Зоя с трудом смогла ответить на это признание — слова застревали у нее в горле, так его перехватило.
— Женщина, которой оно принадлежит, никогда не знала такого, как ты. И даже не надеялась узнать.
— Постарайся разобраться в том, что происходит, Зоя. В противном случае мне придется сделать это за тебя.
Она усмехнулась.
— Нет, ты действительно неповторим! Для меня эта неделя очень важна, а когда… — Зоя замолчала и снова посмотрела на картину.
Сердце ее учащенно забилось.
— О господи! Может, все очень просто? Может быть, ключ там?
Дрожа от нетерпения, она подошла к камину и принялась рассматривать полотно. Ее взгляд остановился на ключах, которые Ровена изобразила разбросанными по земле возле гробов.
Затаив дыхание, Зоя поднялась на приступку и протянула руку. Пальцы натолкнулись на холст. Зоя попробовала еще раз, крепко зажмурившись и пытаясь представить, что ее рука проникает в картину, а пальцы сжимают ключ. Как у Мэлори.
Холст был твердым, а ключи остались лишь мазками краски.
— Я думала… — разочарованная, Зоя отступила. — На минуту мне показалось… Как глупо!
— Нет, не глупо. Я и сам пытался это сделать. — Брэд завернулся в простыню, подошел к ней и обнял за талию. — Несколько раз.
— Правда? Но ведь ключ должен найти не ты.
— Кто знает? Может, на этот раз все иначе.
Зоя не отрывала взгляд от картины.
— Нет, это не они. Ровена нарисовала эти ключи много лет назад. И картина выражает отчаяние, правда? Утрату… Не надежду и не радость свершения. Настоящие ключи лежат там, где их не найдет ни один смертный, а боги не могут ими воспользоваться. К моему ключу ведет не отчаяние, а преодоление. Я это понимаю.
Тем не менее ночью Зое снилось, что она попадает внутрь картины и идет мимо неподвижных оболочек принцесс, лежащих в стеклянных гробах. Ей снилось, что она поднимает все три ключа и приносит к шкатулке с пульсирующими в ней голубыми огоньками. Вставляет в замки, но ни один ключ не поворачивается.
В отчаянии она смотрит, как огоньки гаснут и их стеклянная тюрьма становится черной.
18
Следующим утром Мэлори вихрем влетела в «Каприз», размахивая несколькими экземплярами «Курьера».
— Статья! Статья о нас в утреннем выпуске!
Она посмотрела направо, налево, потом наверх и тяжело вздохнула — навстречу ей никто не бросился. Неужели известие о том, что статья Флинна о «Капризе» и изобретательных хозяйках салона — эта аттестация ей особенно понравилась — помещена на первой странице, среди главных новостей Вэлли, нисколько не волнует ее подруг?
На ходу расстегивая пальто, Мэлори поспешила на половину Даны. Стеллажи с книгами и два изящных столика с креслами вызвали желание закружиться в танце — так все было здорово. Улыбаясь, она вбежала в следующую комнату и увидела Дану, которая стояла за конторкой и прижимала к уху трубку телефона.
Мэлори взмахнула газетой, но Дана лишь кивнула в ответ, продолжая разговаривать.
— Совершенно верно. Да. У меня есть на складе. Буду очень рада. Я могу… да… хорошо, я не… ну… — Она изобразила понимание, признательность, а когда Мэлори бросила газеты на конторку перед ней, несколько раз повела бедрами, словно в танце. — Переключаю вас на салон.
Дана с сомнением посмотрела на новый телефон и возвела глаза к потолку:
— Господи, помоги мне все сделать правильно и не отключить ее. — Дана нажала кнопки, скрестила пальцы и повесила трубку.
Через секунду послышался тихий звонок наверху.
— Уф-ф-ф. Просто не верится, Мэл.
— Скоро будешь делать это автоматически. Посмотри лучше сюда! Смотри! — Она ткнула пальцем в газету.
