14-ый роддом встретил подругу неприветливо. Здание старое, условия дореволюционные, большинство медперсонала работало, наверное, еще при Сталине.
Женю подняли сразу в родблок. Осмотрели, сделали электромониторинг, ничего не обнаружили. Она хотела было уже отправиться домой, но тут врач ее огорошил:
– Дорогая моя, вам сколько лет? Тридцать? А, даже тридцать один! Тем более! И ребенок у вас первый. Так что никуда вас мы не отпустим! Будете дохаживать свой срок здесь, под нашим неусыпным контролем.
И пришлось Жене еще 2 недели наматывать круги по коридору отделения патологии. Удобства оставляли желать лучшего. В палате на 4-ых ни туалета, ни душа – все в конце коридора. Но Женя не закатывала в ужасе глаза и не жаловалась на жизнь. Она вообще человек позитивный и конструктивный. Раз уж так получилось, что толку стонать? Не слишком стерильные унитазы можно и не замечать.
Общаться было по большому счету не с кем. Вокруг лежали особы, разговаривать с которыми Жене было совсем неинтересно. Особенно подругу поразила 23-летняя девушка, ждавшая к тому моменту уже третьего ребенка. Причем двое старших родились через кесарево сечение. Сейчас многодетной маме предстояла та же процедура.
– Вы понимаете, – говорили ей врачи, – что это должна быть ваша последняя беременность? Больше операций делать нельзя!
Девушка согласно кивала, но Женя почему-то была уверена, что на этом процесс деторождения у соседки, дисциплинированно выполнявшей наказ «плодитесь и размножайтесь», не закончится.
В унылом отделении патологии царила тоска. Но одно развлечение все же было. Оно называлось Сергей Кимович Ли и являлось местным акушером-гинекологом. Ли был статным красавцем, сочетавшим в себе мужественность с экзотической восточной внешностью. В общем, он был из тех мужчин, которые не оставляют равнодушной ни одну женщину. Пара десятков беременных не стали исключением. Женькины соседки с восхищением обсуждали достоинства Сергея Кимовича и мечтали попасть к нему на роды. А в его дежурство прихорашивались и накладывали макияж. Это вызывало у Жени улыбку: все-таки женщина в любом положении (даже совсем на сносях) хочет чувствовать себя женщиной и нравиться мужчинам. Такова ее природа!
Вопреки расхожему мнению, что врачи направо и налево стимулируют роды, Женю никто не торопил. Когда родишь – тогда родишь. Вокруг все хотели побыстрее разрешиться от бремени, а Женя – нет. Она хотела родить точно в намеченный срок – 1 октября. Не раньше и не позже. Очень уж ей нравилась эта дата (не одна я такая – «повернутая» на красивые числа).
И Петюня решил маму не разочаровывать. Поздно вечером 30 сентября у Жени начались схватки. После стандартных процедур Евгению поместили в предродовую палату (роддом старый, и в нем та же система, какая была у Оли: схватки – в предродовой, потуги – в родзале).
Предродовые палаты на 4-ых придумали, наверное, не от хорошей жизни, а потому что отдельных боксов для всех рожениц строить было негде. Но сейчас этот пережиток советских времен пора ликвидировать! Потому что мучения «за компашку» наносят роженице огромную психологическую травму. Вот вам пример. Не успела Женя войти в предродовую, как увидела там еще одну рожающую девочку. Та уже находилась в состоянии агонии. Она сидела на кровати и от боли билась головой о железную спинку. Эта душераздирающая картина произвела на Женю неизгладимое впечатление. Неужели и с ней будет так же?
Когда смотришь на чужие страдания, последние остатки самообладания просто испаряются. Нужно быть абсолютно невозмутимым, «толстокожим» человеком, чтобы не впитать в себя нездоровую энергетику предродовой. Но где вы видели невозмутимую будущую мамочку? Все знают, как легко люди поддаются всеобщей панике, отчаянию, а что тогда говорить об испуганной беременной женщине, только что осознавшей, что рожает?!
С бьющейся о спинку кровати соседкой Жене пришлось провести практически весь первый период родов. Ужас ситуации усугублялся еще и тем, что часы, висевшие на стене, НЕ ХОДИЛИ. И очень быстро Женя потеряла чувство времени. Особенно тяжело стало, когда схватки усилились. Было совершенно не понятно, сколько они уже длятся, и сколько будут продолжаться еще. В какие-то мгновения Жене казалось, что она обречена мучиться ВЕЧНО.
У нее резко упало давление: было ощущение, что она погружается вниз – в пустоту. Еще чуть-чуть, и жизнь просто покинет ее.
