А в пятидесяти метрах над их головами парила невидимая Элфи и снимала все происходящее на камеру.
– Перемещение прошло благополучно, – наконец произнесла она в микрофон шлема. – Объект принят в племя. Видимых признаков прежней личности не обнаружено. Следующая проверка объекта через месяц. На другом конце линии её слушал Жеребкинс.
– Превосходно, капитан, – откликнулся он. – Немедленно возвращайся к шахте Е77. Если дашь полный газ, успеешь на вечерний шаттл и через пару часов будешь снова в Ирландии.
Элфи не нужно было повторять дважды – не часто удавалось получить разрешение на сверхскоростной полёт. Чтобы случайно не столкнуться со стервятниками, она включила радар.
– Итак, – пробормотала она, – посмотрим, удастся ли мне побить рекорд. – И запустила секундомер.
Прежний рекорд скорости был установлен Джулиусом Крутом восемьдесят лет назад.
ЧАСТЬ 2 КОНТРАТАКА
Глава 8 КРЮЧКИ, ГРУЗИЛА И ЛЕСКИ
ВЫДЕРЖКИ ИЗ ДНЕВНИКА АРТЕМИСА ФАУЛА Диск № 2.Данные зашифрованы
«… Сегодня с отца снимали мерки для ножного протеза, при этом Артемис Фаул-старший всё время шутил, словно заказывал не протез, а новый костюм на Графтон-стрит. Должен признаться, хорошее настроение отца было заразительно. Мне дозволили поприсутствовать при этой процедуре – я сидел в углу палаты и наслаждался обществом отца.
Многое действительно изменилось. В прошлом добиться с отцом встречи было практически невозможно. Он редко с кем-либо встречался, а если и соглашался на какую-нибудь встречу, то строго ограничивал её по времени. Ворваться в кабинет Фаула, не имея на то веских причин, считалось непозволительной вольностью. Однако сейчас я чувствовал, что он рад моему присутствию. И это было приятное ощущение.
Мой отец всегда любил делиться своими мыслями, но теперь он больше говорил о жизни, нежели о финансах, тогда как в прежние времена мы чаще обсуждали котировки акций, опубликованные в последнем номере «Файнэншл таймс».
«Посмотри-ка, Артемис, – отмечал он. – Упали цены на все, кроме золота. А всё потому, что этого драгоценного металла людям не хватает. И так будет всегда. Покупай золото, мой мальчик, и храни свои сбережения исключительно в золоте».
Раньше я с жадностью внимал тем жемчужинам мудрости, которыми делился со мной отец, но теперь подобные мысли перестали быть мне близки.
Как-то раз я сидел на больничной койке отца, а он тем временем заново учился ходить. И совершенно случайно, сам не пойму как, я заснул. Проснувшись, я обнаружил, что отец стоит рядом и задумчиво смотрит на меня.
– Я хочу кое-что сказать тебе, Арти.
Я молча кивнул, не зная, что и ожидать.
– Понимаешь, будучи в плену, я очень много думал о жизни. Ведь я растрачивал её впустую, посвятив все своё существование накоплению богатств и совершенно забыв о своей семье, о своих близких и родных. Человеку представляется не так много шансов изменить свою жизнь. Очень редко нам дается возможность поступить правильно. Иначе говоря, стать героем. Так вот, теперь я собираюсь посвятить всего себя именно этой борьбе.
Я не слышал, чтобы прежде мой отец говорил о чём-либо подобном. Но что стало причиной таких разительных перемен? Он сам, или это магия волшебного народца так повлияла на него? А может, и то и другое вместе?
– Раньше я считал подобную борьбу пустой тратой времени и сил. Мир невозможно изменить, думал я.
Взгляд его был напряжённым, моего отца переполняли новые чувства.
– Но теперь все иначе. Теперь у меня другая цель в жизни. Я исправлюсь и стану героем, каковым и надлежит быть настоящему отцу.
Он сел рядом со мной на койку.
– А что чувствуешь ты, Арти? Согласен ли ты пройти со мной этот путь? Согласен ли попытаться стать героем, когда придёт время?
Я ничего не смог ему ответить. Я не знал ответа тогда и не знаю его до сих пор…»
Родовое поместье Фаулов
Закрывшись в своем кабинете, Артемис сел на пол в позе лотоса, которой научил его Дворецки, и погрузился в медитацию. Периодически он высказывал вслух ту или иную идею, пришедшую ему на ум, а цифровой диктофон, реагирующий на голос, прилежно записывал все его мысли. Так прошло два часа. Дворецки и Джульетта прекрасно знали, что, когда Артемис Фаул придумывает очередной план, его ни в коем случае нельзя отвлекать. Это время было священным. Артемис обладал способностью представить гипотетическую ситуацию во всех её деталях и рассчитать все возможные исходы. Составляя очередной план действий, он будто бы грезил наяву, и тут мог помешать даже малейший шум.
