— Я в это время был на Земле, — сказал я. — Баронами еще не занимались?
— Только двумя, милорд, остальными пока не успели. Барон Варен запер ворота и обстрелял дружинников из арбалетов. Чем у них закончилось, я пока не знаю. До этого навестили замок барона Герта, который оказался брошенным. Барон сбежал вместе с семьей, дружиной и частью слуг. Мы пока замок не занимали, чтобы не распылять силы. Я привлекаю гвардейцев, но нам постоянно не хватает магов.
— Вот что, лейтенант, — сказал я. — Если среди мятежников окажутся маги, постарайтесь их не убивать. В случае магического нападения наносите раны. Мы их потом вылечим и используем тела. Давайте уже выйдем к горожанам. Граф, вы приготовили возвышение?
— Помост сколочен, — ответил Зарток. — Лейтенант возле него поставил охрану.
Мы вышли во внутренний двор резиденции и прошли к небольшому помосту, который был окружен дружинниками. Я с графом поднялся по лестнице наверх, а Дарк остался внизу со своими бойцами. Я осмотрел двор и решил, что пора начинать. Здесь собралось сотни три горожан, и со стороны распахнутых настежь ворот уже никто не подходил. Я махнул рукой стоявшим у ворот дружинникам, и они их поспешно закрыли.
— Я вас сюда позвал не просто поговорить, — обратился я к собравшимся. — Когда я вам что-то говорю, и даже доказываю свои слова делом, мне почему-то не верят. А вот тому, что вам нашептывают мои враги, верят без всяких доказательств. Никто из вас не хочет мне объяснить, с чем это связано? Молчите? Тогда я вам еще кое-что скажу и больше вообще с вами разговаривать не буду. Вместо меня вам все очень доходчиво объяснят палачи. Хорошего отношения вы не понимаете, считая его слабостью, поэтому его больше не будет! Я сурово расправился с теми из дворян, которые в трудное для всех время захотели нанести мне удар в спину, а принимавшие в этом участие горожане в большинстве отделались штрафами. Запомните сами и передайте другим, что подобное было в последний раз! Вы здесь все сторонники наших обычаев, вот я и буду действовать по обычаям. Напомнить вам, что полагается простолюдинам за хулу на Повелителя в годы бедствий? Им отрезают языки!
— Какие бедствия, милорд? — спросил стоявший недалеко от помоста мужчина. — Война уже закончилась.
— Слава богу, нашелся хоть один храбрый сай! — сказал я толпе. — Вы, кажется, кузнец? Да, война закончилась. Напомнить, благодаря кому она завершилась победой всего за несколько дней? А то я смотрю, что у многих очень короткая память. В наш воинский лагерь дворяне привели пять тысяч дружинников, но узнав, что нужно защищаться от соседей, три четверти из них нам в помощи отказали! А теперь они меня же и обвиняют в своих бедах. Ладно, это дело прошлое. Значит, никаких бедствий нет, северяне прекрасно справляются с нашествием тварей, а я подкупил своего родственника, чтобы он привел сюда жителей своего графства! И дракон, голову которого вы все видели, был один на весь север. И как я его только умудрился поймать! А вы не подумали о том, что граф Вальша просто не мог увести за собой никого, кроме своих вассалов? Вот вам бы пообещали заплатить золото, и вы бы побросали свои дома и землю и побежали с семьями в чужие земли, да еще перед самой зимой? Или вы считаете, что северяне глупее вас? Я вижу, что многие мне не верят. Может быть, это из-за того, что я пришел из другого мира? У меня на родине есть пословица, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Вот я и решил вам все показать. Сейчас вы все сходите каналом на север и сможете своими глазами посмотреть, как успешно северяне противостоят тварям. А потом вас отправим в лагерь, где живут беженцы не только из графства Вальша, но и из соседнего с ними Радома. Поскольку граф Гарт мне не родственник, в его бегство никто из вас вообще не хотел верить. А вот удрать ни у кого не выйдет! Ворота заперты, а резиденция окружена дружиной. Стрелять в вас никто не будет, но того, кто не пойдет добром, погонят магией. И можете не надеяться на свои магические силы или амулеты, мне они на один зуб. А сопротивляющихся запомним и потом накажем. Слушать меня внимательно! Сейчас зайдете в канал и выйдете в большом помещении. Стоять там и ждать, пока откроем канал на север! Впереди нас пойдут дружинники, которые обеспечат защиту. Я, кстати, тоже иду с вами.
Хоть и медленно, но теснимые дружинниками горожане исчезли в портале, а следом за ними ушли мы с Бродером. В ангаре из американцев не было никого, кроме растерянного дежурного. Я открыл канал к деревне и крикнул, чтобы все шли за мной.