– Мне очень плохо, – жалобно шептала она врачу (кстати, тому самому красавцу Ли), – сделайте что-нибудь.
Доктор Ли вколол ей какое-то усыпляющее лекарство. Женя впала в забытье и пробуждалась только при очень сильной схватке, а затем, когда боль отступала, вновь проваливалась в полусон.
Когда действие лекарства прошло, Женя ощутила огромное желание потужиться. Вот оно, наконец-то! Скоро все закончится!
После непростого «схваточного» периода потуги оказались самым приятным и легким моментом родов. Петюня родился в третьей попытки. Вес – два девятьсот семьдесят, 49 сантиметров. Маленький, сморщенный, красный.
А потом Женю повезли накладывать швы в соседнюю с родзалом комнату.
– Ой, а можно не зашивать? – спросила она доктора.
– Конечно, можно, – улыбнулся тот. – Но только вас не смущает, что два органа у вас будут в одном?
Один укол новокаина – и Женины органы вновь разделены промежностью.
Момент абсолютного счастья наступил после, когда Жене, лежавшей под одеялом на каталке в коридоре, принесли Петю. Сонные глазки, слипшиеся реснички на пол-лица, щечки, подпертые казенным платочком – таким подруга запомнила своего мальчика на всю жизнь.
За роды Евгения не заплатила ни копейки. И ничего – нормально родила, нормально зашили, а пацан-то какой славный получился! Загляденье! Так что родить бесплатно (и благополучно!) в наше время МОЖНО, проверено на Жене.
Почему я не согласна с Серзами?
Книгу американцев Уильяма и Марты Серз «Мы ждем ребенка»[14] прочитала, наверное, каждая будущая мамочка, сознательно подходящая к такому важному событию, как роды. Главный посыл ее авторов звучит примерно так: «Сформулируйте свою философию родов, составьте план, натренируйте тело и разум и рожайте так, как вам этого хотелось бы. А мы дадим вам для этого всю необходимую информацию». Вместе с тем, сами Серзы являются приверженцами естественных родов – без стимуляции, «никчемной» клизмы, «небезопасного» обезболивания, «бесполезного» электромониторинга и «безжалостной» эпизиотомии, т. е. без всего того, что так активно применяется в роддомах цивилизованных стран. Они пропагандируют вертикальную позу изгнания плода, ругают врачей (за то, что те превратили роды в «механическое упражнение») и превозносят «повитух» (акушерок), которые «доверяют мудрости природы» и помогают женщине родить самостоятельно и естественно. Серзы призывают будущих мамочек вести себя в родах активно, участвовать в принятии решений, НЕ превращаться в «послушных пациенток» и НЕ забывать, что «в момент родов – вы звезда, а все остальные – ваша свита»[15].
О том, насколько эта переводная книга популярна в нашей стране, говорит хотя бы тот факт, что в любом книжном (и интернет) магазине вы найдете ее на полке (в списке). Если стоит (имеется в наличии) – значит, пользуется спросом, и ее читают. А если читают – значит, усваивают прочитанное и берут на вооружение. Вообще у Серзов очень много единомышленников по всему миру и у нас в стране тоже. Но представителей официальной медицины среди них практически нет. Именно этот факт делает Серзов настоящими революционерами и борцами за правое дело – рожать, следуя зову природы, а не наставлениям врача, слушая свое тело, а не команды медперсонала.
Во время беременности я тоже ознакомилась с трудом Серзов. Книга показалась мне замечательной – обстоятельной, душевной, дающей «правильный» (позитивный) настой. Опыт авторов, родителей семерых детей, внушал уважение. Правда их советы моментально выветрились у меня из головы, но восторженное впечатление осталось. Именно такую литературу и надо читать беременным, подумала я тогда.
Теперь я так не считаю. Потому что еще раз перелистала книгу «Мы ждем ребенка» ПОСЛЕ родов. И теперь я уверена, что рожать в наших роддомах, начитавшись Серзов, категорически противопоказано! Грозит серьезным психическим расстройством.
Перечитывая книгу, я очень часто ловила себя на мысли, что не согласна с Серзами. И не потому, что их рекомендации не применимы к российской действительности (в конце концов, их опыт основывается на американских реалиях, они ж не знали, когда писали книгу, что ими будут зачитываться в далекой России), а потому что их подход к родам во многом спорен. Вот я и хочу с ними поспорить. Устроить, так сказать, заочный идеологический спор.