Наконец Артемис, усталый, но довольный, покинул кабинет. В руках он держал три компакт-диска.
– Я хочу, чтобы вы изучили эти файлы, – сказал он. – В них подробно расписаны ваши дальнейшие действия. Запомнив все, информацию уничтожьте.
Элфи покрутила в руках свой диск.
– Компакт-диски… Как оригинально. У нас тоже есть такие, в музеях.
– В кабинете установлено несколько компьютеров, – продолжил Артемис. – Можете использовать любой терминал.
Дворецки единственный остался с пустыми руками.
– А как же я, сэр? – удивленно спросил он.
Прежде чем ответить, Артемис выждал, пока они не останутся наедине.
– Я должен передать тебе инструкции устно, – наконец сказал он. – Не имею права рисковать: Жеребкинс может извлечь их из компьютера.
Дворецки тяжело вздохнул и устало опустился в кожаное кресло у камина.
– Я ведь не лечу с вами, верно, сэр? Артемис присел на подлокотник.
– Нет, старый друг. Но я хочу поручить тебе крайне важное задание.
– Прошу вас, сэр, – сказал Дворецки. – Кризис среднего возраста я давным-давно пережил. Не стоит придумывать мне задания, чтобы доказать, что я ещё нужен вам.
– Вот тут, Дворецки, ты абсолютно не прав. Задание действительно крайне важное. Оно связано с тем, что очень скоро наша память будет существенно отредактирована. И мы сами согласились на это. Я не смогу помешать волшебному народцу стереть нашу память, а потому должен устроить все так, чтобы немного погодя воспоминания вернулись к нам. Жеребкинс как-то раз оговорился, что память может восстановиться, но для этого нужен достаточно сильный стимул.
Дворецки попытался устроиться в кресле поудобнее и невольно поморщился. Грудь все ещё беспокоила его, что, впрочем, было неудивительно. Он воскрес из мёртвых меньше двух дней назад.
– Есть какие-нибудь мысли, сэр?
– Мы должны как-то перехитрить Жеребкинса, но сделать это будет непросто, ведь Жеребкинс постарается предусмотреть все.
– А если попробовать электронную почту? Скроем информацию на почтовом сервере. Я пошлю письмо на наш адрес, но почту пока скачивать не буду. Зато потом, при первой же проверке почты, нас будет ждать приятный сюрприз.
Артемис передал телохранителю сложенный лист бумаги.
– Мы наверняка будем загипнотизированы и подвергнуты допросу. В прошлом нам удавалось нейтрализовать гипнотические чары при помощи зеркальных очков. Но тут очки нам не помогут. Значит, нужно придумать нечто иное. Вот твои инструкции.
Дворецки внимательно изучил план.
– Это можно устроить… У меня есть один знакомый в Лимерике. Лучше человека для подобного задания нам не найти.
– Превосходно, – сказал Артемис. – После этого ты должен записать на диск всё, что мы знаем о волшебном народце. Сбрось туда все документы, видео, схемы. Буквально все. И не забудь записать мой дневник. В нем подробно описано все случившееся с нами.
– И где я должен спрятать этот диск? – спросил телохранитель.
Артемис снял с груди монету волшебного народца.
– Кажется, сейчас выпускают записываемые диски такого размера, верно?
Дворецки опустил монету в карман пиджака.
– Если и не выпускают, то под наш заказ сделают, – уверил он.
Ужин готовил Дворецки. Ничего экстравагантного. Вегетарианские фаршированные блинчики, ризотто с грибами и крем-брюле на десерт. Мульч заказал ведро нарезанных червей и жуков, сваренных в дождевой воде, и винегрет из мха.
– Все изучили файлы? – спросил Артемис, когда группа расположилась в библиотеке.
– Да, – ответила Элфи. – Но мне показалось, что в них не хватает некоторых ключевых моментов.
– Никто не знает план целиком. Каждому известно только то, что касается его одного. Мне показалось, что так будет безопаснее. У нас есть перечисленное мной оборудование?
Элфи высыпала на ковер содержимое своего ранца.
Элфи высыпала на ковер содержимое своего ранца.
– Полный комплект офицера Корпуса особого назначения, включая маскировочную фольгу, микрофоны, миниатюрные видеокамеры и аптечку для оказания первой помощи.
– Кроме того, после осады у нас ещё остались два полицейских шлема и три бластера, – добавил Дворецки. – И конечно, лабораторный образец Всевидящего Ока.
Артемис передал Мульчу радиотелефон.
