– У нас не бывает выходных, – напомнила ей Пейдж.
Кэт подошла к телефону и сняла трубку.
– Доктор Хантер. – Она слушала несколько секунд, потом протянула трубку Пейдж, – Это вас, доктор Тэйлор.
Пейдж покорно взяла трубку.
– Доктор Тэйлор…, привет, Том… Что?… Нет, я немедленно выезжаю…, поняла…, хорошо. Буду через пятнадцать минут. – Она положила трубку и подумала: «Дело серьезное».
– Что-то случилось? – спросила Хони.
– Да, пациент может умереть. Постараюсь вернуться к ужину.
***Подъехав к больнице, Пейдж поставила машину на стоянку рядом с новеньким сверкающим красным «феррари». «Интересно, сколько надо сделать операций, чтобы купить такую машину?»
Спустя двадцать минут она вошла в приемный покой. Там на стуле сидел мужчина в темном костюме и смотрел в окно.
– Мистер Ньютон? Он поднялся со стула.
– Да.
– Я доктор Тэйлор. Я только что осмотрела вашего мальчика. Его привезли к нам с болями в животе.
– Да. Но я хочу забрать его домой.
– Боюсь, это невозможно. Он нуждается в срочном переливании крови и операции. Иначе он умрет. Мистер Ньютон покачал головой.
– Мы свидетели Иеговы. Господь не позволит ему умереть, а я не позволю перелить ему чужую кровь. Это моя жена привезла его к вам. Она будет наказана за это.
– Мистер Ньютон, похоже, вы не понимаете, насколько серьезна ситуация. Если мы немедленно не прооперируем его, ваш сын умрет.
Мужчина посмотрел на Пейдж и улыбнулся.
– Вам ведь не известны пути Господни, так ведь? Пейдж пришла в ярость.
– Я могу и не знать о путях Господних, но я прекрасно знаю, что такое разрыв селезенки. – Она вытащила из кармана лист бумаги. – Ваш сын несовершеннолетний, так что вы должны подписать за него эту форму согласия на операцию. – Пейдж протянула форму.
– А если я не подпишу ее?
– Почему…, тогда мы не сможем его оперировать. Мистер Ньютон кивнул.
– Вы думаете, ваше могущество сильнее могущества Господа?
Пейдж впилась в него глазами.
– Значит, не будете подписывать?
– Не буду. Силы, которые могущественнее ваших, помогут моему сыну. Вот увидите.
Когда Пейдж вернулась в палату, шестилетний Питер Ньютон впал в бессознательное состояние.
– Он не вытянет, – заметил Чанг. – Слишком большая потеря крови. Что будем делать? Пейдж приняла решение.
– Отправляйте его в первую операционную. Stat. Чанг удивленно посмотрел на нее.
– Его отец передумал? Пейдж кивнула.
– Да. Он передумал. Давайте поторопимся.
– Вот это да! Я говорил с ним целый час, но так и не смог убедить. Он сказал, что Господь позаботится о его сыне.
– Вот он и заботится, – заверила Тома Пейдж.
Пациенту перелили четыре пинты крови. Спустя два часа операция благополучно завершилась. Жизнь мальчика была вне опасности.
Пейдж ласково погладила его по лбу.
– С ним все будет в порядке.
В операционную вбежал санитар.
– Доктор Тэйлор? Вас срочно желает видеть доктор Уоллис.
***Бенджамин Уоллис был настолько зол, что у него срывался голос.
– Как вы осмелились на такой вопиющий поступок? Вы сделали переливание крови и прооперировали пациента без согласия родителей? Вы нарушили закон!
– Я спасла мальчику жизнь. Уоллис тяжело вздохнул.
– Вам следовало получить разрешение суда.
– У меня не было времени. Опоздай мы на десять минут, и мальчик бы умер. Бог в это время был занят чем-то другим.
Уоллис принялся взад и вперед расхаживать по кабинету.
– И что вы теперь собираетесь делать?
– Получу разрешение суда.
– Для чего? Вы ведь уже прооперировали.
– Помечу разрешение задним числом. Никто ничего не заметит.
Уоллис взглянул на Пейдж и решил провентилировать вопрос относительно ее поведения в будущем.
– Господи! – Он вскинул брови. – Это может стоить мне работы.
Пейдж ответила ему долгим взглядом, потом повернулась и направилась к двери.
– Пейдж?…
Она остановилась.
– Да?
– Надеюсь, вы так больше никогда не поступите?
– Только если буду вынуждена, – заверила Пейдж.
Глава 13
Все больницы сталкиваются с проблемой кражи наркотиков. По закону, любые наркотики должны выдаваться в аптеке строго по рецептам, но как бы ни были строги меры предосторожности, наркоманы всегда находят пути обойти их.
