— Почему же? — поинтересовался капитан авианосца.
— Больше энергии можно пустить на защитные экраны — это раз! И второе — они не умеют отступать. Либо он потопит нас всех — либо уйдёт на дно сам…
— Вы серьёзно? — удивился Гаррисон.
— Мы же смогли прочесть некоторые их документы… Не сомневайтесь — этот уже не станет уходить!
По-видимому, данный «утюг» получил какие-то повреждения от торпед — его корма заметно просела.
— Сэр! — это был дежурный офицер. — Фрегаттенкапитан Беренмайер запрашивает разрешение на открытие огня!
— Немец? — пожал плечами вице-адмирал. — Пусть стреляет…
Он не испытывал никаких особенных иллюзий относительно возможной боевой ценности обоих германских кораблей. Наспех переоборудованные в канонерки обычные суда снабжения несли всего по три орудия. В своё время, Вайсмюллер, прочитав эти строки, отложил документы в сторону. Шесть пушек… учитывая мощь объединенной эскадры, принимать в расчет какие-то канонерки… смешно!
Не смеялись только русские.
Они с самого начала работали в тесном контакте с немецкими офицерами. Взаимные визиты, какие-то совещания… да и к месту рандеву все эти корабли пришли вместе. Вообще — странно. Особенно, если учитывать давнюю и прочную неприязнь, существующую между этими странами. Да и в ЕС Германия прилагала немалые усилия для сдерживания России — и уже достаточно давно!
Но — сотрудничество между офицерами российского флота и бундесмарине имело место. И русские, услышав просьбу фрегатеннкапитана, ничуть не удивились. Такой вариант развития событий ими был предусмотрен достаточно давно.
Отработано было и взаимодействие — корабли не зря шли к точке рандеву рядом друг с другом. За это время многое можно было обсудить… и о кое о чём договориться.
Русские корабли дали ещё один залп — в воздухе прочертились дымные следы ракето-торпед.
И «утюг» отвернул в сторону! По-видимому, там быстро поняли опасность этого оружия, и лишний раз рисковать не собирались.
— Расчет на то, что торпеды пройдут мимо… — усмехнулся русский капитан первого ранга. — Ну, да, поле-то в таких условиях на них так сильно не действует! И гарантировать непопадание торпеды, идущей п о д водой невозможно. Вот капитан и принял решение о смене курса.
Судя по последующим событиям, такой вариант предусматривался заранее, потому что в момент поворота перед «черным кораблем» встали водяные столбы, на какое-то время закрывшие обзор. Разумно, во время поворота скорость снизилась, и вести огонь по кораблю стало немного удобнее.
Это открыли огонь немецкие корабли.
— Что у них там стоит?! — чуть не выронил чашку с кофе из рук капитан авианосца.
— 254-мм дальнобойные пушки, — пояснил русский «научный консультант». — На такой дистанции они вполне способны поразить цель. Снаряд такого веса имеет шанс на преодоление защиты противника.
— Но откуда они у немцев?
— Построили… у них было почти два года. За такой срок можно сделать многое!
Вайсмюллер про себя выругался. Ну, кто, скажите на милость, мешал ему повнимательнее просмотреть документы? Ведь наверняка там всё это было сказано! И тогда… тогда можно было бы выстроить диспозицию немного по-другому!
Впрочем, и сейчас ещё много можно сделать.
— И насколько же, по-вашему, может быть эффективен огонь этих канонерских лодок? — сухо осведомился вице-адмирал.
— Они, в принципе, могли открыть огонь и с большей дистанции… — пожал плечами Николаев. — Но ведь целесообразнее подпустить противника поближе, чтобы бить уже наверняка… впрочем, вам, как более опытному в морском деле офицеру, это ведь и так было очевидно с самого начала.
Мягко говоря, он сейчас «сохранил лицо» вице-адмиралу. Мол, он с самого начала был в курсе происходящего. И просто не мешал претворять в жизнь давно разработанный план.
Снова ударили пушки. На этот раз снаряды легли гораздо точнее, почти около бортов «черного корабля».
Нельзя сказать, что противник не оценил возникшей угрозы. Второй «утюг», прервав маневр, резко свернул к эскадре. И хотя дистанция была ещё слишком велика для ведения эффективного огня, его орудия выбросили в воздух снаряды.
Рванулись в самоубийственную атаку и катера с острова. И хотя их ударная мощь была явно недостаточной, недооценивать эту угрозу было бы неразумно.
— Группа три! — немедленно среагировал Вайсмюллер. — Атаковать торпедами корабль противника! Коммандеру Хорну и отряду катеров — прикрыть эскадру со стороны острова! Обратить особое внимание на береговые батареи!
