— Ты много знаешь. Это хорошо. — Исрафил задумался, после чего уверенно сказал: — Я тебе предоставлю такую возможность. — Улыбнувшись каким-то своим мыслям, добавил: — Значит, говоришь, что нужно дезориентировать, унизить… Не сомневайся, так оно и будет. — Вытащив из кармана фотографию, он протянул ее Ангелине. — Ты знаешь этого человека?
— Кажется, я его где-то видела, — неопределенно ответила она.
— Этот человек служит в вашей части. Он подойдет к тебе и скажет, когда именно нужно будет произвести зомбирование. Поняла?
— Да. — Ангелина, похоже, была сломлена.
— И еще одно. У меня есть точные данные, что скоро вашу часть расформируют. Сделай так, чтобы этот Анисимов тебя не запомнил. Получится?
— Попытаюсь. Произведу стандартное кодирование с ключевым словом.
— Вот и отлично. А теперь давай пообедаем. Что-то я проголодался.
— Я бы хотела взглянуть на фотографии сына.
— Они у меня с собой. Посмотришь в ресторане. Наш Мухаммед очень вырос.
* * *Для многих людей Исрафил был настоящим ангелом, чьими устами говорит сам всевышний, но в действительности он не обладал и десятой долей тех возможностей и той власти, которую имел невысокого роста человек с седой бородкой. Внешне в шейхе Фазали не было заметно ничего величественного. Таких стариков можно встретить на рынке, торгующих восточными сладостями. Единственное, что отличало его от многих, так это выражение необыкновенной покорности, застывшее в его грустных глазах. Так мог выглядеть только истовый дервиш, который большую часть жизни провел в молитвенном экстазе. В большие религиозные праздники шейх Фазали, поправ гордыню, действительно простаивал целые дни у мечетей, вымаливая милостыню. От считал, что истинный правоверный обязан иметь только необходимое, и это при том, что его личное состояние уже давно переваливало за десять миллиардов долларов.
Большую часть своих капиталов он тратил на борьбу с неверными, пусть каждый из них знает, что флаг всевышнего поднят высоко. Пусть каждый из них не чувствует себя в безопасности, где бы он ни находился.
Исрафила всегда поражало звучание его голоса. Казалось, что человек, имеющий столь невиданные возможности, должен вещать громоподобным басом, да так, что половина земного шара затыкала бы уши. Но на самом деле шейх Фазали обладал мягким и тихим баритоном с заметными нотками фальцета, какой обычно встречается у стариков, перешагнувших восьмидесятилетний рубеж. Но его невозможно было не услышать, даже если бы он говорил шепотом.
Если кто и был богом на земле, так именно этот маленький человек в белом халате с красным кушаком и в кожаных сапогах, украшенных арабским орнаментом. Он умел быть незаметным, обладая настоящим величием.
В небольшом жилище Великого магистра, больше напоминающем клетушку мелкого служащего, отсутствовала всякая роскошь. Только самое необходимое — небольшой стол, пара стульев, узкая жесткая кровать и молельный коврик.
Но на самом деле этот старик с крохотными, пожелтевшими от старости руками умело управлял своей могучей разветвленной империей. Дряхлели его руки, но никак не воля.
Затаив дыхание, Исрафил терпеливо дожидался ответа. Пальцы у шейха были быстрыми, гибкими, натренированными в перебирании четок. Вот и сейчас он пропускал горошинки между пальцами, как опытный иллюзионист.
— Наша борьба с неверными поднимается на новый уровень, — наконец сказал шейх Фазали тихим голосом. Исрафилу пришлось слегка наклониться вперед, чтобы разобрать все, о чем говорил шейх. — Кроме тайной власти и безграничной мудрости, мы должны иметь такое оружие, которое повергло бы в трепет всех неверных. — Узкая ладонь легла на кончик бороды, прикрыв глаза, он произнес хвалу всевышнему, после чего продолжал все тем же тихим голосом: — Тогда мы сумеем поставить их на колени и подчинить себе.
Трудно было представить, что этот маленький человек, больше напоминающий уличного дервиша, мечтает о вселенском господстве.
— Да, учитель.
— Сначала мы подчиним себе весь мусульманский мир, а уже потом и всех остальных.
Шейх Фазали был прямым потомком Магомета. Для ассасинов он являлся куда большим воплощением божества, чем для буддистов верховный лама. Старый Фазали находился на самой вершине мудрости, точнее, представлял ее воплощение, и Исрафил, прошедший восемь ступеней посвящения, стремился приблизиться хотя бы к подножию его мудрости. Оставалась последняя ступень, девятая, которая открывала ему дорогу в круг избранных. Если на всех предыдущих ступенях он познавал, что все иные религии и философские учения — это суть обман, то на последней ступени ему должна была открыться истина — бессознательность любого верования. Только действие имело значение.
