Под скрип зубчатых колёс её, словно особо ценный груз, извлекли из стального гроба. Руки и ноги остались скованы короткими кандалами.
Она огляделась.
– Что ж, ничего нового, – сказала она вслух скучающим голосом. – Точно в пыточной у захудалого сенора. Вот в замке Деркоор застенок был так уж застенок! Все, кого туда приводили, болтать начинали от одного взгляда вокруг. А тут… ну жаровня, ну дыба… клещи всякие… тиски… старо, господа маги. Я разочарована. Ожидала куда большего, признаюсь честно.
– Сударь? – Молодой аколит вопросительно взглянул на чародея, неподвижно застывшего в углу.
– Всё в порядке, Гумбольт. – Маг сделал шаг вперёд. Внушительная осанка, широкие плечи, изрядный живот, чёрная борода лопатой. Нет, не слишком походил он на утончённых, астеничных чародеев Высокого Аркана. Маленькие глазки смотрят уверенно и пронзительно.
– Пригласи нашего… ассистента, – ухмыльнулся маг.
Саму Алиедору молодой Гумбольт приковал к высокому столбу посреди темницы – руки подняты над головой, цепь надета на крюк. На ней по-прежнему оставалась старая одежда, одежда Гончей, надетая ещё в Некрополисе, теперь порванная и прожжённая во множестве мест.
– Как мне вас звать, сударь? – как можно небрежнее осведомилась Алиедора. – Да, и не забудьте, что меня моего титула и звания никто не лишал.
– Ни в коем случае, благородная доньята. – В голосе мага не было и следа глумления. – Шевверат, к вашим услугам. – Он поклонился, тёмная одежда без обычных для волшебников Навсиная серебряных узоров колыхнулась. – Просто Шевверат, без титулов. Можно даже без «мэтра».
– Отчего же нет? – высокомерно бросила Алиедора. – С радостью услышу.
– Дипломированный пользователь Высокого Аркана, доктор магии, алхимии, теургии и ещё пяти наук, кои не перечисляю по причине врождённой скромности.
– Похвально, – заметила доньята. – Чего же вы от меня хотите, мэтр Шевверат?
– Очень многого, благородная доньята. – Чародей сплёл пальцы, захрустел суставами. – И прежде всего – правдивого рассказа о вашем спутнике.
– Вот даже так? – Алиедора презрительно подняла брови. – То есть до меня вам дела нет, мэтр?
– Ни в коем случае! – Тот даже вскинул руки, словно испугавшись абсурдности самой этой мысли. – Но, да простит меня благородная доньята, несмотря на всю уникальность каждой Гончей, ваш спутник… дхусс… ещё более редок.
– А… – с деланым равнодушием кивнула Алиедора. – Ну что ж, снимите с меня цепи, и мы побеседуем.
– Снять цепи? – добродушно расхохотался чародей. – Помилуйте, дорогая моя доньята, за кого вы меня принимаете? Докторскую степень в Навсинае глупцам не присуждают. Тем более, как вы, быть может, припоминаете, один из моих коллег… бывший, разумеется – вам таки поверил. На свою беду.
– Ага, на свою, – фыркнула Алиедора. – Уложил меня на стол для вивисекции и хотел распластовать ножичком, посмотреть, так сказать, что у меня внутри.
– Да, методы он выбрал, возможно, не оптимальные, – признался маг. – «Не оптимальные» значит – не лучшие, – тут же пояснил он. – Но тогда с вами, благородная доньята, связывали прорывы Гнили, как оказалось – ошибочно. Поэтому об этом мы говорить сегодня не будем. А вот о дхуссе…
– Он жив?
– Гм… благородная доньята, лучше бы вам всё-таки отвечать на вопросы, а не задавать их, – отечески посоветовал чародей.
– Значит, жив.
– Это уж воля ваша – во что верить, – хмыкнул маг. – Итак, мой первый вопрос: магия дхусса, что это было? Опишите как можно подробнее.