И корабли эскадры развернулись в сторону второго из противников.
Вице-адмирал не стал задействовать в контратаке русские и немецкие корабли. Хотя именно они-то, как раз и могли нанести противнику ощутимый урон. Но именно этого там наверняка от него и ожидали.
Нет уж!
Добьем хотя бы одного…
— Есть попадание! — доложил динамик. — Корабль противника снизил ход!
А немцы, впервые за много лет получив возможность подтвердить былую славу, словно осатанели — их орудия вели огонь на пределе технических возможностей.
— Подводный взрыв в районе цели!
И вскоре второй снаряд разорвался на палубе «утюга»…
Но и ответные снаряды тоже находили свою жертву — пожары возникли уже на нескольких кораблях эскадры. Досталось и русским, даже их маскировка не помогла. Из-под радужных узоров пробивались струйки дыма…
— Попадание ракеты в «Генри Марка»!
И островные катера тоже не сидели в стороне. Да, атака далась им дорогой ценой — один из них потерял ход и азартно добивался сразу двумя противниками. Показали днище и два других — всё же огонь со стороны эскадры был плотным и неплохо организованным. Да, не работала радиосвязь между кораблями — но ведь для чего-то же существует конкретный порядок боевого построения? Тут все расписано заранее — кто и по какой цели ведёт огонь. В каждом конкретном случае, и в какой именно последовательности… Да и отсутствие влияния защитного поля островных генераторов тоже сказало своё слово — ракеты пошли и по атакующим. И им сразу же стало не до смеха.
Катера противника сбросили торпеды, пусть и с дальней дистанции, но опасность всё равно была нешуточной, пришлось прибегнуть к активному маневрированию, чтобы избежать возможного попадания.
А с палуб немецких кораблей ударили реактивные бомбовые установки — русские, между прочим…
И эффективно ударили! По крайней мере, одну торпеду им удалось подорвать. Правда… несколько других продолжили свой путь…
— Потери противника — три катера потоплены, один горит и тонет, два отвернули в сторону острова, — доложил дежурный офицер.
— Что у нас? — сухо осведомился вице-адмирал.
— Два попадания ракетами — «Генри Марк» горит.
Один фрегат вышел из строя, плохо…
Открыли огонь и американские корабли — эта угроза была вполне понятной и хорошо знакомой. С ней можно было бороться и весьма успешно!
Что и произошло — до кораблей торпеды так и не дошли.
Но вот другую задачу атаковавшие катера выполнили — сломать строй кораблей им удалось. И этим тотчас же воспользовались артиллеристы с «черных кораблей».
Сразу несколько судов получили попадания снарядами, темп стрельбы противника возрос весьма ощутимо!
Выполняя приказ вице-адмирала, корабли эскадры нанесли торпедный удар по второму «утюгу». А вот тут произошло неожиданное — «черный корабль» внезапно поднялся над водой!
— Почему он это сделал? — повернулся Вайсмюллер к «научному консультанту». — Вы же говорили, что эти, как их там… вайны, не прибегают к таким маневрам во время боя?
— Они тоже учатся, сэр! Не надо считать их тупыми головорезами. Противник весьма умён!
Он на секунду задумался.
— Попробуйте подрыв под днищем корабля… высота зависания весьма невелика, гидроудар при взрыве может нанести ему серьёзные повреждения!
Соответствующий приказ тотчас же был передан на корабли эскадры. Но увы… только один взрыв прозвучал в районе цели. Да и тот особого успеха не достиг — водяной столб вспучился неподалеку от борта. Понятно, что это не доставило врагу особого удовольствия, но огня тот так и не прекратил.
— Повторить атаку!
И новые торпеды устремились в сторону зловещего «утюга», который продолжал осыпать корабли градом металла.
А вот первому из противников пока что не везло…
Пристрелявшиеся немецкие артиллеристы долбили корабль противника новыми и новыми снарядами. Длинноствольные десятидюймовые пушки на практике оказались весьма эффективным оружием — их снаряды защитным полем не задерживались. Или, во всяком случае, не все.
Несколько попаданий уже были зафиксированы, а на корме противника полыхал неслабый пожар. У вас перенапряженный металл, у нас взрывчатка — посмотрим, что лучше!
Несколько попаданий уже были зафиксированы, а на корме противника полыхал неслабый пожар. У вас перенапряженный металл, у нас взрывчатка — посмотрим, что лучше!
