- Ты подводишь нас всех тем, что не можешь ее контролировать, - заявил Петр. - Как ты намереваешься править планетой, если не можешь навести порядок в собственном доме?
Уголок рта Эйрела чуть дрогнул в улыбке. - О да, контролировать ее трудно. Она сбегала от меня дважды. И то, что она вернулась по доброй воле, до сих пор изумляет меня.
- Вспомни о своем долге. Передо мной как перед графом, если не как перед отцом. Ты присягал мне как сюзерену. А теперь предпочитаешь повиноваться этой инопланетнице, нежели мне?
- Да - Эйрел взглянул ему прямо в глаза. Голос его упал до шепота. - Это должный порядок вещей. - Петр передернулся. Эйрел сухо добавил: - И не пытайтесь перевести разговор с детоубийства на послушание, сэр, это вам не поможет. Вы сами меня учили, как отсекать ложные доводы.
- В прежние времена ты бы не вел себя с подобной наглостью.
- Да, нынче у нас все по-особому. Как графский наследник, я вложил свои руки в ваши, но как Регенту - вы присягали мне. Патовая ситуация. В старые добрые времена такой мертвый узел разрешали бы с помощью маленькой удобной войны. - Он усмехнулся, или оскалился, в ответ. У Корделии ум за разум заходил. "Спешите видеть, только один день. Непреодолимая Сила встречает Несокрушимое Препятствие. Пять марок за билет".
Дверь из коридора приоткрылась, и в нее заглянул нервничающий лейтенант Куделка. - Сэр? Извините, что прерываю. У меня проблемы с комм-пультом. Он снова не в порядке.
- Какие проблемы, лейтенант? - спросил Форкосиган, отвлекаясь с явным усилием. - Помехи?
- Просто не работает.
- Пару часов назад он был в полном порядке. Проверь питание.
- Уже сделано, сэр.
- Вызови техника.
- Без комм-пульта не могу.
- Ах, да. Тогда прикажи начальнику охраны вскрыть пульт - может, поломка окажется очевидной. Затем вызови техника по его открытому комм-каналу.
- Слушаюсь, сэр. - Куделка кинул опасливый взгляд на троих человек, замерших на месте в ожидании его ухода, и ретировался.
Граф разговор не закончил. - Клянусь, я отрекусь от него. От этого существа в госпитале. Полностью лишу его наследства.
- Пустая угроза, сэр. Наследства вы можете лишить только меня. Императорским указом. О котором вам придется подавать смиренное прошение… э-э, мне же. - На губах Эйрела мелькнула жесткая улыбка. - И я вам, разумеется, это разрешение дарую.
На челюсти у Петра заходили желваки. Это не непреодолимая сила и несокрушимое препятствие, это непреодолимая сила - и ускользающее, текучее море; удары графа приходились в воду, бесполезно обращаясь тучей брызг. Мысленное дзюдо. Граф был выведен из себя и молотил по этой воде - отчаянно терпя неудачу. - Подумай о Барраяре! О примере, который ты подаешь.
- О-о, - выдохнул Эйрел, - именно это я и делаю. - Он помолчал. - Мы никогда не командовали боем из тыла, ни вы, ни я. Где пройдет Форкосиган, там и другим путь не покажется непроходимым, и люди последуют за ним. Такой небольшой личный… вклад в переустройство общества.
- Может, для инопланетников это сгодилось бы. Но наше общество не в силах позволить себе такой роскоши. Мы едва держимся такие, какие мы есть, и не можем позволить себе тащить еще мертвый груз миллионов калек!
- Миллионов? - поднял бровь Эйрел. - Теперь вы экстраполируете единицу на бесконечность. Слабый аргумент, сэр, и недостойный вас.
- Разве, - добавила Корделия негромко, - каждый не сам решает, какое бремя ему - или ей - по силам вынести?
Петер переключился на нее. - Да, а кто за это все будет платить, а? Империя. Лаборатория Ваагена получает средства из бюджета на военные разработки. Весь Барраяр платит за то, чтобы продлить жизнь твоему чудовищу.
