У Хоуп увлажнились глаза. Она со смехом обняла подругу, которая запрыгала от восторга.
—Какие ощущения?
—Страшно и одновременно радостно. Странно заказывать нечто такое, что не нужно мыть, жарить или замораживать, — в последнее время я делаю в Интернете только такие покупки.
—Когда платье доставят, немедленно зови меня.
—Обещаю. Наверное, отслеживать отправку еще рано? — Эйвери широко улыбнулась и вновь открыла изображение, не в силах налюбоваться. — Боюсь, теперь я буду лазить на сайт магазина каждый час, пока платье не привезут.
—К такому платью и туфли нужны соответствующие, не забыла?
—Да, на высоком каблуке, — заявила Эйвери. — Потрясные, сексуальные туфли на офигительной шпильке. Потом, когда начнутся танцы, переобуюсь в другие, но во время церемонии хочу быть выше. Думаю, туфли тоже должны быть со стразами, чтобы сверкали, как диадема.
—Отличная мысль. — Хоуп хитро прищурилась. — Вижу, их ты уже тоже присмотрела.
—Отложила целых три пары!
Хоуп отобрала планшет у Эйвери.
—Давай посмотрим.
Следующие десять минут подруги провели за обсуждением лодочек, босоножек на ремешках, туфель с открытым носком. Лодочки Хоуп решительно отвергла — красиво, но слишком чопорно. По ее совету Эйвери заказала обе оставшиеся пары. Она примерит их вместе с платьем и тогда уже сделает выбор.
—Я знала, что в вопросах обуви могу целиком и полностью рассчитывать на тебя. — Эйвери еще раз любовно погладила фото платья, потом отложила планшет. — Как дела у вас с Райдером? Помирились?
—Похоже, между нами все кончено. Я не разговаривала с ним уже три дня.
—О господи. Если бы мне пришлось решать, кто из вас более упрям, я бы присудила ничью.
—Я ничуть не упрямлюсь. Если он захочет поговорить, то знает, где меня найти.
—Ты тоже знаешь, где его искать. — Эйвери закатила глаза, потом ткнула пальцем в сторону двери. — Неужели тебя даже не интересует, что Райдер сказал отцу Джонатана, и наоборот?
—Это не имеет значения. — Тогда почему она злится? — спросила себя Хоуп. — Кроме того, тебе уже все рассказали. Райдер наверняка поделился подробностями с Оуэном.
Эйвери шумно выдохнула.
—То есть вместо того, чтобы по нормальному поговорить с Райдером, ты хочешь из третьих уст услышать, что он сказал Оуэну, а тот — мне?
—Да, — кивнула Хоуп.
—И при этом ты совершенно не упряма, — прибавила Эйвери.
—Ты тоже собираешься убеждать меня в том, что Райдер имел право предъявлять претензии Бакстеру Уикхэму, не сказав мне ни слова?
Эйвери тяжело вздохнула, подошла к холодильнику и достала оттуда бутылку газировки. Видимо, на это уйдет больше времени, чем она предполагала, поэтому лучше запастись питьем.
—Ты росла вместе с братом, сестрой, мамой и папой, а какая родня была у меня? Только я да отец, ну, и «почти-семья» Монтгомери: Жюстина и трое мальчишек. Я лучше тебя понимаю мужскую точку зрения.
—И?..
—Райдер действовал инстинктивно. Точнее, под влиянием вторичного инстинкта, потому что первым его порывом было найти Джонатана и размазать по стенке. Мне-то ближе как раз первичный инстинкт, хотя ты вряд ли разделишь мое мнение, а вот вторичный проявился у него очень цивилизованно.
—Цивилизованно? — ужаснулась Хоуп.
Эйвери лишь развела руками.
—Прости, я воспринимаю это так. Райдер сел за руль и поехал в Джорджтаун, а ты знаешь, как он ненавидит поездки в столицу. Для него шоссе 270 — это седьмой круг ада. Вдобавок он страшно злился, что потерял половину рабочего дня. И все же Райдер отправился в эту поездку, потому что никто не имеет права безнаказанно обижать тебя.
—Но...
—Хоуп, отношения не всегда бывают взвешенными и рациональными, они скорее... человеческие. А ты связана с мужчиной, который привык действовать, а не болтать языком — обсуждать, спорить, взвешивать альтернативы. Понимаю, тебе сложно, потому что ты принадлежишь именно к тому сорту людей, которые всегда все обсуждают, оценивают и взвешивают. Ты права по-своему, он — по-своему, просто у вас в головах разные схемы.
Эйвери сознавала, что должна бы принять сторону ближайшей подруги, что Хоуп неприятно слышать от нее горькую правду, однако честность значила для Эйвери больше, чем пустые выражения преданности.
—В этом-то вся и проблема, видишь? Мы слишком разные.