Алиедора ухмыльнулась про себя. Ну слушай, слушай, дорогой, я рассказывать буду долго-долго, пока у тебя не заболят уши…
* * *Камни Магии мерцали со всех сторон, так что резало глаза. Как всегда, допрашивающие прятались в темноте, вытолкнув пленника на середину освещённого круга.
Здесь собралось множество людей. Сверкали драгоценности на оголовье посохов, поблёскивали хрустальные линзы в очках и моноклях; маги негромко переговаривались, но однюдь не на всеобщем языке.
Дхусса вывели двое големов, таких же, что и сражались с парой ноори на палубе зелёного корабля. Движения стальных рук и ног уже почти не отличались от человеческих.
Тёрн шагал спокойно, высоко подняв голову, но ни на кого не глядя. Собравшихся он не удостоил даже мимолётным движением головы.
Големы ловко и сноровисто прицепили кандалы к крюкам, встали рядом, посверкивая многочисленными рубиновыми буркалами.
– Вы слышите меня, Тёрн? – прозвучал голос из темноты, старческий и надтреснутый. – Отвечайте!
Дхусс даже не моргнул. Смотрел куда-то в темноту поверх собравшихся тут чародеев.
Повисла тишина.
– Отвечайте! – вновь потребовал тот же голос.
Взволнованное бормотание меж обладателей разубранных посохов.
И вновь у Тёрна не дрогнул даже мускул.
– Мы предлагаем сотрудничество, – казалось, говоривший сейчас сплюнет от отвращения. – Я был против этого, ты, шипастый варвар, но выполняю волю других коллегиантов. По-моему, мы просто теряем время. Видите, уважаемые коллеги, – говоривший обратился к собравшимся на всеобщем, – он нас ни в грош не ставит. Добровольно он не проронит ни звука.
– Где же твоя магия Беззвучной Арфы, дхусс? Кто научил тебя, кто был наставником? И где этот… чародей сейчас? Ты понимаешь, чего требует безопасность Державы… да что там Державы, всего мира! Всё застыло в хрупком балансе, нам едва удаётся сдерживать Гниль!
Губы дхусса чуть заметно дрогнули в подобии слабой улыбки, однако он всё равно ничего не сказал.
– Некрополис считает, что, обратив всех в подобия зомби, мы сделаемся неуязвимы для Гнили, но это не так. И сейчас твоя магия, дхусс, не подчиняющаяся никаким законам, дикая магия, она… – говоривший закашлялся. – Кто был твоим учителем?
Тёрн молчал.
– Кто были те двое, что пленили тебя? Что ты о них знаешь?
Тишина.
Тяжёлый вздох.
– Я лично, как и мои коллеги, собравшиеся здесь, не получаем никакого удовольствия от созерцания пыток и жестокостей. Моральные муки, что нам предстоит испытать, – тоже на твоей совести, дхусс. Начинайте!
Взволнованный шёпот в тишине. Дхусс только выше приподнял голову, смотря куда-то вдаль, слегка улыбнулся. Глаза его медленно закрылись.
Двое големов поставили справа и слева от дхусса пару железных треножников с грубо откованными плоскими чашами сверху. В чаши легло по Камню Магии, их отполированные грани были сейчас тусклы и темны, мертвы, словно вся сила и свет ушли из них.
Маги затихли. В наступившей тишине тот же невидимый, что задавал вопросы дхуссу, громко, напоказ, откашлялся.
– У нас гость. Гость, который… возьмёт на себя дальнейшую церемонию. Вы, досточтимые коллеги, все знаете, что надо делать.
Скрип отодвинутого кресла, тяжёлые шаги, бряцанье металла о камень – и в круге света появился высокий рыцарь, облачённый в полный доспех. Чёрная сталь покрывала его с ног до головы, на груди ярко сияло золотое солнце; такой же диск поблёскивал между рогами на шлеме.
– Тёрн! – прогремел он. Звучный и сильный голос, несмотря на опущенное забрало. – Ты знаешь, кто перед тобой?
Дхусс неожиданно пожал плечами, насколько позволяли цепи.