Туше. - Возможно, это окажется более выгодным вложением, чем вы думаете, - защищалась Корделия.
Петр фыркнул, упрямо склонил голову, его костлявые плечи напряглись. Корделию он больше не замечал, глядя на Эйрела словно сквозь нее. - Ты все-таки решил навязать это мне. Моему дому. Переубедить я тебя не могу, приказать тоже… что ж. Ты так хотел перемен, вот тебе перемены. Я не желаю, чтобы это существо носило мое имя. В этом уж я вправе отказать, если в другом не могу.
Губы Эйрела сжались в ниточку, ноздри раздувались. Но он не шевельнулся в кресле. В его руках светился забытый считыватель; кисти были спокойны и лежали ровно, он контролировал их, не давая пальцам гневно сжаться. - Хорошо, сэр.
- Тогда мы назовем его Майлзом Нейсмитом Форкосиганом, - сказала Корделия с притворным спокойствием, хотя ее подташнивало и внутри все тряслось. - Мой отец не пожалеет ему своего имени.
- Твой отец мертв, - отрезал Петр.
Растаял в облаке плазмы при аварии катера больше десяти лет назад… Иногда Корделии казалось, что когда она закрывает глаза, то еще видит отпечатанный на сетчатке малиновый и зеленый контур той картины. - Не окончательно. Он есть, пока я живу и помню.
Похоже, этот удар пришелся барраярскому графу под дых. Здешние церемонии по отношению к мертвых граничили с настоящим культом предков, точно память давала их душам жизнь. Не пробежало ли сейчас по венам графа холодком напоминание о собственной смертности? Он зашел слишком далеко и понимал это, но повернуть назад уже не мог. - Тебя ничем не проймешь! Ну так получай. - Он остановился перед Эйрелом, широко расставив ноги, и воззрился на сына. - Прочь из моего дома. Из обоих домов. Забирай свою женщину и убирайся. Сегодня же!
Эйрел лишь скользнул взглядом по дому, где прошло его детство. Он аккуратно отложил считыватель и встал. - Что ж, хорошо, сэр.
В голосе графа смешались гнев и страдание. - Ты бросишь свой дом ради… этого?
- Мой дом - это не место, а человек, сэр, - мрачно произнес Эйрел. И неохотно поправился: - Люди.
Под этим "люди" он имеет в виду отца точно так же, как саму Корделию. Она подалась вперед с таким напряжением, что было больно. Старик что, каменный? Даже сейчас Эйрел предлагает ему шанс к примирению, и от этой обходительности сердце щемит.
- Тебе придется вернуть свою ренту и доходы в казну провинции, - отчаянно бросил Петр.
- Как вы пожелаете, сэр, - Эйрел шагнул к двери.
Петр сбавил тон. - И где ты будешь жить?
- Иллиан не раз настаивал на том, чтобы я по соображениям безопасности переехал в императорский дворец. Ивон Форхалас убедил меня в том, что Иллиан был прав.
Корделия поднялась со своего места вместе с мужем, а теперь подошла к окну и уставилась на унылый серо-зелено-бурый пейзаж. На серо-свинцовой поверхности озера гуляли волны с барашками белой пены. Барраярская зима будет такой холодной…
- Что, императорские амбиции наконец-то взыграли? - подхватил Петер. - Честолюбие?
Эйрел в крайнем раздражении скривился. - Напротив, сэр. Если у меня не останется доходов, кроме пенсии в пол-адмиральского жалования, я не смогу позволить себе роскошь оказываться от дармового жилья.
Какое- то движение на фоне легких облаков привлекло взгляд Корделии, она беспокойно прищурилась. -Что-то с этим флайером не так, - пробормотала она практически самой себе. Странно дергающееся из стороны в сторону пятнышко росло на глазах. За машиной тянулся хвост дыма. Она, рыская, летела над озером, прямо на них. - Боже, а что, если он набит бомбами?
- Что?! - хором воскликнули Эйрел и Петр. Они оба бросились к окну, застыв рядом с Корделией: муж справа, свекор слева.
- На нем эмблемы СБ, - сказал Эйрел.