—Мы с Оуэном тоже. Честно говоря, он больше похож на тебя, а я — на Рая. Но я не влюблена в Райдера и не выхожу за него замуж в только что купленном платье. Я взбалмошная, импульсивная и вспыльчивая по сравнению с другими женщинами, и все же Оуэн не пытается меня переделать.
—Я тоже не пытаюсь переделать Райдера. Я не этого хочу, — поправилась Хоуп, увидев скептически вздернутые брови Эйвери. — Просто это моя личная проблема.
—Чушь. Я точно так же думала, изводя себя мыслями о маме, и сильно ошибалась.
—То есть ты считаешь, я не права?
—Я считаю, что вам с Райдером давно пора поговорить, а не дуться. Да, ты тоже дуешься.
Хоуп неожиданно рассмеялась.
—А я-то была уверена, что просто погружена в свои мысли. Черт, ну, расскажи скорей, чего там наговорили друг другу Райдер с Бакстером Уикхэмом.
—Нет. — Эйвери решительно покачала головой и встала. — Спроси у Райдера.
Признать, что подруга придерживается иной точки зрения, было нелегко, но, столкнувшись с открытым противостоянием, Хоуп почувствовала в горле ком.
—Эйвери!
—Нет. Я уйду прямо сейчас, чтобы не поддаться на твои уговоры. Я люблю тебя и потому не стану помогать тебе уклоняться от того, с чем ты так или иначе — и мы обе это знаем — должна справиться сама. Может быть, у вас с Райдером ничего не выйдет, но все же сделайте одолжение, потрудитесь сказать друг другу несколько слов.
Пораженная до глубины души, Хоуп смотрела, как Эйвери схватила айпад, промаршировала к двери, щелкнула замком и ушла.
—Черт побери... — пробормотала она.
Теперь она просто обязана узнать, о чем говорили эти двое, иначе просто сойдет с ума. Не исключено, что Эйвери права, хотя бы отчасти. И все равно, не пойдет же она, Хоуп, к Райдеру спрашивать об этом. Она не может и не желает извиняться за свои чувства и убеждения. Возможно, стоит посмотреть на ситуацию со стороны, обдумать различные варианты выхода из нее, но в любом случае сдаваться она не намерена. И вовсе она не дуется, и упрямство тут ни при чем.
— Даже если и при чем, что с того? — вслух пробурчала Хоуп.
Злая и расстроенная, она взяла ведро с кухонными отходами и выбросила мусор в контейнер. Выдернула там и сям несколько сорняков, оборвала отцветшие розы и да, не удержалась — бросила взгляд на строительную площадку фитнес-центра. Райдера не увидела и пришла к выводу, что это даже хорошо. У нее будет время обдумать, как лучше выйти из тупика, в котором они оказались.
Хоуп побрела назад в гостиницу. Взявшись за ручку, обнаружила, что дверь заперта, хотя прекрасно помнила, что специально не стала закрывать ее. Хоуп пожала плечами, достала из кармана ключ, вставила в замочную скважину. Ключ легко вошел, но поворачиваться не хотел.
— Прекрати, — вполголоса произнесла Хоуп. — Впусти меня обратно!
Ключ застрял намертво. Та же история повторилась с другой дверью, и с третьей — той, что находилась на террасе.
—Ради всего святого, брось свои шутки. Это же просто глупо.
Грохоча каблуками по ступенькам, Хоуп спустилась вниз. Ничего страшного, она возьмет ключ у Эйвери, а если и это не поможет, наберет номер Кароли и попросит приехать чуть раньше.
Хоуп на всех парах понеслась к «Весте» и едва не врезалась в Райдера, который шел навстречу.
—Проблемы? — поинтересовался он, смерив ее долгим взглядом.
—Нет. То есть да, черт возьми. Она заперлась изнутри и не впускает меня.
—Кароли?
—Нет, не Кароли. Мой ключ не открывает ни одну дверь.
Райдер молча протянул ладонь и, получив ключ, зашагал к отелю.
Первая же дверь легко открылась.
—Все в порядке.
—Сама вижу.
—Чем ты ее разозлила?
—Ничем.
Хоуп выхватила ключ и переступила порог вестибюля. В камине взметнулся сноп пламени, замигали лампочки. На кухне ритмично захлопала дверь холодильника.
—По-моему, кое-кто сердится. — Райдер слегка толкнул Хоуп локтем в бок.
Как только он вошел, все безобразия прекратились.
—Это только сейчас началось?
—Да, буквально в эту минуту. Не знаю, что могло ее разозлить. За последние дни я в общей сложности часов пять потратила на изучение бумаг.
—Ну, теперь вроде успокоилась.
Едва Райдер взялся за дверную ручку, картина повторилась. Он взял пульт и погасил все лампочки.
—Перестань, слышишь? — крикнул он.
