– Вот как, оказывается, все просто. Возможно, это был мой отец или брат… Мы все работаем с зубами… Такой вот семейный профиль. Ну что, вы соглашаетесь прогуляться со мной, пообедать?
– Ладно, уж если мне не удалось уговорить вас, то позволяю вам уговорить меня. К тому же я действительно проголодалась.
В это время зазвонил телефон. Таня, извинившись, немного отошла от Виталия, поскольку высветился номер телефона Шубина.
– Привет, ты можешь сейчас говорить?
– Не думаю… – ответила Таня, еще дальше отходя от Минкина, понимая, что Шубин звонит, чтобы сообщить ей что-то важное. Он в двух словах пересказал ей беседу с Закутским. – Вот это номер… Значит, какая-то дама решила удостовериться, что убили именно Иванову?
Она говорила очень тихо.
– А как у тебя? Нашла своего «ассирийца»?
– Да, ты был прав, он не ассириец, но работает в «Титанике». Сейчас он поведет меня обедать. Мы в центре города, неподалеку от «Титаника». Но он, конечно, отказывается говорить о друге, который поручил ему пойти к нам… Приятный такой мужчина…
– Ну вот, теперь и ты выйдешь замуж и ляжешь на сохранение, займешь койку Женьки… Затем из Египта вернется беременная от Чайкина Щукина и ляжет на соседнюю койку… Кто же будет работать?
– Крымов.
– Тоже вариант. Да, и еще. Закутский исследовал лицо Ивановой. У нее была когда-то давно сломана челюсть, нос, на коже едва заметные шрамы…
– Неужели пластическая операция?
– Он не уверен, поскольку, по его мнению, сработано было грубо и непрофессионально…
– Тогда, может, автомобильная авария? Надо узнать, попадала ли Иванова в аварию. Что-то не очень понятен мне визит этой дамы… Да еще во всем черном. Тебе не кажется, что и это тоже сработано грубо. Это смахивает на мои предполагаемые прогулки в парике по ночным аллеям «Соснового бора». Все, извини. Я тебе перезвоню. Мне неудобно перед Минкиным… Да, кстати, запиши: Минкин Виталий Григорьевич… И вот тебе все его телефоны…
Она вернулась к Минкину.
– Работаете? – Улыбка у него вышла грустная и немного обиженная. – Дурацкая ситуация, согласен. Представляю себя на вашем месте – не позавидуешь. Ну что, наш обед хотя бы не откладывается из-за вашего звонка?
– Нет.
– И на этом спасибо.
Они пересекли оживленную улицу, скрываясь в тени больших тенистых деревьев, прошли два квартала, прежде чем Минкин предложил Тане спуститься в ресторан.
– Говорили, кафе…
– Да какая разница? Это баварский ресторан, здесь подают очень большие порции… Хотя бы видишь, за что отдаешь деньги. В других ресторанах и кафе в салатах – одни листья салата… А я его терпеть не могу.
Они спустились в прохладный ресторан, заняли маленький столик возле сине-бордового витража, выполненного в готическом стиле. У стульев были высокие спинки, на столах – темно-зеленые скатерти, дорогая посуда. К ним подошла официантка в баварском национальном костюме и протянула им с улыбкой меню.
– Мне жареные колбаски с капустой и пиво, – заказал Минкин, даже не заглядывая в меню. Затем, обратившись к Тане: – Рекомендую то же самое плюс десерт…
– Мне то же самое и десерт. У вас готовят печеные яблоки с орехами и медом?
– Запечем. – Улыбчивая официантка, шурша длинной красной юбкой, понеслась исполнять заказ.
– Знаете что, Виталий, – вдруг сказала Таня, доставая сигарету, но не торопясь прикуривать. – Мне только что позвонил Шубин и сказал, что отпечатки пальцев трупа идентичны отпечаткам пальцев одной особы, уже сто лет находящейся в международном розыске… Ну, как вам информация? Судмедэксперт в своем отчете написал, что Лариса Иванова подвергалась несколько лет тому назад пластической операции… Ваше счастье, что вы еще не успели получить свои жареные баварские колбаски, иначе вы бы поперхнулись… Так что хорошенько подумайте, прежде чем прикрывать своим холеным смуглым телом вашего так называемого друга…
– В международном розыске?
– Ваш друг, случайно, не бандит? Такой порядочный, замечательный во всех отношениях бандит из семейства Робин Гудов? Может, они с этой дамочкой в свое время банк ограбили, поделили денежки, он прикрыл ее, устроил в клинику, где ей изменили внешность. Вы кино смотрите? Там подобных сюжетов – на каждом канале. И где гарантия, что ваш друг является именно тем самым человеком, за кого вы его принимаете? Может, он тоже сделал себе пластическую операцию и теперь выдает себя за вашего друга?
