Я еще раз отрубил питание. Красный огонек исчез. Я облегченно вздохнул. Кажется, насчет брака я погорячился. Однако, снова начав читать, я то и дело косился на панель телевизора. Глазок не горел.
В половине девятого позвонила Жанна. Я немедленно вспомнил: она ведь сегодня должна была встретиться с фотографом.
— Ну, как?
— Никак, — ответила она. — Гуляла с Пирсом до последнего. А Никита Павлович не появился.
— Не появился? — переспросил я.
— Ну да, — по голосу Жанны чувствовалось, что она растеряна. — Вообще-то он всегда гуляет с собакой в одно и то же время.
— Может, на работе задержали? — предположил я.
— Тогда бы с собакой кто-то другой должен был выйти, — отвечала Жанна. — А собаку его я тоже нигде не нашла. Мы с Пирсом специально весь двор обошли и даже окрестности.
— А Никита Павлович живет один?
— Чего не знаю, того не знаю, — сказала Жанна. — Мы ведь с ним в основном про собак разговаривали. — Понимаешь, Пирсик очень с Кузькой его подружился.
— И какой же породы у него этот Кузька?
— Во-первых, не этот, а эта, — уточнила Жанна. — Полное имя Кузьминична. А порода интересная. Метиска. Помесь колли с боксером. Смотрится крайне своеобразно. Уж будь покоен. Если бы Кузьку сегодня кто-то другой выгуливал, я все равно бы заметила.
— Та-ак, та-ак, — протянул я. — Значит, ни хозяина, ни собаки. Именно после того, как ты показала ему газету.
— Ой, Федор, — испуганно проговорила Жанна. — Я и сама уже думала, думала… Но давай все-таки подождем до завтра. Вдруг это просто случайность. Ну, действительно, задержали его на работе. Или плохо себя почувствовал. И выйдут они с Кузькой позже. А, может, он выгулял собаку возле самого подъезда, а на площадку решил не ходить. Вот мы с ним и не встретились.
— Может быть, — согласился я. — Но как только дело касается старухи в черном, что-нибудь обязательно происходит не так. Понимаешь, Жанна, многовато случайностей и совпадений. Я даже сказал бы, чересчур много.
— Чересчур, — голос ее прозвучал словно эхо. — Ладно, Федор, посмотрим, придет ли Никита Павлович завтра вечером на площадку.
— А, кстати, ты знаешь номер его квартиры? — поинтересовался я.
— Интересно, откуда? Я же тебе русским языком сказала: все наше знакомство основано на дружбе Пирса и Кузьки. А так как они домашними визитами не обмениваются, то меня номер квартиры Никиты Павловича как-то не волновал. Я знаю только его дом и подъезд. Но подъезд неточно. То ли второй, то ли третий.
— Вполне достаточно, чтобы в крайнем случае выяснить, — заверил я. — Фамилия, имя и отчество нам известны. Значит, поспрашиваем у соседей. Тем более что у него собака такая необычная.
— Можем просто позвонить в газету, — подхватила Жанна. — Там на последней странице есть координаты редакции. Если даже нам адреса Никиты Павловича не дадут, то телефон уж точно достанем. Наврем что-нибудь вроде того, что должны передать ему интересные фотоматериалы. У тебя, Федор, газета сохранилась?
Я подбежал к столу. Газета лежала на месте, однако, уже напуганный цепью необъяснимых случайностей, я убрал ее в ящик и запер на ключ. И только после этого сообщил Жанне:
— Порядок.
Вскоре мы попрощались. Странное исчезновение Никиты Павловича не выходило у меня из головы. Принимая Жаннины доводы как вполне логичные, я все же вполне допускал, что сорвалась сегодняшняя встреча неспроста. То ли фотограф обманул вчера Жанну, и монтаж был делом его рук. То ли, явившись в редакцию и начав выяснять, в чем дело, он заставил кого-то принимать срочные меры. В таком случае с Никитой Павловичем случилась беда, и надо как-то его выручать. Однако, пока мы не выяснили, в чем дело, неизвестно, чем можно помочь ему. Да и нужно ли помогать? И, наконец, не грозит ли нам самим опасность как нежелательным свидетелям?
Я тут же позвонил Макси-Коту.
— Слушай, а Никита Павлович на встречу-то не явился, — сообщил я.
— Какой еще Никита Павлович? — невнятно переспросил Макс. Он явно что-то жевал.
— Да фотограф, фотограф.
— А-а, — протянул Макси-Кот и, поперхнувшись, закашлялся. — Я, знаешь, совсем про него забыл.
— Ты забыл, а он не пришел.
— Может, занят, а может, еще не выяснил. И вообще, Фома, не паникуй. Вот если он завтра опять не появится, тогда и будем думать. Ладно, мне надо еще математику доделать.
— Тогда работай, — отпустил Макса я.