Исрафил готов был принять эту последнюю истину.
— Многие поколения ассасинов мечтали завоевать мир, — продолжал говорить имам Фазали. — Были времена, когда мы правили целыми странами, но никогда мы не были так близки к абсолютной победе, нежели чем сейчас.
— Да, повелитель. — В знак почтения Исрафил сложил ладони у груди.
О том, насколько разветвлено и законспирировано общество ассасинов, он узнал всего лишь несколько лет назад, когда по заданию Фазали отправился в Западную Сибирь. Единомышленников он узнавал по тайным знакам, которые они делали во время беседы. К его удивлению, среди ассасинов были как чиновники, занимавшие большие посты, так и военные.
Большая их часть принадлежала к «федави», что означало «верные». В их обязанность входило исполнение воли Великого магистра любыми путями. Их называли убийцами, но в действительности они были всего лишь пехотинцами шейха Фазали. Во все времена ассасины умели пользоваться оружием. Если раньше это были сабля и кинжал, то в нынешнее время они прекрасно освоили, например, взрывное дело и умели воздействовать на людей путем внушения. И, как правило, в их одежде незатейливо сочетались красный и белый цвета.
Будто прочитав мысли своего ученика, Фазали скупо улыбнулся, показав крепкие желтоватые зубы, и кончиками пальцев притронулся к широкому красному кушаку.
— У нас много последователей, но скоро их будет еще больше. Некоторые считают, что мы далеки от своего прежнего величия, но теперь настал момент, когда следует убедить их в обратном. У меня к тебе единственный вопрос: насколько надежна эта женщина?
— У нее нет другого выхода. Она хочет повидать сына.
Фазали кивнул:
— Подходящий мотив.
Шейху не следовало ничего пояснять. В семейные секреты своих учеников он был посвящен как никто другой.
— Женщинам присуща слабость, они не могут быть по-настоящему верными, — поучал имам. — А в нашем деле это может очень дорого стоить. А потому, как только она выполнит часть своего задания, ты должен устранить ее.
Взгляд старика был по-прежнему мягким. Со стороны могло показаться, что в глубине души он жалеет о произнесенных словах. Исрафил готов был поверить внешности старика и сочувствующему тембру, если бы не злодейский огонек, тускло поблескивающий в его зрачках.
— Я сделаю все как нужно, мой учитель, — почтительно поклонился Исрафил.
— Вот и прекрасно. Я знаю, что ты послушный мальчик.
Глава 31 ОРДЕН УБИЙЦ
Вернувшись домой, Анисимов подошел к древней нефритовой маске, ожидая увидеть в ней перемены. Так оно и было — перламутровый слой, имитирующий роговицу глаз, заметно покраснел, словно древний лик плакал всю ночь.
Анисимов воспринял это за сигнал, к которому следовало прислушаться. Его отношения с маской теперь напоминали детскую игру «холодно — горячо» — стоило ему только оказаться в затруднительном положении, как маска немедленно подавала какие-то сигналы. Просто нужно было правильно разгадать ее сигналы.
Теперь Игорь не сомневался, что между мумией и маской существует какая-то устойчивая связь, которую невозможно объяснить материальными причинами. Это была эзотерика, мистика, возможно, нечто иное, что не подлежало точному определению, но, так или иначе, ему без конца подавались сигналы, которые следовало расшифровать.
В жизни очень много вещей, мимо которых проходишь, не замечая их основной сути. Но стоит только приостановиться, осмотреться по сторонам, поглубже заглянуть в себя, и в награду получаешь разгадку.
Мумия подает сигналы. Возможно, что в тайге она пролежала бы еще не один десяток лет, погребенная глыбами льда, а потом, растасканная дикими зверями, была бы безвозвратно потеряна. Но она вдруг решила напомнить о себе, когда опасность ядерного взрыва стала по-настоящему реальной.
Секунду поколебавшись, Игорь сунул нефритовую маску в сумку — путь она всегда будет рядом.
* * *Исрафил вернулся в гостиницу. И только здесь, наедине, он мог вволю предаться переполнявшим его чувствам. Его настроение внешне никак не проявлялось, вот разве слегка приподнялся правый уголок рта. Конечно, не дело лишать собственного ребенка матери, но он прекрасно осознавал, что другого пути для него не существует. Если бы имам понял, что Исрафил усомнился в правильности его действий, то вместо одной жертвы было бы две. Причем старик даже не показал бы своего неудовольствия. Он вообще умел скрывать свое подлинное настроение.
