Он должен все хорошенько обдумать.
Малоун развернулся и зашагал в сторону Резиденцплатц, мощенной брусчаткой площади рядом с городским собором и бывшей епископской резиденцией, в центре которой бил мраморный фонтан в стиле барокко. Его отель находился северо-восточнее, за городским музеем. Было еще светло, но неумолимо приближался вечер. Солнце стремительно меркло.
Коттон остановился возле фонтана. Пора действовать, как и подобает агенту.
Он достал телефон и сделал единственно разумное в этой ситуации.
***В кармане Стефани завибрировал сотовый телефон.
– Ответишь? – поинтересовался Дэниелс.
Гудок был хорошо слышен в тишине столовой.
– Звонок может подождать.
– А если нет?
Стефани достала телефон и посмотрела на номер звонившего.
– Это Коттон.
– Ответь ему. По громкой связи.
Стефани положила телефон на стол и включила режим громкой связи.
– Я в Зальцбурге, – сообщил Малоун.
– Кто бы сомневался.
– Можно подумать, от тебя что-то скроешь. Но у меня возникла проблема. Я тут слегка подразнил Салазара, и теперь он в курсе, что мы сели ему на хвост.
– Надеюсь, ты не выдал Кассиопею.
– Можешь быть спокойна. Этот тип возомнил себя рыцарем в сверкающих доспехах. Трогательное зрелище.
Стефани заметила, что Дэниелс улыбнулся. Интересно, что, собственно, ему известно? Во всяком случае, похоже, его держали в курсе.
– Тут скоро начнется аукцион… Я хочу купить одну книгу.
– Ты ведь у нас спец в этом деле.
– Мне нужны деньги. – Коттон назвал требуемую сумму.
– Дадим, – одними губами прошептал Дэниелс.
– Куда перечислить? – уточнила Стефани.
– Я сейчас сброшу по «электронке» номер моего счета. Перечислите всю сумму немедленно.
Президент подошел ближе и громко произнес:
– Коттон, это Дэнни Дэниелс.
– Не знал, что помешал совещанию у президента.
– Наоборот, я даже рад. Для нас важно занять Салазара еще день-другой. Сможешь это сделать?
– Не проблема. Если я смогу купить книгу, то стану номером один в его списке неотложных дел.
– Вот и купи. Сколько бы она ни стоила. Цена не имеет значения.
– По-моему, этот тип заслуживает пулю между глаз.
– Он заплатит за то, что сделал с вашим агентом. Но не сейчас. Прояви терпение.
– Терпение – моя специальность.
Связь оборвалась. Нелл посмотрела на Дэниелса.
– Стефани, – произнес тот, – если мы упустим эту вещь, все пропало.
***Кассиопея пыталась воздать должное ужину, но появление Коттона ее встревожило. Ее спутник тоже, судя по всему, был расстроен. Он извинился перед ней, добавив, что этот Малоун – явно сумасшедший. Она снова предложила вызвать полицию, но Хусепе отказался. Через десять минут после ухода Коттона в ресторане появился другой мужчина – молодой, спортивный, с короткой стрижкой, – очевидно, из числа подручных Хусепе, и они вместе вышли из зала.
Неужели данит?
Попивая воду из бокала, Кассиопея с безразличным лицом наблюдала за ними в окно. Все понятно. Коттон приходил, чтобы объявить о своем присутствии и Хусепе, и ей. В этом нет никаких сомнений. А еще он сообщил ей о гибели одного из агентов.
Неужели Хусепе действительно причастен к убийству?
– И как тебе местная кухня? – Неожиданно рядом с ней снова вырос Салазар.
– Очень вкусно.
– Здешний шеф-повар – мастер своего дела. Я еще ни разу не был разочарован.
– Ты часто бываешь здесь?
– Начиная с девяносто седьмого года в Зальцбурге действует наша община. Сейчас в ней около тысячи членов. Я несколько раз бывал у них, это часть моих европейских обязанностей.
– Церковь и впрямь распространилась по всему миру.
Хусепе кивнул.
– Более четырнадцати миллионов прихожан. Примерно половина за пределами Соединенных Штатов.
Кассиопея пыталась помочь ему успокоиться, выбросить из головы то, что только что произошло. Увы, было видно, что Хусепе не на шутку встревожен.
– Этот самый Малоун упомянул, – проговорила она, – что тобой интересуется правительство США. Это правда?
– Были какие-то слухи… Якобы это как-то связано с нашей Церковью. Правительство почему-то горит желанием нас наказать. Впрочем, толком ничего не известно.
– Он обвинил тебя в убийстве.
– Согласись, что это верх наглости, как и нападки в твой адрес.
– Кто такой Барри Кирк?