Кстати, и мне стоило собраться на завтра в школу. Все-таки, как говорится, первый раз в новый класс. Я покидал в сумку чистые тетради, ручки, в общем, обычный набор. Старые учебники я сдал в прежнюю школу. Значит, завтра надо выяснить, как раздобыть новые. Но это наверняка знает Жанна.
Наконец я улегся спать. Я почти провалился в сон, когда какой-то странный звук заставил меня открыть глаза. В комнате было совершенно темно: лишь из угла прямо на меня пристально уставился красный глаз.
Невольно вскрикнув, я подскочил на кровати. Дверь в мою комнату распахнулась. Из коридора ударил сноп света. Я зажмурился.
— Федя, что случилось? — спросила мать.
— Телевизор включен, — ляпнул я первое, что пришло в голову.
Мать зажгла люстру и испытующе на меня уставилась.
— Федя, телевизор работает не у тебя, а в большой комнате. Если он тебе мешает спать, мы сделаем потише.
— Да не звук, — сказал я. — А огонек в моем телевизоре. Наверное, забыл выключить. Мать повернулась к телевизору:
— Федя, все выключено. Видно, тебе просто сон приснился.
— Наверное, — не стал спорить я.
— Давай, давай, спи. Завтра в школу. И, погасив свет, мама закрыла дверь. Но я долго еще не мог заснуть.
Глаза VII СТУДИЯ «ТЕЛЕПРОФЕССИЯ»
До сих пор не могу понять, видел ли этот глазок во сне или он и впрямь сам включился, а снова выключился. Разбуженный будильником, я первым делом уставился на телевизор. Глазок не горел. Я вдруг подумал: «А чего я, собственно, так волнуюсь? Подумаешь, огонек. Многие вообще никогда не отключают его, чтобы можно было в любой момент врубить телевизор с помощью пульта. Тут вроде и трепыхаться не стоит. Но почему же мне было вчера так страшно?»
Впрочем, утром, когда надо спешно собираться в школу, а за окном светло, о страшном и загадочном как-то не думается. Сейчас мне было куда важнее собраться и первым зайти за Жанной, прежде чем она явится ко мне. Поэтому, выкинув из головы всякие самовключающиеся глазки, я поспешил на кухню, где мать уже ждала меня завтракать.
Естественно, с ее стороны не обошлось без руководящих указаний. Мол, выясни насчет учебников, не забудь переписать расписание и так далее и тому подобное. Скоро мне это надоело, и я сказал:
— Да знаю, знаю. А расписание у меня уже есть. Жанна продиктовала.
— Жанна? — поджала губы мать. — Ну-ну.
Я с трудом сдержался. Но на споры не оставалось времени.
Все же мне удалось успеть, и я вышел на лестничную площадку как раз в тот момент, когда Жанна показалась из своей двери.
— Здравствуй, Жанночка, — послышался за моей спиной совсем не ласковый голос матери.
— Доброе утро, Марина Владиславовна, — вполне приветливо улыбнулась ей Жанна.
— Федор, — сказала мама. — Ты помнишь, что я сегодня уже выхожу на работу. Обед в холодильнике. Разогреешь сам.
— Не маленький. Разберусь, — и мы с Жанной сели в лифт.
По дороге в школу я на всякий случай спросил, не гуляла ли она сегодня утром с Пирсом.
— Нет, — откликнулась Жанна. — По утрам Пирс всегда гуляет с мамой. Верней, Пирс гуляет, а мама бегает.
Меня лично куда больше волновала сейчас не Жаннина мама, а Никита Павлович. О чем я и сказал. А Жанна ответила:
— Владей," Федор, собой и укрепляй волю. До вечера всё равно ничего не выясним.
Мы зашли в школьный вестибюль. Мне немедленно бросилось в глаза объявление: «Вниманию учащихся 9—11-х классов. Сегодня в 16.00 в кабинете № 211 состоится первое заседание студии «Телепрофессия». Приглашаются все желающие. Вход свободный».
— А-й, — протянул я. — Ваша знаменитая школьная телестудия.
— Почему знаменитая? — посмотрела на меня Жанна.
— Ну, понимаешь, это было первое, о чем мне в связи с новой школой рассказал отец. Вторым был бассейн. Но ты, Жанна, сказала, что он у вас редко работает.
— Студия, как видишь, работает, — указала на объявление моя спутница.
— А интересно, она в прошлом году тоже работала? — спросил я.
— Говорят, начинала, — отозвалась Жанна.
— Я-ясно, — протянул я. — Слушай, ты собираешься в нее ходить?
— А что? — осторожно проговорила Жанна.
— Ну, я думаю, может, сегодня сходим? Посмотрим. Интересно все-таки.