– Таня, у вас богатое воображение, – покачал головой Минкин с видом человека, сильно пожалевшего о том, что он пригрел на груди, то есть пригласил в ресторан, ядовитую змею… – Да стоит мне только назвать его имя, как через любого банкира или просто делового человека, работающего в нашем городе, вы сможете собрать о нем самую исчерпывающую информацию. Но вы же можете испортить его бизнес, если его имя попадет в газеты. Вот чего он боится больше всего.
– Ах, вот как? Ничего себе причина! Да разве обращались бы к нам приличные клиенты, если бы мы дружили с прессой, вы что, Минкин, с ума сошли? Он нам нужен лишь для того, чтобы собрать как можно больше материала об Ивановой!
– Тогда обещаю вам, что переговорю с ним. Только, пожалуйста, не устанавливайте подслушивающих устройств в моей квартире, в моем телефоне… Он должен сам принять решение встретиться с вами. Если вы выйдете на него через меня, нашей дружбе – конец. Он же доверяет мне…
– Тогда скажите ему о пластической операции этой женщины.
– А имя? Ее имя?
– Какое еще имя?
– Имя этой международной преступницы? Может, хоть это приведет его в чувство? Ведь он – состоятельный человек. А вдруг через нее на него хотел кто-то выйти… Он действительно вел себя очень странно, и я не сразу согласился выполнить его просьбу. Но он так просил, так просил… Я подумал, что он любил эту женщину… А теперь, может, он и сам захочет встретиться с вами?
Принесли жареные колбаски с тушеной капустой. Таня и Минкин принялись молча, каждый думая о своем, есть.
– Хочу жить в Баварии и каждый день вот так обедать. По-моему, это и есть настоящее счастье, просто все стесняются сказать об этом вслух, – сказала Таня, отодвигая от себя пустую тарелку.
– Мы можем поехать туда вдвоем, – улыбнулся ей, промокая губы салфеткой, Минкин. Он тоже казался сытым и довольным, как кот.
– Вам когда яблоко подавать? – прошуршала официантка красной баварской юбкой…
Глава 11
Шубин с Крымовым пили кофе в приемной агентства, когда раздался телефонный звонок.
– Алиса Борисовна? Я вас внимательно слушаю, – сказал Шубин. – У вас есть новости?
– Новость. Даже не знаю, как и сказать… Думаю, что я несколько часов тому назад совершила преступление, не позвонив ни вам, ни в милицию…
– Кто-то из ваших отдыхающих спешно покинул «Сосновый бор»?
– Нет. Все на месте. Резвятся как дети. Кушают, развлекаются, играют в волейбол на пляже, никто даже в город не поехал…
– А девятого кто-то выезжал?
– Мне не удалось это установить. У нас ведь не режимное предприятие, а дом отдыха, пансионат… Может, кто и выезжал. Охранники, бывает, тоже отлучаются. Я их в целях экономии использую и в качестве грубой мужской силы – они разгружают машину с продуктами, а то и картошку чистят, когда народу много…
– Что случилось?
– Катя… Катя Монастырская. Я ее искала сегодня по всему пансионату. Мы договорились с ней, что в одиннадцать она сделает мне маникюр. Мы расстались буквально на час. Я отдала распоряжения повару, проследила, чтобы заменили биде в одном из номеров, затем взяла в своей комнате лак для ногтей и отправилась в кабинет Кати. Но ее там не оказалось. Даже дверь была заперта… Тогда я отправилась к ней в комнату: та же самая картина – никого…
– Вы так ее и не нашли?
– Нашла, – сказала она чуть слышно. – Я нашла ее в кустах боярышника… Шла по запаху духов, как самая настоящая собака… Катя всегда душилась очень крепкими духами… Ее убили. Прямо на территории пансионата. Теперь мне придется закрывать «Сосновый бор»?.. Мое детище?..
– А вас взволновал лишь тот факт, что на территории вашего пансионата совершено убийство? А Катю вам не жалко? Как ее убили?
– Думаю, выстрелом в упор. В лоб. Наверно, пистолет был с глушителем, потому что лично я ничего не слышала…
– Может, кто другой слышал.
– Но я же не спрашивала.
– Все переживаете о репутации? Уже два трупа, а вы до сих пор не вызвали милицию? А если среди ваших высокопоставленных гостей затесался убийца, который перестреляет всех вас по очереди, вы все равно будете продолжать думать лишь о своем бизнесе? Вы в своем уме, Алиса?
– Вы ведь приедете сюда? Она же там до сих пор лежит… Вдруг кто наткнется?
