Я чуть не подскочил на месте. Три года назад были убийства. Погибли три человека, старуха, парень и бывший мент, кажется, гаишник.
Так вот, нашей воспитательницей была эта самая старуха, Ирина Леонидовна. Точнее, тогда, шестнадцать лет назад, она была еще дородной теткой с громадной грудью и мощным голосом. Я помнил, что наша другая воспитательница долгое время болела, и ее изредка заменял какой-то мужчина. И теперь мне очень хотелось выяснить, кем был в юности этот погибший гаишник...
Мне очень не хочется верить в эти совпадения.
Незаметно я уснул. И всю ночь мне снились какие-то призрачные тени, они летали вокруг меня с завываниями, задевая лицо своими рваными крыльями, стоная и пронзительно крича.
* * *Оно отдыхало, с нескрываемым удовольствием смакуя предыдущее Представление. С каждым разом оно (Представление) становилось все интереснее и интереснее, ну прямо как в сказке, но ведь жизнь, по сути, не так уж сильно и отличается от сказки, и кто будет спорить с этим утверждением?
Правда, в этой бочке меда, олицетворявшей последнее цирковое шоу, были несколько ложек противного, невкусного дегтя. Ну, во-первых, оно проиграло пари, кол, вопреки ожиданиям, вышел между ребер сучки. Во-вторых, этой мерзкой девчонке (как там ее, Лиля, что ли?) удалось убежать, и, судя по появившейся в прессе информации, у нее прорезался голосок. Это было уже не смешно. Далеко не смешно. До этого момента еще никто не оставался живым после Представления. И пусть девка видела перед собой лишь веселого клоуна, больше так рисковать оно не могло. С другой стороны, оно инстинктивно чувствовало, что скоро наступит какая-то развязка. Каким-то звериным чутьем оно это чувствовало, и это придавало ему дополнительные силы, вкачивая в кровь все новые порции адреналина. О да, скоро будет еще одно Представление. И оно будет Великим. Это будет самое настоящее ПРЕДСТАВЛЕНИЕ, эпохальное, и о нем еще долго будут слагать легенды.
Глаза существа затянула мутная пленка, оно словно погрузилось в гипнотический сон, но во рту происходил мощный процесс слюноотделения, будто оно не ело несколько дней и вдруг увидело отбивную, политую сочным соусом.
* * *Виктору не повезло. Нет, нужный ему человек оказался на месте, и он даже был готов взять у него найденную пулю для исследования, но предупредил, что: а) делает это исключительно из-за добрых отношений с Виктором; б) никакой доказательной силы результаты экспертизы нести не будут, поскольку объект исследования (то есть пуля) добыт с грубыми нарушениями, и, наконец, в) в данный момент накрылась компьютерная база по сравнительной баллистике. Иными словами, получить-то информацию по пуле было можно, а вот сравнить их с другими образцами – нет. Так что, уважаемый товарищ Боков, курите бамбук, пока специалисты не восстановят утерянные данные. И когда это произойдет – один бог знает.
Разочарованному Виктору предложили оставить пулю в лаборатории, но он, подумав, отказался и сказал, что лучше привезет ее, когда все неполадки будут устранены.
– Если комп починят, я проверю за один день, – поклялся эксперт. Виктор молча поставил на стол бутылку дорогого коньяка – не увозить же ее обратно.
– Аванс, Миша.
– Не парься, Витя, сочтемся, – произнес эксперт, пожимая милиционеру на прощание руку.
– Только все между нами, девочками, – на всякий случай предупредил Виктор, и Михаил согласно кивнул. Он даже не спросил, откуда эта пуля. Просто в один прекрасный день Боков очень помог его семье, можно сказать, вытащил с того света его сына, к счастью, несостоявшегося наркомана. И он сделает все, что в его силах, чтобы теперь помочь Виктору.
Утром Виктор приехал в отделение и был несколько удивлен, увидев своего начальника на улице.
– Что-то случилось, Семен Васильевич? – спросил он, поздоровавшись с ним. Васильич промокнул платком залысины и тут же в него высморкался. Было видно, что его всего буквально трясет.
– Что произошло, товарищ полковник? – спокойным голосом повторил Виктор.
– Все, Витя. Не начальник я тебе больше, – с трудом выговорил полковник. – Так я и знал.
Он говорил, урывками захватывая воздух, как выброшенная на берег рыба.
– В отпуск отправляют. А ты сам знаешь, что за ним последует. Кстати, ты тоже свободен. Можешь догуливать то, что не успел.
– Гончаров? – догадался Боков, и Семен Васильевич кивнул с несчастным видом.
– Сегодня еще с утра из окружного управления понаехало, из Москвы двое прилетают, опер и психиатр какой-то, едрен-батон. А тут, как назло, какой-то общественный комитет образовался, за поимку маньяка сто тыщ обещают, вон уже листовки везде раздают. Ты представляешь, во что это выльется, Боков? В нашем районе охотники уже облаву готовят.
