Третий рейх: символы злодейства. История нацизма в Германии. 1933-1945 - Йонас Лессер 10 стр.


В конце 1917 года генерал Людендорф уже не видел причин, по которым Германия должна становиться демократической и парламентской страной. По его мнению, любая уступка приведет лишь к скорейшему разгрому. Х.С. Чемберлен, родившийся свободным англичанином, стал в Германии Бисмарка и кайзера ревностным пангерманистом, находившим полной несуразицей то, что «наши немецкие демократы считают Британию родиной политической свободы. Парламентаризм – это главный порок современной эпохи». Так же как Гитлер, которого десять лет спустя он приветствовал как спасителя Германии, Чемберлен переводил «парламент» словом «говорильня». В 1941 году, уже во времена Третьего рейха, гитлеровский профессор Фриц Гартунг хвалил Бисмарка за сопротивление вторжению западного парламентаризма в Германию. Однако известный историк Макс Вебер говорил в 1918 году: «Политическое наследие Бисмарка? Он оставил после себя нацию, лишенную какого бы то ни было политического образования, лишенную всякой политической воли, приученную к мысли о том, что великие государственные мужи решат за нее все политические вопросы, нацию, которая с фатализмом принимает все, что было решено помимо нее».

После 1945 года некоторые немецкие историки вновь принялись обелять Бисмарка, называя его канцлером мира, честным игроком и еще бог знает кем. К этому хору не присоединились те немцы, которым дороже истина, – как всегда, ничтожное меньшинство. Профессор Фридрих Майнеке сказал: «Трагическая история Первой, а особенно Второй мировой войны вынуждает нас спросить себя, не следует ли нам искать семена этих катастроф в натуре Бисмарка… Целое поколение поддалось гипнозу Бисмарка и не осознало катастрофических последствий его политики… Невзирая на всю разницу между его асоциальной автократией и гитлеровским национал-социализмом, мы должны считать Бисмарка предтечей Гитлера». Профессор Герхард Риттер тоже вынужден признать, что «…основание Германской империи на началах монархической авторитарной власти, а не на началах либерального движения нации оказалось губительным для развития германского либерализма… своей автократией Бисмарк задушил всякую политическую независимость, всякую волю к ответственности».

Известный теолог профессор Карл Барт считает, что сегодняшние немцы видят в национал-социализме прискорбную случайность, табу прошлого. Они отказываются видеть в гитлеризме «последнее следствие предпринятого Бисмарком насильственного объединения Германии железом и кровью». Профессор Вильгельм Рёпке тоже говорит о роковом политическом решении 1866 года и добавляет, что образ мыслей Бисмарка разрушил Германию изнутри и снаружи. Его силовое решение толкнуло Германию на путь, который с фатальной неизбежностью привел через 1914, 1933 и 1939 годы к нынешней катастрофе Германии и всей Европы. Далее профессор цитирует слова Шиллера: «Для деспотических государств не существует иного спасения, кроме их падения».

Профессор Фёрстер говорит, что Бисмарк «стал провозвестником морального разложения Европы, что после него Германия милитаризовалась до такой степени, что ощутивший угрозу мир сумел так эффективно организоваться, что немецкая агрессия привела к неминуемому поражению Германии». Профессор Левин Л. Шюкинг говорит, что Бисмарк ненавидел демократию всей душой. Железный канцлер ошибался, утверждая, что Германию надо только посадить в седло, а дальше она поедет уже сама. Когда Германия в 1918 году сбросила с себя путы авторитарного правления и могла вкусить плодов Веймарской республики, стало ясно, что немецкая нация не способна сама формировать свою историю. Бисмарк был обожествлен, и это обожествление непоправимо погубило демократическое развитие Германии и выродилось в героическое поклонение Третьему рейху. Профессор Людвиг Дегио говорит, что Германии всегда недоставало универсальной нормативной идеи, такой, какие порождали другие нации. Великобритания была поборницей свободы, Франция в 1789 году обратилась ко всему человечеству, и даже Россия в 1917 году провозгласила наступление новой эры для угнетенных масс. Германия никогда не брала на себя такой убедительной миссии.

