«Маленькая моторная лодочка» Гарри Боумана оказалась моторной яхтой длиной почти пятьдесят футов.
– Добро пожаловать на борт! – воскликнул он, приветствуя Пейдж, Кэт и Хони.
Хони с восхищением осматривала яхту.
– Она просто великолепна, – не удержалась от похвалы Пейдж.
Три часа они плавали по заливу, наслаждаясь теплым летним днем. Впервые за много недель все они действительно отдыхали.
Когда яхта бросила якорь у острова Эйнджел и все приступили к роскошному обеду, Кэт сказала:
– Вот это жизнь! Давайте не возвращаться на берег.
– Прекрасная мысль, – поддержала ее Хони. Да, это был благословенный день. Потом все вернулись на палубу, и Пейдж обратилась к Боуману:
– Не могу передать тебе, как мне здесь нравится.
– Мне приятно это слышать. – Он легонько похлопал ее по плечу. – Можем повторить. В любое время. Вы трое всегда желанные гости на борту моей яхты.
«Какой приятный мужчина», – подумала Пейдж.
***Хони нравилось работать в родильном отделении. В его палатах все время возникала новая жизнь, появлялись новые надежды, это был бесконечный, радостный процесс.
Женщины, рожавшие впервые, нервничали, побаивались, а те, кто уже через это когда-то прошел, думали только о том, как бы побыстрее все закончилось.
Одна из рожениц, у которой начались схватки, сказала Хони:
– Слава Богу! Не могу дождаться, когда снова смогу увидеть носки своих туфель.
***Если бы Пейдж вела дневник, то день пятнадцатое августа она отметила бы красным. Именно в этот день в ее жизни появился Джимми Форд.
Джимми работал санитаром. Пейдж никогда еще не встречала человека с такой яркой улыбкой и таким веселым характером. Он был небольшого роста, худенький, выглядел лет на семнадцать. На самом деле ему было двадцать пять, и он носился по больничным коридорам, как неунывающий ураган. Ничто не могло опечалить его.
Джимми постоянно выполнял чьи-либо поручения, у него абсолютно отсутствовало чувство субординации, и он вел себя с докторами, медсестрами и санитарами совершенно одинаково.
Джимми Форд любил рассказывать анекдоты.
– Вы слышали про пациента в гипсе? Парень, который лежал на соседней койке, спросил у него, чем он зарабатывал на жизнь. Тот отвечает: "Я был мойщиком окон в «Эмпайр стейт билдинг». Тогда другой парень спрашивает: «А когда уволился?» «Когда падал, примерно на половине пути».
Джимми всегда смеялся и с удовольствием помогал каждому, кто в нем нуждался.
Он обожал Пейдж.
– Когда-нибудь я тоже стану доктором. Хочу быть похожим на вас.
Он все время приносил ей какие-нибудь скромные подарки: леденцы, сувениры, маленькие игрушки. И каждый подарок сопровождался анекдотом.
– В Хьюстоне мужчина останавливает прохожего и спрашивает: «Как мне побыстрее попасть в больницу?» «А ты скажи что-нибудь плохое про Техас».
Анекдоты его были ужасными, но Джимми рассказывал их очень забавно.
В больницу они с Пейдж приходили в одно время, и он всегда подъезжал к ней на своем мотоцикле.
– Пациент спрашивает: «Моя операция опасная?» А хирург отвечает: «Нет. Операция, которая стоит двести долларов, не может быть опасной».
И убегал по своим делам.
***Если у Пейдж, Кэт и Хони одновременно выдавался свободный день, они отправлялись гулять по Сан-Франциско, Посетили «Датскую мельницу», «Японский чайный сад», гуляли по Набережной рыбаков, катались на канатном трамвае, смотрели пьесы в театре «Каррен», ужинали в ресторане «Махарани» на Пост-стрит. Все официанты в этом заведении были индийцами, и Пейдж изумила Кэт и Хони, обратившись к ним на хинди: «Hum Hindustani baht bahut ocho bolta hi», – и с этого момента они стали там самыми почетными посетителями.