– Откуда такие деньги? – не поверил Виктор.
– Не знаю. Да и какая разница, – отмахнулся Семен Васильевич. Он вздохнул. – Может, и нет никаких денег. Ладно, Боков. Прорвемся.
Он стал подниматься по ступенькам, тяжело и неуклюже, и Виктор подумал, что еще никогда его патрон не выглядел таким разбитым и подавленным. Он словно состарился на двадцать лет за одну неделю.
Обернувшись, Семен Васильевич сказал:
– Насчет отпуска я серьезно, Витя. Тебя отстранили от этого дела, так что отдохни немного. Потому что все наши потуги будут играть только против нас.
Ни один мускул не дрогнул на лице Виктора, он лишь слегка наклонил голову, давая понять, что услышал своего начальника. После чего рванул вверх по лестнице, к себе в кабинет. Просто так сдаваться он не собирался. К счастью, никто из следственной группы, приехавшей из Москвы, его не видел, и он, запершись изнутри, принялся быстро снимать копии со всех материалов, касающихся Живодера.
Пока он разбирался с бумагами, позвонил Артур Малышев. Запинаясь, он смущенно попросил Виктора узнать... знакомы ли между собой Ставченко и Борис Долин, тот самый гаишник, которого Живодер скормил кошкам два года назад. Его также интересовало, кем оба работали в юности. Словно заранее уверенный, что ему откажут, Артур торопливо пояснил, что у него скоро защита диплома по уголовному праву и он хотел выдать комиссии что-нибудь эдакое, непосредственно из практики, в частности, дело по Живодеру.
Он снисходительно выслушал юношу, сразу поняв, что защита диплома тут совершенно ни при чем. «Парень решил самостоятельно распутать дело?» – усмехнулся про себя Виктор. Собственно, ничего такого секретного Малышев не просил, и поэтому он сказал, что постарается выяснить.
Как только он закончил разговор с Артуром, позвонил Васильич и сказал, чтобы он сдал все дела в секретариат. Виктор покачал головой: как хорошо, что успел сделать копии!
Уладив все формальности с передачей материалов, он вышел на улицу. Под мышкой у Виктора была зажата толстая папка. Отпуск? Да ради бога, Семен Васильевич. Он, конечно, на работе больше появляться не будет, но и отдыхать не собирался.
* * *В громадном доме семьи Хотиных царила гнетущая тишина. Не было слышно привычных домашних звуков, которые присущи любому жилищу, будь то хоромы олигарха или коммуналка непросыхающей семьи алкоголиков. Даже Бона и Стэп, два рослых ньюфаундленда, словно понимали: в семье, где им было так привольно жить, произошла какая-то серьезная беда, и тихо сидели по углам.
С Лилей находились две няни, они сменяли друг друга, не спуская глаз с девочки круглые сутки. Во время обострений ей делали уколы, которые прописали врачи, хотя Владимир не видел в них никакого смысла. Как не видел смысла в дальнейшем существовании. Его жизнь словно разделилась ланцетом на две части – «до» и «после», а точкой разграничения этих половинок была смерть Анны, в которую он до сих пор отказывался верить.
Сегодня он пытался немного развлечь Лилю и повез ее в магазин игрушек. К его изумлению, она набрала целую тележку каких-то невзрачных клоунов. Однако, видя состояние дочери, Владимир не посмел задавать ей вопросы и беспрекословно оплатил все покупки.
А дома его ждал новый шок. Конечно, он помнил, что все эти ужасы с Лилей и его женой творил какой-то извращенец, переодетый в клоуна, но все равно поступок Лили ошарашил его. Она вывалила все игрушки посреди комнаты и начала методично отрывать им головы, отламывать конечности, а когда последняя кукла была сломана, она принялась с ожесточением топтать эту бесформенную груду. И все это делалось с ледяной улыбкой, от которой хотелось лезть на стену. И снова Владимир не посмел вмешаться, он только с болью смотрел на свою дочь, не зная, как ей помочь.
Сейчас Лиля спала. Владимир сидел в кабинете, перед ним на столе высилась почти опустошенная бутылка виски. Он ожидал гостей.
Наконец в дверь кто-то позвонил, и он встрепенулся, включив видеофон. Удостоверившись, что это именно те, кого он ждал, Владимир нажал кнопку, впуская посетителей внутрь.
Наконец в дверь кто-то позвонил, и он встрепенулся, включив видеофон. Удостоверившись, что это именно те, кого он ждал, Владимир нажал кнопку, впуская посетителей внутрь.
