Над головой летали чайки, взмывая вверх в лазурное небо и затем погружаясь в покрытые рябью волны океана.
– Видишь? – Сказала она и подарила ему одну из своих ослепительных улыбок. – Здесь великолепно.
Она была великолепна.
– Наверно.
Она повернулась к нему и прижала свою руку к его щеке, и хоть первым инстинктом было оторваться от ее прикосновения, он этого не сделал. Наоборот, он теснее прижался к ней, впитывая тепло ее ладони.
– Почувствуй. Почувствуй, насколько все это реально. Солнце, ветер, мое прикосновение.
– Чувства никогда не были под вопросом.
Лимос опустила руку.
– Хорошо, давай сыграем в игру. Давай притворимся, что все это время ты работал на Эгиду и Полк Смотрителей, взял отпуск и приехал сюда проведать меня.
– В смысле, притворится, что я поцеловал тебя возле имения Ареса и не попал в Шеул?
Что-то промелькнуло в глазах Лимос, и если бы Эрик не знал лучше, то решил бы, что это сожаление.
– Да. Где бы мы были прямо сейчас?
Он не знал, что сказать. Час за часом он размышлял о том, как отомстит ей, но если честно, он спрашивал себя, а что случилось бы, если бы она не испугалась, а его не утащили сниматься в собственной версии реалити-шоу "Остаться в живых: Шеул."
– Не знаю, – ответил он. – Если бы ты не была помолвлена... ну знаешь, если бы была свободной, ты бы позволила поцеловать себя?
Ее подбородок поднялся вверх и Эрик знал, что сейчас последует очередная чушь типа " Я бы никогда не позволила этому случиться".
Нет, это они уже проходили, и он не даст ей запустить тот же бумеранг. Эрик подошел поближе, так близко, что она попятилась и уперлась о перила. Было смешно наблюдать, как она из задиристой воительницы превращалась в простую женщину, сопротивляющеюся своим желаниями, стоило ей лицом к лицу встретиться с мужчиной, который ею увлечен.
– Нет, – сказал он, – не отрицай этого опять. Здесь не может быть серого. Только белое и черное. Ты либо хотела поцелуя, либо – нет, и тебе никогда не удастся убедить меня в обратном. И по поводу того поцелуя. Если бы меня не утащили в ад, я бы не остановился. Ты бы в считанные минуты оказалась раздетой и подо мной, и я бы целовал тебя в местах, что тебя шокировали бы. Это все, о чем я мог думать, находясь в той адской дыре. И я уже давно просчитал в голове сколько времени я смогу ублажать тебя своим языком до того, как ты прокричишь мое имя. Я могу не знать, что из всего этого, – он обвел рукой вокруг себя, – реально, но то, о чем я сказал сейчас, точно бы произошло. Вот моя правда.
Ее щеки стали пунцовыми, а в глазах опять появился этот чертов взгляд превосходства, как будто она старалась показать, что контролирует его, ситуацию, и свои собственные чувства:
– Я, конечно, могу не обращать внимание на некоторые твои слова, но ты не можешь со мной так разговаривать. Я...
– Полегче, Вспышка. – Эрик схватил ее за руки, прижал к себе и накрыл ее рот своими губами. Его целью было заставить ее замолчать, но он также хотел доказать Лимос, что она ошибается, показать, что не взирая на все ее протесты, она жаждала того поцелуя на берегу моря у особняка Ареса.
Она могла быть Библейской Легендой, а он простым человеком, но когда их тела соприкасались, они превращались в обычных мужчину и женщину, и здесь никто не имел тактического превосходства.
Лимос напряглась всем телом, но затем ее язык встретился с его, и игра закончилась. Он выиграл. Он добился своего.
– Вот, – сказал Эрик, задыхаясь. – Ты хочешь чувствовать меня. Но я все еще не уверен, что это реально. – Он мог быть не уверен, но его член поверил, и Эрик небрежно поправил стояк.
Лимос отодвинулась от него, и хоть ее глаза были затуманены желанием, а губы влажными от поцелуев, она всполошилась, а жеребец на ее руке начал брыкаться.
– Это реально. – Ее голос, к удовольствию Эрика, звучал так же неровно, как и его собственный. – Пошли. Мне надоело тебе это доказывать.
***
Восхитительный запах жаренного на огне мяса заполнил столовую, в которую Эрика привела Лимос. Он не сопротивлялся, но двигался с осторожностью, медленно, как кот, попавший на территорию собак.