– Где ты научилась говорить на индийском? – спросила Хони.
– На хинди, – поправила Пейдж и замялась. – Мы… Я жила некоторое время в Индии…
Воспоминания были еще так свежи в памяти. Они с Альфредом в Агре, осматривают Тадж-Махал.
«Шах– Джахан построил его для своей жены. На это ушло двадцать лет, Альфред».
«Я тоже построю тебе Тадж-Махал. И меня не интересует, сколько для этого понадобится времени!»
«Это Корен Тернер. Моя жена». Пейдж услышала свое имя и вернулась к действительности.
– Пейдж… – Кэт встревоженно посмотрела на нее. – С тобой все в порядке?
– Да. Все хорошо.
***Изнурительные дежурства продолжались. Снова наступило и прошло Рождество, второй год ординаторства перешел в третий, но ничего не изменилось. Больница жила своей жизнью, не касаясь внешнего мира. Войны, голод и катастрофы в далеких странах блекли в сравнении с борьбой за жизнь пациентов, которую приходилось вести круглосуточно.
Кэт и Пейдж столкнулись в коридоре больницы, Кэт усмехнулась и спросила:
– Ну как, развлекаешься?
– Когда ты спала в последний раз? – в свою очередь поинтересовалась Пейдж. Кэт вздохнула.
– Да кто же такое помнит?
Они тянули эту лямку сквозь длинные дни и ночи, стараясь не сломаться, перехватывая бутерброды, когда выдавалось время, и запивая их холодным кофе из бумажных стаканчиков.
***Сексуальные домогательства со стороны мужчин, похоже, стали частью жизни Кэт. Гнусные предложения следовали постоянно, и не только от докторов, но и от пациентов, пытавшихся затащить ее в постель. Однако и пациенты, и доктора получали один и тот же ответ: «В мире не существует мужчины, которому я позволю дотронуться до себя».
И она действительно верила в это.
Как– то утром, когда Кэт была очень занята, раздался очередной звонок от Майка.
– Привет, сестренка.
Кэт знала, что за этим последует. Она отослала ему все деньги, которые ей удалось сэкономить, но в глубине души Кэт понимала, что, сколько бы она ни отправляла, Майку всегда этого будет мало.
– Мне чертовски неудобно надоедать тебе, Кэт. Правда. Но у меня не большие неприятности. – Голос Майка звучал напряженно.
– Майк…, с тобой все в порядке?
– О да. Ничего серьезного. Просто я задолжал одному парню, а ему понадобились деньги, и я подумал…
– Я посмотрю, что смогу сделать, – бессильно вымолвила Кэт.
– Спасибо. Я ведь всегда могу рассчитывать на тебя, сестренка, правда? Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, Майк.
***Как– то Кэт сказала Пейдж и Хони:
– А знаете, что нам всем нужно?
– Поспать месяц?
– Отпуск. Вот что нам нужно. Побродить по Елисейским полям, разглядывая витрины шикарных магазинов.
– Точно. Полный тур первого класса! – Пейдж хихикнула. – Целыми днями будем спать, а по ночам развлекаться.
Хони рассмеялась.
– Звучит очень заманчиво.
– Через несколько месяцев у нас будет отпуск. Почему бы нам не поехать куда-нибудь втроем? – предложила Пейдж.
– Прекрасная идея, – с энтузиазмом поддержала Кэт. – Давайте в субботу зайдем в туристическое агентство.
Три дня, оставшиеся до субботы, они с воодушевлением строили планы.
– Мне ужасно хочется посмотреть Лондон. Может, удастся увидеть королеву.
– А я хочу в Париж. Наверное, это самый романтический в мире город.
– А я мечтаю покататься в гондоле по Венеции. Да еще при луне!