Секунду поколебавшись, Игорь сунул нефритовую маску в сумку — путь она всегда будет рядом.
* * *Исрафил вернулся в гостиницу. И только здесь, наедине, он мог вволю предаться переполнявшим его чувствам. Его настроение внешне никак не проявлялось, вот разве слегка приподнялся правый уголок рта. Конечно, не дело лишать собственного ребенка матери, но он прекрасно осознавал, что другого пути для него не существует. Если бы имам понял, что Исрафил усомнился в правильности его действий, то вместо одной жертвы было бы две. Причем старик даже не показал бы своего неудовольствия. Он вообще умел скрывать свое подлинное настроение.
Шейх Фазали, несмотря на внешнюю мягкость, не терпел даже малейшего неповиновения, а сомнения в законах ассасинов посчитал бы наихудшим из грехов.
Оставлять сына круглым сиротой было бы преступно.
Шестая степень посвящения учила сдерживать свои эмоции, и посвящение в эту степень было едва ли не самым трудным испытанием. Исрафил мог с уверенностью сказать, что в этом испытании он преуспел и даже в самых экстремальных обстоятельствах мог сохранить душевное спокойствие.
Сейчас же его переполняли чувства совершенно особого рода, и оставалось только удивляться тому, каким странным образом могут переплетаться судьбы. Его бывшая жена, мать его сына, сошлась с человеком, с помощью которого ассасины должны были осуществить самый мощный проект в своей истории. А этот старший лейтенант был повинен в смерти младшего брата Исрафила, когда под видом грибника тот попытался приблизиться к военному объекту.
Это была первая попытка проникновения на этот военный объект. После планировалось десантирование в район воинской части. Но, после того как стало известно, что эта зона имеет три уровня защиты, а кроме того, по соседству дислоцируется десантный полк, который немедленно будет поднят «в ружье» по первому же сигналу, от подобной идеи пришлось отказаться.
Но брата уже не вернуть, а потому к старшему лейтенанту Игорю Анисимову у Исрафила имелся свой личный счет.
После того как Анисимов вернулся из очередного отпуска, Исрафил хотел задавить его по-тихому, ликвидировать и забыть. В его распоряжении находилось десятка два профессиональных убийц, которые немедленно выполнили бы его приказ. С неделю ассасины ходили по пятам Анисимова, изучая его привычки, образ жизни. Убийство нужно было замаскировать под несчастный случай, иначе дело могло попасть в военную прокуратуру, а уж она умела рыть и могла запросто выйти на тщательно законспирированную группу ассасинов. Но в тот самый момент, когда Исрафил готов был отдать приказ на устранение проклятого старшего лейтенанта, неожиданно с ним связался шейх Фазали и сообщил, что интересующая его часть скоро будет расформирована. В связи с этим у них появится неплохой шанс не только проникнуть на законсервированную зону, но и завладеть ядерным оружием. Оставалось только подыскать в части человека, который сумел бы помочь им в этом.
После долгих размышлений Исрафил пришел к выводу, что более подходящей кандидатуры, чем старший лейтенант Игорь Анисимов, не существует. Так что с местью придется подождать, от этого она станет еще сладостнее.
Открыв холодильник, Исрафил вытащил бутылку красного вина.
Основатель секты ассасинов имам Хасан казнил своего сына только за то, что тот выпил бокал вина. Интересно, что сделал бы с Исрафилом шейх Фазали, если бы узнал, что его возможный преемник предпочитает выпить на ночь пару бокалов «Божоле». Рука, сжимавшая бутылку вина, невольно дрогнула, оставив на белоснежной скатерти несколько кровавых капель.
Но более эффективное расслабляющее средство придумать было сложно. Налив бокал едва ли не до краев, Исрафил взял его за тонкую ножку и поднес к губам. Аромат был восхитительный.
Основатель секты ассасинов в юности учился вместе с Омаром Хайямом, но странным образом складываются человеческие судьбы: если первый был непримиримым противником алкоголя, то второй прославлял его едва ли не в каждом своем вольнодумном рубаи.
Насладившись кисло-сладким ароматом, Исрафил выпил вино. Нет, несомненно в этом напитке есть что-то волшебное.
* * *Уложив маску в сумку, Анисимов окинул взглядом комнату. Пора… В дверь неожиданно позвонили. Не самое подходящее время для приема гостей. Открыв дверь, он увидел Мигунова.