Петр старчески прищурился. - Да?
Корделия мысленно прикинула, как рванет из дома через коридор и черный выход. С другой стороны подъездной дорожки есть канава; если туда залечь плашмя, может… но флаер в конце своей траектории замедлил полет и, вихляясь, дотянул до посадочной площадки на лужайке перед домом. Его с опаской обступили оруженосцы в форкосигановских ливреях и СБшники в зеленой или черной форме. Теперь было наглядно видно, насколько машина повреждена: выжженная плазмой дыра, черные потеки сажи, погнутые ули… просто чудо, что она вообще летела.
- Кто?… - вопросил Эйрел.
Прищур графа сделался острее, когда сквозь стекло помятого колпака тот разглядел пилота. - Боги правые, это же Негри!
- Но кто же с… скорей туда! - бросил Эйрел через плечо, устремившись к двери. Петр и Корделия кинулись вслед за ним: через холл, на улицу и вниз по зеленому склону.
Покоробившийся фонарь машины охранникам пришлось взломать. Негри выпал им на руки. Его положили на траву. Вся левая сторона его тела и нога была чудовищно обожжена, зеленая форма сгорела и расплавилась, обнажая кровоточащие белые волдыри ожогов, растрескавшуюся плоть. Раненого неудержимо трясло.
Маленькая фигурка, пристегнутая ремнями к пассажирскому сиденью, оказалась императором Грегором. Пятилетний мальчик всхлипывал в ужасе, негромко, почти приглушенно, глотая слезы и давя рыдания. Такой самоконтроль у столь юного человечка показался Корделии пугающим. Ему бы следовало сейчас реветь в голос. Ей самой хотелось завопить. На нем была обычная детская одежда - темно-синего цвета мягкая рубашка и штанишки. Одной сандалии не было. Охранник СБ отстегнул ремень безопасности и вынул мальчика из флайера. Тот отпрянул от солдата и уставился на Негри в крайнем ужасе и смятении. "А ты думал, малыш, что взрослые неуязвимы?" с болью подумала Корделия.
Возле них материализовались Ку и Дру, выскочившие с разных сторон дома. Как и охрана, они оцепенели в потрясении. Грегор увидел Друшнякову и, стрелой кинувшись к ней, крепко вцепился в ее юбку. - Друши, помоги! - Наконец-то он позволил себе заплакать вслух. Дру обняла его и подхватила на руки.
Эйрел опустился на колени возле тяжелораненого шефа СБ. - Негри, что случилось?
Негри, потянувшись, вцепился в отворот его куртки неповрежденной правой рукой. - Он устроил путч… в столице. Его войска заняли здание СБ, центр связи… почему вы не отзывались? Генштаб окружен, там много его людей… во дворце тяжелые бои. Мы его раскусили - готовились арестовать… он запаниковал. Ударил слишком рано. Кажется, у него Карин.
- Кто, Негри, кто? - допытывался Петр.
- Фордариан.
Эйрел мрачно кинул. - Да…
- Ты… возьмешь мальчика, - прохрипел Негри. - Они у нас на хвосте… - Дрожь перешла в конвульсии, глаза закатились. Дыхание прервалось удушливым хрипом. Внезапно взгляд карих глаз стал осмысленным, настоятельным. - Сказать Эзару… - Капитана снова охватила судорога, раздирающая его плотное тело. Затем конвульсии прекратились. Все кончилось. Он больше не дышал.
Глава 11
- Сэр, - торопливо объяснил Куделка Форкосигану, - защищенный комм-пульт был намеренно испорчен. - Командующий СБшной охраной, стоявший рядом, утвердительно кивнул. - Я как раз шел сообщить вам… - Куделка испуганно покосился на лежащее на траве тело Негри. Двое СБшников, опустились рядом на колени и отчаянно пытались запустить срочную реанимацию: массаж сердца, кислород, инъекции… Но при всех их усилиях тело оставалось безжизненным, а лицо - восковым и неподвижным. Корделии уже приходилось видеть смерть, и признаки были ей знакомы. "Нет, ребята, вы не вызовете его обратно. В этот раз - все. Негри ушел, чтобы доставить свой последний доклад Эзару лично…"
- Когда случилась диверсия? От и до? - спросил Форкосиган. - Это было устройство замедленного действия?
