Развивался и массовый спорт. Кроме уже известных всему миру игр, введенных Федором Великим в подготовку армии и вследствие этого получивших массовое распространение, которые назывались пинач, кидач, таскач и скакач, а также традиционного русского кулачного боя один на один и стенка на стенку, появились и новые, по большей части занесенные из-за рубежа — английский крикет, французская игра в мяч и так далее. Окончательно оформились правила русской «подлой схватки», ставшей в России аналогом дворянской дуэли. Традиционные дуэли на холодном оружии и пистолетах запретил еще Федор Великий, заявив: «Неча дворянам друг дружку оружьем убивати. Дворянин сам оружье немалое, вот пущай впусте и дерутся. Но не до смерти. Кому русского дворянина убивати — и без того найдется. Врагов у Руси немало…~
В 1737 году Яков Праведник при полном непротивлении греков и даже некотором восторге части греческого населения занял престол Константинопольского патриарха взамен скончавшегося святейшего Сергия. Поскольку в пределах границ Московского государства сосредоточились церкви, возглавляемые уже шестью православными патриархами, а также их престолы, под руководством патриарха Якова был создан особый орган управления всей православной церковью — Великий Синод. Пользуясь могуществом русской державы, святейший Яков, позднее канонизированный в качестве святого и захороненный в Святой Софии Константинопольской, сумел привлечь в него руководителей всех автокефальных православных церквей мира. В том числе из стран, господствующей религией в которых было мусульманство. Возражать внешне кроткой просьбе бывшего «русского Ришелье», как его прозвали во Франции, никто из мусульманских правителей не осмелился. Ибо в противном случае одним не очень добрым утром из окон дворца можно было обнаружить не привычный вид, а грозные силуэты русских линейных кораблей с открытыми пушечными портами…
Кроме того, с 1739 года на территории России было запрещено строить церкви и иные культовые сооружения для отправления любых иных, кроме православных, служб и обрядов. Это вкупе с распространением на всей территории страны специального налога на мусульман, равного подобному же налогу, который взимался с христиан в Османской империи, вызвало заметный отток населения с вновь присоединенных территорий Закавказья. Однако уже через двадцать лет, когда самые непримиримые уехали, а экономическая выгода проживания в русском государстве стала очевидной, отток прекратился, даже сменившись некоторым притоком. Старые-то мечети никто не разрушал, так что при наличии вокруг них мусульманского населения мест для молитв и совершения иных обрядов хватало. Впрочем, приезжающих из мусульманских государств было немного, ибо на территории Османской империи и Ирана муллы вели тотальную пропаганду против русских гяуров, запугивая население страшными мучениями, коим подвергаются правоверные на территории государства неверных. Этот запрет просуществовал аж до 1864 года, будучи отменен только при принятии Александром Законотворцем первой русской конституции, провозглашавшей абсолютное равенство подданных императора перед законом вне зависимости от национальности, пола и вероисповедания.
Во всех вновь присоединенных землях спешно учреждались, а вернее, восстанавливались православные епархии. Ну так это объявлялось. Ведь когда-то эти земли входили в состав великой Византийской империи ромеев. Впрочем, было и отличие — все вновь восстановленные епархии и монастыри не возвращались в состав Константинопольской патриархии, а включались в состав Московского патриархата. К окончанию служения Якова Святого Московская православная церковь по числу приходов и прихожан превосходила все родственные православные церкви вместе взятые раза в три-четыре. Особых трений это не вызвало. Во-первых, сводная статистика была в распоряжении только лишь Вселенского и Московского патриархов, а про Московский патриархат и так было известно, что он самый сильный и многочисленный, так что о масштабах явления никто особенно не подозревал. И во-вторых, греки были вполне удовлетворены формальным главенством своего патриарха, а остальные патриархи — достаточно немалым приростом собственной паствы. Включение оформляемых ими земель в состав России привело к значительному снижению смертности и росту населения как вследствие прекращения гонений и повышения уровня жизни, так и вследствие доступа к наиболее передовой в мире русской системе медицинского обеспечения. Причем все строящиеся либо восстанавливаемые на вновь присоединенных или бывших православных землях монастыри, как правило, принадлежали к «особливому списку». И вообще, таковых в составе Московского патриархата уже было едва ли не треть. Впрочем, уровень образования и богословской подготовки насельников остальных монастырей благодаря активному обмену монахами с монастырями «особливого списка» также был довольно высок.