— А, это… — Увидев, что Мэлори смотрит на нее с удивлением, Дана извлекла из-под конторки несколько газет. — Я купила пять экземпляров. Два раза прочитала. Хотела третий, но отвлеклась на телефонный звонок. Мэл… Боже, кажется, это твой.
— Мой?!
— Твой телефон! — Дана выскочила из-за стойки, схватила Мэлори за руку и потащила на другую половину «Каприза». — Я пришла десять минут назад, а телефоны уже звенели. Зоя сказала… впрочем, неважно. Ответь.
— Мне звонят, — пробормотала Мэлори и уставилась на аппарат, словно видела телефон впервые в жизни.
— Смотри, как это делается, — Дана откашлялась и взяла трубку. — Доброе утро. «Каприз», галерея. Да, одну секунду, пожалуйста, соединяю с мисс Прайс.
Дана нажала клавишу «удержание вызова».
— Мисс Прайс, это вас.
— Мне звонят… — Мэлори вытерла ладони о пальто. — Я смогу. Много лет я делала это для других, а для себя уж тем более сумею. — Она взяла трубку. — Доброе утро. Мэлори Прайс.
Три минуты спустя они с Даной весело кружились по комнате. Затем выскочили в коридор.
— Мы гвоздь программы! — крикнула Дана. — Еще не открылись, а уже гвоздь программы. Пойдем наверх, к Зое.
— И бросим телефоны?
— Перезвонят! — Хохоча как безумная, Дана потащила Мэлори наверх.
Зоя сидела в одном из парикмахерских кресел, откинувшись на спинку. Лицо ее было растерянным. Дана бросилась к подруге и крутанула кресло.
— У меня клиенты, — Зоя вытаращила глаза. — Расписано почти все воскресенье, а еще два маникюра, педикюр, стрижка с окраской и два массажа в пятницу. Мать с дочерью записались на массаж лица на следующую неделю. На следующую неделю…
— Обалдеть!
— Это нужно отпраздновать, — решила Зоя. — Может быть, выпьем шампанского? Есть ли у нас шампанское? — Не дожидаясь ответа, она тут же продолжила выкладывать новости: — Когда я пришла, телефон уже разрывался. Еще не было девяти, а он звонил! Все говорили, что прочитали статью в «Курьере». Я хочу выйти замуж за Флинна Хеннесси. Прости, Мэлори, но это мой долг.
— Мой тоже. — Мэлори схватила газету, лежавшую перед Зоей. — Посмотри на нас. Правда, мы великолепны?
Она показала на фотографию, на которой они, обнявшись, стояли в холле, объединявшем все три части «Каприза».
— «Прайс, Маккорт и Стал, — продекламировала, словно со сцены, она. — Красота и ум создали «Каприз».
— Должна сказать, что Флинн написал отличную статью. — Дана заглянула Мэлори через плечо и еще раз пробежала глазами текст. — Выглядим мы здорово, но тут удивляться не приходится. Он уловил суть. Три молодые женщины, местные жительницы, открывающие собственное дело, возрождают экономику Вэлли, и все такое прочее. Люди заинтересуются.
— Мы и правда классно выглядим, — согласилась Зоя. — Я прочитала статью Флинна до завтрака, потом приехала сюда и перечитала еще раз.
— Нужно сделать рамку, — предложила Мэло-ри. — Повешу ее на кухне. — Она достала из сумочки блокнот. — Кстати, раз уж я вытащила свои записи, нужно организовать угощение для пятничного открытия. Я возьму на себя сласти, Дана выберет напитки, а тебе, Зоя, достаются фрукты и сыр.
— У меня опять телефон звонит, — сказала Зоя и вдруг, к удивлению подруг и собственному, разрыдалась.
— Ну, вот! Займись ею, — Мэлори махнула Дане. — Я отвечу. — Она побежала к телефону, а Дана вытащила салфетки из ящика стола и вложила в руку Зой.
— Простите. Простите… Что это со мной?
— Все в порядке. Поплачь, если хочешь.