– Конечно. Верховный магистр Ордена Солнца. Или Ордена Гидры будет вернее?
Маги зашептались и зашушукались.
– Отлично, знаешь. – Рыцарь в чёрных доспехах не дрогнул, словно не услыхав последних слов Тёрна. – Я рад, что со мной ты говорить, насколько я понимаю, согласен.
– Нет, – с прежним спокойствием сказал дхусс. – Твои присные ничего не добились тогда, ничего не добьются и сейчас. А ты, магистр, лучше бы подумал, как случилось, что твоя крепость оказалась пуста и там не осталось даже трупов. Мне представляется, тебе это куда важнее.
– Это уж ты позволь мне самому судить, – усмехнулся рыцарь. Самообладанием он явно обделён не был. – Слушай же меня, дхусс Тёрн. Выбора у тебя нет. Ты честно отвечаешь на вопросы…
– Да вы ведь сами не знаете, о чём спрашивать, – вдруг перебил магистра дхусс. – Ваши вопросы бессмысленны. И тогда, когда их задавал дон командор, надеявшийся пытками вырвать у меня я уж не знаю что, и сейчас. Вы ведь не придумали ничего нового. Почти та же темница, тот же круг, те же «зрители»…
– Нас там не было! – пискнул кто-то из навсинайских чародеев.
– Верно. Вас не было. Были другие, – тотчас откликнулся Тёрн. – И помни, магистр, чем всё тогда закончилось. Я – невредим, а вот все твои соратники полегли как один человек. Не наталкивает ни на какие размышления?
– Наталкивает, – холодно ответил рыцарь. – На одно-единственное. Что я, как магистр своего ордена, просто обязан довести до конца начатое одним из моих командоров. Тёрн прав, почтенные маги, – обратился он к невидимым во мраке чародеям. – Скованный, сей дхусс ускользнул из тщательно охраняемой крепости, где и впрямь не осталось никого живого. В свою очередь спрошу: это не наводит вас ни на какие мысли, досточтимые господа коллегианты?
Ответом ему было лишь тревожное шуршание многих голосов, где отчётливо слышалась паника.
– Ты зашёл слишком далеко, Мастер Беззвучной Арфы, – торжествующе продолжал рыцарь. – План поистине прекрасен – будить Гниль всюду, где ты только проходишь; натравливать её на беззащитных поселян и горожан. Думаешь, нам неизвестно, что лишь по счастливой случайности не погиб весь Эгер? Мы знаем, что Гниль идёт за тобой, там, где ты, – там и она. Вплоть до того, что вблизи корабля, где ты пребывал пленником, случился прорыв – это в море-то, испокон веку считавшемся свободным от этой напасти!
Маги мрачно молчали.
– С того времени, как тебя допрашивал мой командор, прошло известное время. – Рыцарь и не думал останавливаться. – Многое изменилось в этом мире, и, увы, к худшему. Гниль лютует так, что все силы орденов – и Чаши, и Терновника, и Солнца – уходят на то, чтобы уберечь от неё хоть что-то. Тем же заняты досточтимые пользователи Высокого Аркана, но им, увы, придётся уделять известное внимание войне с Некрополисом. Признайся, дхусс, что ты состоишь на службе проклятых Мастеров, что по их наущению и с их помощью сеешь отравные семена Гнили в мирных, желающих жить свободно землях!..
К концу своей речи рыцарь почти кричал, потрясая закованными в железо кулаками. Выкрикнув последнее «…землях!», он закашлялся, приподнял забрало – к нему тотчас же подскочил служка, поднёс ковшик; вода полилась по чёрному блестящему нагруднику.
– Что будет тебе с того, если я действительно служу Некрополису, магистр? – рассмеялся ему в лицо дхусс. – Да хотя бы и демонам с иного плана! Какое это имеет значение?
– Вы слышали?! – загремел рыцарь. – Он признался! Он подручный у Мастеров Смерти!
Тёрн вновь рассмеялся, легко и беззаботно, словно и не он стоял, прикованный к столбу и готовый вот-вот подвергнуться пыткам.