— Послушай, сейчас не самое лучшее время… Я собираюсь уезжать. Давай встретимся через недельку, как только я вернусь.
— Ты уезжаешь?
— Да, приходится, — не стал вдаваться в подробности Анисимов.
— Жаль, у меня есть кое-какая информация по мумии. Ведь ты интересуешься этой мумией? Вот я и навел кое-какие справки.
А это еще что такое? С какой стати Мигунов заинтересовался мумией?
— Ну если только ненадолго… — ошарашенно ответил Анисимов.
— Ты помнишь, в каком виде была найдена мумия?
— Разумеется. Ведь это я ее нашел. Какая-то ветхая была одежда, кожаные сапоги, пояс…
— А тебе это ничего не напоминает?
— Послушай, — раздраженно сказал Игорь, — если ты хочешь играть в загадки, то выбрал не самое подходящее время.
— Неласково ты разговариваешь с начальством, путь даже бывшим. Ты только не нервничай. Вот что я тебе хочу сказать — так одевались ассасины. Белое одеяние, красный пояс и кожаные сапоги. А этот человек был очень знатного происхождения.
— Кто такие ассасины? — спросил Анисимов, стараясь сохранять спокойствие.
— Я узнал, что это профессиональные убийцы со своей верой, суть которой заключается в том, чтобы подчинить себе весь мир.
— Что-то припоминаю… Кажется, их орден существовал очень давно?
— Да, ты прав, около тысячи лет назад. Их разгромил во время монгольского нашествия помощник Чингисхана — Халану. Потом окончательно уничтожил султан Саладин.
— Ты хочешь сказать, что его убили кочевники?
— Да. А смерть этого ассасина была всего лишь одним из незначительных эпизодов войны против них.
— Но сами ассасины, кажется, происходят откуда-то из Египта?
— Совершенно верно, но до монгольского нашествия они сумели распространить свое влияние вплоть до китайских границ. Что ты о них слышал?
— Самую малость.
— Это тайная организация, которая подчинила себе Египет, Персию, Сирию. Ради своей цели они одно время были даже союзниками крестоносцев и для еще большего своего возвышения готовы были перейти в христианство. По существу, это был орден совершенных убийц. После завершения обряда посвящения члена ордена могли отправить за тридевять земель, где он терпеливо дожидался приказа, после которого уничтожал человека, на которого ему указывали.
— И к чему ты мне это говоришь? Этих ассасинов уже давно нет. Их разбил султан Саладин.
— Нет, они не прекратили своего существования. Орден ушел в подполье. Есть основание полагать, что они действуют и сейчас. Недавно в том районе, где была обнаружена мумия, задержали человека. И знаешь, как он был одет?
Анисимов невольно поежился — от предположения похолодела спина.
— И как же?
— На нем был белый плащ, красный пояс и кожаные сапоги.
— Так мог быть одет кто угодно.
— Но не с талисманом на груди, который, кстати, очень похож на тот, что нашли на мумии.
— Ты хочешь сказать, что ассасины существуют и сейчас?
— Возможно.
— Но ведь они были уничтожены почти восемьсот лет назад.
— Говорю же, они ушли в подполье. Ведь это такая же религия, как и всякая другая. Когда-то она была официальной религией многих стран Востока и наверняка имеет своих приверженцев и в наше время. Во всяком случае, еще недавно следы этой религии прослеживались в Западной Европе и в Индии. Так что же им тогда мешает появиться в России? Ассасины нацелены на покорение всего мира. Если в любой другой религии это было заметно в меньшей степени, то ассасины не скрывают этого. Возможно, именно поэтому они и были уничтожены. А может, этого ассасина, которого ты обнаружил, убили свои?
— С чего ты взял?
— Ассасины всегда представляли угрозу миру. Они жаждали всемирного господства и шли на все, чтобы добиться этого. Любыми средствами.
— Что-то я не пойму, к чему весь этот разговор?
— Хм… Так вот, если ты, конечно, помнишь, на Сафронове был белый костюм, а поясной ремень у него отчего-то был красным. Ты меня не хочешь спросить, какая на нем была обувь?
— Не надо, — глухо отозвался Анисимов. — Я помню.
— А что, если предположить, что он тоже был завербован ассасинами, принял их веру? — чуть понизил голос Мигунов. — И хотел встретиться с тобой, чтобы открыть тебе какую-то тайну. Вот поэтому он и был убит. А если так, то человек, который отдавал приказ на устранение Сафронова, тоже был членом этой секты!