Зоя никак не могла успокоиться. Она сдавленно всхлипнула и махнула рукой вернувшейся Мэлори.
— Давайте спустимся на кухню и выпьем чаю. — Мэлори заставила Зою встать, обняла за талию и повела вниз.
— Ладно. Хорошо. Что за напасть… — Зоя высморкалась. — Не понимаю, что на меня нашло.
— Открытие «Каприза», поиски ключа, мужчина. Все это вместе — слишком большой стресс для тебя. Нам всем нужно немного отдохнуть, милая.
— Я такая дура! — все еще всхлипывая, Зоя позволила Мэлори усадить себя на стул. — Чего мне плакать? Все просто великолепно, потрясающе! — Слезы вновь потекли у нее из глаз, и она уронила голову на стол, не пытаясь больше сдерживать их. — Я до смерти напугана…
— Все в порядке! — Мэлори погладила ее плечи, а Дана поставила перед ней чашку чаю. — Бояться — это естественно.
— У меня свой салон… Я мечтала о нем десять лет, и теперь мечта стала реальностью. Телефон звонит. Я так счастлива! Почему же я схожу с ума?
— Мне тоже страшно.
Зоя подняла голову и недоверчиво посмотрела на Мэлори.
— Правда?
— Я в ужасе! Когда я первый раз прочитала статью Флинна, почувствовала звон в ушах и металлический привкус во рту. И чем больше я радовалась, тем сильнее становился звон и тем чаще мне приходилось сглатывать, чтобы избавиться от этого привкуса.
— А я не спала всю ночь. При мысли, что я открываю книжный магазин, у меня все переворачивалось внутри.
— Слава богу! — Зоя облегченно вздохнула и сжала пальцами виски. — Слава богу! Я держу себя в руках, когда чем-то занята или думаю о предстоящих делах. Но иногда я останавливаюсь, и все это наваливается на меня… Тогда мне хочется забиться в темный угол и плакать. И одновременно возникает желание пройтись колесом. Правда, я не умею этого делать… Я просто схожу с ума…
— А я не спала всю ночь. При мысли, что я открываю книжный магазин, у меня все переворачивалось внутри.
— Слава богу! — Зоя облегченно вздохнула и сжала пальцами виски. — Слава богу! Я держу себя в руках, когда чем-то занята или думаю о предстоящих делах. Но иногда я останавливаюсь, и все это наваливается на меня… Тогда мне хочется забиться в темный угол и плакать. И одновременно возникает желание пройтись колесом. Правда, я не умею этого делать… Я просто схожу с ума…
— Мы все в одной лодке, — сказала Дана. — И называется наше плавательное средство «Невроз».
Зоя выдавила из себя слабую улыбку и сделала глоток чаю.
— Я очень рада, что вы обе тоже волнуетесь. А то чувствовала себя полной идиоткой! Но это еще не все. Кажется, я знаю, где ключ. Не совсем, — поправила себя она, увидев, как взлетели вверх руки Мэлори. — Думаю, он в доме Брэдли. С домом что-то связано, и, когда вчера я размышляла над этим, до меня вдруг дошло. Мне там хорошо. А еще мне кажется, что я в шаге от ключа. Поэтому внутри у меня все клокочет.
— Из-за того, что ты близка к разгадке? — спросила Мэлори. — Или из-за того, что тебе хорошо в доме Брэда?
— И то и другое. — Зоя обхватила чашку ладонями. — Все дошло до критической точки. Поиски ключа, «Каприз». С сентября я не думала ни о чем другом, а сейчас, когда все подходит к концу, должна понять, что будет дальше. Но я ничего не вижу. Эти две цели толкали меня вперед. Теперь придется иметь дело с результатом.
— Ты не одна, — напомнила подруге Мэлори.
— Знаю. Тут еще одна проблема. Я привыкла решать все сама. За всю жизнь у меня был один близкий человек — Саймон. Теперь есть вы. Это как подарок: вот две чудесные женщины, которые будут твоими подругами. Твоей семьей.