Давайте начнем с авторов книги «Мы ждем ребенка». Билл и Марта Серз родили семерых детей. Не трех, не пятерых – СЕМЕРЫХ! Конечно, стремление иметь большую дружную семью не может не вызывать уважения. Особенно в наш век безудержного спада рождаемости в развитых странах. Много детей – это колоссальный опыт, который во многом и позволил Серзам написать книгу «Мы ждем ребенка», а также создать ставший настоящим бестселлером труд «Ваш ребенок».
Но мы обычно любую ситуацию примеряем на себя. Вот я и примерила. Я считаю себя адекватным, а главное ответственным родителем. Поэтому мне кажется, что семь детей – это СЛИШКОМ много. Ведь все дети требуют родительского внимания, ими нужно заниматься, их надо развивать, воспитывать, играть с ними, вникать в их проблемы, следить за их здоровьем, учебой, за их отношениями с друзьями, не говоря уже о том, что их надо где-то селить, чем-то кормить, во что-то одевать и чему-то учить? Нет, никто не говорит, что многодетная семья – это плохо. Но я знаю наверняка – внимания родителей на семерых детей НЕ ХВАТИТ. Любви хватит, а участия и заботы – НЕТ. Что-то обязательно будет упущено. В воспитании, в образовании, в мировосприятии, в отношениях с другими людьми. Я считаю, что не могу упустить что-то в своих детях. Поэтому у меня их всего двое. Но у Серзов, видимо, другое мнение. И это их право.
Ладно, пусть они не мыслят дом без дюжины детских ножек. В конце концов, у нас у всех своя концепция семьи. Но у меня сложилось впечатление, что рожать детей у Марты Серз стало чем-то вроде хобби. Как увлеченный коллекционер, она запоминала ощущения и впечатления от родов, экспериментировала, опытным путем пыталась найти наилучший вариант появления ребенка на свет и в итоге его нашла! А теперь пропагандирует.
Но во всем надо знать меру. И в количестве детей тоже. Это не я так считаю, это дает понять сама жизнь. Седьмой ребенок Серзов родился с тяжелым диагнозом – синдром Дауна. Вам не кажется, что сама природа сказала: «ХВАТИТ! Хватит, Марта, экспериментировать. Хватит издеваться над собственным организмом. Хватит насиловать природу».
Любой процесс (даже очень важный и судьбоносный), поставленный на поток, превращается в конвейер. А конвейер (если он работает на износ) имеет обыкновение давать сбой. Может, не стоило доводить его до серьезной поломки? Тем более, что речь идет не о бракованной детали (взял и выкинул), а о поломанной человеческой жизни?! О неполноценной жизни маленького человечка, который ни в чем не виноват?!
И еще одно мое впечатление об авторах. Хорошо, пусть они фанаты многодетности, пусть синдром Дауна для них «не проблема», но зачем приглашать старших детей присутствовать на родах младших? Это мой разум не сможет понять никогда. Мы мужей-то не берем на роды – боимся за их психику, а что говорить о детях! Зачем им любоваться на неэстетичные картины родов, на то, как из любимой мамочки, разрывая естество, вылезает скрюченное нечто, лишь отдаленно напоминающее маленького человечка? И при этом мамочка, всегда такая понятная и спокойная, ведет себя абсолютно неестественно, кричит, краснеет, тужится, на вопросы не отвечает и не замечает ничего вокруг? Это же просто фильм ужасов! Реакции ребенка непредсказуемы: он может испугаться, занервничать, заплакать. И еще неизвестно, как все увиденное отразится на его дальнейшей жизни. В том числе и сексуальной. Сами Серзы говорят: «...дети старше трех лет могут пережить страшные моменты родов...»[16] Пережить!!! Страшные моменты!!! Господи, во имя чего, во имя какой благой цели все это нужно? Серзы утверждают, что когда старшие дети присутствуют на родах младших, между ними возникает особая связь, присутствие заставляет проникнуться уважением к появлению новой жизни. Неужели это сомнительное уважение и сомнительная связь стоит тех страшных впечатлений, которые, возможно, оставят след на всю жизнь?
А теперь по существу концепции Серзов о родах. Нельзя сказать, что так уж и во всем я с ними не согласна. Нет, у них есть немало здравых мыслей, под которыми я готова подписаться. Например, «...как хорошо ощущать каждый момент родов и осознавать, что ты рожаешь»[17], «...мы оба поняли, как важно для отца присутствовать при рождении своего ребенка, как усиливает это отцовские чувства»[18], «...отношение женщины к родам напрямую связано с тем, как она относится к самой жизни»[19], «...дать новую жизнь – самое значимое событие в вашей жизни, поэтому у вас должно остаться после него самое хорошее впечатление о себе»[20].