– Он работает на меня и пропал несколько дней назад. Скажу честно, это его заявление вызвало у меня беспокойство.
– Тогда нужно позвонить в полицию.
Хусепе нахмурился.
– Не сейчас. Я пока сам займусь его поисками. Вдруг Барри просто куда-то уехал, ничего никому не сказав… Прежде чем впутывать в это дело власти, нужно самим все выяснить.
– Спасибо, что встал на мою защиту.
– Не стоит благодарности. Но я хочу, чтобы ты знала: тебе не о чем беспокоиться. Я только что попросил коллегу позвонить в Солт-Лейк-Сити и сообщить о случившемся. Надеюсь, церковные власти свяжутся с нужными людьми в правительстве и те поставят этого Малоуна на место.
– Он выдвинул просто невероятные обвинения.
Хусепе кивнул.
– Это было сделано специально, чтобы спровоцировать скандал.
– Если тебе нужна моя помощь, можешь на нее рассчитывать.
Похоже, он оценил ее заботу.
– Спасибо. – Салазар посмотрел на часы. – Кажется, нам пора на аукцион. Встретимся в фойе, скажем, через пятнадцать минут.
Они встали из-за стола и вернулись обратно в отель. Опасения Кассиопеи превратились в осязаемый страх.
К несчастью, Хусепе ошибался.
Коттон Малоун никому не даст поставить себя на место.
Глава 30
Зальцбург
19.00
Малоун принял душ и переоделся в брюки от костюма, чистую рубашку и блейзер. Он захватил эти вещи специально для аукциона, даже точно не зная, пойдет он на него или нет. Однако после встречи с Салазаром понял, что пойдет.
В брошюре, которую он держал в руках в кабинете Салазара, говорилось, что торги будут проходить в Золотом зале в крепости Хоэнзальцбург, венчавшей холм высотой в 120 метров. Там было два бастиона – один высокий и второй пониже, некогда высеченный в толще скалы. Оба ощетинились зубчатыми стенами и башнями, как и полагается средневековой цитадели. Малоун уже однажды был здесь – извивающимися коридорами проходил мимо изразцовых печей в просторные залы и золоченые покои, а потом спускался в подземелье.
Коттон не стал пользоваться фуникулером из опасений наткнуться на Кассиопею и Салазара. Вместо этого он решил пройти пешком по крутой тропинке под осенними кронами, ронявшими последнюю листву. Подъем занял у него полчаса. По пути ему встретилось немало туристов, возвращавшихся из крепости вниз, в город. Незаметно сгустились сумерки, в небе появились луна и звезды. Стало заметно прохладнее. Впрочем, свежий воздух бодрил.
Коттон шагал вверх, погрузившись в мысли.
Позвонив Стефани, он не ожидал услышать в трубке голос Дэнни Дэниелса. Что происходит сейчас там, по ту сторону Атлантики? Президенту известно о Салазаре. Похоже, о любом событии тотчас становилось известно в Овальном кабинете. Похоже, ставки в этой игре запредельно высоки.
Что ж, он не против.
Ничто так не обостряет наши чувства, как ожидание. Ему ни в коем случае нельзя расслабляться.
Малоун вошел в крепость по каменному мосту, перекинутому там, где когда-то был ров. Над сводчатым проходом он заметил круглую амбразуру, через которую бросали камни в осаждавших замок врагов. Малоун хотел появиться на торгах сразу после их начала. Из таблички на крепостной стене он узнал, что вход в замок заканчивается в полседьмого вечера. Значит, по вечерам Золотой зал сдается в аренду для проведения разных мероприятий. Возле ведущей внутрь лестницы стояла пожилая служительница. Малоун объяснил ей, что пришел на аукцион. В ответ на ее вопрос она махнула рукой – мол, проходите.
«Доротеум» был ему знаком. Здесь проводились серьезные, профессиональные торги. Наверху, в просторном коридоре, другая женщина вручила ему каталог и зарегистрировала как участника. Взгляд Малоуна остановился на статуе Карла Великого, охранявшей вход в Золотой зал. Первый император Священной Римской империи когда-то посетил Хоэнзальцбург, и это до сих пор было предметом гордости. Тем временем из зала уже доносился голос аукциониста.
– Итоги торгов окончательные, – объяснила ему женщина. – И требуют немедленной оплаты приобретения из легальных источников.
Малоун был в курсе процедуры торгов и потому показал служительнице свой телефон.
– Я приготовил деньги и теперь жду результата.
– Желаю вам успеха.
Он сам очень на него надеялся.
***Кассиопея сидела рядом с Хусепе.
Они поднялись в крепость на фуникулере: всего минута крутого подъема по тоннелю нижнего бастиона. Между тем стемнело. Город внизу начал зажигаться огнями, оранжевое солнце окончательно село за горы.