Обратимся теперь к двум величайшим немецким писателям современности. Шваб Герман Гессе, размышляя о германской трагедии, думает, «что могло бы получиться и вызреть, если бы новая Германия сплотилась вокруг старой демократической Швабии, а не вокруг остатков Священной Римской империи или бисмарковской Пруссии». Томас Манн оставил нам нелицеприятный портрет Бисмарка, «истерического колосса, жестокого и сентиментального, необычайно коварного гиганта, отличавшегося циничной откровенностью». Своими аппетитами Бисмарк мог поспорить с Гаргантюа, способностью и страстью к ненависти он напоминал Лютера – короче, Бисмарк был немецким антиевропейцем. Законченный макиавеллист, он своими триумфальными успехами привел в полное замешательство либеральную Европу. В Германии он усилил рабское преклонение перед властью. О достижениях Бисмарка Томас Манн говорит, что Германская империя не представляла «нацию» в демократическом смысле этого слова. «Это была чисто властная структура, имевшая целью добиться гегемонии в Европе». Она казалась современным государством, но была привержена воспоминаниям о средневековом блеске. Именно это обстоятельство делало столь опасной империю Бисмарка – смесь жесткой своевременности, эффективной модернизации и мечтаний о прошлом. Словом, это был высокотехнологичный романтизм. Рожденная войнами грешная Германская империя прусской нации не могла быть ничем иным, как военной империей. «Как таковая она жила, будучи занозой в теле Европы, как таковая она и погибла».

9. Вагнер, Ницше, Х.С. Чемберлен

Музыка Рихарда Вагнера – конечный результат развития европейской музыки. Написав несколько опер в традиционной манере, Вагнер принял участие в революции 1848 года и был вынужден бежать. В изгнании он разработал свой революционный музыкальный стиль, который – после периода ожесточенных нападок – покорил Европу. Одним из самых ранних почитателей Вагнера был Ницше, познакомившийся с композитором в Швейцарии. Ницше написал восторженное эссе о его миссии и в «Рождении трагедии» исказил исторические факты о происхождении греческой трагедии, чтобы доказать, что музыка Вагнера стала кульминацией двухтысячелетней истории развития искусства. С помощью своего почитателя баварского короля Вагнер смог создать собственный театр в Байройте, и Ницше был приглашен на его открытие. Философ был до крайности разочарован. Вагнер изменился настолько, что мгновенно развеял все романтические иллюзии Ницше. Вагнер стал немецким мастером, хотя Ницше очень хорошо понимал, что его музыка была обращена к художникам с усложненным космополитическим вкусом. Вагнер к тому же стал антисемитом. Ницше уехал и больше никогда с ним не встречался.

Впрочем, Вагнер всегда был антисемитом. Уже в 1852 году он говорил о засилье еврейских денег и высмеивал Мендельсона. Евреям он советовал: «Помните, что только одно может избавить вас от тяготеющего над вами проклятия: освобождение Вечного жида – ваше вымирание». Он написал эссе, которое в Третьем рейхе было в качестве введения предпослано сборнику расистских писаний Гобино «Арийский человек», и это было логично, ибо Вагнер пишет, что Гобино испытал кровь современного человечества и нашел, что она непоправимо испорчена. Это очень верный вывод, добавляет Вагнер. По его мнению, Гобино справедливо утверждает, что человечество состоит из неравных рас, которые не могут быть уравнены. Самая благородная раса может править расами низшими, но не может уравнять их с собой, смешиваясь с ними, ибо из-за этого она сама станет менее благородной. Что это, если не национал-социализм? Алексис де Токвиль предвидел, однако, угрозу, исходившую из лжеучения Гобино, и писал, что оно приведет к полному уничтожению человеческой свободы, к высокомерию, насилию, презрению к другим нациям, тирании и низости всякого иного рода; коротко говоря, к гитлеровскому Третьему рейху.

Лютеранский богослов профессор Паулус Кассель выступил в 1880 году против Вагнера и его антисемитского кружка, так как Вагнер оскорбил «еврейского Бога создателя», сказав, что сомневается в еврейском происхождении Христа, а один из членов вагнеровского кружка Эрнст фон Вольцоген сделал из Иисуса кельто-германца. Вагнер в своей книге «Евреи в музыке» писал, что творчески евреи никогда не проявляли себя в искусстве, на что преподобный Кассель отвечает словами святого Иеронима, который сказал, что наши псалмы были нашим Симонидом, Пиндаром, Горацием и Катуллом. «Какое музыкальное и поэтическое влияние на мировую историю может сравниться с таковым псалмов? Они стали книгой гимнов мира, утешили множество несчастных и смягчили множество ожесточившихся сердец». Кассель приводит слова 26-го псалма: «…не предавай меня на произвол врагам моим, ибо восстали на меня свидетели лживые и дышат злобою». По сцене театра Вагнера двигались нибелунги и валькирии. Какое действие они должны были оказывать и оказывали на публику? Чему мы можем научиться у Сигурда, который сам хуже того дракона, которого он предательски убивает? Кто главные герои? Обманщик Вотан, женщина-демон, коварные карлики. Чему может научиться здесь нация, кроме как подогревать свои собственные страсти! Если нас приводит в ярость оскорбительная статья Вагнера «Познай себя», то станем ли мы слушать «Кольцо нибелунгов», чтобы снова обрести душевное спокойствие? Эта опера учит только мести и жажде мести. Кассель призывает проявить больше христианского смирения сочинителя «Тристана» и «Кольца», воздвигшего вавилонский таран против вечных Божественных истин, за что его самого ожидает судьба Вавилона. Он переживет то, о чем сказано во 2-м псалме.