Через минуту в кабинете стояло двое. Первый был настоящим гигантом, с квадратным хмурым лицом и маленькими свинячьими глазками. Щеку пересекал уродливый шрам, костяшки пальцев были в красных мозолях, выдавая в нем опытного бойца. Второй гость был прямой противоположностью своему приятелю – невысокий, худощавого телосложения, с аккуратной полосочкой усов. На носу с горбинкой сидели золоченые очки.
– Привет, Гарик, – без каких-либо эмоций произнес Владимир и вновь наполнил свой стакан. Он протянул руку.
Худощавый мужчина в очках вежливо ответил на приветствие. Громила, помедлив, последовал его примеру.
– Прими мои соболезнования, Володя, – сказал Гарик. Владимир истерично хохотнул и махнул рукой, мол, о чем ты говоришь?! Громила с тупым равнодушием смотрел на пьяного мужчину.
– Это кто? – покосился на здоровяка Владимир.
– Роман. Я тебе говорил о нем, – пояснил Гарик.
– Роман... – проговорил заплетающимся языком Владимир, словно пробуя имя на вкус. – У меня для вас работа, Гарик и Роман.
Он потянулся к бутылке, но она оказалась пуста, и Владимир, пошатываясь, направился к шкафу. По дороге он задел хрустальную статуэтку в виде девочки с зонтиком, которая упала прямо на пол и разлетелась вдребезги.
Гарик и Роман тактично молчали, ожидая продолжения разговора.
– Не догадываетесь? – спросил Владимир, доставая новую бутылку. Сорвал пробку и отхлебнул прямо из горлышка.
– Догадываемся, – осторожно сказал Гарик.
Владимир прошаркал к столу и тяжело сел, почти свалился в кожаное кресло.
– Какая-то тварь убила мою Аню, – сказал Владимир совершенно обыденным тоном, словно речь шла о погоде. – Слыхали? Ее насадили на палку, как кусок мяса на шампур.
Владимир говорил, бросая исподлобья взгляды на визитеров, он словно испытывал мазохистское удовольствие, напоминая сам себе ужасные подробности гибели супруги.
– Найдите его, парни. Найдите, только не убивайте. Приведите его ко мне, вот о чем я вас прошу. Меня не интересует, сколько это будет стоить. Ты меня знаешь, Гарик. В расходах я не ограничиваю. Просто найдите его.
Глаза Владимира наполнились слезами, и он зло выматерился.
Гарик терпеливо ждал, когда у Владимира пройдет эмоциональный всплеск, и, когда тот снова приложился к бутылке, поинтересовался:
– А как же милиция, Володя?
Владимир скривил губы:
– Эти олухи только в трезвяке карманы алкашам чистить умеют. Они не дают мне похоронить Аню, она до сих пор лежит в морге, эти уроды эксперты ковыряются в ней, а ты говоришь про какую-то милицию? – повысил голос Владимир. Судя по выражению лица Гарика, он уже жалел, что задал этот вопрос, – он был, как и Владимир, человеком дела, практиком, а все эти рассужденческие сопли-размазни его только отвлекали и раздражали. Но он не перебивал Владимира, прекрасно понимая его чувства. Впрочем, тот быстро взял себя в руки.
– Как только эта гнида будет стоять вот здесь, получите по сто штук евро. Аванс – по десятке. И чем быстрее это произойдет, тем больше я вам заплачу. Ты меня знаешь, Гарик.
– Знаю, – согласился мужчина. – Возражений нет. Так? – он обернулся к напарнику.
Роман молча кивнул. Его толстые пальцы непроизвольно сжались, послышалось легкое похрустывание сбитых костяшек.
– За ней ухлестывал один сопляк, – сказал Владимир. – Названивал, даже когда мы поженились, пришлось ему рога пообломать. Левин Кирилл, он исчез одновременно с... короче, в тот же день, когда пропала Аня. Менты его тоже ищут. У меня нет его фотографии, но это не проблема – ими весь Каменск обклеен.
– Но ты не уверен, что это он, – уточнил Гарик.
– Не уверен, – согласился Владимир. – Мне по херу, кто это сделал, хоть президент, я просто хочу, чтобы вы привели эту мразь ко мне.
– Володя, я понимаю, что это тяжело, но нам придется поговорить с твоей дочерью, – мягко сказал Гарик.
– Исключено. Она сегодня не в себе, – отрезал Владимир. – Во всяком случае, как-нибудь в другой раз.
«Что ж, дело твое», – отразилось на бесстрастном лице Гарика. Вслух же он сказал:
– Но ты же слышал, что она говорила, там, в больнице? Важна каждая деталь. Ты должен поделиться с нами этой информацией. Володя, возьми себя в руки! – вдруг жестко добавил он, видя, что тот снова скривил лицо, готовый заплакать. Владимир закашлялся, нервно сцепил перед собой пальцы и, глядя куда-то в стену, поведал мужчинам историю Лили.