— Перестань, Зоя, — Дана взяла салфетку. — Хочешь, чтобы и я заплакала?
— Я хочу сказать, что никак не привыкну, что вы у меня есть. К тому, что я могу снять трубку и позвонить или просто приехать к любой из вас. Или сюда. К тому, что могу поделиться своими страхами, радостями, печалями, попросить помощи — все, что угодно, и вы будете рядом.
Она допила чай и поставила чашку на стол.
— И еще мужчины… Я никогда не дружила с мужчинами. По-настоящему. Но Флинн и Джордан… с ними можно болтать, веселиться, даже флиртовать в шутку, зная, что между нами нет ничего, кроме дружбы. Доверить им Саймона, чтобы рядом с моим сыном были взрослые мужчины. Это еще один подарок судьбы.
— Ты не упомянула о Брэде, — заметила Мэлори.
— Как раз собиралась… Я волнуюсь и нервничаю из-за ключа. Из-за того, что уверена — я найду его, и он связан с Брэдли. В то же время уверенность в этой связи пугает меня больше всего на свете.
— Зоя, а может быть, именно страх мешает тебе найти ключ?
Она кивнула.
— Да, но я не могу втягивать в это Брэда. Он думает, что любит меня.
— Зачем ты осторожничаешь? — спросила Мэлори. — Почему нельзя просто сказать, что он тебя любит?
— Наверное, я очень этого хочу. И не только ради себя, но и ради Саймона. Я знаю: все связано. Брэд замечательно относится к Саймону, но их отношения… что-то из области женских романов. Правда же заключается в том, что мальчику почти десять лет и он сын другого мужчины.
Дана молча подошла к буфету, открыла дверцу, достала коробку шоколада из неприкосновенного запаса и поставила перед Зоей.
— Спасибо, — Зоя рассеянно взяла шоколадку и вздохнула. — Если Брэдли меня любит, он примет Саймона. Я знаю, он всегда будет к нему хорошо, по-доброму относиться, но боюсь, что чего-то в их отношениях будет недоставать, той неразрывной связи, которая есть у меня с сыном.
— Не знаю, — Мэлори провела рукой по волосам. — Но, думаю, они сами разберутся.
— Да, но Саймон привык, что нас с ним только двое, что все мое внимание отдано ему. Он делает то, что я говорю, или пытается увильнуть. Если мы с Брэдли будем вместе, Саймону придется воспринимать его не просто как приятеля, с которым можно весело проводить время в крутой игровой комнате. Ему придется привыкать, что кто-то еще имеет над ним власть, а Брэдли придется привыкать, что у него есть ребенок, хотя и довольно большой. Уступив своим желаниям, я потащу обоих за собой. А вдруг они еще не готовы?
— Разумно. — Не устояв перед соблазном, Мэло-ри тоже взяла шоколадку. — И логично. Только иногда разум и логика вовсе ни при чем.
Зоя вздохнула.
— Дело не только в этом. Ровена и Питт сказали, что чем сильнее мои чувства к Брэдли, тем большая опасность ему угрожает со стороны Кейна.
— Значит, ты защищаешь Брэда, не подпуская к себе. — Дана удивленно подняла бровь. — Думаю, он разозлится, если узнает. Но на твоем месте, если бы это был Джордан и если бы я его любила, я поступила бы точно так же.
— Все это не выходит у меня из головы. Я все пытаюсь понять, как мне поступить и какие будут последствия, — Зоя устало пожала плечами. — Слишком многое поставлено на карту, и я не могу просто так выбрать то, что красиво блестит. Не думая о том, что будет потом.
— Может быть, взглянуть на это с другой стороны? — Мэлори накрыла ладонью руку Зои. — Ты не решаешься взять то, что красиво блестит, потому что придется кое от чего отказаться.
— От чего отказаться?