В 1899 году профессор Артур Древс написал книгу о смысле музыкальных драм Вагнера, в которой особо напомнил немцам о статье композитора «Познай себя», в которой Вагнер укоряет соотечественников в том, что они признают евреев немцами.

Вагнер задумывал свое «Кольцо нибелунгов» как оптимистическую драму человеческого прогресса, обновления мира революционным героем. Но позже, под влиянием идей Шопенгауэра, он совершенно изменил смысл, превратив цикл в трагедию о гибели богов и людей. В своем блестящем эссе с анализом «Кольца» Бернард Шоу показал, что вопреки замыслу Вагнера его оперы сохранили свой первоначальный смысл современной драмы, «пугающе реальной» и злободневной истории капитализма и жажды денег. Шоу привлек внимание к тому факту, что Вагнер в 1848 году был революционером, но смог бежать из Германии, в то время как его сотоварищ по борьбе Бакунин был схвачен и посажен в тюрьму. Шоу уподобляет вагнеровского героя, сумевшего вырваться из-под власти Вотана, русскому революционеру, который остался в мире, чтобы свергнуть капитализм. «Политическая философия Зигфрида противоположна политической философии Шопенгауэра». Но Вагнер предпочел убедить себя в собственном пессимизме и объявил оптимизм проявлением иудаизма, а еврея сделал мальчиком для битья, подставив его под удар вместо всего современного человечества.

Шведский критик Вильгельм Петерсен однажды заметил, что музыка Вагнера несет на себе явный отпечаток космополитизма. Ницше находил сходство между сочинениями Вагнера и французской романтической музыкой. Томас Манн сравнивал «Кольцо нибелунгов» с «Ругон-Маккарами» Золя, находя между ними замечательное духовное родство, сходство целей и методов, любовь к грандиозному и величественному. Манн рано подпал под обаяние Вагнера и очень любил его музыку, хотя любовь эта не была лишена ницшеанского сомнения в душевном здоровье автора колдовских мелодий. Манн сравнивает Вагнера с могущественным волшебником, в распоряжении которого полный набор орудий соблазнения – земных и дьявольских. Его музыка, утверждает Томас Манн, – это не музыка в смысле Моцарта или Бетховена, это – литература, психология и символизм. Музыка Вагнера возникает не из мифического источника, как думают немцы. Конечно, некоторые пассажи несут на себе отпечаток этого божественного вдохновения, но по большей части музыка Вагнера рассудочна, обдуманна и тщательно рассчитана, как плод труда старательного гнома. Вагнер, подчеркивает Манн, не немец в обычном, разговорном смысле этого слова; он – аналитик и интеллектуал, хорошо вписывающийся в европейское искусство. Вагнер не персонифицирует германизм как таковой, но скорее являет миру наиболее чувственную картину и критику немецкого характера. Его Зигфрид – не только герой северного мифа, но и вполне современный человек XIX века и социальный революционер, которого Шоу по праву сравнивает с Бакуниным. Томас Манн не без иронии напоминает нам, что Вагнер, обожавший буржуазную элегантность и роскошь, шелка и бархат, пышную одежду с гагачьим пухом и вычурные покрывала, был своей буржуазной экстравагантностью вдохновлен на сочинение музыки, содержавшей нечто большее, нежели стремление одеваться в шелка, музыки для нордического героя Зигфрида, наполнившего грудь немецкой молодежи высокими чувствами человеческой славы. Немецкие юноши сотнями тысяч жертвовали свою жизнь на алтарь ложной славы кайзеровской войны. Они пошли за дудкой гаммельнского музыканта Гитлера, пошли с невиданным и неподдельным восторгом. Музыка Вагнера, описанная Томасом Манном как благословенно чувственная, высоко парящая, пожирающая чувства, глубоко опьяняющая, гипнотически ласкающая, тяжело и роскошно убранная, отравила целую нацию.

