонстрировал во время предвзлетного спича, в который каждый партикулярный джером вставляет нюансы собственных комплексов. Саквояж с бейджиком был китайской подъйобкой набора великого инквизитора Торквемады и содержал газовые баллончики, резиновые дубинки, никелерованные наручники, электрошокер и телескопический шпицрутен.
Завидев мою униформу, Джером возопил: "Спасибо за службу, лу, проходите вперед, не стесняйтесь, сэр". Он назвал меня "лу", потому что я самовольно воспроизвел себя в лейтенанты. Я не планировал стричь купоны ветерана американского милитаризма, и теперь, очутившись на месте для беременных инвалидов с детьми, чувствовал себя не в своей тарелке. Джером же, добавив к своей коллекции оружия еще и липового луйтенанта с парой свободных ушей, наконец, поймал расслобон.
Переполненный впечатлениями от перелета из Невады, драйвер не выпускал микрофона ни на минуту. Кроме потока негритянской словесности, который ассоциируется у меня с наркодилерами и тригирирует микроломку, у джерома был еще один существенный недостаток -- в последний раз он садился за руль коуча девять лет назад. Хотя дороги выстроенные Эйзенхауэром на случай войны с чертовыми русскими остались прежними, местоположение вокзалов изменилось радикально -- из даунтаунов их повыносили за черту оседлости, в бедные районы. Это экономило грейхаудовы денежки и соответствовало социальной прослойке путешествующих.
Кроме описанных типажей грейхаунд это средство передвижения свежеосвобожденных каторжников. Мой наметанный взгляд легко выделял в толпе эту смущенную от непривычного отсутствия конвоя фокус-группу.
Джером девятилетней свежести все еще не пропатчил маршруты в своей башке и всякий раз причаливая к очередному заколоченному мертвому зданию выгукивал:
- Ну, приехали
На это один из негров с задних сидений, переча всем правилам классической грамматики обычно возражал:
- Да нифуя мы ни приехали, аксолотль ты ряженый
Джером извинялся стандартным "Я уже давно работаю за столом" и начинался коллективный поиск нового здания вокзала. Кто бубнил "окей гугл", кто неловко печатал поисковой запрос, а кто матерился. Шанс поучаствовать в управлении автобусом всем вместе заряжал пассажиров небывалом энтузиазмом. Какая-то бабулька стала раздавать по рядам печеньки -- по доброй американской традиции. Назревал уютный майданчик.
Когда бус подруливал к городу название которого на английском хорошо рифмуется со словом "кокейн" - Спокейн, штат Вашингтон, мы заметно опаздывали, рискуя пропустить очередной конект. Рядом с Джеромом встал я, затянутый в добротную американскую военную форму как генерал Колин Паэул. Я поднес экран смартфона к лоснящемуся носу Джерома и изящно посадил наш лайнер за 4 минуты до отправки конекта. Пассажиры радостно зааплодировали.
В тех областях, где Вы не являетесь специалистом, являются ли Ваши идеи достаточно важными, чтобы рассказывать их другим людям?(Оксфордский тест способностей личности)
Мой единственный связной в Сиэтле тракист и адвентист седьмого дня Леонид Лала. Пока есть время надо сделать уроки и временно обратится в адвентиста седьмого дня самому. Хорошо есть приёмник в магнитофоне. Я имею в виду - пока вайвай в автобусе не выбило.
Читать я начал, уже вовсю зевая, однако, дойдя до: "Видение Елены Уайт о ста сорока четырех девственниках" заметно возбудился.
Сто сорок четыре девственника затянутые в узкие балетное трико и энергоэффективные пояса шахидов выходят на площадь от пролетарского района столицы. Девственники пляшут эротическую джигу в освобожденной от иголок Пальмире.
Пальмира украшена сценками разврата оркестра Виртуозы Москвы. В небе возникает лазерное шоу гораздо круче диснелендовского. Половина небосвода теперь занимает величественный нимб имама Нимра аль Нимра. На его атласной чалме реклама корпорации ДюПонт. Скандальный имам проходится неполиткорректным словцом по скрытым саудитам, латентным асадитам и бесполым алавитам, предавшимися белодомовскому содому и гоморре. Он призывает всех становится адвентистами седьмого дня. Потом Нимр аль Нимр начинает хлопать в ладоши. Один за другим девственники активируют пояса шахидов как на открытии зимней олимпиады в Сочи. Заочарованный синхроностью зрелища оператор аль Джазиры роняет на пол запотевшую бутылку рекордов Гиннесса.
Элен Уайт видела тревожные сны. К ней являлся симпатичный молодой человек похожий на иеромонаха Даниила Страхова. Иеромонах Данило лоботомировал Лену в глазницы. Просыпаться совсем не хотелось.