«Возможно, мы проведем медовый месяц в Венеции, – вспомнила Пейдж слова Альфреда. – Тебе нравится такая идея?»
«О да!»
Интересно, возил ли Альфред Карен во время свадебного путешествия в Венецию?
В субботу утром подруги отправились в туристическое агентство «Корниш» на Поуэлл-стрит.
Женщина за стойкой встретила их очень любезно.
– Какие туры вас интересуют?
– Мы хотели бы поехать в Европу… Лондон, Париж, Венеция…
– Прекрасно. У нас имеется несколько шоп-туров…
– Нет, нет, – Пейдж взглянула на Хони и усмехнулась. – Только первого класса.
– Правильно. Самолет, салон первого класса, – поддержала Кэт.
– И отели первого класса, – добавила Хони.
– Что ж, могу порекомендовать вам отель «Ритц» в Лондоне, «Крильон» в Париже, «Киприани» в Венеции и…
– Может быть, вы дадите нам проспекты? – попросила Пейдж. – Мы их просмотрим, а потом решим.
– Конечно. – Представительница агентства вручила им рекламные проспекты.
Пейдж быстренько пролистала один из них.
– Вы и яхты предоставляете?
– Да.
– Отлично. Возможно, мы наймем яхту.
– Превосходно. Когда окончательно решите, сообщите мне, и я с удовольствием все для вас организую.
– Мы сообщим, – пообещала Хони.
Когда они вышли на улицу, Кэт расхохоталась и сказала:
– Но ведь это же просто мечта, не так ли?
– Не беспокойся, – заверила ее Пейдж, – в один прекрасный день мы будем в состоянии посетить все эти города.
Глава 10
Главный врач окружной больницы «Эмбаркадеро» Сеймур Вильсон был измучен непосильной работой. Так много пациентов, но так мало врачей, медсестер и часов в сутках. Он чувствовал себя капитаном тонущего корабля, который мечется по судну, отчаянно пытаясь заткнуть все пробоины.
В данный момент тревоги доктора Вильсона были связаны с Хони Тафт. Если некоторым докторам она, похоже, очень нравилась, то надежные ординаторы и медсестры докладывали, что доктор Тафт совершенно не справляется со своей работой.
В конце концов доктор Вильсон решил поговорить с Беном Уоллисом.
– Я хочу избавиться от одного из докторов, – заявил он Уоллису. – Ординаторы, с которыми она вместе совершает обходы, докладывают, что она совершенно некомпетентна.
Уоллис помнил Хони. Ведь именно у нее были самые высокие оценки и блестящие рекомендации.
– Ничего не понимаю, – ответил он Вильсону. – Должно быть, здесь какая-то ошибка. – Он задумался на секунду. – Знаешь, что мы сделаем, Сеймур. Кто в твоем штате самый придирчивый врач?
– Тед Аллисон.
– Очень хорошо. Завтра утром пошли Хони Тафт на обход с доктором Аллисоном. И если он доложит тебе, что она некомпетентна, я от нее избавлюсь.
– Вполне справедливо. Спасибо, Бен.
***За обедом Хони сообщила Пейдж, что на следующее утро она назначена на обход с доктором Аллисоном.
– Я его знаю. У него отвратительная репутация, – поделилась своими соображениями Пейдж.
– И я это слышала, – задумчиво произнесла Хони.
А в этот самый момент в другом крыле больницы Сеймур Вильсон разговаривал с Тедом Аллисоном. Аллисон был ветераном, отработавшим в медицине двадцать пять лет. В свое время он служил военным врачом на флоте и до сих пор сохранил армейские замашки.
Сеймур Вильсон давал ему указания:
– Я хочу, чтобы вы внимательно следили за доктором Тафт. Если выяснится ее некомпетентность, она будет уволена. Ясно?
– Ясно.