Кроме того, в некоторых местах я склонна согласиться с Серзами. Например, я тоже считаю, что «чем лучше вы подготовитесь, тем более благоприятными будут ваши роды»[21]. Но жизнь на примере родов моей подруги Вики показывает, что в этом правиле есть масса исключений.
Самая сильная сторона концепции Серзов – это призыв еще во время беременности выработать свою философию родов («Что вы ждете от родов, кроме появления на свет здорового ребенка?», что значит для вас «позитивный опыт родов»?) и сделать все возможное, чтобы родить так, как хотелось бы.
Но!
Поскольку на протяжении всей книги «Мы ждем ребенка» ее авторы пропагандируют исключительно естественные роды, читатель под тяжестью приводимых аргументов волей-неволей склоняется именно к такой философии появления малыша на свет – без какого-либо вмешательства. И именно здесь сильная сторона концепции авторитетных американцев становится одновременно и ее самым слабым звеном. И вот почему.
Как я уже говорила, идеальные роды, по Серзам, – это роды, какими их задумала природа: в вертикальной позе, без клизмы, капельниц с окситоцином, электромониторинга, анестезии, эпизиотомии, т. е. того, без чего уже не мыслит благополучные и БЕЗОПАСНЫЕ роды официальная медицина.
Можно было бы, конечно, придираться к Серзам по мелочам. Например, поспорить с их точкой зрения о «никчемности» клизмы. Я знаю, что многих женщин пугает эта не слишком приятная процедура, и они с удовольствием уцепились бы за авторитетное мнение светил мирового акушерства о ее ненужности, лишь бы от клизмы отказаться. Но я также знаю, что самый ответственный момент родов – потуги – сродни жгучему желанию сходить в туалет. Ощущения один в один. И когда роженица с ужасом понимает, что еще до появления ребенка произведет на свет нечто совсем неэстетичное, она инстинктивно пытается сдержать позывы. А делать этого категорически нельзя – нужно тужиться и рожать дальше. Так что клизма вероятность этой неловкой ситуации практически сводит к нулю. И, пользуясь случаем, хочу обратиться к читающим сейчас эти строки будущим мамочкам: НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не бойтесь обкакаться на родильном кресле! Если вы верите в приметы, знайте: оказаться во время родов «жемчужиной в навозе» – к богатству. Акушеры сами это говорят!
Но клизма – это та самая мелочь, которая «недостойна» быть предметом серьезной дискуссии. А поскольку я претендую на идеологический спор с Серзами, то придираться по пустякам не буду. И сразу скажу, какой огромный троянский конь оказался «вшит» в их стройную и на первый взгляд неоспоримую концепцию естественных родов. Критикуя любое вмешательство в естественный процесс родов (именно то, что так активно практикуется в роддомах развитых стран), осуждая врачей за «хирургический подход» к ним, Серзы, сами того не желая, уничтожают самое главное – ДОВЕРИЕ к профессиональным медикам.
Что ждет роженицу, проникнувшуюся их идеологией, в роддоме? Превращение в «пациентку, вынужденную подчиняться правилам»[22] медучреждения. Клизма, электромониторинг и горизонтальная поза при потугах. Это в лучшем случае. А в худшем – окситоцин, эпизиотомия или даже экстренное кесарево сечение. И на что обречена рожающая женщина? На споры с врачом, нервотрепку и неприятные воспоминания. И даже если будущая мамочка, следуя советам Серзов, заранее обговорила с выбранным доктором план родов, любые его решения она будет воспринимать как ненужное вмешательство, подвергать сомнению, соотносить с рекомендациями авторитетных авторов, чем вызовет естественное раздражение, испортит ему настроение, а себе – впечатление от родов. Вам эта ситуация ничего не напоминает? А мне напоминает – все те же Викины роды.
Понимая, что с медперсоналом роддомов «каши не сваришь», как альтернативу Серзы предлагают рассмотреть более предпочтительный вариант – домашние роды с профессиональной акушеркой в качестве помощницы. «Родить ребенка в своей собственной кровати, в своем доме, в окружении любящих людей, без щипцов, больничных простыней, эпизиотомии, без громких разговоров – именно этого я желаю каждой женщине»[23], – пишет Марта Серз. Но хорошо, что Серзы – люди сознательные. Потому что приводимые ими недостатки домашних родов (и пункт о возможности непредвиденных осложнений) должны заставить мнительных беременных тысячу раз подумать прежде, чем принять окончательное решение.