- Нет, с виду похоже, что сразу, - доложил командир охраны. - Никаких следов заряда с часовым механизмом. Кто-то просто взломал заднюю панель и разбил все внутри.
Взгляды всех присутствующих обратились к тому СБшнику, который был назначен на пост у дверей комнаты связи. Одетый в такую же черною форму, как и большинство здесь, тот стоял, обезоруженный, между двумя своими товарищами. Охранники выбежали вслед за своим командиром, когда на лужайке перед домом раздались крики. Лицо пленника было сейчас таким же свинцово-серым, как у мертвого Негри, и лишь проблеск страха оживлял его.
- И? - лаконично переспросил начальника охраны Форкосиган.
- Он все отрицает, - пожал плечами СБшник. - Естественно.
Форкосиган перевел взгляд на арестованного. - Кто заходил туда после меня?
Охранник затравленно осмотрелся вокруг и вдруг ткнул пальцем в Друшнякову, все еще обнимающую рыдающего Грегора. - Вот она.
- Я?! - возмущенно выкрикнула Дру и крепче прижала к себе мальчика.
Форкосиган поджал губы, на его челюсти заиграл желвак. - Что ж, и без фаст-пенты понятно, что один из двоих лжет. Сейчас у нас нет времени. Коммандер, арестуйте обоих. Разберемся позже.
Он тревожно вгляделся в горизонт на севере. - Ты, - указал он на одного из СБшников, - собери весь транспорт, какой найдешь. Мы эвакуируемся немедленно. Ты, - махнул рукой одному из графских оруженосцев, - беги в деревню предупреди жителей. Ку, собери все файлы, возьми плазмотрон и доплавь комм-пульт до полной непригодности, а затем возвращайся.
Куделка, страдальчески покосившись через плечо на Друшнякову, быстро похромал к дому. Дру стояла оцепенев, холодный ветер трепал подол ее юбки. Она нахмурила брови и не сводила глаз с Форкосигана. Ухода Куделки она почти не заметила.
- Ты сперва в Хассадар? - странно мягким тоном уточнил граф у сына.
- Именно.
Хассадар, столица форкосигановского Округа, где были расквартированы имперские войска. Сохранил ли гарнизон верность?
- И не собираешься там задерживаться, я полагаю, - заметил Петр.
- Конечно. Хассадар, - на лице Форкосигана промелькнула хищная усмешка, - станет моим первым подарком коммодору Фордариану.
Петр кивнул, словно довольный услышанным. У Корделии голова кругом шла. Несмотря на ошеломляющую неожиданность, какой было появление умирающего Негри, ни Эйрел, ни Петр не высказывали никакой паники. Ни лишних движений, ни лишних слов.
- Ты, - вполголоса сказал Эйрел отцу, - возьмешь мальчика. - И встретишь нас… нет. Даже мне не говори, где. Мы с вами свяжемся.
- Верно.
- Возьми Корделию.
Петр открыл было рот возразить - но передумал и захлопнул, произнеся лишь:- А-а…
- И сержанта Ботари. Для охраны Корделии. Поскольку Дру - временно - отстранена.
- Тогда мне понадобится Эстергази, - сказал Петр.
- Но остальные твои люди понадобятся мне, - предупредил Эйрел.
- Ладно. - Граф отвел Эстергази в сторону, что-то тихо сказал ему, и тот быстро помчался наверх по склону. Стоило приказам пробежать по командной цепочке, и люди рассыпались во всех направлениях. Петр подозвал еще одного оруженосца, приказал ему взять графскую машину и ехать на запад.
- Как далеко, милорд? - спросил тот.
- Насколько тебе сообразительность подскажет. Потом удирай, если сумеешь, и присоединяйся к милорду Регенту.
Оруженосец кивнул и умчался бегом, как и Эстергази.