Подобное задание было по душе Аллисону. Как и Сеймур Вильсон, он презирал некомпетентных врачей. А кроме того, доктор Аллисон был твердо убежден, что, если уж женщины идут в медицину, они должны работать только медсестрами. Если это вполне устраивало Флоренс Найтингейл, то должно устраивать и остальных женщин.
***На следующее утро в шесть часов ординаторы собрались в коридоре в ожидании начала обхода. Группа состояла из доктора Аллисона, его главного помощника Тома Бенсона и пяти ординаторов, включая Хони Тафт.
Наблюдая за Хони, доктор Аллисон подумал: «Отлично, сестренка, сейчас мы выясним, на что ты способна». Он повернулся к ординаторам.
– Приступим.
Первым пациентом в палате номер один оказалась молоденькая девушка. Она лежала на кровати, укрытая теплыми одеялами, и спала.
– Очень хорошо, – начал доктор Аллисон, – а теперь все посмотрите ее медицинскую карту.
Ординаторы принялись изучать медицинскую карту больной, а доктор Аллисон обратился к Хони:
– У пациентки лихорадка, озноб, общее недомогание и отсутствие аппетита. Температура, кашель и пневмония. Каков будет ваш диагноз, доктор Тафт?
Хони молчала, нахмурившись.
– Итак?
– Ну-у, – задумчиво начала Хони, – я бы сказала, что у нее, возможно, пситтакоз…, попуганная болезнь.
Доктор Аллисон удивленно посмотрел на нее.
– Почему…, почему вы так решили?
– Симптомы типичны для пситтакоза, а еще я обратила внимание в карте, что она работает неполный рабочий день продавщицей в зоомагазине. Пситтакоз передается от больных попугаев.
Аллисон медленно кивнул.
– Так…, очень хорошо. Вы знаете, какое необходимо лечение?
– Да. Тетрациклин в течение десяти дней, строгий постельный режим, пить много жидкости.
Доктор Аллисон повернулся к остальным ординаторам.
– Все слышали? Доктор Тафт абсолютно права. И они перешли к следующему пациенту. Доктор Аллисон обратился к ординаторам:
– Если посмотрите его медицинскую карту, то обнаружите следующие симптомы: воспаления мезотелия, кровотечение и усталость. Каков ваш диагноз?
Кто– то из ординаторов предположил:
– Похоже на одну из форм пневмонии.
– Возможен и рак, – высказал свое мнение его коллега.
Доктор Аллисон повернулся к Хони.
– А вы что думаете, доктор? Хони вновь приняла задумчивый вид.
– На первый взгляд, я бы предположила фиброзный пневмокониоз, форма асбестового отравления. В его карте говорится, что он работает на ковровой фабрике.
Доктор Аллисон не смог сдержать своего восхищения.
– Превосходно! Превосходно! Может быть, знаете и лечение?
– К сожалению, специального лечения пока не существует.
Дальше пошло еще интересней. В течение последующих двух часов Хони поставила диагноз редкого случая синдрома Рейтера, полицитемии и малярии.
Когда обход завершился, доктор Аллисон пожал Хони руку.
– Меня трудно удивить, доктор, но хочу сказать, что вас ожидает блестящее будущее! Хони покраснела.
– Благодарю вас, доктор Аллисон.
– И именно это я намерен сообщить Бену Уоллису, – бросил Аллисонна прощание.
Первый помощник Аллисона Том Бенсон посмотрел на Хони и улыбнулся:
– Встретимся через полчаса, детка.
***Пейдж старалась держаться подальше от Артура Кейна, «доктора-007». Но при каждом удобном случае Кейн просил, чтобы на операциях ему ассистировала именно Пейдж. И с каждым разом становился все более агрессивным.
– Вы решили, что справитесь без моей поддержки? Тогда надо поискать ее у кого-нибудь другого.
Или:
– Я, может быть, и маленький, дорогая, но не везде. Понимаете, что я имею в виду?