Продрав очи, пророчица, как и большинство женщин, трезвонила о своих снах направо и налево. Так она стала вестницей божьей. Русские адвентисты переименовали Элен в "Елену" и включили в элитный гольф-клуб Отца, Сына, Святого Духа и берцовой кости адмирала Ушакова.
Открою вам истину, как ваш покорный служебный ангел: большинство людей давно заблудилось в жизни и в тайне ждут окончательный и бесповоротный конец света. Или третью мировую войну в качестве приемлемого компромисса.
Елена Уайт совершенно точно предсказала конец света в 1843 году. Двести тысяч подписчиков на акаунт Элены обрадовались благой вести - моментально перестали выплачивать кредиты, детей в школу больше не посылали, поля оставили не убранными, мочились мимо толчков и воровали в парадном галоши. Народ в белом одеянии ожидал прихода начала театра военных действий.
"Елена Уайт не предсказывает события, подобно Нострадамусу, Ванге или цыганкам с рынка. Елена Уайт просто передает весть от бога людям в скоростных форматах значительно превосходящих 4G или LTE" - гордо сообщает адвентиский журнал Шабат ас Шухрат.
В вопросах рабства она точно соответствовала своей фамилии White: "цветные люди не должны поклонятся богу в тех же зданиях, что и белые".
Кроме негров Елена не жаловала и Папу Римского. Она вычислила его порядковый номер: "666". Путем вычислений можно доказать, что он кроется в бохульном количестве букв титула великого понтифика: "Vicarius Filii Dei". "Наместник Сына Божьего". Этот титул не может принадлежать человеку, потому что наместником после себя Христос оставил Духа святого.
Тыр пыр - восемь дыр. Ваша карта бита, понтифик вы беспонтовый.
Мне было бы наплевать на все выходки Лены, если бы она не запретила адвентистам пить кофе. Ладно, согласен, мясоедство вопрос спорный. Но кофе и чай - я как-нибудь без ваших диетологических проповедей разберусь. Многим мало бросить мясо и кофе, а также принять господа своим поводырем. Они несчастливы, пока не осеменят своими предрассудками максимальное количество окружающих.
В моем исследовании Уайт, я забрел на богопротивные топи, за что и был наказан духом и сонным станционным смотрителем. Когда я пересаживался в следующий бас, мой черный натовский рюкзак, отслуживший еще с дней победоносного разгрома афганского Талибана, безвозвратно исчез.
Всё что у меня теперь осталось это старенькая флеш с клоном незаконченного романа в нагрудном кармане.
Помыкают ли Вами другие люди? (Оксфордский тест способностей личности)
Когда переезжаешь в незнакомый город, кажется будто живешь чужой, краденой жизнью. Я прячусь от дождя на серой крытой парковке под надписью "место зарезервировано для дантиста Леви Смайловица". Когда-нибудь я уведу баллончик с краской-спреем из хоум депо и добавлю - "зарезервировано посмертно". Иногда маленький поэтический штрих меняет картинку с головы на ноги. Простая перестановка слов запускает грандиозную симфонию. Доктор Леви в ходе рутинной парковки увидит мою хулиганскую надпись, его вырвет из утренней летаргии и в панике врач даванёт на газ вместо тормоза. Его многоцилиндровый меринос, с двигателем больше чем у строительного грузовика, взревёт и войдет в контакт с бетонной стеной. Подушки безопасности выстрелят медику в лицо, сбив на бок дорогие очки и элитную вставную челюсть. В рекламных целях Леви Смайловиц вырвал себе все зубы и сработал вставную челюсть. Убеждая новых клиентов, он теперь часто вырывает челюсть изо рта и размахивает ей в воздухе, как неоспоримым аргументом своего кровавого мастерства. Под снимком искаженного лица в местной газете напишут: "Прощальный смайлик дантиста Смайловица". Долгие минуты унижения на его именной парковке, где я прижимая к груди ланч прячусь от дождя, будут, наконец, отомщены.
***
По негласному отстою Макс и Жека заезжают за мной, мы рулим на парковку за Ласточкой. По дороге перорально администрируем раствор кофеина с заправки Шелл. Я раб адвентистов, превративших кофеин в контрабанду.
Сиэтл это город где родился и вырос Старбакс кофий. В Сиэтле куча адвентистов седьмого дня, пить кофе у них большой грех, почти как безопасный секс. Представляю как озверела бы Елена Уайт, прознав, что в Изумрудном городе кроме старбакса легализовали мэри джейн. Такого ей в пророческих снах и не снилось. Я бросил все что можно бросить, включая жену, детей, собак и двух морских черепашек. Но мне легче разгрызть себе вены, чем отказаться от утреннего кофе. Я ловко претворюсь хоть сатанистом, но если они станут пристально за мной наблюдать, то не смогут не заметить, что каждое утро я сбегаю на прогулку в мал. Кофи-шап там прямо в середине.