Хекили поставил две тарелки за круглый стол, а также две бутылки охлажденного слабоалкогольного пива с ее любимой пивоварни на Гаити. Обычно она предпочитала "девчачьи" напитки, как бы выразился Арес, но время от времени она любила выпить пива с гамбургерами.
– Садись. – Лимос указала на место, с которого открывался чудесный вид на пляж и Эрик не стал возражать. Его тело было неестественно напряжено, и девушка удивилась, что его суставы все еще работают.
Лимос стояла напротив стола и наблюдала за Эриком, сидящим в кресле и буравящим гамбургер глазами. Тот был смазан специальным острым соусом Хекили и украшен большим ломтиком ананаса.
– Эрик, пожалуйста, съешь его.
Он же продолжал смотреть.
Боже, пожалуйста, пусть это сработает. Это была идея Ареса, у него был богатый опыт с тем, что мы сейчас называем посттравматическим синдромом.
Он заскочил вместе с Таном, чтобы обсудить монету Сартаэля и то, что Ривер до сих пор не отвечал на призывы Танатоса. Аресу хватило одного беглого взгляда на бессознательное тело Эрика и для него все стало понятно.
– Ты должна возбудить его.
– Эээ... не поняла?
Арес закатил глаза:
– Да не в этом смысле. Заставь его почувствовать, оглуши новыми впечатлениями. Пусть он испытает шок, и тогда ты вырвешь его из двумерного пространства внутри его головы.
Арес пообещал, поговорить с Карой, чтобы она прислала несколько адских псов для охраны дома. А потом они исчезли, призываемые к очередной катастрофе, устроенной Мором.
У Лимос внутри все дрожало из-за постоянной сдержанности, чтобы не отправиться к внезапно появившейся и быстро распространяющейся эпидемии голода в Китае. Но она будет откладывать это так долго, как только сможет. И вот, она находилась дома и старалась склонить Эрика съесть чертов гамбургер.
– Эрик, послушай меня внимательно. – Она опустилась на кресло напротив и сделала глоток пива. – Я знаю, тебе сейчас трудно. Но я клянусь, никто тебя не накажет, если ты съешь это. Вся еда, которую мы тебе давали – настоящая. Ну, некоторые люди вряд ли посчитают Хаггис за еду, но это не были собачьи консервы.
Он поднял глаза, которые опять потемнели:
– Чушь собачья.
– Я говорю тебе правду. – Правда. Ее поражало, что несмотря на то, что Мор возродил ее желание лгать, оно больше не влияло на нее так как раньше. Лимос поняла, что ему легче противостоять.
Пока она жила в Шеуле, и хорошую тысячу лет, после прихода в человеческую реальность, ложь была единственным, что произносил ее рот. Возможно, этот рецидив не так страшен.
В конце концов, ничего страшного не будет, пока никто не узнает о том, о чем она лгала.
Взгляд Эрика снова опустился на тарелку, а голос зазвучал испуганно.
– Ты обманула меня.
Да, обманула, и совсем не сожалела об этом.
– Ты должен поесть. И я не собираюсь давать тебе... как ты это назвал... глаза и потроха?
Долгое время, он сидел без движения. Потом, очень медленно, потянулся к бургеру.
Руки Эрика задрожали и выругавшись он снова положил их на колени. Прошло еще пять минут, и он попытался снова.
Как только его палец прикоснулся к хлебу, защебетала птица, а Эрик подался назад, приподняв руки в защитном жесте, словно ожидал удара.
Сердце Лимос разбилось. Так странно, что ее братья, которые начинали как нежные, ласковые дети, с возрастом, становились все жестче. С ней все было наоборот.
Лимос вырастили демоны, которые ожидали, что она станет жить и дышать злобой.
Прибыв в человеческую реальность, она была тверже алмаза, неспособна на нежность и любовь.
Постепенно, она научилась чувствовать и пока братья воздвигали стены, ее барьеры рушились.
Эрик мог снести последние из них, и мысль об этом как пугала, так и приводила Лимос в восторг. Она не могла позволить себе стать уязвимой из-за чувств, и все же, отношения были всем, чего она когда-либо хотела.
Конечно, отношения, которые она хотела так давно, были далекими от того, чего она желала сейчас.
Когда никто так и не появился, чтобы избить Эрика, тот взял бургер. Он тяжело сглотнул еще до того, как поднес его ко рту. Эрик откусил кусок, но его глаза оставались дикими.
И снова, когда никто не выскочил из воздуха, чтобы мучить его, Эрик расслабился и прожевал. Потом снова откусил. И снова. Эрик проглотил бургер как изголодавшийся пес, а когда закончил с ним, выпил пиво.
Очень осторожно, он поставил бутылку.