– Я приготовил деньги и теперь жду результата.
– Желаю вам успеха.
Он сам очень на него надеялся.
***Кассиопея сидела рядом с Хусепе.
Они поднялись в крепость на фуникулере: всего минута крутого подъема по тоннелю нижнего бастиона. Между тем стемнело. Город внизу начал зажигаться огнями, оранжевое солнце окончательно село за горы.
Рука об руку Хусепе и Кассиопея прогулялись по бастиону, любуясь лабиринтом улочек, башен, шпилей и куполов далеко внизу. За городом, в сером сумеречном свете, раскинулись холмы и зеленые луга, на которых то здесь, то там виднелись сельские домики. Безмятежный сельский пейзаж напомнил Кассиопее юг Франции. Боже, как она скучала по своему дому и замку! Оказавшись в этой древней крепости, женщина не могла не восхититься ее красотой и величием. Вспомнила она и о строительстве собственного замка. Работа продвигалась хорошими темпами: строители восстановили уже три внешних стены. Правда, по их словам, на полную реконструкцию сооружения XIII века потребуется еще лет десять.
Кассиопея пролистала каталог. Выставленные на продажу лоты впечатляли. Похоже, покойный владелец вещей был человек состоятельный. Фарфор, фаянс, столовое серебро, три картины, несколько старинных книг, в числе которых и экземпляр первого издания Книги Мормона. Хусепе явно уже видел себя его новым владельцем. Об аукционе его предупредил местный служитель. Хусепе признался ей, что очень надеется на то, что, что на торги не придет никто из серьезных коллекционеров.
На аукционе «Доротеума» обычно разрешалось предлагать цены по телефону, однако на этот раз подобную возможность исключили. Участники должны были присутствовать лично, имея при себе деньги для оплаты приобретений. Кассиопею по-прежнему не отпускали мысли о том, что произошло в ресторане. Ей вспомнился взгляд Коттона. Что в нем было? Опасение, мольба, злость?
Нет, пожалуй, обида.
Кассиопею охватили сомнения.
Она приказала себе быть настороже.
Невозможно угадать, что произойдет дальше.
***Малоун стоял у входа в зал, слушая голос аукциониста, перечислявшего предлагаемые лоты. Около пятидесяти человек сидели в креслах, лицом к небольшому помосту. От позолоты слепило глаза – позолоченная резьба, позолоченные стены; в углу огромная изразцовая печь. По бокам зала – витые колонны розового мрамора. Богатый кессонный потолок весь в золотых кнопках, сиявших как звезды. Когда-то здесь принимали гостей князья, теперь это было место паломничества туристов, а также проведения корпоративов, банкетов и аукционов.
Малоун заметил на одном из первых рядов Салазара и Кассиопею. Оба внимательно слушали аукциониста, принимавшего цены на фарфоровую вазу. Коттон заглянул в каталог. Книгу Мормона объявят через три лота.
Он проверил телефон. Сообщение от Стефани подтвердило: деньги переведены на его счет, и при необходимости сумма будет увеличена.
Коттон улыбнулся. Неплохо иметь в качестве личного банкира президента Соединенных Штатов.
***Салазар с трудом мог усидеть на месте. Всю жизнь он мечтал стать обладателем хотя бы одной вещи, к которой прикасался пророк Джозеф. Ему было известно о драме, разыгравшейся в связи с изданием первых пяти тысяч экземпляров Книги Мормона. Для маленькой типографии на севере штата Нью-Йорк это было неподъемной задачей.
На то, чтобы отпечатать почти три миллиона страниц первого издания, ушло восемь месяцев. 25 марта 1830 года книга наконец поступила в продажу. Первоначально она продавалась по цене доллар семьдесят пять центов за штуку, но из-за слабого спроса цена упала до доллара двадцать пять центов. Чтобы отдать долг типографии, который составлял три тысячи долларов, один из первых «святых» Мартин Харрис был вынужден продать 150 акров угодий на своей ферме.
«Ты не станешь цепляться за свое имущество, но пустишь его на издание книги. Именно так было сказано Старейшине Харрису, – прошептал ангел в его голове. – Его жертва сделала свое дело».
Через одиннадцать дней после того, как книга легла на прилавки магазинов, верующие в ее слово собрались в Файетте, штат Нью-Йорк, и создали Церковь, которая восемь лет спустя получила название Церковь Иисуса Христа Святых Последних Дней.
«Пробил твой час, Хусепе. Пророки наблюдают за тобой. Ты – их данит, тот, кто понимает, что поставлено на карту».
Он пришел сюда, чтобы потребовать то, что принадлежит ему по праву.
И не только эту книгу.
Ему нужна и книга, и Кассиопея. Чем дольше она была рядом с ним, тем больше Салазар желал ее.