— Кто не хочет оставаться в мире темноглазых, идите за мной!
Первому мне выйти не дали. Два дружинника оттеснили от портала и не пускали, пока в него не ушли два пулеметных расчета и десяток автоматчиков. Как только я ушел в канал, в него сразу же заторопились остальные. Мои слова о том, что они находятся в мире страшных темноглазых, родили страх, заставивший забыть о тварях. Я вышел на дорогу, которая шла вдоль большой деревни. Вернее, это раньше было деревней, в которой, по словам Серта, жило около двухсот семей. Такая деревня считалась большой даже по меркам юга. Деревенские содержали пятерых охотников, которым долго удавалось их защищать. Понятно, что от парочки драконов вроде тех, которые напугали американскую экспедицию, охотники деревне не помогли. Одному из них повезло уцелеть, и он потом рассказал, как твари разбрасывали избы и убивали, убивали и убивали… Потом они здесь задержались на несколько дней, пока не сожрали всех убитых саев и их скот. Сюда потом так никто и не пришел похоронить останки. Было холодно, но не настолько, чтобы они не стали смердеть. Погода была под стать увиденной нами картине разрушения и смерть. По низкому серому небу холодный ветер гнал такие же серые облака. Он свистел в развалинах домов и раскачивал высаженные вдоль дороги деревья. Впервые в этом мире я увидел их без листвы.
— Все идут за мной! — повторил я и в сопровождении дружинников зашагал по дороге.
За мной торопливо пошли напуганные, жмущиеся друг к другу горожане. Сразу за ними двигались настороженно озирающиеся дружинники. Целых останков мы не увидели, но по всей деревне были вперемешку разбросаны кости крестьян и животных. В воздухе стоял смрад, с которым не в силах был справиться дующий в сторону деревни ветер. Вскоре и на дороге стали попадаться кости и части тел. Когда я увидел наполовину раздавленную детскую голову, решил, что этот поход пора заканчивать. За моей спиной послышались испуганные крики и звуки рвоты.
— Возвращаемся! — крикнул я толпе. — Слушайте, как себя вести дальше…
— Страшно было? — спросила дома жена. — Ты сейчас весь, какой-то замороженный.
— Я примерно знал, что увижу, — ответил я. — Хотя знать и увидеть это не одно и то же. На горожан все подействовало гораздо сильнее! Они потом и с беженцами не сразу разговорились. Наверное, они на меня злы, но теперь никто из видевших ту деревню, не станет слушать тех, кто на меня клевещет, скорее, набьют им морды. Извини, но я на эту тему не хочу говорить. Ты не возражаешь, если я сейчас приглашу Алену?
— Зачем ты ее хочешь пригласить? — спросила Адель.
— Ее родственники передали фотоаппарат и попросили сделать несколько снимков. Я думаю, что она и нас с тобой сфотографирует.
— Приглашай, — сразу согласилась она. — А я пока переоденусь.
— Алена, — связался я с девушкой. — Ты сейчас где?
— Милорд? — неуверенно спросила она. — Я сейчас дома.
— И где у вас дом? — хмыкнул я.
— Я у Эммы, — поправилась Алена. — Мы только что закончили заниматься. Я теперь могу защититься от магии и сама кого-нибудь парализовать. И мы начали учить целебное воздействие, но я его до конца не запомнила.
— Приведи себя в порядок и пулей мчись ко мне. Твои предки передали фотоаппарат и попросили тебя запечатлеть. Заодно сфотографируешь нас.
— А кого вы видели, деда? — спросила она. — Я уже переодеваюсь, это разговору не мешает.
— Если Рогожин — это твой дед, то его.
— Нет, Дмитрий Осипович, его друг. Все, я уже бегу!
— Поосторожней, — предупредил я. — Никого не сбей и сама не убейся. Знаю я, как ты носишься. В этом дворце правом на забеги обладаю только я!
— Ой! А я уже бегала, — виновато сказала она. — Меня о вашем праве никто не предупредил. Я тогда очень быстро пойду!
— Ну как я тебе? — спросила вышедшая из комнаты с гардеробом жена. — Нравлюсь?
— Ты мне в любом наряде нравишься, — сказал я. — И без нарядов тоже, хоть у тебя и комплекс насчет живота. Форму нарочно одела, чтобы его не было видно?
— Мне форма идет, — ответила она. — И что бы ты ни говорил, а большой живот — это некрасиво. Мне Анжела предлагала купить платье для беременных, но я посмотрела его на экране и отказалась. Может быть, и удобно, что оно нигде не давит, но весь живот наружу!