– Достаточно? – визгливо спросил он, расцепив пальцы, когда рассказ был окончен. – Или еще какие-нибудь подробности интересуют?
«Да», – хотел сказать Гарик, но удержался – мужчина и так был в одном шаге от помешательства.
Владимир наклонился и вытащил из одного из ящиков стола красный пакет. Кинул его Роману, тот ловко поймал.
– Аванс. И десятка на предварительные расходы. Нужно будет еще – звони. Жду от вас только хорошие новости.
– Они будут, – уверил его Гарик.
– Тогда почему вы еще здесь? – уставился на мужчин Владимир. Он запрокинул бутылку, жадно глотая виски, будто пил минералку.
Мужчины вышли из кабинета, а Владимир, отшвырнув в сторону бутылку, схватил со стола рамку с фотографией жены. На него смотрело жизнерадостное, улыбающееся личико Анны, ее глаза тоже счастливо улыбались, но Владимиру вдруг показалось, что изображение стало каким-то размытым. Или он стал плохо видеть? Только спустя минуту до него дошло, что он безудержно плачет.
* * *– Чего ты это такая счастливая? – ворчливо спросил Виктор у сестры. Вика, мурлыча какую-то песенку, прихорашивалась перед зеркалом.
– Обалдеть, – сказала она, оторвавшись от зеркала. – Единственная сестра получила диплом, практически без троек, а родной братец спрашивает, почему она такая счастливая.
– А, ну да, – всполошился Виктор. Он скрылся в своей комнате и через секунду появился, протягивая Вике конверт:
– Это тебе. Молодец, поздравляю от всего сердца!
– Спасибочки, – Вика чмокнула брата в щеку, забрав у него конверт.
– Как жизнь в целом? Что решили с выпускным? – поинтересовался Виктор.
– Я же говорила тебе, мы в «Альфе» будем, – ответила Вика, снова отвернувшись к зеркалу, – врать брату и смотреть ему при этом в лицо было невозможно, он сразу бы распознал ложь.
– И правильно сделали. Не фига вам там делать, в этой «Долине Гномов», – сказал Виктор. – Устроили развлекаловку для новых русских, и вы туда же.
Вика с каменным лицом расчесывала волосы, едва сдерживаясь, чтобы не ответить колкостью.
– А кстати, ты что, больше с Артуром не общаешься? – спросил Виктор.
– Да так, – неопределенно ответила девушка, – а что такое?
– Ничего, – пожал плечами Виктор. – Вы вроде бы встречались?
– Вроде, вроде... у бабуси в огороде, – огрызнулась Вика. Она была явно не настроена откровенничать с братом.
– Он нормальный парень, – заметил Виктор. – Это так, к слову. А с кем ты сейчас встречаешься? Я тебя, кажется, с Женей видел.
– Ты что, следить за мной стал? – подозрительно спросила Вика. – И вообще, какое тебе дело, с кем я встречаюсь?
– Не нравится мне этот Женя, – бесцеремонно заявил Виктор. – Тощий хмырь, и глазки какие-то... сальные. Как будто травку покуривает.
– Витя, ты что, хочешь устроить мою личную жизнь? – Вика повернулась к брату, воинственно глядя на него. – На себя бы посмотрел! Пузо растет, на башке плешь, ни семьи, ни фига, а все туда же, учить!
Виктор машинально втянул живот, на всякий случай потрогал волосы и посмотрел в зеркало.
– А кто тебе еще подскажет, как не родной брат? – невинно хлопая ресницами, сказал он. – За тобой только и смотри, а то найдешь себе какого-нибудь «нарика» или альфонса-пидора, а потом прибежишь: «Витя, помоги!»
– Ну знаешь, – обозлилась Вика. – У тебя все мои друзья делятся на педерастов или наркоманов! И вообще, лучше жить с гомосеком, чем с таким шизиком, как ты! У психиатра давно был?
– Давно, – театрально вздохнул Виктор. – Вот сейчас как раз в отпуске, пойду проверюсь.
– Я не сомневаюсь в диагнозе, – обронила Вика и ушла в свою комнату. Закрывшись, она набрала номер Артура.
– Арчик, привет, это я, – вполголоса сказала она, чтобы ее не услышал Виктор. – Ты же завтра с нами едешь... ну? На машине? Артур, заберешь меня? Ага, спасибо, – с облегчением сказала девушка. – Встретимся с торца нашего «Продуктового», чтобы мои не видели, хорошо?
После разговора она стала собирать сумку. Вчера они с Женей поцапались по какому-то пустяку, но она не намеревалась идти первой на мировую и решила отомстить парню по-своему – пусть увидит, что ее привезет Артур! Она специально не отвечала на его звонки, ничего, пусть поволнуется.