В окружной больнице «Эмбаркадеро» данная проблема встала очень серьезно. Старшая сестра Маргарет Спенсер решила поговорить с Беном Уоллисом.
– Я не знаю, что делать, доктор. У нас постоянно пропадает фентанил.
Фентанил был сильнодействующим наркотиком, применявшимся для анестезии.
– Как много пропадает?
– Очень много. Если бы всего несколько бутылочек, то этому нашлось бы какое-нибудь разумное объяснение, но фентанил пропадает постоянно. Более десяти бутылочек в неделю.
– У вас есть какие-нибудь соображения, чья это работа?
– Нет, сэр. Я уже разговаривала с охраной. Они тоже в растерянности.
– У кого есть доступ в аптеку?
– Вот в этом-то вся проблема. Большинство анестезиологов имеют довольно свободный доступ в аптеку, а также многие медсестры и хирурги.
Уоллис задумался.
– Благодарю, что сообщили мне. Я займусь этим.
– Спасибо, доктор. – Сестра Спенсер удалилась.
«Только этого мне сейчас и не хватало», – подумал разгневанный Уоллис. Предстояло собрание попечительского совета больницы, и к нему уже накопилась масса других проблем. Бенджамин Уоллис был хорошо знаком с данными статистики. Более десяти процентов врачей в Соединенных Штатах время от времени становились либо наркоманами, либо алкоголиками, легкий доступ к наркотикам являлся великим соблазном. Врач мог запросто открыть шкафчик, достать оттуда любой наркотик и уколоться, благо, жгут и шприцы всегда находились под рукой. А наркоману требуется колоться через каждые два часа.
И вот теперь это докатилось и до его больницы. Надо было что-то предпринять до заседания попечительского совета, «Это может серьезно подмочить мою репутацию».
Бен Уоллис не был уверен, кому бы он мог довериться и попросить помочь поймать
вора. Тут следовало действовать очень осторожно. Из числа подозреваемых он определенно исключил доктора Тэйлор и доктора Хантер, поэтому и решил воспользоваться их помощью.
Уоллис послал за ними.
– Я хочу попросить вас об одной услуге, – начал он, когда Пейдж и Кэт явились в его кабинет. Он рассказал им о пропаже фентанила. – Мне нужно, чтобы вы внимательно следили за докторами, с которыми работаете. Не выходит ли кто-нибудь из них во время операции на несколько минут из операционной или не проявляет ли других признаков наркомании. Обо всем прошу сообщать мне. Наблюдайте за изменениями в настроении… Нет ли у кого депрессии… Может, кто-то постоянно опаздывает или пропускает назначенные встречи. Буду весьма признателен, если этот разговор останется строго между нами.
Когда они вышли из кабинета Уоллиса, Кэт сказала:
– У нас очень большая больница. Здесь понадобится Шерлок Холмс.
– Нет, не понадобится, – с печалью в голосе возразила ей Пейдж. – Я знаю, кто это.
***Митч Кемпбелл был одним из самых любимых врачей Пейдж. Приятный седовласый мужчина пятидесяти лет, всегда веселый, один из лучших хирургов больницы. Последнее время Пейдж замечала, что он постоянно на несколько минут опаздывает на операции, руки у него заметно дрожали. Если только была возможность, доктор Кемпбелл просил Пейдж ассистировать ему, и главная работа во время операции выпадала на ее долю. К середине операции его руки начинали так дрожать, что он передавал скальпель Пейдж.
– Что-то я себя неважно чувствую, – бормотал доктор Кемпбелл. – Может, вы закончите? И с этими словами уходил из операционной. Пейдж и раньше подозревала, в чем была истинная причина его недомогания. А теперь она точно это знала и спрашивала себя, что делать. Совершенно ясно, что, если она расскажет об этом доктору Уоллису, доктора Кемпбелла уволят и, хуже того, его карьере придет конец. Но, с другой стороны, если она ничего не предпримет, то поставит под угрозу жизни пациентов. «Возможно, мне следует поговорить с ним, – подумала Пейдж. – Скажу ему, что мне все известно, и буду настаивать, чтобы он прошел курс лечения». Она обсудила эту ситуацию с Кэт.
– Да, проблема, – согласилась та. – Он хороший мужик и прекрасный врач. Если ты его выдашь – ему конец, а если не выдашь, то будешь постоянно переживать, как бы он чего не натворил. Как ты думаешь, что он скажет, если ты припрешь его к стенке?
– Наверное, будет все отрицать. Все они обычно так себя ведут.
– Да, тяжелый случай.
На следующий день Пейдж по расписанию оперировала вместе с доктором Кемпбеллом. «Надеюсь, что я ошибаюсь, – молилась про себя она. – Только бы он не опоздал, только бы не ушел во время операции».