– Ничего не трогайте и не топчитесь возле места преступления. Пока я еду, попытайтесь вспомнить, с кем из отдыхающих вы видели Катю, кому она делала массаж и прочее… Ведь кто-то позвал ее прогуляться, и она пошла, хотя прекрасно знала, что в одиннадцать к ней должны были прийти вы…
– Мне будет очень сложно сделать это… Я повторяю, это не режимное предприятие. Катя была очень общительной девушкой, она кому только не строила глазки… А массаж, маникюр… Я не следила за этим, и учета мы никакого не вели. Она просто приносила мне раз в месяц часть выручки, вот и все. Остальные деньги оставались у нее. Это Ларисе я платила оклад, она очень ценила стабильность… Боже, неужели все это происходит на самом деле?
Послышались короткие гудки.
– Еще одно убийство? – спросил Крымов. – В пансионате?
– Поехали, по дороге расскажу… Только перед этим надо позвонить все же Корнилову. Второе убийство, имеющее отношение к пансионату, скрыть будет уже невозможно. В пансионате живет убийца…
В «Сосновом бору» был так называемый тихий час. Шубин с Крымовым приехали туда первыми, успели до появления милицейских машин. Алису они нашли в кабинете с заплаканными глазами, но все же она неплохо держала себя в руках.
– Женя? Здравствуйте, рада вас видеть… – Алиса подошла к Крымову и обняла его как близкого и родного человека. Шубину оставалось лишь пожать плечами. – Особенно в такое сложное для меня время… Женя, ведь вы поможете мне, если что… У вас такие связи…
– Где труп? – спросил Крымов довольно прохладным тоном. – Пойдемте, вы нам покажете. Тем более что ваш пансионат словно вымер… Тишина необыкновенная. Где все ваши отдыхающие?
– Спят, представьте себе. Как детки в детском садике. Я на обед им выдала по бутылке коньяку на каждый столик. Сказала, что у меня день рождения. Вот они и спят.
– Надеюсь, вы не всыпали туда снотворного?
– Нет, что вы такое говорите… – Алиса отмахнулась от Шубина. – Тоже мне, нашли время для шуток.
И только она это сказала, как до них донесся звук подъезжающих машин. Это охранники вынуждены были открыть ворота, и теперь перед окнами кабинета Алисы остановились сразу четыре машины – две милицейские, «Скорая помощь» и черная «Волга» Корнилова.
– С мигалками… – губы Алисы задрожали. – Сейчас начнется… Опрос свидетелей, понятые… Что со мной будет?
Катя Монастырская была убита выстрелом из пистолета Макарова девятимиллиметрового калибра, как и Лариса Иванова. Шубин вместе с Корниловым склонились над трупом молодой женщины, вся одежда которой была забрызгана кровью. Пуля пробила лоб и изуродовала лицо.
– Убита таким же способом, как Иванова, – сказал Корнилов. – Они были знакомы?
– Да… Лариса, как выяснилось недавно, работала в пансионате психологом… – Шубину было противно лгать Корнилову в присутствии Крымова.
– Пусть эксперты поработают. – Корнилов отошел, к нему присоединились Алиса и Крымов. Он слышал, как Женька говорил ему что-то о том, что девушки могли быть свидетелями какого-то события, произошедшего в пансионате.
– Возможно… Алиса Борисовна, мне бы список ваших отдыхающих…
Шубин резко развернулся и пошел к воротам, за которыми он оставил машину. И был очень удивлен, когда его догнали.
– Игорь, подождите… – Алиса поймала его за руку. Она тяжело дышала. – Вы не подумайте, я не забыла о нашей договоренности, ведь все остается в силе? Вот вам список всех гостей, я его специально подготовила для вас. Корнилову я дам копию позже… Мне нужна ваша помощь… Может, я знаю убийцу в лицо, может… может, черт возьми, я спала с ним, понимаете? Я и сама боюсь…
Шубин не мог понять, о какой договоренности могла идти речь сейчас, когда пансионат уже заполнился представителями прокуратуры. «Пожалуйста, не надо ни прокуратуры, никого… – это были ее слова, сказанные Шубину в первый его приезд сюда. – Эксперты могут приехать тихо, без всякой помпы и мигалок, ведь так? Аккуратненько осмотрят комнату, сделают свою работу и исчезнут. Можно так сделать? Я боюсь распугать своих гостей… Им это не понравится. К тому же у меня иногда отдыхают люди… словом, настоящие бандиты, одетые в новенькие костюмы от Кардена и пахнущие, что твоя роза… Они могут подумать, что приехали по их душу. Игорь, вы умный человек, придумайте что-нибудь…» Легко сказать: придумайте что-нибудь… Она была явно не в себе. Неужели за своим бизнесом, своими клиентами она не видит преступления и думает, что он, Шубин, будет покрывать ее клиентов? Да они все находятся в опасности, ведь второе убийство произошло уже на территории пансионата. Где гарантия, что следующий день не принесет еще один труп, только теперь где-нибудь в бильярдной или сауне? Прибьют какую-нибудь важную шишку, разве не этого ей нужно опасаться прежде всего?