Венский профессор Леопольд фон Шредер, друг Х.С. Чемберлена, восхвалял «Кольцо нибелунгов» как «совершенную арийскую мистерию в Байройте». На самом деле «Кольцо» в том виде, в каком нашел его Вагнер в северных германских сагах, есть миф о «нордическом» мошенничестве, клятвопреступлениях, инцесте, предательских убийствах, потрясении мира и сожжении богов. Короче говоря, это миф о Третьем рейхе, разнесенном на куски бомбами союзной авиации. Гитлер видел в «Кольце» миф о борьбе арийских героев с низшим миром еврейства, каковое он почти сумел истребить. «Хайль Зигфрид» в «Нибелунгах» превратилось в «Хайль Гитлер!» Третьего рейха. В своих речах Гитлер снова и снова говорил о мировом еврействе, нанесшем удар в спину – как Зигфриду. Не потому ли он приказал эсэсовским офицерам сжечь его труп, когда Германия пылала в огне 1945 года? Томас Манн говорит о Гитлере в вагнеровских выражениях. Германия была «спящей красавицей, окруженной изгородью из роз вместо языков пламени, сжегшего Брунгильду, и улыбнувшейся, когда герой Зигфрид поцелуем пробудил ее от сна. Германия, проснись!». В описанном Шоу Альберихе мы снова узнаем Гитлера. Шоу рассказывает, как этот карлик жаждет золота, проявляя «животное скудоумие и эгоистическое воображение и не выказывая ни малейшей способности видеть что-либо с точки зрения другого человека». После того как Альберих получает золото (власть), «орды его сотоварищей были обречены на рабскую нищету – над землей и под землей, – понуждаемые к труду невидимой плетью угрозы голодной смерти».

В Вагнере, говорил после войны Томас Манн, было «слишком много от Гитлера, действительно, слишком много скрытого и вскоре ставшего явным нацизма». Гитлера Вагнер напоминал еще и тем, что был постоянно исполнен самолюбования, был невероятно нескромен, все время произносил напыщенные монологи, всегда бахвалился, всегда кого-то поучал. Вагнер обожал власть, которая была для него священной. Вагнер символизировал власть могучими волшебниками в шлемах с лебедиными перьями, а немецкую нацию – выстроенным в ряд хором, ослепленным блеском господ и непрестанно удивляющим ся ходу событий. Немцы узнавали себя в аморальном простаке Зигфриде. Без героев Вагнера они никогда не предались бы столь откровенному злу. По мнению Генриха Манна, есть две Германии: одна гармоничная и космополитическая – Моцарта, Гете и Шиллера, и вторая – Германия Вагнера и Трейчке, учивших немцев искать свой уродливый германизм в ненависти ко всему миру. Герман Гессе характеризовал Вагнера цитатой из древнекитайской книги Lü Bü We: «Чем оглушительнее гремит музыка, тем более меланхоличным становится народ; чем опаснее страна, тем ниже опускается правитель».

В то время, когда Гитлер преследовал и истреблял евреев, Томас Манн написал эпическую сагу «Иосиф и его братья», в которой воздал должное евреям и их религии. Произведение структурой напоминает «Кольцо нибелунгов», но духовно оно – полная противоположность напыщенной музыкальной драме Вагнера, нордическому мифу, очаровавшему Гитлера. Томас Манн рассказывает миф монотеизма, достояния иудеев и христиан. Мы читаем о том, как три начала – душа, дух и материя – были заложены в основание созданной Богом Вселенной. По велению Отца, роль Духа состоит в том, чтобы указать душе, что ее истинное место не в этом мире, объяснить ей, что земные устремления ошибочны, и заставить ее устремиться в высшие сферы мира, чтобы обрести счастье в лоне Господа. Что может быть более противоположным концу «Кольца нибелунгов», чем этот конец, возвещающий спасение человеческой души?

С Ницше все обстоит намного сложнее. Его духовное развитие изобилует противоречиями. Можно сказать, что было несколько Ницше. Он был замечательный поэт, великий психолог, великий знаток немецкого языка, которым мастерски владел. Он проанализировал духовные изъяны европейской цивилизации, проявив недюжинную интуицию и проникновенность, он первым выступил против нигилизма цивилизации. Но и сам он лишь укрепил его и способствовал своим учением распространению тоталитаризма.

В молодые годы он называл косным того человека, который не понимал, что разные мнения разных людей могут мирно сосуществовать друг с другом. Он не хотел иметь ничего общего с людьми, твердившими соблазнительную ложь о расе, и говорил, что немецкая нация представляет собой результат смешения множества рас. В 1870 году он сказал, что Германская империя уничтожила немецкий дух и что объединенная Германия приняла в качестве государственного принципа лозунг «Германия, Германия превыше всего!». Ницше упрекал Бисмарка за то, что тот сделал вкус немцев «национальным», заразив их «национальной нервной лихорадкой» – то антифранцузской, то антисемитской, то антипольской лихорадкой вагнеровской тевтонской и прусской «тупости». С другой стороны, сам он гордился тем, что является добрым европейцем, и обвинял немцев в том, что они обожают тучи, дымку, туман и мрачность, что они неуловимы, что они более противоречивы, более непредсказуемы и более страшны, чем другие нации. Они, говорил Ницше, «хорошо знают окольные пути в хаос».

Назад Дальше