— Вы что, сговорились? — спросил я у появившейся Васильевой. — И где ты взяла форму? Обокрала Эмму?
— Подумаешь! — отмахнулась девчонка. — Она все равно сейчас никуда не уйдет. У нас фигуры почти одинаковые, а ее форма красивее моего комбинезона. И берет классный! А оружия мне с собой совсем не дали.
— Твое оружие в другом, — сказал я. — Ты без единого выстрела подчинила всех дружинников дворца. И американцы за тобой ходили хвостом. В твоем случае дело не во внешности, а в харизме.
— А что это такое? — спросила жена.
— Это непередаваемая смесь женского обаяния, ума и глупости, — начал я перечислять. — Легкого нрава, умения намекнуть на свою доступность, а потом дать от ворот поворот…
— Это когда я намекала? — возмутилась Алена. — И отворотов не было, потому что мне даже никто не предлагал!
— Это он так шутит, — рассмеялась Адель. — Иди ко мне, пусть он нас вместе сфотографирует.
Эта фотосессия продолжалась минут пятнадцать. Очень скоро девушкам надоела форма, и они ушли примерять платья жены. Последний раз сфотографировались втроем, причем, как выяснилось позже, Алена умудрилась ко мне прижаться и изобразить нежные чувства.
— Хватит, — сказал я, выключая фотоаппарат. — Сколько можно снимать одно и то же?
— Тогда я заберу фотик и сниму Эмму и Герата! — сказала Алена. — А потом его вам верну.
Она поменяла платье на форму и умчалась, а вскоре после ее ухода со мной связался Алексей.
— Как сходил? — первым делом спросил я.
— Результативно, — ответил он. — Кое-кого нашел сам и договорился, что тем же самым займется друг. Минут десять назад меня по маяку выдернули Эмма с Гератом. Сейчас жду не дождусь, когда вернется Оскар, чтобы забраться в свое тело. В старом чувствую себя неполноценным.
— Вот пока ждешь, давай рассказывай о своих находках, — сказал я. — Сколько, кого и на каких условиях.
— Двоих спецов своего профиля, о которых я тебе уже говорил. Оба старики и за мое предложение ухватились сразу. Еще нашел увечного механика. У него золотые руки… были. После того, как ампутировали изувеченные кисти рук, жена ушла, а он живет в семье сына. Согласен и на лечение, и на смену тела. По особому заказу нашел вертолетчика, точнее, двух. Он в прошлом военный летчик, но после отказа двигателя здорово грохнулся со своей вертушкой. Собирали по частям, но сборка оказалась хреновой, и теперь он прикован к инвалидному креслу. Жена любит по-настоящему, поэтому не бросила и ухаживает за ним, как за ребенком. Радости в этом, сам понимаешь, немного. У него немаленькая пенсия, на которую они и живут, потому что она вынуждена была бросить работу.
— А почему два вертолетчика? Она что, тоже летает?
— Была пилотом-инструктором в одном из клубов. В основном летала на вертолетах третьего класса, но может летать и на самолетах. Оба готовы перебраться к нам насовсем, особенно если дадим возможность хоть раз в год повидать детей.
— Дадим мы им такую возможность, — пообещал я. — Это весь улов?
— А тебе мало! — притворно возмутился он. — Есть еще кадры, но я с ними пока не говорил, потому что не знаю, подойдут они или нет.
— Кто такие, и откуда у тебя эта неуверенность?
— Два классных механика, причем один из них ремонтировал БТРы, правда, семидесятые.
— И в чем проблема?
— В их алкоголизме. Я не сомневаюсь, что вылечат их тела или дадут другие, боюсь, что останется психическая зависимость. А здесь достаточно вина и аналога нашего пива.
— Берем, — сказал я. — Мы им привьем такое отвращение к выпивке, что они все кабаки будут обходить за версту. Да, кстати, у меня сегодня была незапланированная встреча с Рогожиным. Спрашивал, чего это ты делал у пятерых заслуженных старцев перед их странной кончиной.
— Вычислили, значит, — сказал он. — Хреново. Свои услуги не предлагали?
— Предлагали, но я пока отказался. Он этими пересадками сильно заинтересовался. Бессмертие, говорит, а у самого глаза горят…
— К нам с этим еще выйдут, — сказал Алексей. — Для нужных людей они тела найдут или попросят у нас. Почему бы на Земле не жить саям? Все радости жизни, плюс наше долголетие! В какой-то мере это нам выгодно, не говоря уже о том, что можно много чего потребовать за такую услугу. Главное, чтобы не перевелись враги.
Глава 25
— Садитесь, — сказал я посетителю, показывая рукой на стул. — Значит, вы решили бросить учебу в Академии и перейти ко мне на службу? Хотелось бы знать, чем вызвано такое решение.