– Все это реально, не так ли, – прошептал Эрик.
– Да, – шепотом ответила она.
Эрик наклонил голову, а все его тело задрожало так, что кресло загремело по полу.
– Все это реально, не так ли, – прошептал Эрик.
– Да, – шепотом ответила она.
Эрик наклонил голову, а все его тело задрожало так, что кресло загремело по полу.
– Как? Как я оттуда выбрался?
– Ты сбежал. – Лимос хотела подойти к нему, крепко обнять, но сейчас Эрик находился в очень хрупком месте, и она не хотела сделать ничего такого, что могло вернуть его в психический кошмар. – Мы с Кинаном нашли тебя у адских врат Эрта Але.
Он поднял взгляд, и Лимос с облегчением увидела, что в выражении его лица нет подозрения.
– Как вы узнали, что искать надо там?
Она усмехнулась.
– Кинан допросил каких-то букмекеров, а я пытала одного из твоих мучителей.
– Мило. – Один уголок его рта немного приподнялся, и вау, увидеть его улыбку было здорово.
Лимос лукаво подмигнула ему в ответ, чувствуя волнующее покалывание, ощущение внутри нее соперничало с тем, что она переживала, когда лгала. Именно это влюбленные люди называют бабочками?
Не то, чтобы она была влюблена. Насколько сильно она мечтала иметь нормальные, счастливые отношение, настолько это было не ее фишкой.
– Я хорошо провела время. – Она махнула на его пустую тарелку. – Хочешь еще?
Эрик покачал головой.
– Я не привык столько есть. Я сыт. – Он уставился в окно, но Лимос не могла последовать туда, куда он ушел. – Кто еще знает, что я здесь? – Эрик повернул голову к ней. – Моя сестра, наверное, сходит с ума...
– Нет. – Лимос сильнее сжала влажную бутылку пива. – Призрак и Тень были здесь и исцелили тебя, так что твоя сестра знает, что ты в порядке. Кинан тоже.
– Так Кинан в самом деле передал ту одежду для меня?
– Да.
Эрик ущипнул переносицу большим и указательным пальцами.
– Блядь. Все так смешалось.
Лимос потянулась к нему.
– Эрик...
Он вскочил с кресла.
– Мне нужна минутка, ладно? Дай мне пару минут в одиночестве. – Словно пьяный, он бросился к спальне.
Внезапно она услышала грохот и поняла, что случилось что-то ужасное.
Переводчики: silvermoon, navaprecious
Редактор: natali1875
Глава 13
Мор перешел на новый уровень. Его шахматной доской стали человеческие тела, а фигурки были вырезанные из костей.
Танатос и Арес застряли в Новой Зеландии – новом месте для игр их братца – не имея сил сопротивляться насилию и большому количеству жертв.
Нашествие плотоядной саранчи превратило страну в пустырь, и когда Новозеландские правоохранительные органы попробовали проникнуть на остров и выловить насекомых, которые были размером с ворон, то подверглись нападению демонов – демонов, до сих пор заключенных в Шеуле.
Пока Арес и Танатос пробирались сквозь кровавое месиво, раз за разом побеждая в очередной битве, они сделали тревожное открытие.
Мор утопил южную часть Новой Зеландии в крови, наполнил таким количеством зла и столько всего разрушил, что смог заклеймить ее за Шеулом. Теперь она стала территорией демонов и грандиознейшей победой на его шахматной доске.
Его следующим шагом, о котором догадался Танатос, стала устроенная Мором эпидемия невероятных масштабов, которая должна была превратить людей в, Господи Прости, настоящих зомби. Танатос любил "Ходячих мертвецов" больше, чем кто бы то ни было, но в реальной жизни ожившие трупы не шли ни в какое сравнение с фантастикой.
Эта чума отражала чувство юмора Ресефа, сильно искаженное Мором – существом, которым он теперь стал, и, несомненно, сукин сын хорошенько посмеялся над своей проделкой.
Танатос чертыхнулся и ударил по боксерской груше в спортзале, где он отчаянно старался выпустить остатки приятных ощущений, заставлявшие его чувствовать возбуждение, когда он находился в месте с высоким уровнем смертности.
Ему нужно было остыть, взять под контроль способность мыслить разумно, поскольку после того, как он покинул Австралию, он нарыл информацию, способную стать переломной точкой в разгадке пророчества о восстановлении Печати Ресефа.
Но если он не избавиться от желания убивать, он не сможет следовать за появившейся нитью.
Атриус, один из его вампиров дневальников, прервал Тана, тихо постучав по дверной коробке.
– Мастер, к вам посетитель.
Тан нанес последний удар.