В это утро гастролирующие муверы заехали на заправку и залили баки кофеином до того как подобрали мокнущего в сиэтловом дриззле меня. Я затаил горькую обиду. Don fuck with me when I'm going through withdrawal.
Как водится выбрали левый адрес в навигаторе и вскоре подъехали к закрытому девелопменту не с той стороны. Роскошные дома и уютные улочки было видно, но миниванна уткнулась носом в приватный забор. Женя на ходу переключился на реверс, так что казалось сейчас подорвёт с мясом трансмиссию райс рокета. Макс умолил его остановиться и тут же поссал прямо у придорожного дерева.
Я по-тихоньку наблюдал за ними и люто ненавидел. Кофеин сейчас это жизнь. Ну дайте мне кофейку и я вам все прощу. Без кофе меня можно бросать в бой сразу с пятью боевиками джихаб ан нусра. Я порву им и джихаб и ан нусру.
В тот день нам предстоял самый большой мув в моей непутевой жизни. Санитар Никита, уже так и потирал сухонькие ладошки, предвкушая куш. Он отправил сразу два грузовика и бригаду из шести человек. Старшим эскадрильи был назначен водитель второго грузовика - кавтаранг Эрнесто. Судя по акценту и темпераменту кавтаранг Эрнесто был пуэрториканом. Пока Женя нервно плутал вокруг защищенного забором пригородного поселения, Эрнесто позвонил раз шестьдесят. Макс передавал трубку мне. Я думал, что Эрнесто это клиент и говорил с ним подчеркнуто вежливо. Только на пятый звонок Макс, наконец, вслушался в мою речь и сказал:
- Хорош уже лизать этому черту яйца - он такой же водила как и Жендос. Ты чо?
Наконец, мы вычленили координаты искомого дома обычным секстантом и мягко посадили рисовую торпеду в широком драйвее.
Цитируя Эрнесто работа на сегодня была: "факин джайнормос". Величезный трехэтажный особняк был равномерно засыпан шмотьем, детскими игрушками и побочными предметами "семейного уюта", будто в нем ни убирали ни разу в жизни. Куча комнат, комнатищ и комнатенок была заставлена старинной неподъёмной мебелью времен бедового Людовика.
Детских было две и в каждой стояло по двухэтажной кровати, которые следовало расчленить. В кабинете хозяина свалка дорогих гитар на особых подставках, концертные кожаные усилители "Маршал Жуков" и двухголовый игровой компьютер. Американцы называют такие - риг. Ригом также могут называют хайвейный грузовик, баржу-контейнеровоз и, почему-то, наркоманский шприц.
В углу зала в гигантской складной клетке на всех удивленно пялится худющий немецкий дог. Изучающие русский язык американцы всегда смеются над этим русским "дог". Это все равно, что если бы они назвали русскую лайку словечком "sobaka".
Очевидно для дога это не первый переезд. Он часто вздыхает и созерцает нашу возню с тоской и вселенской печалью старого раввина.
На первом этаже, на кухне возится сухонький русский старичокс, очевидно хозяин дома. Явно из бывших колчаковцев. Придется работать без перекуров.
Белогвардеец трепетно, по одной пакует чашки из дорогого сервиза в бульварную газетенку. Больше никого из хозяев жизни и дома не видно. Да тут только упаковки на сутки! Мое сердце бонивура исполняется меланхолией. Дом, игрушки, собака напоминают о том, что отняли у меня Пукач, менты и мои нездоровые графоманские амбиции.
Судя по лицам Жени и Макса они тоже неприятно шокированы. Даже если дадут типсы это едва ли смягчит стресс от такой многошаговой операции. Никита огребет здесь не меньше десяти часов.
Эрнесто, шустрый невысокий латиноамериканский мерин, инструктирует на спэнглише:
- Чувачеррос, чувачеррос, вы втроем значит на второй этаж, паковать. Упакованное стаскиваете сюда, в эту комнату, а дальше я сам выволоку и оформлю в грузовик, скопировали?
- Компренде, эль боссо
Я отправляюсь на второй этаж следуя латиноамериканской инструкции. Видел я этих взрывных парней в окружной тюряге - нервные, что твои даги. Женя отгребает за угол накрыть драпа и войти в рабочий транс. Макс лезет в грузовой отсек Ласточки. Эрнесто очень недобро на него смотрит.