- Сержант, будешь повиноваться голосу леди Форкосиган как моему собственному, - приказал Эйрел Ботари.
- Всегда, милорд.
- Мне нужен этот флайер. - Граф кивнул на разбитую машину, которая хоть и перестала дымиться, но все же, на взгляд Корделии, выглядела не очень-то годной к полету. И вовсе не годной для бешеной гонки, виражей и пикирования, без которых не обойтись, если придется уходить от повисших на хвосте врагов… "Боюсь, мы с ним оба в равно плохой форме". - И сам Негри, - добавил Петр.
- Он бы это оценил, - согласился Эйрел.
- Наверняка. - Петр коротко кивнул и повернулся к команде, которая занималась первой помощью. - Оставьте его, парни, теперь уже поздно. - Он жестом приказал им перенести тело в кабину флайера.
Только сейчас Эйрел повернулся к Корделии - наконец-то, в первый раз за это время. - Милый капитан… - Его черты по-прежнему сковывало то безжизненное выражение, которое застыло на его лице с того момента, когда из флайера выпал Негри.
- Эйрел… случившееся не стало сюрпризом ни для кого, кроме меня?
- Ты была так больна, что я пока не хотел тебя этим беспокоить. - Он плотно сжал губы. - Мы обнаружили, что Фордариан плетет заговор, втянул в него генштаб и не только. Иллиан активно начал расследование. У людей на самой верхушке СБ просто обязана быть такого рода интуиция. Но чтобы осудить за измену человека с такими связями и влиянием, как Фордариан, нам нужны были неоспоримые доказательства. Совет Графов нетерпимо реагирует на любое давление имперской власти на одного их них. Мы не могли просто заявить им, что есть некий заговор. Однако прошлой ночью Негри позвонил мне и сообщил, что у него в руках наконец-то есть улики, достаточные, чтобы привести механизм в движение. Для ареста правящего графа ему требовался мой - императорский - указ. Предполагалось, что сегодня вечером я поеду в Форбарр-Султану надзирать за самой операцией. Но Фордариана, очевидно, предупредили. Изначально он собирался выступить месяцем позже, желательно - сразу после моего успешного устранения.
- Но…
- Иди. - Он подтолкнул Корделию к флаеру. - Войска Фордариана будут здесь с минуты на минуту. Вы должны бежать. Кто бы ни попался к ним в руки, но пока на свободе Грегор, у Фордариана будет земля под ногами гореть.
- Эйрел… - Ее голос сорвался на дурацкий писк, она сглотнула ледяной комок слюны. Во рту у нее теснилась тысяча вопросов, десять тысяч возражений. - Береги себя.
- Ты тоже. - В глазах последний раз вспыхнул огонек, но лицо уже было далеким, ведомым внутренним ритмом тактических расчетов. Времени нет.
Эйрел подошел к Дру и, что-то шепнув девушке на ухо, принял Грегора у нее из рук; та выпустила ребенка неохотно. Все вместе набились во флаер: Ботари сел за штурвал, Корделия втиснулась назад рядом с телом Негри, Грегор сидел у нее на коленях. Мальчик не произносил ни звука, лишь дрожал. Глаза, обращенные на Корделию, были огромными от шока. Машинально она обняла его. Грегор не вцепился в нее, а обхватил себя руками. В этой машине одному только развалившемуся на сиденье Негри было уже ничего не страшно, и Корделия ему почти позавидовала.
- Ты видел, что стало с мамой, Грегор? - тихонько спросила Корделия.
- Ее увели солдаты. - Тоненький голосок был ровен.
Перегруженный флаер, икая мотором, поднялся в воздух, и Ботари повел его прямо вверх по склону, в каких-то метрах от земли. Машина завывала, стонала и скрипела. Корделия - тоже, хоть и мысленно. Она извернулась всем телом, чтобы сквозь покореженное заднее стекло бросить взгляд - последний взгляд? - на мужа. Эйрел уже развернулся и стремительно шагал к подъездной аллее, куда его солдаты сгоняли уйму разнообразных транспортных средств, частных и правительственных. "Почему мы не взяли одно их них?"