Общее число монастырей в старых европейских губерниях страны, в Сибири и на Дальнем Востоке практически перестало расти, а численность насельников в этих монастырях даже начала сокращаться. Одной из основных причин было то, что во времена графа Салуццо государство резко сократило поддержку монастырей и даже провело частичную секуляризацию церковных земель. И хотя при Федоре III эта поддержка была восстановлена, но не везде, и далеко не в полном объеме. Наиболее активно государство вкладывалось в развитие церкви только на вновь присоединенных землях. В старых же губерниях, как считал царь, церковь должна была зарабатывать своим авторитетом. Причем подобная позиция государя имела полную поддержку Вселенского патриарха Якова, огласившего в своем «Послании к несущим Слово», что церковь держится любовью прихожан и их радением. А ежели она не способна вовлечь своих прихожан в духовную жизнь, стать для них необходимой, важной и насущной, то есть такой, какую они будут поддерживать и без любого принуждения да государева радения — то такая церковь и не нужна никому.
Вообще, авторитет патриарха и Великого Синода за время служения Якова Святого поднялся на небывалую высоту. В стране установилось едва ли не подобие двоевластия, когда царь правил в Москве, а патриарх — в Константинополе. Впрочем, именно подобие. Вселенский патриарх Яков до самой своей кончины в 1754 году оставался не только верным другом своего воспитанника, но и его верным слугой.
Кстати, именно в это время произошло окончательное оформление структуры мировой православной церкви. Главой всех право-славных мира и Великого Синода снова утвердился Вселенский патриарх, чей престол располагался в Царьграде. Самым же влиятельным, несмотря на формально последнее старшинство, стал Московский патриарх, который, однако, всегда полностью поддерживал Царьградского. Ну еще бы, по негласному, но неукоснительно соблюдаемому правилу во Вселенские патриархи теперь мог быть интронизирован только тот, кто хотя бы некоторое время служил в лоне церкви Московского патриархата, либо просто выходец из нее.
При Якове Святом был нанесен сильнейший удар по папству благодаря серии публикаций, начатой трактатом Лоренца де ла Валла «О даре Константина». На этом даре в основной своей части и основывался примат власти пап. Константин Великий при крещении его папой Сильвестром и вместе с тем при исцелении от слепоты, которою он был поражен перед этим, будто бы подарил папе знаки императорского достоинства, Латеранский дворец, город Рим, Италию и все западные страны. Свою же резиденцию первый христианский император Рима перенес в восточные страны как раз на основании того, что главе империи не подобает жительствовать там, где пребывает глава религии. Наконец он предоставил римскому папе главенство как над четырьмя кафедрами — Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской и Константинопольской, так и над всеми христианскими церквами во всей вселенной.
В своем же сочинении Валла в строгом соответствии с правилами логики доказал недостоверность «Константинова дара», во-первых, самого факта дарения и во-вторых, документа — источника, на котором факт основан. Он указал на молчание об этом факте всех историков, на отсутствие нумизматических подтверждений, на психологическую невозможность такого отказа, на его юридическую незаконность, наконец, на то, что папа в соответствии со Священным Писанием с его идеалом нестяжательства был обязан отказаться от этого дара, даже если бы он был сделан. Ну и разобрал сам документ с точки зрения филологии, истории, географии и так далее, указывая на его нелепости, на неправильный, «варварский» латинский язык документа и т. д.
Валла написал свой трактат еще в 1440 году, а впервые он был опубликован в 1517 году Ульрихом фон Гуттеном, но широко не публиковался. А в католических странах он вообще был практически вне закона. Яков же Святой повелел опубликовать этот трактат на испанском, итальянском, польском, немецком, венгерском и французском языках огромным тиражом в три миллиона экземпляров и просто раскладывать на скамьях, парапетах, ступенях лестниц припортовых и иных городов, в которых появлялись распространители. И содержание документа, и, главное, метод его распространения произвели настоящий шок во всем христианском мире. Последующие публикации, раскрывавшие подробности жизни пап эпохи Возрождения, с примерами прелюбодеяния, убийств политических противников и массы других неприглядных фактов, вызвали настоящий ажиотаж, позволив распространителям следующих выпусков еще и неплохо заработать. Сведения были добыты как царской секретной службой, так и монахами из монастырей «особливого списка», еще с середины ХVII века входившими в состав всех русских зарубежных миссий и все прошедшее время скромно копавшимися во всех доступных архивах различных итальянских, и не только, монастырей и приходов.