Ответом стал звучный щелчок дверного замка.
—Может, она огорчена тем, что ты не заходишь в гостиницу? — предположила Хоуп.
—Перестань, слышишь? — крикнул он.
Ответом стал звучный щелчок дверного замка.
—Может, она огорчена тем, что ты не заходишь в гостиницу? — предположила Хоуп.
Райдер отложил пульт.
—У меня сложилось впечатление, что управляющая не желает со мной разговаривать.
—Это ошибочное впечатление. Мне лишь не нравится, когда ты влезаешь в мои дела, не спросив меня.
—А мне не понравилось смотреть, как тебя бьют по лицу. — Райдер пожал плечами. — Не все всегда нравится.
—Я хочу, чтобы ты советовался со мной, прежде чем действовать, и в этом права.
—А я хочу тебя защитить и тоже в этом прав.
Хоуп собралась возразить и вдруг поняла, что не может, да и не хочет.
—Признай мою правоту, а я признаю твою.
—Хорошо. Ты первая.
У Хоуп вырвался застенчивый смех, и одновременно с этим на губах Райдера промелькнула его короткая ироничная улыбка.
—Ладно. Ты прав.
—И ты тоже. Закончили упражнение?
—Ни в коем случае. Обещай серьезно подумать о том, как я себя чувствовала.
Лицо Райдера разочарованно вытянулось.
—Хоуп, да я только об этом и думал — о том, как тебе больно и стыдно, и о том, что обидчице это не должно сойти с рук.
—Если бы ты сначала поговорил со мной...
—Ты все равно не переубедила бы меня. Между нами произошла бы такая же ссора, только раньше, но я все равно бы поехал туда и высказал все, что собирался.
—Да, я не сумела бы переубедить тебя, — согласилась Хоуп, — но я бы сделала такую попытку. А потом поехала бы вместе с тобой.
Райдер сдвинул брови.
—Со мной?
—Да. К тому времени, когда мне стало известно о твоем отъезде, я уже взяла себя в руки и все обдумала. Я решила написать письмо Бакстеру Уикхэму и в нем подробно изложить все факты. Я, как и ты, поняла, что подобное спускать нельзя.
—Лучше решать проблему при личной встрече. Но я, если честно, не брал в расчет, что ты тоже захочешь поехать. Ты ведь была вся в слезах.
—Да, мне нужно было выплакаться. А потом я вытерла слезы и собралась с мыслями. Мне было что сказать, и я собиралась сделать это на бумаге. Конечно, сперва я написала бы несколько черновиков и потратила бы день-другой на шлифовку стиля, подбор выражений.
—Нисколько не сомневаюсь.
—Но если бы ты сообщил мне о своем намерении и я бы видела, что тебя не отговорить, я бы поехала с тобой, Райдер, на эту самую личную встречу.
—Ладно. — Он кивнул и расслабил напряженную спину. — Прости, что действовал тайком от тебя.
—Прости, что не оценила твое желание защитить меня. Мне следовало бы самой постоять за себя.
—Принимается. Теперь, надеюсь, все?
—Нет.
—О боже.
—Я принесу тебе чего-нибудь прохладительного, а ты расскажешь мне о разговоре с Бакстером. Представь себя на моем месте — тебе ведь тоже хотелось бы это знать, правда?
—Хочешь, чтобы я воспроизвел нашу... дискуссию?
—Именно.
—Вот черт. — Подробности, пронеслось в голове у Райдера, женщинам всегда нужны подробности. — Хорошо, но взамен — примирительный секс.
—Договорились, — улыбнулась Хоуп и подала ему бутылку ледяной колы.
Можно не торопиться, подумал Райдер, присаживаясь на стул. Пять минут отдыха — приятная штука. Приятно вот так сидеть и смотреть на Хоуп с близкого расстояния, чувствовать ее запах, слушать голос. Да, он расскажет ей о встрече с Уикхэмом, но умолчит о том, что столкнулся с ней на улице, потому что бросил все дела и направлялся туда, где сейчас и находится, — к ней, чтобы выяснить все раз и навсегда.
В конце концов, он дал ей достаточно времени остыть, избавил от своего присутствия. Сколько можно терзать себя? Он думал о Хоуп непрестанно, так что даже лишился сна. Раньше он никогда не мучился бессонницей из-за женщины. Хватит ломать голову, гадая, какого дьявола она от него хочет, после того как не сработал обычно беспроигрышный способ с букетом.
В общем, ему подсобила Лиззи, благодаря которой он сейчас сидит за этим столом, да еще с холодной газировкой. Напротив него — Хоуп. Внимательно смотрит, ждет. А в ближайшем будущем их объединит раунд примирительного секса.
—Итак? — наконец произнесла она.
—Я размышляю. Как думаешь, сколько времени пройдет, прежде чем блондинка устроит скандал своему благоверному и обвинит его в измене с тобой?