– Магистр и вы, маги Навсиная. Вы задаёте неправильные вопросы, и вы схватили не того, кого надо.
– Ты хочешь назвать сообщников? – тотчас подхватил рыцарь. – Других, таких же, как ты, адептов Беззвучной Арфы, посланных Некрополисом в западные пределы? Назови их имена, и тогда, даю тебе слово ордена, твоя участь будет смягчена.
Отсмеявшись, дхусс только покачал головой.
– У меня никогда не было никаких сообщников.
– Лжёшь! – вдруг высоким фальцетом вскричал кто-то из магов. Лицо оставалось невидимо в темноте. – У тебя всегда были сообщники и спутники, дхусс! Мы знаем их всех!
– Если они вам уже известны, то чего же вы хотите от меня? – Тёрн хладнокровно пожал плечами.
– Мы знаем всё! Не пытайся лгать в мелочах! – распалялся всё тот же маг.
– Тогда задавайте настоящие вопросы, – усмехнулся Тёрн.
– Хорошо, – театрально-зловещим шёпотом – то есть так, чтобы слышали все, – объявил рыцарь. – Задаю настоящий вопрос. Где находится ваше кубло? Где прячется твой учитель, Тёрн? Кто остальные адепты? Где они сейчас? И не отговаривайся незнанием. Насколько я помню древнюю историю войны Державы Навсинай с адептами Беззвучной Арфы, логово и верховный учитель у вас были всегда. Говори, дхусс! Не заставляй меня прибегать к магии, чтобы оживить твою память.
– Ещё раз, магистр. – Тёрн поднял голову, твёрдо взглянул прямо в чёрную прорезь шлема. – Тебя ничему не научил разгром вашей крепости? Гибель командора, доньи супрамаго… простых бойцов? Утрата девочки Мелли, наконец? Поделился ли ты с досточтимыми магами Державы этими вестями?
– Глупец, – прорычал рыцарь. – Разумеется, я всё им рассказал. Слишком всё серьёзно, чтобы играть в политику и мелкие секреты. Сидящие в этом зале всё знают. Они знают, что неведомая сила уничтожила орденскую крепость, оставив только пустые стены. И да, это делает тебя втройне опаснее, дхусс. Но Держава уже одолевала твоих предшественников в прошлом, одолеет и сейчас. Потому что мы сражаемся не за собственную мошну, а за мир. За весь мир, что ни есть.
– Браво, – негромко сказал Тёрн. – То есть здесь присутствующие осведомлены о случившемся в той орденской крепости, так и оставшейся, кстати, для меня безымянной? Ну что ж, тем лучше. Значит, все готовы встретить этого врага и дать ему бой?
– Разумеется! – рыкнул магистр. – Мы понимаем, что это какое-то из высших чародейств Беззвучной Арфы, которое не пустишь в ход по первому желанию, быть может – инвольтации твоего истинного учителя и наставника, за которым наш орден гоняется вот уже сколько лет. Мы готовы, дхусс! Ты хочешь пустить это в ход? Что ж, давай! Мы встретим твоё чародейство, как и положено, лицом к лицу!
Задвигались стулья, зашелестели мантии, ярче заблистали навершия вычурных посохов – кажется, далеко не все маги были уверены в собственном горячем желании встретить неведомого врага «лицом к лицу». Многие, похоже, предпочли бы нанести ему тяжелейшее оскорбление, явив свои спины и то, что пониже их.
Тёрн пожал плечами.
– Вы так ничего и не поняли. Опасность исходит отнюдь не от меня.
– Не слушайте его! Он пытается сбить нас с толку! – прохрипел рыцарь.
– Нет, не пытаюсь, – покачал головой Тёрн. – Другой пленник, быть может, и попытался бы извлечь из вашего заблуждения какую-то выгоду, но не я. Хочешь знать, магистр, что случилось в твоей крепости? Знаешь, кто посетил её? Бесплотная тварь, бестелесная тень, играючи сожравшая, между прочим, верховную чародейку вашего ордена! Не говори ни мне, ни магам Державы, что вы не учиняли подробнейшего следствия, пытаясь разгадать загадку!