Валла написал свой трактат еще в 1440 году, а впервые он был опубликован в 1517 году Ульрихом фон Гуттеном, но широко не публиковался. А в католических странах он вообще был практически вне закона. Яков же Святой повелел опубликовать этот трактат на испанском, итальянском, польском, немецком, венгерском и французском языках огромным тиражом в три миллиона экземпляров и просто раскладывать на скамьях, парапетах, ступенях лестниц припортовых и иных городов, в которых появлялись распространители. И содержание документа, и, главное, метод его распространения произвели настоящий шок во всем христианском мире. Последующие публикации, раскрывавшие подробности жизни пап эпохи Возрождения, с примерами прелюбодеяния, убийств политических противников и массы других неприглядных фактов, вызвали настоящий ажиотаж, позволив распространителям следующих выпусков еще и неплохо заработать. Сведения были добыты как царской секретной службой, так и монахами из монастырей «особливого списка», еще с середины ХVII века входившими в состав всех русских зарубежных миссий и все прошедшее время скромно копавшимися во всех доступных архивах различных итальянских, и не только, монастырей и приходов.
Эти публикации прекрасно наложились на поднимающуюся в Европе антиклерикальную волну, энергично поддерживаемую просветителями и вызвавшую к жизни публикацию в Европе массы антипапистских памфлетов и серьезных, а также любительских исследований о роли и месте в истории Европы католичества вообще и религии в частности. Впрочем, Россию эти антирелигиозные метания затронули мало. Здесь авторитет церкви был высок — благодаря Якову Святому и упорным слухам о том, что именно монахи монастырей «особливого списка» оказались причастны к отстранению от власти графа Салуццо, почитавшегося в народе за «самого Сатанаила» либо нового «колдуна-Самозванца», коего латиняне попытались очередной раз навязать православным. Да и память об откровениях Федора Великого в народе пока еще не изгладилась, так что все нападки на религию в Европе в России приветствовали, но не считали относящимися к православной церкви. Дескать, у латинян и остальных вера-то подлая, лживая, а как все это раскрылось, так и досталось им поделом.
К тому же Русская церковь не запятнала себя процессами над учеными и сожжением несогласных на кострах. Наоборот, Федором Великим были заложены традиции сотрудничества церкви и науки, неукоснительно соблюдаемые обеими сторонами. Вследствие чего и приехавшие из Европы ученые, даже воинствующие антиклерикалы, в России быстро успокаивались.
Иезуиты, после заключения мира неустанно трудившиеся над проектами по ослаблению России и очернению православия, оказались принуждены бросить ну или как минимум изрядно сократить силы, направляемые на сей неблагодарный труд, и обратить свои основные усилия на спасение остатков католичества.
Пристойное состояние финансов позволило Федору III вернуться к практике поощрения заселения лежащих впусте земель. И хотя закончившееся в 1750 году освобождение от налогов новых переселенцев в колонии не было продлено, царь обратил внимание на заселение южных степей своего государства. В 1745 году вышел царский указ о таком же двадцатилетнем освобождении от налогов и денежной субсидии любой крестьянской семье, решившей переселиться в башкирские, казахские, киргизские или ногайские степи. Субсидию можно было получить либо деньгами, либо натурой — сельхозорудиями, семенами, солью и скотом, либо частью так, частью этак. На такую же субсидию могли рассчитывать и кочевники, решившие перейти к оседлому образу жизни. Но для них это означало резкое изменение всего привычного уклада. Поэтому следующие несколько десятилетий степняки периодически устраивали восстания, в 1758 году даже вылившиеся в Степную войну, которая потребовала привлечения почти 50 тыс. регулярных войск. А окончательно волнения прекратились только к началу ХIХ века, когда число кочевых башкир, казахов, киргизов, ногайцев и иных народов упало до крайне незначительной доли по отношению к оседлым представителям этих народов. Которые к тому же в подавляющем большинстве исповедовали православие. Как следствие — к концу правления Федора III южные границы земель, активно осваиваемых русскими поселенцами, сдвинулись до Тянь-Шаня и Алтая.
Кстати, благодаря этому проекту в южные степи переселилось большое число валахов, болгар, молдаван, грузин, армян, азербайджанцев и даже греков. А также, вот ведь удивительно, турок и курдов с вошедших в состав русского государства по итогам последней войны азиатских территорий. Последних не остановило даже отсутствие мечетей и запрет на их строительство, так как эти окраины страны жили пока намного беднее ее старых губерний, и предложенные льготы и вспомоществования в их глазах выглядели куда как привлекательнее, чем в глазах крестьян из центральных областей. Из почти десяти миллионов человек, воспользовавшихся программой переселения, переселенцев с окраин было едва ли не четыре с половиной миллиона — почти половина! В то время как доля населения этих земель в общем населении страны не превышала одной тридцатой. А если считать только население континентальной России — то одной двадцать шестой.