—Я не так хорошо с ней знакома, но, видимо, недолго.
—Ну а поскольку Уикхэм-младший — безмозглый осел, как скоро он начнет выкручиваться и переведет все стрелки на тебя?
—Моментально.
—Да, я такого же мнения. У тебя остались связи в Джорджтауне, много знакомых в деловых кругах, да и просто любителей путешествовать и останавливаться в необычных отелях, имеющих свою изюминку.
—Ты прав. Если следовать твоему варианту развития событий, эти двое попытаются очернить мою репутацию, чтобы не потерять свою и обезопасить ее от тех, кому в действительности на них плевать. Они начнут распространять сплетни о жалкой интриганке Хоуп, которая делает свою карьеру через постель работодателей.
—Не очень-то хорошо для бизнеса.
—То есть ты думал о бизнесе.
—Это один из факторов. Возможно, незначительный на общем фоне, и все же. Важнее другое: ни один из них не должен иметь шанса выйти сухим из воды. Я бы с удовольствием надрал Уикхэму задницу, но Оуэн, как всегда, опасается ареста и уголовного дела.
—Это тоже один из факторов, — сухо сказала Хоуп.
—А на мой взгляд, это наиболее действенная мера, если не задумываться о том, как заживают синяки и переломы. Некоторые рефлекторно испытывают сочувствие к избитому, даже если тот получил за дело. В общем, меня больше привлекла мысль о долгосрочном благоприятном эффекте. Засранец Уикхэм — слабак, а если приглядеться к нему и той, которую он выбрал в жены, сразу станет понятно, что главное для них — деньги, статус и желание покрасоваться. Чтобы поддерживать статус и красоваться, нужны деньги. Делами до сих пор заправляет Уикхэм-старший, значит, он и есть источник благополучия. Если старик урежет содержание или доступ к деньгам, исчезнут все возможности.
Хоуп пришла к тем же выводам, однако мысленно признавала — с легким смущением, — что недооценивала Райдера и даже не предполагала, что он способен делать столь обширные заключения.
—Ты думал обо всем этом?
—Дорога до столицы чертовски длинная, и на ней чертовски много пробок. Было время пораскинуть мозгами. Как бы то ни было, отель у них красивый.
—Да, очень.
—Тебя легко в нем представить.
—Неужели?
—Ты хорошо вписываешься в этот шик и блеск.
—Вписывалась. Когда-то.
Несколько секунд Райдер молча смотрел на Хоуп, потом промолвил:
—Честно говоря, вид у меня был не самый подходящий, я ведь сорвался прямо с работы. Надо отдать должное, со мной обращались вежливо и, скорее всего, так же вежливо выставили бы за дверь, не пригрози я подать в суд за нападение, если меня не проводят к Уикхэму.
—За нападение?
—Она тебя ударила.
—Да, но...
—Это нападение, черт возьми! Готов спорить, если бы я двинул ублюдку в челюсть, тут же слетелись бы адвокаты и полиция. Мы здесь не привыкли бежать к адвокату из-за малейшего тычка или пощечины, но эти люди устроены по-другому, Оуэн прав.
—Пробки действительно сподвигли тебя на глубокие размышления.
—А что еще остается в пробках? Либо размышлять, либо достать пистолет и пристрелить кого-нибудь. Между прочим, к Уикхэму меня проводил охранник.
—Джеральд?
—Да, так он его назвал. Когда я выложил карты на стол, Уикхэм отослал этого Джеральда. Я решил, сейчас начнется канитель — переговоры, обходные маневры, уступки, но нет, все вышло довольно быстро.
—Райдер, что ты ему сказал?
—Что Джонатан явился сюда незваным гостем и заявил, что в случае твоего возвращения на прежнюю должность его отец готов предложить выгодные условия. Кроме того, он сам обещал тебе сладкую жизнь, если ты вновь станешь его любовницей. Тебя ни заинтересовало ни первое, ни второе. Можешь мне поверить, Уикхэму-старшему нелегко было это услышать. Тогда-то у меня и возникло ощущение, что он сознает свою вину перед тобой, сожалеет обо всем, что случилось. Но затем я перешел ко второй части фильма и рассказал о визите его невестки; тогда-то он и отослал охранника, — припомнил Райдер.
—Представляю, как все было, — кивнула Хоуп.
—Он понял суть дела, и мы пришли к соглашению.
—К какому?
—Он делает так, чтобы чокнутая парочка забыла о тебе навсегда, включая распространение сплетен, и этого достаточно. Если же кто-то из них опять явится сюда или позволит себе какой-либо выпад против тебя, возникнут серьезные неприятности. Все.
—Все?
—Да. Уикхэм дал мне карточку с приватным номером телефона. Просил сообщить ему, если его сын или невестка нарушат уговор.