– Ты можешь быть более точным?
– Это Хранитель.
Значит Кинан.
– Впусти его.
– Ох... это не он. Это она.
Тан резко повернулся.
– Ты убедился, что она из Хранителей? – Мор регулярно присылал суккубов, чтобы искушать его... на самом деле, и сейчас, одна из упомянутых суккубов была прикована обнаженной в большом зале и ожидала своего допроса.
Хотя он бы не удивился, если бы брат попытался обмануть Танатоса, подослав суккуба, выдающего себя за Хранителя.
– Конечно. У нее на кольце символ Эгиды, и она отдала мне вот это, чтобы я показал вам. – Атриус протянул ему мобильник.
Танатос взял его, зашел в адресную книгу и быстро убедился, что имя Дина Винчестера[12] числилось среди сотен других имен в списке.
После исчезновения Эрика, Эгида и Всадники придумали способ, своего рода шифр, дабы убедится, что никогда больше ни один псевдо Хранитель не сможет пробраться в крепости Всадников или обмануть их, как было, когда один из них пришел в дом Ареса и вручил ему отравленное оружие.
Фокус с Дином Винчестером был идеей Лимос. Она обожала свой сверхъестественный телесериал.
Тан схватил полотенце на планке беговой дорожки.
– Пригласи ее.
Он вытер пот с лица и выпил бутылку воды. Как только он выбросил пустой сосуд в мусорное ведро, в комнату вошла женщина. И... черт возьми.
Хранительница была поразительна, и еще более прекрасной ее делало то, что другие могли счесть недостатком.
Длинные, густые ресницы обрамляли неописуемые карие глаза, что находились немного дальше друг от друга, чем положено, а слегка искривленный нос был сломан по крайней мере один раз.
Шрам морщил бронзовую кожу на ее виске и еще один на подбородке. Но травмы делали ее еще более привлекательной для Тана, который мог по достоинству оценить женщину, что пережила битву.
Она надела красную водолазку, которая тесно облегала полную грудь и подчеркивала тонкую талию.
Над левой грудью была вышита конфета, что напомнило Тану о том, что большинство людей сейчас празднуют Рождество.
Джинсы с низкой посадкой подчёркивали округлую попку и стройные бёдра, а на ногах были одеты кожаные ботинки, что доходили до середины икр и несомненно скрывали целую кучу оружия.
– Закончил проверять меня? – спросила она хриплым, манящим голосом, и Тан медленно поднял взгляд.
– Я не проверяю тебя, – протянул он. – А измеряю.
– Для чего?
– Дыры в земле. – Тан двинулся к ней, но девушка не отступила. Мило. – Глупо было приходить ко мне без приглашения, убийца.
– Я пыталась твитнуть тебе, но похоже, вы, Всадники, боитесь соцсетей.
Смешно. Ему нанес визит комик-Хранитель.
– Чего ты хочешь?
– Что? В твое время не учили манерам? Мне не предложат чай или еще что-то такое? Может ты хочешь приковать меня как ту обнаженную цыпочку в соседней комнате? – Она облизнула губы, которые были, как Тан только что заметил, полны, может даже слишком полны, и его эротические фантазии разошлись в полную меру.
А поскольку воображение было единственным, что у него оставалось, когда дело доходило до эротики, Тана могло заносить в некоторые удивительные фантазии.
– Отвечай мне, – рявкнул он, но женщина даже не подпрыгнула. Впечатляет.
– Мы можем поговорить где-нибудь в другом месте? Может после того, как ты оденешься?
Тан усмехнулся.
– Моя обнажённая грудь тебя смущает?
– Вряд ли. Но твои татуировки отвлекают.
Ему часто об этом говорили. Возможно потому, что большинство из них изображали смерть и разрушения, сцены, которые демон-татуировщик изъяла прямо из его головы.
Ее талант позволял наносить татуировки слоями, так что старые чернила не стирались новыми, создавая 3-D эффект, который многих вводил в замешательство.
Танатос позвал Атриуса, который явился незамедлительно.
– Отведи ее в большой зал. Суккуба уведи в мою спальню, а Хранительнице принеси чаю. Я сейчас буду.
Атриус увел женщину, и хотя Танатосу не стоило смотреть... он все же не устоял.
Он глядел на покачивание ее идеальной задницы, пока она уходила, а потом ему пришлось ждать пока появившаяся эрекция немного спадет, а клыки перестанут пульсировать от желания присоединиться к ней.
Ему было действительно наплевать, увидит ли она его стояк, или нет, а вот клыки он прятал с первого дня, как они появились и стали причиной кровавой жажды.