– Дхусс путает следы, – вдруг усмехнулся магистр. – Он – и весьма искусно притом! – старается поменяться со мною местами. Он сам хочет допрашивать меня. Хочет также посеять вражду, недоверие и раздор между Орденом Солнца и досточтимыми коллегиантами, высшими пользователями Высокого Аркана. Он умён и изворотлив, этот дхусс…
– Кстати, – снова перебил рыцаря узник, – а что случилось с теми, другими, кто был на корабле, с кем вы сражались? Вы можете многое узнать у них, я полагаю. Ведь если они взяли меня в плен, то, выходит, принадлежат к таким же врагам Беззвучной Арфы, как и вы все. Враги вашего врага – ваши друзья, не так ли?
– Какой любопытный дхусс, – возмутился обладатель фальцета. – Он и впрямь предпочитает задавать вопросы. Что ж, благородный дон магистр, мне кажется, пора начинать. Нельзя терять время. Гниль наступает, да и дела в Меодоре и Долье требуют моего неотступного внимания.
– Хорошо, – рогатый шлем медленно склонился в знак согласия. – Да будет так. Уступаю место искусным в магических допросах чародеям Державы.
Тёрн закрыл глаза и прижался затылком к столбу.
Тьма надвинулась со всех сторон.
* * *Алиедора и впрямь выбилась из сил. В горле пересохло, но воды ей никто не предлагал. Она говорила, говорила и говорила. В полном соответствии со своим планом, согласно которому мэтру Шевверату предстояло слушать её «долго, очень долго». Говорила обо всём, поскольку повредить ей или дхуссу, по мнению Гончей, не могло уже почти ничего.
Вот об этом «почти» она и умалчивала.
А так – навсинайскому магу пришлось выслушать подробнейший, со всеми мыслимыми деталями рассказ о том, как Тёрн закрывал прорыв Гнили на берегу Делэра возле безымянной фактории или как упокоил несчастного младенца, родившегося «чорной лялькой». Она старалась как могла, растягивая повествование, громоздя подробность на подробность; однако взгляд Шевверата оставался злым, колючим и непроницаемым.
– Хитришь, благородная доньята, – вздохнул он наконец, когда Алиедора окончательно выдохлась. – Умалчиваешь, уворачиваешься, прячешь главное. Так дело не пойдёт. Гумбольт! Позови… сам знаешь кого.
Гончая разом напряглась. Нет, ещё один допрашивающий, даже окажись он банальным палачом, её бы не испугал. Она уловила вдруг тонкий, едва ощутимый и, казалось бы, напрочь позабытый запах.
Кисло-металлическая Гниль, слитая с плотью и кровью.
Пряча лицо под капюшоном, следом за Гумбольтом появился тот самый «сам знаешь кто», видимо ожидая огорошить и ошеломить Алиедору, однако Гончая успела первой.
– Надо же, Метхли. А я думала, тебя таки сожрали многоножки.
Чародей яростно сорвал плащ с плеч, отшвырнул в угол подземелья.
– Ты! – прошипел он, тряся вытянутым пальцем, указывавшим на доньяту. – Ты, тварь!.. Ну ничего, теперь-то мы с тобой посчитаемся… за всё посчитаемся!
Третий глаз мага, словно безумный, вращался в орбите. Красный, налитый кровью, в обрамлении складок воспалённой, шелушащейся кожи, он и впрямь мог бы напугать – но только не Гончую Некрополиса.
– Что, глазик бо-бо? – самым противным голосом, каким только могла, осведомилась Алиедора. – А нужно ключевой водой промывать как следует, да с отваром чередника примочки ставить. Хотя, конечно, будь у меня мои эликсиры, я б тебе помогла и лучше, и быстрее…
– Ты? Мне? Ты, тварь Гнили?!
– О, какие слова. Не от тебя ли, досточтимый, слышала я апологию великого изменения, только и приходящего к избранным посредством той самой Гнили?