Кроме того, произошло окончательное оформление казачьих земель. В 1759–1765 годах были ликвидированы Приднестровское, Запорожское, Донское, Терское и Яицкое казачьи войска, зато вновь образованы — Юго-Каспийское и Притибетское. Хивинское, Кокандское и Бухарское ханства оказались практически в окружении земель, заселенных русскими. В последующие сто лет это привело к ползучей ассимиляции населения этих земель. В России оформились четыре казачьих войска — Дальневосточное, в которое вошли казачьи земли Присуигарья и остров Эдзо, Эгейское, объединившее в себе казаков Придарданельского войска и войск с островов Эгейского моря, и два вновь образованных. Всем казакам России было объявлено, что уж эти земли, кои они ныне занимают, передаются им теперь «на веки вечныя».
Был серьезно укреплен научный и образовательный потенциал страны. К 1750 году в стране имелось уже шестнадцать высших учебных заведений. Кроме Федоровских университетов и академий, а также таковых, открытых за время правления отца действующего монарха — Бориса II, были открыты Афинская академия, сразу же получившая почетное наименование Платоновской, Бухарестский университет, Царево-Борисов университет и Крымская академия, разместившаяся на территории дворцового комплекса графа Салуццо. Общее число студентов в стране перевалило за двести тысяч человек. В это же время в России прошла. и школьная реформа, в результате которой появилась сеть четырехклассных начальных школ, доступных всему населению страны, и пятилетних гимнасиев, представляющих собой школы второй ступени, в которых можно было продолжить обучение. Кроме того, в ранг школ второй ступени были переведены и ремесленные училища, в том числе и дьячьи школы, также ставшие именоваться ремесленными.
Преподавание во всех школах и высших учебных заведениях было организовано на русском языке, так что уже через шестьдесят лет практически все население страны вне зависимости от национальности и вероисповедания владело русским языком совершенно свободно и не испытывало никаких проблем с получением качественного высшего образования. Число царевых школ увеличилось до пятидесяти. И это было последнее расширение сети этих престижнейших учебных заведений в их истории. Кстати, именно тогда среди выпускников царевых школ появилась традиция носить на безымянном пальце стальное кольцо с отличительным знаком школы и годом выпуска. Совершенно понятно, что отличительным знаком старейшей из них — Белкинской стала белка, а ее выпускников стали именовать «векши», по аналогии с древнерусским названием этого зверька. Выпускники же высших коммерческих училищ в подражание выпускникам царевых школ тоже начали носить кольца, но не стальные, а серебряные, подчеркивая свою принадлежность к торгово-финансовому сословию. А выпускницы царицыных школ, число коих также возросло до пятидесяти, — медные. Кстати, многие европейцы удивлялись, почему на пальцах блестящих русских красавиц, принадлежащих к самым знатным и богатым русским фамилиям, среди золотых перстней с бриллиантами и изумрудами, великолепно сочетающихся с роскошными гарнитурами с этими же камнями, почти всегда поблескивает скромное медное колечко.
Царь Федор восстановил во всех царевых школах телесные наказания, произнеся известную фразу: «Не поротый — не дворянин». Так что впоследствии, когда телесные наказания детей в учебных заведениях уже были отменены на всей территории страны, эти школы еще долго яростно отстаивали свое право на них.
За время правления Федора III сильное развитие получила и транспортная инфраструктура страны. В 1755 году на кафедре химии Даниилградской академии были разработаны технологии производства цемента, и к 1762 году все царевы дороги, строительство которых было начато еще Федором Великим и с разной степенью интенсивности продолжалось все прошедшие годы, получили мосты через реки, которые они пересекали, вне зависимости от их ширины и полноводности. К 1767 году было полностью закончено объединение всех рек, озер и морей на территории страны в единую транспортную систему, что способствовало широкому распространению паровых речных судов. Это вкупе с наличием разветвленной сети царевых и построенных по их образу и подобию губернских дорог поначалу привело к пренебрежению постройкой железных дорог, которые после запуска первой общественной железной дороги в Саутгемптоне в 1758 году активно строились в Англии, а затем и по всей Европе. В России же они еще почти двадцать лет строились только в виде грузовых путей для доставки руды и угля на заводы и фабрики либо внутризаводской и внутрипортовой сети. Все же деньги, выделяемые казной на развитие транспортной инфраструктуры страны, уходили на строительство каналов, портов и обычных дорог. Так, например, в 1750–1769 годах были построены три царевы дороги, соединившие с Москвой столицы всех вновь присоединенных земель, а также кругочерноморская царева дорога, имевшая разрыв только в районе Босфора, через который грузы и людей переправляли паромами.