Пейдж даже стала бояться его операций. Раз за разом она наблюдала, как Кейн резал без всякой необходимости, удаляя здоровые органы.
Однажды, когда Пейдж и Кейн направлялись в операционную, Пейдж спросила:
– Что нам предстоит оперировать, доктор?
– Бумажник пациента! – ответил Кейн, но, заметив, как изменилось выражение лица Пейдж, добавил:
– Шучу, дорогая.
– Ему надо работать мясником, – заявила позже разгневанная Пейдж Кэт. – Он не имеет права оперировать людей.
После одной особенно неудачной операции на печени доктор Кейн повернулся к Пейдж и покачал головой:
– Дело плохо. Не знаю, выживет ли он. Все, что смогла сделать Пейдж, так это сдержать свой гнев. Она решила поговорить с Томом Чангом.
– Кто-то должен сообщить о докторе Кейне, – заявила Пейдж. – Он же убивает своих пациентов!
– Успокойся.
– Не могу! Нельзя позволять такому человеку оперировать. Это преступление. Он должен предстать перед аттестационной комиссией.
– И что это даст? Ведь необходимы свидетельства против него и других врачей, а никто не захочет связываться. Это тесный мирок, и нам приходится жить в нем, Пейдж. Невозможно убедить одного врача свидетельствовать против другого. Мы все уязвимы и слишком зависим друг от друга. Успокойся. Пошли, я угощу тебя обедом.
Пейдж вздохнула.
– Ладно, но какая же это все-таки порочная система!
Во время обеда она поинтересовалась:
– Как у тебя дела с Сай?
Прежде чем ответить, Том некоторое время помолчал.
– Я…, у нас проблемы. Моя работа разрушает наш брак. Я не знаю, что делать.
– Уверена, что все уладится, – попыталась успокоить его Пейдж.
– Твоими бы устами… – раздраженно произнес он.
Пейдж удивленно посмотрела на него.
– Я покончу с собой, если она уйдет от меня, – сказал Том.
***На следующее утро у Артура Кейна была запланирована операция по удалению почки. Главный хирург обратился к Пейдж:
– Доктор Кейн просил, чтобы вы ассистировали ему во время операции.
У Пейдж внезапно пересохло во рту. Ей была неприятна даже мысль о том, что снова придется находиться рядом с этим человеком.
– А вы не могли бы послать кого-нибудь другого?…
– Он ждет именно вас, доктор. Пейдж вздохнула.
– Хорошо.
К тому времени как Пейдж вымылась, операция уже началась.
– Мне нужна ваша помощь, дорогая, – обратился Кейн к Пейдж.
Живот пациента был смазан раствором йода, разрез проходил в правой верхней четверти живота, как раз в подреберье. «Пока все нормально», – подумала Пейдж.
– Скальпель!
Операционная сестра подала доктору Кейну скальпель.
Он поднял голову.
– Включите музыку.
Спустя несколько секунд зазвучала музыка.
Доктор Кейн продолжал резать.
– Поставьте что-нибудь повеселее. – Он бросил взгляд на Пейдж. – Начинайте прижигать, дорогая.
Дорогая. Пейдж стиснула зубы, взяла электрический инструмент для прижигания и начала прижигать артерии, чтобы уменьшить количество крови в брюшной полости. Операция шла нормально.
«Слава Богу», – облегченно вздохнула Пейдж.
– Тампон.
Операционная сестра подала тампон.
– Отлично. Откачайте немного кровь. – Кейн сделал разрезы, отделяя почку. – Вот этот маленький дьявол. Еще отсосите кровь. – Он поднял хирургическими щипцами почку. – Отлично. Можно зашивать.
В этот раз все прошло хорошо, хотя что-то все-таки беспокоило Пейдж. Она внимательно посмотрела на почку. Та выглядела вполне здоровой. Пейдж нахмурилась, подумав, а что, если…