На втором этаже вовсю лупит отопление. Приходится открыть настежь окна. Все одно пот застилает мне очи. Как же хочется кофею!
На втором появляется Эрнесто.
- Слышь-ка, Висенте
- ?
- Ты смартфон имеешь?
- Если честно, я имею компанию-провайдера, опять цену подняли так что...
- Сфоткай-ка кроватки на смарт до того как раздербанишь, а то потом по приезду собрать не сможешь. А собирать будешь именно ты. Так что не расслабляй булочки, капрон.
- Окей, хоумбой!
- А ты можешь этим пенькам еще разок по-русски объяснить, чтоб они шли паковать второй этаж?
- Но ай проблемо
- Русского абуэлито на кухне не трогай, он нормально вкалывает. Только этим двоим мориконам разжуй.
Я с удивлением открыл, что абуэлито-белогвардеец все лишь еще один рядовой из когорты изувера Никиты. Как же можно мувать в его возрасте, он, наверное еще строительство египетских пирамид застал. Спасибо хоть чашки может поднимать. Ну факенщит! Полный щит Ефрата, а не денек.
Дайте же кофе или чифиряки на крайняк.
На первом этаже меня ждет цыганское счастье. Хозяин дома, затянутый в полевую форму нацгвардии штата Вашингтон принес целую упаковку ред була. Обожаю военных. Он понимает как заставить мув муваться. Знает как организовать солдат.
Хотя где-нибудь в нашей половине глобуса он нагнал бы бесплатных зольдат-срочников. Как говорил немецкий генерал пехоты Эвальд фон Лохофф: "Дайте мне взвод русских десантников и я построю лучшую дачу в Померании".
Фамилия хозяина совсем не военная - Майлд. С таким идентификатором даже наорать на солдат не с руки. Отец зольдатам наш командер сегодня. Значит перейдем с мебелью через Альпы и почти ничего не поцарапаем.
Кажется в буль-буле есть кофейн. Я спасен.
Женя и Макс уже вовсю сосут халявный ред булок.
- Ребята, вышла папская булла Эрнесто - мы все трое идем паковать второй этаж!
- Ага! Уже в пути!
Эрнесто смотрит на нас выкатив глаза и залпом, будто на спор, осушает два ред була без сахара.
Я возвращаюсь на второй этаж окрыленный красным быком. Один. Женя снимает телевизор со стены на первом, а Максимилиан снова зачем-то поплёлся в Ласточку.
Я упаковал тумбочку и тихо поволок ее вниз. На первом этаже был только один печальный дог. Ему даже водички не дали. Если вы, данной вам властью, пакуете кого-то в клетку, молю, хоть водички дайте! Бросив тумбочку я иду на кухню набрать воды для бесправной забытой всеми собаки. Зализываю чувство вины перед собственными брошенными дома псами. Собаки прощают нам всё, даже неприкрытое предательство.
Забыв инструкцию че гевары, я тащу тумбу прямо в трак. Внутри копошится Макс.
Эрнесто смотрит на меня. Потом кивает на Макса
- Ты зачем сюда припёр тумбочку? Вы чего русские такие упрямые? Почему вы всегда всё норовите сделать по-своему? Я же просил - пакуйте трижды перейобаный второй этаж и выставляйте готовое в зал на первом! Ну!
В этот критический момент, Макс подымает кучу старых одеял для упаковки мебели и вышвыривает из трака на землю. Одеяла пролетают мимо лица Эрнесто. Ветер развевает его непокорный казацкий чуб. Латинская кровь вскипает зажигательной сальсой. Ред бул дает крылья и Эрнесто . Стервятником он взлетает в грузовой отсек и наносит Максу сокрушительную серию. Живот-голова, голова-живот. Точность и яростная агрессивность тропической серии быстро повергает Макса на деревянный настил. Но в воронежских парнях живет неукротимый дух Дениса Давыдова. Разбрызгивая из носа фонтанчики русской крови, Максимка ловко подрубает че гевару и заваливает на отполированный частыми мувами деревянный настил.
Теперь они катаются по полу как озверевшие нанайские мальчики-убийцы.
Воспитание и хорошие манеры побуждают меня запрыгнуть внутрь и разнять бьющихся мебельных самураев, но я все еще зол на Макса за утренний кофе и отрицание превосходства американской системы менеджмента. Рядом со мной из воздуха материализуется абуэлито:
- Ну что, дерутся?
- Бьются!
- А чего не поделили?
- Столкновение двух враждующих идеологий. Богословский вопрос подхода к научной организации ручного труда. Родео чья пэписька будэ длиннее. Ну и халявный ред бул, похоже, не хило кроет.