Он был не в силах это отрицать, да и не хотел.
Глава 31
Вашингтон, округ Колумбия
Стефани лениво ковыряла завтрак, поданный ей и президенту. Она была не особенно голодна, но это давало возможность обдумать услышанное. Она уже давно варится в этой каше, чтобы понимать, что к чему. Одни игры, в которые ей приходилось играть, были глупыми. Другие – откровенной чепухой. Третьи доставляли головную боль. Но изредка бывали и настоящие.
– Мы с Эдвином занимаемся этим уже больше года, – признался Дэниелс. – Лишь мы вдвоем плюс небольшая помощь со стороны разведки. Но события развиваются стремительно. Как только Роуэн вышел на тебя, мы сразу поняли, что ему нужно.
Нелл отложила вилку.
– Не любишь яичницу?
– Честно говоря, терпеть не могу.
– Все не так плохо, Стефани.
– В отличие от меня, тебе не светит предстать перед Конгрессом. Кстати, сдается мне, ты был в курсе, что под меня копают.
Дэниелс покачал головой.
– Я надеялся, что так будет, но точно не знал.
– Надеялся?
Президент отодвинул тарелку в сторону.
– Вообще-то я тоже не любитель яичницы.
– Так почему мы тогда ее едим?
Дэниелс пожал плечами.
– Не знаю. Я просто попросил что-нибудь приготовить. Все не так просто.
– А почему мы здесь, а не в твоем кабинете?
– Там слишком много посторонних ушей и глаз.
Странный ответ, но Стефани никак не отреагировала.
– Как ты понимаешь, – продолжил Дэниелс, – Мэри Тодд Линкольн, по всей видимости, была психически неуравновешенной.
– Она была несчастной женщиной, которая потеряла всех дорогих ей людей. Удивительно, как она вообще не сошла с ума.
– Его оставшийся в живых сын Роберт так и считал. Он поместил ее в сумасшедший дом.
– И ей удалось в судебном порядке опротестовать его действие?
– Да, она так и сделала. Затем, вскоре после этого, она отправила письмо Улиссу Гранту. С какой стати ей было это делать?
– Похоже, она была не такой сумасшедшей, какой нам ее рисует история. Грант не только сохранил это письмо, но и приказал засекретить. После восемьсот семьдесят шестого года у нас было еще много президентов. Почему ты первый, кого оно заинтересовало?
– Я не первый.
А вот это уже интересно. Стефани навострила уши.
– Имеются свидетельства, что его читали оба Рузвельта. А также Никсон, – продолжил Дэниелс.
– Я почему-то не удивлена.
Дэниелс усмехнулся.
– Я подумал о том же. В кабинете Никсона были два мормона. Он с симпатией относился к их Церкви. Он оказывал им знаки внимания в шестидесятом, шестьдесят восьмом и семьдесят втором году. В июле семидесятого он побывал в Солт-Лейк-Сити и встретился с Пророком и Двенадцатью его Апостолами. Тридцать минут, без прессы, за закрытыми дверями. Несколько странно для президента США, тебе не кажется?
– Зачем ему это?
– Затем, что хитромудрый Дик хотел знать, правда ли то, что Мэри Тодд написала в своем письме. Действительно ли у мормонов есть то, что некогда вручил им Авраам Линкольн.
– Что же он выяснил?
– Это мы никогда не узнаем. Все те, кто присутствовал на той встрече, давно мертвы. За исключением одного.
– Значит, с ним нужно поговорить.
– Что я и собираюсь сделать. – Дэниелс указал на записку Мэдисона. – Слава богу, мы ее нашли. Иначе мы даже не знали бы, в каком направлении следует вести поиски.
Взгляд Стефани скользнул по стенам и остановился на портрете Джона Адамса, первого вице-президента.
– Ты должен докопаться до сути, Дэнни.
Ага, она назвала его Дэнни! Похоже, Стефани и впрямь на него зла.
– Мне нравится, когда ты называешь меня по имени.
– А мне нравится, когда ты говоришь начистоту. – Она сделала паузу. – Что, кстати, бывает крайне редко.
– Я всего лишь хочу спокойно закончить мой второй срок, – негромко признался Дэниелс. – Пусть последние несколько месяцев пройдут мирно. Хватит с нас приключений. Но Таддеус Роуэн, похоже, думает иначе.
Стефани ждала, что он скажет дальше.
– Он уже больше года пытается подобраться к некоторым засекреченным документам. К тем, к которым невозможно получить доступ. Невозможно по определению. Он давил на ЦРУ, ФБР, АНБ, даже на пару чиновников из Белого дома. Роуэн знает, как и на кого давить, на какие клавиши нажимать. До сих пор ему многое удавалось. Сейчас он пытается подобрать ключик к тебе.