Кемпбелл опоздал на пятнадцать минут, а в середине операции сказал:
– Продолжайте без меня, хорошо, Пейдж. Я скоро вернусь.
«Я должна поговорить с ним, – решила она. – Я не могу разрушить его карьеру».
***На следующее утро, когда Пейдж и Хони подъехали на стоянку машин врачей, рядом с ними припарковал свой красный «феррари» Гарри Боуман.
– Прекрасная у тебя машина, – заметила Хони. – Сколько же такая стоит? Боуман рассмеялся.
– Если ты спрашиваешь, значит, не можешь позволить себе такую.
Пейдж не слушала их разговор. Она внимательно смотрела на машину, думая о пентхаузе Боумана, роскошных вечеринках, о яхте. «У меня хватило ума родиться у сообразительною папы. Он все свои деньги оставил мне». И все же Боуман работал в окружной больнице. Почему?
***Спустя десять минут Пейдж зашла в отдел кадров и обратилась к Карен, секретарше, у которой хранились личные дела врачей.
– Ты не окажешь мне услугу, Карен? Но только это между нами. Гарри Боуман пригласил меня на свидание, а я подозреваю, что он женат. Ты не позволишь мне заглянуть в его личное дело?
– Конечно. Ох уж эти жеребцы. Вечно им юбок мало! Правильно, что ты решила проверить. Сейчас я дам тебе его личное дело. – Карен подошла к шкафу, отыскала нужную папку и протянула ее Пейдж.
Та быстро просмотрела досье. Доктор Гарри Боуман закончил университет в небольшом городке на Среднем Западе, потом работал и учился в медицинском колледже. Он был анестезиологом.
А его отец – парикмахером.
***Хони Тафт являлась загадкой для большинства врачей окружной больницы «Эмбаркадеро». Во время утренних обходов она выглядела совершенно не уверенной в себе, но во время вечерних обходов это был совершенно другой человек – Хони становилась на удивление компетентна, очень верно определяла диагноз и лечение для каждого пациента.
Один из старших ординаторов решил обсудить этот феномен со своим коллегой.
– Черт побери, я совершенно ничего не понимаю. По утрам на доктора Тафт так и сыплются жалобы. Она постоянно ошибается, как в том анекдоте, знаешь, о медсестре, которая постоянно все делала не так? Доктор жалуется на нее, что он велел ей дать три таблетки пациенту из четвертой палаты, а она дала четыре таблетки пациенту из третьей палаты. И вот пока он рассказывает это, то видит, как эта медсестра гонится с кастрюлей кипятка по коридору за голым пациентом. Доктор говорит: «Вот полюбуйтесь: а ведь я же велел ей проколоть ему чирей».
Коллега рассмеялся.
– Что ж, такова уж доктор Тафт. Но во время вечерних обходов она просто великолепна. Диагнозы совершенно верные, все точно, никаких ошибок. Она, должно быть, принимает какие-то волшебные пилюли, которые действуют только после обеда. – Он почесал затылок. – Ни черта не понимаю.
Доктор Натан Риттер был педантом, человеком, который жил и работал строго по инструкции. Может, он и не отличался блестящим умом, но был очень способным и преданным своему делу врачом и ожидал подобных же качеств от тех, с кем работал. К несчастью Хони, она попала в его бригаду. Обход начался с палаты, где лежали более десяти пациентов. Один из них как раз заканчивал завтрак. Риттер посмотрел его медицинскую карту, висевшую в ногах кровати.
– Доктор Тафт, судя по карте, это ваш пациент. Хони кивнула.
– Да.
– Ему на утро назначена бронхоскопия. Хони снова кивнула, – Совершенно верно.
– И вы позволяете ему есть? – рявкнул Риттер. – Перед бронхоскопией?
– Но этот бедняга ничего не ел с… – попыталась оправдаться Хони.
Натан Риттер повернулся к своему помощнику.
– Отложите бронхоскопию. – Он хотел было что-то сказать Хони, но сдержался. – Идемте дальше.
Следующим пациентом оказался пуэрториканец, которого мучил сильный кашель.
Доктор Риттер осмотрел его.
– Чей это пациент?
– Мой, – ответила Хони. Он нахмурился.
– Инфекция должна была уже пройти. – Доктор Риттер посмотрел карту. – Вы даете ему пятьдесят миллиграммов ампициллина четыре раза в день?
– Совершенно верно.
– Нет, не верно. Это не правильно! Ему необходимо давать пятьсот миллиграммов четыре раза в день. Вы забыли добавить ноль.
– Простите, я…
– Не удивительно, что у пациента не наблюдается улучшений! Немедленно внесите исправления.
– Да, доктор.
Когда они подошли к следующему пациенту Хони, доктор Риттер сказал с раздражением:
– Этому больному был назначен рентген толстой кишки. Где описание снимков?