– Отлично. Пора начинать.
Шпиль Спиро.Йон Спиро сидел в своем роскошном кабинете и мрачно созерцал стоящее перед ним на столе Всевидящее Око. Многие считают, что таким, как он, быть легко. Как же плохо разбираются в жизни эти людишки… Чем больше у тебя денег, тем больше давление, под которым ты находишься. Только в этом здании на Спиро работали восемьсот человек. И все они требовали ежегодного пересмотра зарплаты, покрытия медицинского обслуживания, бесплатных детских садов, регулярных обеденных перерывов, двойной оплаты за сверхурочные и даже процент в акциях предприятия, представьте себе! Иногда Спиро тосковал по тем временам, когда слишком назойливого работника можно было просто вышвырнуть из окна и решить проблему. А сейчас человек, пока летел до земли, успевал позвонить своему адвокату.
Но это так называемое Око могло оказаться ответом на его молитвы. Шансом, который выпадает один раз за всю жизнь, главным призом. Если ему удастся заставить эту игрушку работать, сам Господь будет обращаться с ним как с равным. Правда-правда. Все спутники мира перейдут под его контроль. Он, Йон Спиро, будет контролировать шпионские спутники, военные лазеры, системы связи и, самое главное, телевизионные станции. Он станет властителем всей планеты.
Из приемной позвонила секретарша:
– Сэр, вас хочет видеть мистер Олван.
Спиро ударил по кнопке переговорного устройства.
– О'кей, Mapлин, пусть войдет. Очень надеюсь, вид у него сейчас прежалкий.
Вошедший в двойные двери Олван действительно имел жалкий вид. Впрочем, в кабинете Йона Спиро трудно было выглядеть иначе. Тут даже двери, ведущие из приемной, были подобраны специально, чтобы человек почувствовал себя ничтожной козявкой. Их сняли с затонувшего «Титаника» по специальному заказу Спиро. Типичный поступок человека, обезумевшего от власти и богатства.
В Лондоне Арно Олван лишился большей части своей самоуверенности. Хотя крайне трудно выглядеть высокомерным, когда твоё лицо сплошь покрыто синяками, а во рту, кроме десен, ничего нет.
Увидев его ввалившиеся щёки, Спиро поморщился.
– Ну и скольких зубов ты лишился? – осведомился он.
Олван осторожно дотронулся пальцем до своей челюсти.
– Вшех. Штоматолог шкажал, што даже корни раждроблены.
– Так тебе и надо, Олван, – равнодушно заметил Спиро. – И что мне теперь с тобой делать? Я подал тебе Артемиса на тарелочке, а ты облажался. Расскажи-ка поподробнее, как всё было. Только не вешай лапшу про всякие там землетрясения, мне нужна правда и ничего, кроме правды.
Олван стер ладонью струйку слюны, вытекшую из уголка рта.
– Я шам нишего не понял. Што-то вжо-рвалош. Не жнаю што. Какая-то жвуковая граната. Но у меня ешть хорошие новошти. Дворецки отбыл на тот швет. Я вшадил пулю прямо ему в шердше. Пошле такого не выживают…
– Все, хватит, замолчи! – воскликнул Спиро. – От твоей речи у меня уже разболелась голова. Чем быстрее ты вставишь новые зубы, тем лучше.
– Дешны должны жажить уже шегодня.
– Я, кажется, приказал тебе заткнуться!
– Ижвините, бошш.
– Ты поставил меня в крайне неловкое положение, Арно. Из-за твоей некомпетентности я вынужден был прибегнуть к услугам команды Антонелли. Но Карла – далеко не глупая девчушка, и она может решить, что Антонелли заслуживают процента в деле. Это будет стоить мне миллиардов.
Арно изо всех сил старался выглядеть виноватым и раскаявшимся.
– И не смотри на меня как щенок, Олван. Меня этим не разжалобишь. Если Антонелли меня кинут, ты не только зубов лишишься.
Арно решил сменить тему разговора.
– Шэр, а ваши ушеные уже заштавили этот приборшик работать?
– Нет, – ответил Спиро, поигрывая золотым браслетом. – Фаул всё-таки не дурак. Он встроил в Око какой-то Код Вечности или что-то навроде. Этот идиот Пирсон только болтать языком умеет, а чертова коробка, наоборот, молчит как проклятая.
Именно в этот драматический момент из микродинамиков Ока раздался голос.
– Мистер Спиро? – произнес кубик. – Вас вызывает Ирландия. Вы меня слышите, мистер Спиро?