— От своего дома, от жизни, которую ты сама построила. От семьи, состоящей только из тебя и Саймона. Все, что ты имеешь сейчас, навсегда изменится, если ты протянешь руку за чем-то большим. Это пугает, Зоя. Если ты не протянешь руку, то можешь его потерять. Протянешь — потеряешь другое. Ты должна решить, что для тебя важнее.
— Речь не только обо мне. Не только обо мне, о Саймоне и Брэдли! — Зоя встала, чтобы поставить чашку в раковину. — Мой ключ связан с отвагой. Но какой именно отвагой: принять что-то или отказаться? Мы читали о богах и знаем, что они не всегда добры. Не только добры. И требуют расплаты.
Она повернулась к подругам.
— Изначально, если мы не найдем ключи, наказание, пока его не отменили, заключалось в потере года жизни. Причем мы не знали, какого именно. Возможно, именно этого года. Какия-то изощренная жестокость. Мэлори, ты получила то, к чему стремилась всю жизнь. Тебе дали это попробовать, подержать в руках, почувствовать. Но ради ключа тебе пришлось отказаться от дара. И ты страдала.
— Да, страдала.
— А ты, Дана, едва не погибла, когда искала ключ. Они изменили правила, и ты могла умереть.
— Не умерла же.
— Но могла ведь! Думаешь, боги проронили бы хоть одну слезинку?
— Ровена и Питт… — начала Мэлори.
— Они не считаются. Они жили среди нас несколько тысяч лет и в каком-то смысле такие же пешки, как мы. Но те, по ту сторону завесы, которые наблюдают за нами, — разве им не все равно, будем ли мы счастливы?
Она снова села. Подруги молчали.
— Помните, как мы встретились? Откуда у нас появилось время на поиски ключей? Мы лишились работы. Той, которая мне была нужна, которую вы обе любили. Боги отняли у нас работу, чтобы мы могли принести больше пользы, потом соблазнили деньгами, уговорив подписать договор. Конечно, мотивы у них были благородные, но они нас использовали.
— Ты права, — согласилась Дана. — Абсолютно права.
— Но в результате мы получили салон, — продолжала Зоя. — Мы все здесь сделали сами. Если наш «Каприз» — чудо, то мы создали это чудо собственными руками.
— Продолжай, — Мэлори кивнула и откинулась на спинку стула.
— Хорошо. Давай о тебе с Флинном. Вы встретились, потому что он тоже в деле. Ты его полюбила, а он тебя. Но даже если бы этого не случилось, ты бы все равно не изменила свой выбор тогда, на чердаке. Ты не выбрала бы иллюзию, пожертвовав душами принцесс, как бы тебе ни хотелось. Я не сомневаюсь в этом, потому что знаю тебя. Если бы ты любила Флинна, как я, то есть как друга и брата, то поступила бы точно так же.
— Надеюсь, — ответила Мэлори. — Хотелось бы в это верить.
— Я знаю. Или ваши чувства через месяц могли ослабнуть, а не стать глубже. Богам безразлично твое счастье — им важен только результат. Победа или поражение.
— Возможно, ты права, но все события того месяца, все решения, которые я принимала, стали частью наших отношений с Флинном.
— Но эти отношения ты создала сама, — возразила Зоя. — Теперь ты, Дана. Джордан вернулся в Вэлли именно в это время, потому что тоже связан с ключами. Еще один необходимый фрагмент головоломки. Ты должна была разобраться в своих чувствах к нему, вот что главное. Но разобраться можно по-разному — с тем же результатом. Ты могла его простить. Могла понять, что не любишь, но ваши прошлые отношения важны для тебя. Дружба могла победить страсть. Ты могла отказаться от того, что было между вами, но все равно найти ключ. Ты же не думаешь, что флердоранж зацвел потому, что боги тебе улыбаются.
— Флердоранж — это уж слишком, но в целом я тебя поняла. — Дана тоже взяла шоколадку. — Оглядываясь назад, видишь, что все это нам говорили с самого начала. Каждая из нас — ключ, поэтому все, что мы получим или не получим, — это наших рук дело.