– Описание снимков? Ох, боюсь, я забыла заказать описание.
Риттер наградил Хони долгим, подозрительным взглядом.
А дальше пошло еще хуже.
Следующий пациент, которого они осматривали, мучительно стонал.
– Ужасная боль. Что со мной, доктор?
– Мы не знаем, – ответила Хони. Риттер бросил на нее свирепый взгляд.
– Доктор Тафт, позвольте пригласить вас выйти на минутку?
В коридоре он заявил:
– Никогда, никогда не говорите пациенту, что не знаете, что с ним. Ведь он только от вас ожидает помощи! И если действительно не знаете ответа, то придумайте. Вы меня поняли?
– Но мне это кажется нечестным…
– А я не спрашиваю вас, честно это или нет. Просто делайте то, что вам говорят.
Потом они осмотрели пациентов с диафрагмальной грыжей, гепатитом, старческим склерозом мозга и другими болезнями. Сразу же после завершения обхода доктор Риттер направился в кабинет Бенджамина Уоллиса.
– У нас возникла проблема, – заявил он.
– В чем дело, Натан?
– Дело в одной из ординаторов. Хони Тафт. Опять!
– А что с ней?
– Она полная неумеха.
– Но у нее такие прекрасные рекомендации.
– Бен, лучше избавься от нее, пока больница по ее вине действительно не влипла в серьезные неприятности, пока она не убила одного-двух пациентов.
Уоллис задумался на минуту, потом принял решение:
– Ладно. Я уберу ее из больницы.
***Почти все утро Пейдж была занята в хирургическом отделении. Освободившись, она сразу же отправилась рассказать доктору Уоллису о своих подозрениях относительно Гарри Боумана.
– Боуман? Вы уверены? Я имею в виду…, я не замечал за ним никаких признаков наркомании.
– А он и не употребляет наркотики, – пояснила Пейдж. – Он их продает. На зарплату ординатора он живет как миллионер.
Бен Уоллис кивнул.
– Очень хорошо. Я это проверю. Спасибо, Пейдж, Уоллис вызвал Брюса Андерсона, начальника охраны.
– Похоже, мы выяснили, кто ворует наркотики, – сообщил он. – Я хочу, чтобы вы установили пристальное наблюдение за доктором Гарри Боуманом.
– Боуманом? – Андерсон попытался скрыть свое удивление. Доктор Боуман постоянно угощал охранников кубинскими сигарами и делал им другие маленькие подарки, и они очень любили его.
– Если он придет в аптеку, обыщите его на выходе.
– Слушаюсь, сэр.
***Гарри Боуман направлялся в аптеку, У него имелись заказы. Много заказов. Все началось со счастливой случайности. Боуман работал в небольшой больнице города Эймс, штат Айова, едва сводя концы с концами на зарплату ординатора. А ведь он так любил шампанское и пиво. И тут судьба улыбнулась ему.
Как– то утром ему позвонил один пациент, уже выписавшийся из больницы.
– Доктор, у меня ужасные боли. Прошу вас, помогите.
– Вы хотите снова лечь в больницу?
– Нет, мне вообще не хотелось бы покидать дом. Вы не могли бы принести мне что-нибудь обезболивающее?
Боуман задумался.
– Хорошо, я заеду к вам по пути домой. Придя к пациенту, он принес с собой бутылочку фентанила.
Пациент сразу вцепился в нее.
– Замечательно. – Он вытащил из кармана целую пригоршню банкнот. – Возьмите.
Удивленный Боуман посмотрел на него.
– Вы не должны платить мне за это.
– Шутите? Да этот наркотик на вес золота. Многие из моих друзей заплатили бы вам кучу денег, если бы вы снабдили их фентанилом.
Вот так все и началось. За два месяца Гарри Боуман заработал столько денег, сколько не мог представить себе даже в самых радужных мечтах, но, к его несчастью, директор больницы понял, что происходит. Боясь публичного скандала, он предложил Боуману потихоньку уволиться, пообещав не делать никаких записей в личном деле.
«Хорошо, что я, уехал из Эймса, – подумал Боуман. – В Сан-Франциско рынок сбыта гораздо обширнее».
Он подошел к дверям аптеки, возле которых стоял Брюс Андерсон. Боуман кивнул ему.
– Привет, Брюс.
– Добрый день, доктор Боуман. Когда через пять минут Боуман вышел из аптеки, Андерсон остановил его.
– Простите. Я вынужден вас обыскать. Ошеломленный, Гарри Боуман уставился на него.
– Обыскать меня? О чем ты говоришь, Брюс?
– Извините, доктор, у нас приказ обыскивать каждого, кто выходит из аптеки, – солгал Андерсон. Боуман изобразил возмущение.
– Я никогда не слышал о подобном. Категорически отказываюсь подвергнуться обыску.