— Вообще-то, я собиралась. Меня журналистика интересует, — ответила Жанна. — Хочу после школы поступать на журфак. А эта студия как-никак — практика. Может, даже дадут какие-нибудь репортажи сделать для нашей кабельной сети. Ходят слухи, что силами школьной студии на нашем кабельном собираются выпускать молодежную программу.
— А-й, — протянул я. — Ваша знаменитая школьная телестудия.
— Почему знаменитая? — посмотрела на меня Жанна.
— Ну, понимаешь, это было первое, о чем мне в связи с новой школой рассказал отец. Вторым был бассейн. Но ты, Жанна, сказала, что он у вас редко работает.
— Студия, как видишь, работает, — указала на объявление моя спутница.
— А интересно, она в прошлом году тоже работала? — спросил я.
— Говорят, начинала, — отозвалась Жанна.
— Я-ясно, — протянул я. — Слушай, ты собираешься в нее ходить?
— А что? — осторожно проговорила Жанна.
— Ну, я думаю, может, сегодня сходим? Посмотрим. Интересно все-таки.
— Вообще-то, я собиралась. Меня журналистика интересует, — ответила Жанна. — Хочу после школы поступать на журфак. А эта студия как-никак — практика. Может, даже дадут какие-нибудь репортажи сделать для нашей кабельной сети. Ходят слухи, что силами школьной студии на нашем кабельном собираются выпускать молодежную программу.
— Ух ты! — вырвалось у меня. — Тогда я точно пойду.
— Отлично, — кивнула Жанна. — У нас как раз будет время после уроков забежать домой. Пообедаем, и на заседание студии.
Раздевшись, мы пошли к своему классу. Тут я вспомнил, что перед уроками меня просила зайти директриса. Правда, я обещал это сделать во вторник, а сегодня уже четверг. Я посоветовался с Жанной.
— Зачем тебе директриса? — пожала плечами она. — С классной я и сама могу тебя познакомить. Гораздо проще. Пошли в учительскую.
И она потащила меня вверх по лестнице. Надежда Григорьевна оказалась длинной, худой, средних лет. Посмотрев на меня, она без всякого воодушевления произнесла:
— Значит, нашего полку прибыло.
— Прибыло, — подтвердил я.
— После звонка я тебя представлю классу. А на большой перемене Жанна отведет тебя в библиотеку. Там и получишь учебники. Вопросы какие-нибудь есть?
Вопросов у меня не было. В чем я без обиняков и признался.
— Если возникнут, то задавай, не стесняйся, — любезно, но вяло проговорила классная.
Мне показалось, что у Надежды Григорьевны куча каких-то своих забот, не связанных со школой. Поэтому мое появление она воспринимала как тяжелую дополнительную обузу, и только вежливость не позволила ей выразить истинные чувства.
— Ладно. Пошли, — подтолкнула меня к выходу из учительской Жанна.
Я послушно вышел в коридор.
— Как тебе классная? — поинтересовалась девочка.
— Да никак, — отвечал я.
— Мне тоже, — призналась она.
— Она совсем никакая, — добавил я.
— Считай, нам еще повезло, — ободрила меня Жанна. — Вот у «вэшников» полный облом. Не классная, а мегера. Они все у нее по струнке ходят. Так сказать, шаг влево, шаг вправо — расстрел. А нашей Надежде вообще практически все до фени.
— Может, это и правильно, — еще не выработал собственной концепции я.
Тут меня с силой хлопнули по плечу. Я оглянулся. На меня, ухмыляясь, пристально глядел… Толян. В голове моей мгновенно пронеслась буря мыслей, окрашенных весьма сильными эмоциями. Ситуация складывалась совсем не благоприятная. Вторым глазом рисковать не хотелось. А если Толян сейчас начнет выступать, новый бой неизбежен. Единственное, что меня в данном случае радовало — это отсутствие Витька.
— Привет, новенький, — на удивление радостно проговорил Толян. — Как дела? Крыша цела, и ладно?
И он громко заржал над собственной шуткой.
— Не смешно, — брезгливо сморщилась Жанна. — А где же, Толик, ты потерял своего сиамского близнеца?
— Чего? Какого близнеца? — тупо уставился на нее Толян.
— Да Витька, Витька, — пояснила Жанна.
— Витек ногу сломал, — враз загрустил Толян.
— Как его угораздило? — заинтересовалась Жанна. — Он же еще вчера вполне целый был.
— Днем был, — унылым голосом откликнулся Толян. — А вечером мы на стройку пошли. Посмотреть, где Князя прихлопнуло. Вот там Витек и свалился. Теперь нога у него полностью в гипс закатана. Его мать говорит, двойной перелом. Она меня чуть не убила, — поделился личной обидой Толян. — Можно подумать, ногу Витьку сломал я. А мне, между прочим, пришлось его на себе со стройки тащить. И вообще, я, сам по себе, в гробу эту стройку видел. А Витьку приспичило: «Пошли, пошли посмотрим». А чего там смотреть, кроме лужи. Я понимаю, если бы там по-прежнему Князь лежал. Но его-то уже похоронили. Эх!