Такого человека, как Йон Спиро, было нелегко напугать. Ещё не сняли фильм ужасов, который вынудил бы его подпрыгнуть в кресле, но раздавшийся из Ока голос едва не заставил Йона Спиро сигануть в окно. Качество передачи было невероятным. Если закрыть глаза, можно было поклясться, что говоривший человек стоит прямо перед тобой.
– Бошш, может, мне ответить?
– Я же велел тебе заткнуться! Кроме того, я понятия не имею, куда в эту штуковину нужно говорить.
– Все хорошо, мистер Спиро, я прекрасно вас слышу, – заверил голос. – Ничего не надо делать. Просто говорите.
Спиро заметил, что на экранчике Ока появился цифровой частотомер, реагирующий на каждое произнесенное слово.
– Ладно, значит, мы можем общаться. Но кто ты такой? И как ты заставил эту чертову коробку работать?
– Меня зовут Муч Подкопайли, мистер Спиро. Я – «обезьяна» из команды Карлы Фразетти. Не знаю, о какой коробке вы говорите, у меня в руке – обычная телефонная трубка.
– А кто набрал номер?
– Какой-то мелкий пацан, которого я держу за шиворот. Я убедил его, что мне очень нужно переговорить с вами.
– А как ты узнал, что нужно говорить именно со мной? Кто назвал тебе моё имя?
– Пацан же и назвал. Он выложил мне все как на духу, когда увидел, что я сделал с «железным человеком».
Спиро вздохнул. «Железный человек» был выведен из строя… Карла Фразетти точно сдерет с него процент за это дельце.
– А что ты сделал с «железным человеком»?
– Ничего страшного. Но больше он не будет тыкать в детей стволом пистолета.
– Почему ты решил вывести из строя своего напарника, Подкопайли?
Некоторое время из кубика не доносилось ни звука – видимо, Муч Подкопайли раздумывал, с чего начать свой рассказ.
– Все произошло следующим образом, мистер Спиро. Нам приказали переправить пацана в Соединенные Штаты, но Мокасин сбрендил и принялся размахивать пистолетом. Я решил, что так поступать нельзя, и остановил его. Пришлось наподдать ему как следует. А пацан испугался и выложил мне все начистоту. И вот я разговариваю сейчас с вами.
Спиро потер ладони:
– Ты поступил правильно, Подкопайли. Тебя ждёт премия. Прослежу лично.
– Спасибо, мистер Спиро. Я очень рад вам услужить.
– Этот Фаул рядом?
– Ага, тутоньки. Немного бледноват, но цел и невредим.
– Дай-ка мне с ним поговорить, – радостно приказал Спиро. Депрессии его как не бывало.
– Спиро, это я. – Артемис старался говорить сухо, однако в голосе мальчишки явно звучала дрожь.
Спиро сгреб пальцами воздух, словно это была худенькая шейка Артемиса.
– Куда же подевалась твоя уверенность, а, щенок? Я же предупреждал, у тебя кишка тонка для такой работы. А вот меня совесть не беспокоит. И если я не получу то, что мне нужно, Муч мигом отправит тебя к праотцам. Мы понимаем друг друга?
– Да. Я хорошо вас понимаю, мистер Спиро.
– О'кей, – ухмыльнулся Спиро и сунул в рот огромную кубинскую сигару. Курить ему запретили врачи, поэтому сигары он теперь жевал. – Ну, я тебя слушаю. Как заставить эту ерундовину работать?
Голос Артемиса задрожал ещё сильнее.
– Все не так просто, мистер Спиро. Око закодировано. Очень сложным кодом, поэтому он так и называется: Код Вечности. С расстояния я могу использовать только базовые функции: телефон, проигрыватель МР3-файлов и так далее. Но для того чтобы нейтрализовать код и полностью подчинить себе Око, прибор должен стоять прямо передо мной. Если бы Око было здесь, в Ирландии…
Спиро в ярости выплюнул сигару.
– Можешь не продолжать, Фаул! Ты что, считаешь меня настолько тупым? Думаешь, я повезу бесценную технологию обратно в Европу? Забудь! Если ты и отключишь свой код, то сделаешь это здесь, в Шпиле Йона Спиро!
– Но мои инструменты? Моя лаборатория?
– У меня есть инструменты. И лаборатория. Лучшая в мире. Ты приедешь ко мне.
– Да. Как скажете, сэр.
– Уже лучше, пацан. Как скажу… Итак, сейчас ты сделаешь вот что. Быстренько заправишь свой самолетик, я знаю, папа купил тебе такую игрушку, и так же быстренько прилетишь в аэропорт «О'Хэйр». А там тебя будет ждать вертолёт.
– Полагаю, выбора у меня нет?
– Вот именно, сынок, выбора у тебя нет. Сделай все правильно, и, возможно, я тебя отпущу. Эй, Подкопайли, ты все слышал?