Ее позвали, но она все еще продолжала смотреть умоляющим взглядом на Игоря.
– Стоило расспросить хорошенько Катю насчет Ларисы, пока она была жива. Уж не знаю, о чем вы с ней вчера разговаривали, но Катя знала многих из наших гостей, да и про Ларису, думаю, могла бы рассказать поподробнее…
– Алиса, в вашем пансионате живет убийца. Вы выполнили то, о чем я вас просил? Поговорили со всеми своими работниками? Может, кто-то что-то заметил, ведь вы здесь все как на ладони…
– Я только знаю, что поздно ночью с восьмого на девятое в окне Ларисы горел свет.
– Кто рассказал вам об этом?
– Никто. – Она отвернулась от него и заплакала. – Я сама видела…
– Из окна вашей комнаты? Но, по-моему, оттуда не видно окон ни Ларисиной комнаты, ни Катиной…
– Зато отлично видно из медицинского кабинета.
– Откуда?
– Не удивляйтесь, я живой человек…
– В смысле? Вы порезали руку и отправились ночью бинтовать ее?
– В медицинском кабинете я была не одна.
– С кем же? Почему я должен вытаскивать из вас информацию клещами? Поймите, от того, что вы мне сейчас расскажете, зависит, возможно, вся ваша судьба. Ведь той ночью в вашем пансионате произошло нечто, что повлияло на решение Ларисы покинуть «Сосновый бор»… Может, в медицинском кабинете вы находились вместе с Ларисой? У вас с ней была связь?
– Да вы что! – заорала Алиса, теперь уже смело глядя ему в глаза. – Игорь, выбросьте это немедленно из головы! Чтобы я и Лариса? Я не извращенка!
– Тогда говорите, с кем вы были в медицинском кабинете и чем занимались. Хотя бы этим вы сможете обеспечить себе алиби…
Шубин понимал, что перегибает палку, но не мог не воспользоваться растерянностью Алисы хотя бы потому, что до сих пор он считал, что в ту ночь в медицинском кабинете провели ночь Катя с охранником Андреем. Так кто же из них лжет?
– Алиби? Но разве мне нужно алиби на ту ночь, а не на время непосредственного убийства Ларисы? – Алиса все еще хорошо соображала. Видимо, и про алиби подумала на девятое число, на послеобеденное время. Она – женщина предусмотрительная, осторожная и, надо отдать ей должное, умная.
– Понимаете, Алиса, мы сначала были склонны думать, что между вами и Ларисой ночью произошел конфликт, поэтому-то она и сбежала… И что торт она пекла специально для вас, – сочинял Шубин на ходу, чтобы еще больше запугать хозяйку «Соснового бора» и вынудить ее признаться, с кем же и где она провела ночь с восьмого на девятое июля.
– Игорь, вы не перестаете меня поражать вашей… близорукостью. – В данном случае под «близорукостью» она наверняка подразумевала «тупость». – Да у нас с Ларисой были прекрасные отношения, понимаете? И не надо рыть вокруг меня… Только потеряете время. Я не имею к этим убийствам абсолютно никакого отношения.
– Может, вы провели ночь с мужчиной, который был дорог Ларисе?
– Игорь, прошу вас, не вынуждайте меня признаваться в таких вещах… Это очень унизительно.
– Хорошо, не буду, тогда я пошел. Быть может, Крымову вы расскажете больше… А за список спасибо. Скажите Евгению, что я жду его в машине…
Но, вероятно, сама мысль о том, что ей, возможно, придется говорить о подобных вещах самому Крымову, мужчине, который ей нравился всегда и мнением которого она дорожила, толкнула Алису на откровенность с Шубиным. Ей было куда проще признаться во всем ему.
– Я была с охранником, с Андреем. Можете его сами спросить. Только осторожно, чтобы вас никто не слышал. – Она опустила голову, чтобы Игорь не увидел, как покраснело ее лицо.
– С кем? С охранником?
– Да.
Она все-таки подняла голову и сощурила глаза, которые теперь горели ненавистью к человеку, все-таки выудившему из нее правду. И теперь одним своим существованием он будет ей напоминать об этой унизительной минуте.
– А чем охранник не человек? Молодой мужчина, сильный, не то что все эти банкиры и чиновники… Разве с ними получишь столько наслаждения, сколько с Андреем? Вы просто не видели его… У него тело атлета, он такой ласковый, нежный… Теперь вы удовлетворены?
– Главное, Алиса Борисовна, чтобы удовлетворены были вы, – сухо заметил Шубин. – Но этот факт еще нужно проверить.
– Как это? Да что же это такое?
– А то, что перед смертью ваша сотрудница Катя Монастырская призналась мне, что провела ночь в медицинском кабинете с охранником Андреем…