Толян махнул рукой и еще раз, вполне дружески хлопнув меня по плечу, с криком: «Борька, дай закурить!» — понесся в другой конец коридора. Мы с Жанной переглянулись.
— Тяжелый случай, — посмотрела Толяну вслед она.
Я равнодушно кивнул. Честно сказать, на душе у меня стало гораздо легче. Один враг временно выбыл из строя. А второго вроде как и врагом теперь не назовешь. Во всяком случае, без поддержки Витька он явно ко мне лезть не собирается. Словом, одной проблемой меньше.
Первый мой день в новой школе обошелся без всяких ненужных приключений. Девятый «Г» воспринял меня вполне спокойно. Я даже удивился. В прежней моей школе любое появление новенького становилось большим событием. И, разумеется, новенький, прежде чем стать полноправным членом сообщества и занять подобающее место в классе, проходил суровую обкатку. Впрочем, я, кажется, понял, в чем дело. Этот девятый «Г» весь состоял из новеньких. Примерно как Северная Америка в эпоху переселенцев. Ребята проучились вместе меньше месяца, и коллектив еще окончательно не сложился. В какой-то степени мне помогло, что я был уже знаком с Жанной. Да и То-лян, как ни странно, сыграл в моей судьбе весьма положительную роль. Едва я появился в классе, недавний противник снова дружески хлопнул меня по плечу и предложил:
— Садись со мной, пока нет Витька. А то одному, знаешь, во время уроков скучно.
Украдкой перемигнувшись с Жанной, я принял предложение и уселся вместе с Толяном за последнюю парту. По-моему, если появляется возможность нейтрализовать врага, надо ей воспользоваться. Конечно, когда конфликт не очень принципиальный. А Толяна теперь врагом даже назвать было трудно. Он явно навязывался в друзья. С одной стороны, это несколько обременяло. Но с другой — помогло мигом наладить здоровый контакт со всей мужской частью девятого «Г», и я был принят ребятами как абсолютно свой.
На большой перемене я под предводительством Жанны отправился в библиотеку за учебниками. Верный Толян увязался за нами. Он сказал, что вдвоем тащить книги гораздо удобнее, чем одному. Я, собственно, ничего не имел против. Однако Жанна всем своим видом показывала, что общество Толяна раздражает ее. Улучив подходящий момент, она даже прямым текстом шепнула мне на ухо:
— Слушай, Федя, а что, по-твоему, этот Толян все время теперь должен быть с нами?
— Что с ним сделаешь? — растерялся я. Жанна фыркнула и, кажется, на время смирилась.
На следующем уроке Толян спросил меня:
— Ты когда переехал?
— В субботу, — ответил я.
— С Жанной давно знакомы? — задал новый вопрос мой невольный друг.
— С того дня как переехал.
По лицу Толяна легко можно было понять, что мои акции сильно повысились.
— Ну, ты конкретно идешь на цель! — немедленно восхитился он. — Вон Витек целый месяц уже пытается Жанку склеить, и ноль успеха. У тебя всё тип-топ.
— Счастливое стечение обстоятельств, — проявил скромность я. — Мы сперва в лифте застряли. А потом оказалось, что в соседних квартирах живем.
— Повезло тебе, мужик, — на полном серьезе изрек Толян. И добавил: — Тебе повезло, а у Витька непруха по всем фронтам.
После уроков мы с Жанной поспешили домой. Толян и тут чуть было не навязался ко мне в гости. Но на сей раз я повел себя очень решительно, объявив, что мать дома и разбирает вещи. Поэтому, мол, сегодня никак не получится, а вот на следующей неделе милости прошу. Толян неохотно смирился и объявил, что в таком случае пойдет навестить Витька.
Жанна на протяжении всего пути до нашего дома просто кипела:
— Во-первых, мне этот Толян уже осточертел. А во-вторых, что он к нам прилип как банный лист?
— Да ладно тебе, — пытался смягчить ситуацию я.
— Нет, не ладно, — поджала губы Жанна. — Учти: я не желаю терпеть его все время рядом.
— Брось ты, — вновь принялся убеждать я. — Он, по сути, вполне безобидный.
— Какая разница, — с чисто женской логикой заявила она. — Меня от него тошнит.
На это я не знал, что ответить. Если уж тошнит, то тошнит. К тому же, в следующее мгновение я обнаружил такое, что мне стало не до защиты Толяна. Предки-то мне комплекта ключей так и не выдали! Ведь мы с ними несколько раз заводили разговор об этом. А когда ключи, наконец, понадобились, никто не вспомнил.
— Чего застыл, Федор? — окликнула меня Жанна.