У пришедшего студента сил было раза в два больше, чем у Оскара, и он мне сразу понравился, поэтому я уже почти принял решение. Внешне он напомнил Николая Еременко-младшего, только у него, как и у всех саев, были прямые волосы. Немного самоуверен, но эта черта характера свойственна почти всем молодым дворянам.
— Я уже почти закончил учебу, — ответил он. — А то, что должны дать за зимы, прекрасно выучу сам. — Мой отец, милорд, был среди горожан, которых вы погнали на север. Он после этой прогулки простыл, и меня вызвали домой поднять его на ноги. Лечение заняло совсем немного времени, а весь остальной вечер он мне рассказывал о своих впечатлениях. Он у меня храбрый сай, но вы его, милорд, напугали. Никто ведь не воспринимал всерьез слова о том, что на нас идут твари, от которых вынуждены бежать северяне. Выставленная вами голова, конечно, произвела впечатление, но никому ничего не доказала. Ну водятся где-то такие страшилы, нам-то что? Никто здесь ни одной твари не видел, а большинство до недавнего времени о них вообще ничего не слышали.
— И что же его больше напугало? — спросил я. — Деревня или лагерь беженцев?
— Лагерь, милорд! — уверенно сказал студент. — Засыпанная костями деревня — это, конечно, страшно, но слушать то, что говорили беженцы, было страшней. Я и подумал, что такой маг, как я, вам не помешает. Весной, после окончания Академии, к вам придут другие, а я к тому времени…
— Понятно, — перебил я его. — Какие разделы магии изучали?
— Все изучал, милорд, — ответил он. — Даже лечение, хотя у нас его изучают немногие.
— Я вас беру, — сказал я. — Сегодня устраивайте свои дела, а завтра приходите на службу. Пока будете стажером у его мудрости мага тройки Герата, а там посмотрим. Только учтите, что вам придется столкнуться со многим, о чем нельзя болтать никому. И раньше, чем через десять лет, я вас не отпущу.
— Я согласен, милорд!
— Ну раз согласны…
Он вышел, а дружинники пропустили другого просителя. Это был уже немолодой маг, немного уступающий силой ушедшему студенту. Но опыта у него наверняка было гораздо больше. Он тоже заявил, что готов мне служить.
— Почему вы приняли такое решение? — спросил я. — Только перед тем, как отвечать, снимите защиту.
— Конечно, милорд, — сказал он. — Я поставил защиту не от вас, просто привык с ней ходить и никогда не снимаю. Не так давно со мной беседовал один из ваших магов, приглашая перейти к вам на службу. Я тогда отказался.
— Что за маг, и в чем причины отказа?
— Это его мудрость Оскар. А причины… О вас, милорд, в городе много говорили, и большинство этих разговоров…
— И что же говорят сейчас? — поинтересовался я.
— Если коротко, милорд, то вы всех сильно напугали. Саи графа Радом рассказывали такое, что кровь застывала в жилах. Это уже не подданные вашего родственника, и не могут все врать одно и то же, да еще со слезами на глазах. Там ведь было немало магически одаренных саев, и они бы распознали ложь. А раз все сказанное вами — правда, значит, и наши селения тоже могут превратиться в могильники. А нам бежать некуда, разве что на южные острова, но от крылатых тварей на них не укроешься. Поэтому общее мнение, что вам нужно помочь. Оскар говорил, что у вас большая нужда в магах…
— Послушайте, Зерт! — сказал я ему. — Да, у меня большая нужда в магах, но не в тех, которые помогут справиться с тварями, а потом уйдут на вольные хлеба. Вы слишком много узнаете на моей службе, а одними тварями наши проблемы не ограничиваются.
— И сколько же времени я вам должен буду служить? — спросил он. — И, если можно, я бы хотел знать, чем еще придется заниматься помимо тварей.
— Перед вами отсюда вышел маг, — сказал я. — Я с ним договорился на срок в десять лет. Вам предлагаю те же условия. Захотите потом уйти — уйдете. А проблемы… У соседей война с герцогом Паром, которая не думает затихать. Они довоюются до того, что станут легкой добычей тварей. Пару я постараюсь помочь весной, но только в том случае, если он окажется достоин моей помощи, а соседям я помогать не намерен. Почему — узнаете, если будете в числе моих магов.
— Если Дарминов захлестнут твари, они побегут сюда, — сказал он. — Сначала беженцы, а потом и твари.
— Правильно рассуждаете, — кивнул я. — Помимо тварей и беженцев, есть еще много других вопросов, о которых не говорят с чужими. Вы меня поняли?