Перед капитаном обстреливаемого немцами корабля встала дилемма — что делать? Десятидюймовки били с превосходящей дистанции, пушки «утюга» так далеко попросту не доставали. Канонеркам, в принципе, хватило бы и одного двухсотмиллиметрового снаряда, чтобы заставить их замолчать… но между ними и противником стояли русские корабли, которые тоже нельзя было сбросить со счетов. С их палуб периодически срывались ракето-торпеды, которые тоже представляли немалую угрозу, против которой и противопоставить-то было нечего! А вот заставить русских прекратить огонь, пока никак не получалось.
И корабль тоже «воспарил». Роняя с бортов потоки воды, он приподнялся над морем! Радужная дымка вокруг него показала, что защитное поле работает со всей возможной интенсивностью. Периодически по нему пробегала рябь — и в этот момент оттуда вырывались тяжелые чушки снарядов.
— Я ошибаюсь, или противник снижает напряжение поля в момент выстрела? — поинтересовался капитан авианосца.
— Вообще-то, на данный факт было прямо указано в тех документах, которые мы вам передали… Да и, упоминая про средства ПВО, я тоже обращал внимание на данный факт, — пожал плечами «научный консультант».
Яснее и не скажешь — Вайсмюллера только что «ткнули носом»! А всего-то и дел — внимательнее относиться к информации, которую предоставляют союзники! Но кто всерьёз воспринимал этих русских? А зря, как оказалось…
Пока вице-адмирал раздумывал, каким образом можно использовать полученную информацию, всполошился пост акустического контроля.
— Шум винтов подводной лодки по курсу сто семьдесят семь!
— Этого ещё не хватало… — пробурчал капитан авианосца.
— Получен сигнал! «Эхо-22»!
— Это свои! — утвердительно кивнул русский капитан первого ранга. — Сигнал соответствует!
— И всё равно! — покачал головой вице-адмирал. — Передать на корабли — вероятность торпедной атаки!
— Сэр!
— Здесь командую я! — отрезал Вайсмюллер. — Катеров с ракетами тут тоже никто не ожидал!
— Торпеда в воде!
— Акустикам! Определить координаты субмарины! Быть готовыми к открытию огня!
В комнате наступило тягостное молчание. «Научный консультант» поджал губы и что-то прошептал на ухо капитану первого ранга. Тот молча кивнул и отошел к связистам.
Эскадра между тем достигла точки поворота и приступила к выполнению маневра, который уводил её от возможной атаки со стороны острова.
— Закончен ремонт на взлетной палубе! — пришло сообщение по трансляции. — Возможен приём самолетов.
Взгляды присутствующих скрестились на Гаррисоне, но капитан авианосца только покачал головой.
— Пока на острове осталось ПВО, это будет чистой воды самоубийством!
— Но мы же накрыли там множество целей! Да и русские ракеты тоже нанесли удар по позициям противника на острове, — возразил кто-то из присутствующих.
— И среди пораженных целей были установки зенитных ракет?
— Ну…
— Вот когда будете на моём месте — тогда и принимайте решение! — резко возразил Гаррисон.
— Кэптэн! — это вмешался Вайсмюллер.
— Да, сэр!
— Поднять самолет! Мне нужна объективная картина происходящего! При наличии возможности — атаковать корабли противника!
— Но, сэр…
— Выполняйте приказ!
— Есть, сэр… — и капитан авианосца повернулся к пульту связи.
— Взрыв в районе цели номер два! — сообщила пост акустиков.
Впрочем, на мониторах это было и так заметно — неслабый столб воды ударил по второму «утюгу» из-под воды. Удар пришелся в район кормы и ощутимо толкнул громадное тело корабля. Да так, что выпущенные им снаряды легли здорово в стороне от цели.
— Это торпеда с подводной лодки! — усмехнулся капитан первого ранга Васильев. — У ваших торпед заряд существенно меньше!
— Угроза подводного нападения — отбой…
Нельзя сказать, что капитаны «черных кораблей» не оценили угрозу — скорость движения обоих «утюгов» увеличилась и к маневрированию они теперь прибегали чаще. Неизвестно, имелась ли там аппаратура обнаружения торпед, но с палубы открыли огонь автоматические пушки, обстреливавшие водную поверхность поблизости от бортов. Пытались ли они подобным образом предотвратить попадание торпеды или у них имелась какая-то иная задача, неизвестно. Но второй взрыв ударил спустя пару минут после первого.
И вот он имел уже куда как более серьёзные последствия — «парение» противника прекратилось, и он тяжело осел в воду, ощутимо накренившись на левый борт. При таком угле возвышения его орудия уже не могли доставать до кораблей эскадры. И поэтому «утюг» описал дугу, стремясь пустить в ход пушки правого борта. Правда, в процессе этого в него угодила-таки, наконец, ракета, запущенная с одного из кораблей эскадры.
— Усилить огонь! — тотчас же среагировал Вайсмюллер. — Защита противника не работает!
И корабли ударили!
Всем, чем могли.
— Зафиксировано два очага горения, — стараясь оставаться бесстрастным, произнес дежурный офицер. — Корабль противника изменил курс — идет прямо на нас.
То есть — прямо на авианосец. Капитан «утюга» не хотел уходить на дно, не поквитавшись с командиром эскадры.
С шипением сработала катапульта, выбрасывая в воздух самолет. Пилот, набрав высоту, заложил вираж, осматривая поле боя.
И тотчас же вспыхнул экран оповещения, а в наушниках прозвучал сигнал о работе локатора ПВО.
— Старт ракеты!
На этот раз пилот не стал испытывать судьбу, пытаясь уйти от неминуемой смерти. Хлопнули пиропатроны, сбрасывая фонарь кабины пилота, и в воздухе расцвел купол парашюта. Ещё оставалась надежда на то, что какой-то из катеров подберет его тогда, когда «гостеприимная» вода распахнет свои объятия навстречу.
Самолет, кстати говоря, не упал в воду самостоятельно. После того, как пилот покинул кабину, не успело пройти и нескольких секунд — и рванувшая в воздухе боеголовка осыпала фюзеляж снопом поражающих элементов. В воду рушились с неба уже пылающие обломки.
— Макс, — стиснул в руке микрофон фрегаттенкапитан Беренмайер, обращаясь к артиллеристу, — сосредоточьте огонь на корме противника! Там что-то хорошо горит, пусть этот праздник продолжается!
— Яволь, герр фрегаттенкапитан! — ответил капитан-лейтенант Больке.
Длинные тела пушек чуть шевельнулись, выискивая цель.
— Есть совмещение! — доложил штабс-боцман.
— Огонь! Отправьте ему рождественский подарок!
По цели вели огонь обе канонерки. Дистанция уже несколько подсократилась, и теперь снаряды противника падали в опасной близости от бортов. Но попаданий ещё не было, и артиллеристы кораблей работали в прежнем высоком темпе.
Д-д-дух!
И три тяжелых снаряда покинули стволы орудий.
Жизнь снаряда в бою коротка — несколько секунд. Иногда, если стрельба ведётся на большую дистанцию, чуть больше.
Но, в любом случае он успевает воспарить над морем, словно для того, чтобы обозреть корабли, которым таковое счастье недоступно. И вот уже оттуда, с большой высоты, разогнавшись изо всех сил, он устремляется вниз — туда, куда направила его воля наводчика и сила сгоревшего пороха.
Не каждый из них попадает в цель.
Большинство из них ждет холодная вода, которая с одинаковым равнодушием принимает в свои объятия всё, что ей достается. Снаряд или человеческое тело… корабль или утлая лодчонка, не сумевшие удержаться на поверхности — ей всё равно.
Но двум стальным «подаркам» от немецких артиллеристов сегодня повезло — они достигли именно той цели, куда их и отправили.
Проломив металл палубы, они устремились вниз — в недра корабля. А внутри неумолимо работал механизм взрывателя, отсчитывая доли секунды до того, как он должен выплеснуть затаённую до времени ярость взрывчатого вещества.
Общеизвестно — немцы хорошие механики. И на этот раз они снова подтвердили своё высокое мастерство.
Взрыв вывернул палубный настил, разбросав вокруг пробоины искалеченные тела членов экипажа и изуродованные детали механизмов. А вслед за тяжелым ударом разрыва, вскрывшим палубу, эхом прозвучал и второй взрыв — на этот раз около борта, куда проник второй снаряд.
Как иногда говорят — в образовавшуюся пробоину легко мог проехать грузовик.
Но откуда ему взяться в море?
Грузовики, как известно, по воде не ходят…
И поэтому, ввиду отсутствия автомашины, внутрь корабля хлынула вода — вот её-то как раз хватало…
Но всё же это был достаточно большой и прочный корабль. Несмотря на поразившие его торпеды и почти десяток тяжелых снарядов, он не вышел из строя и не прекратил огонь. На его корме полыхал пожар, делая невозможной стрельбу из одной из башен, он сам опасно накренился на борт и принял изрядное количество забортной воды. Но — остальные его орудия вели стрельбу, а мощные механизмы влекли «утюг» вперед.