– Раньше тоталитаризм был, теперь демократия! – встрял в разговор один из подвыпивших братков-десантников, здоровенный, раскрасневшийся от водки верзила лет двадцати пяти.
– Людей жгут как солому, – повторил ветеран, посмотрев на братка трезвыми печальными глазами.
Позже мы сидели с ветераном в кафе, и он рассказывал мне о венгерских событиях.
– Может, они со своей колокольни и были правы, – говорил о венграх отставной майор, – свободу там им подавай, независимость… А я до сих пор помню звезды, вырезанные на плечах и спинах наших солдат и офицеров. В Будапеште воинская часть стояла, так некоторых наших эти… борцы за свободу сумели захватить. Пытали страшно, вешали, головы рубили. Фашисты они были хуже гитлеровцев, какая там «свобода»?! Роддом захватили, там было несколько жен наших офицеров…
Ветеран не договорил, точно окаменел с бокалом вина в морщинистой, но крепкой руке.
– И не вспоминать бы такого, – совладав с собой, продолжил отставник. – Чем все закончилось бы, не введи мы войска?! – Голос его стал тверже, он спрашивал и сам же отвечал: – Свободу бы получили мадьяры? Независимость?! А вот хер им! США и Запад забрали бы Венгрию себе. Сразу бы разместили там свои воздушно-ядерные базы. А у нас, между прочим, ядерных сил на венгерской территории не было. Только танковые подразделения.
Мы выпили еще по бокалу вина и разошлись. Вечерние улицы в этот августовский день были на редкость пустынны. Навстречу попадались лишь патрульные группы милиции и ОМОНа, а также слышимые за добрую версту тельняшечные компании. Что поделаешь, второе августа, праздник крылатой гвардии. И еще один праздник вспоминается. Его не только я, все помнить должны. Новогодняя ночь. На телеэкране кривляние попсовых кумиров, сальные шуточки, пошлые, слащавые пожелания. На улицах Грозного гибнут наши. Солдаты, офицеры, мирное население… Те же боевики-чеченцы гибнут, собственный город защищая. А в это время поднимаются бокалы, и пьют их за здравие и скорое возвращение в семьях наших ребят. Пьют, еще не зная, что многих из их близких уже нет в живых. И похоронить нельзя будет. Собаки на улицах Грозного все кости обглодают… Пьют в это время в Моздоке, в штабе объединенной группировки. Пьют в Кремле и его окрестностях.
Песню с такими словами сложил ансамбль ВДВ «Голубые береты». Точнее, солист и бас-гитарист подполковник Юра Слатов. Песню эту всегда пели на концертах в воинских частях и ни разу по телевидению… На телевидении в лучшем случае Дима Нагиев. У него, по крайней мере, хоть актерский талант есть. Я вновь переключил телевизор на канал, по которому шли пресловутые «Окна».
– Каждый человек личность! – весьма либеральным голоском заголосил некий юный, но уже изрядно лысеющий интеллигент.
– Да брось ты! – перебил его Дима. – Полно всякого говна ходит.
Тут я был с Нагиевым солидарен. Вокруг и в самом деле ходит много всякого. На этой многозначительной фразе передача «Окна» закончилась, а в мою комнату без стука вошел один из подручных Артура. Он сказал, чтобы я спустился вниз.
И я вновь оказался перед «уважаемым» Эль-Абу, или кто он там на самом деле.
– Хочу сообщить интересную новость! – произнес он тем же хриплым голосом. – Знаешь, сегодня в новостях передали, что в Москве застрелили некоего Булышева. Полковника центрального аппарата ФСБ.
– Ну и что? – отозвался я, ничем не выдавая своего волнения.
– Вот и в газете сегодняшней написано. – Он протянул мне свежий номер одной из центральных газет. – Стрельба была на всю область. Взрывы.
– Я к этому никакого касательства не имею, – произнес я, мельком просмотрев сообщение.
В нем в самом деле говорилось о гибели человека, известного мне как полковник Булышев. Ушлые фоторепортеры исхитрились заснять его пробитое пулями тело.
– Ну тогда извини, что оторвал тебя от отдыха, – усмехнулся всей бородой «уважаемый».
Я вернулся к себе наверх. Теперь мы одни. Совсем. Булышева сумели-таки выследить. Не здесь, так в Москве. И, скорее всего, полковника сдал кто-то из его же «конторы»… Уф, все, больше ни о чем не думать, отключиться и спать. Но что-то не давало мне расслабиться. Я еще раз прокрутил в памяти разговор с «уважаемым», он явно изучал мою реакцию. Проявлю ли я интерес к газете, спрошу ли его… Стоп! Интерес к газете! Он протянул ее мне почти под нос, и я обо что-то споткнулся взглядом. Обо что же?! Его рука! Рука возможного Эль-Абу Салиха! Она была не такой, какими были руки того Эль-Абу, что говорил со мною час назад. Руки того были более ухоженными, с подстриженными ногтями и, главное, – без едва заметной царапины возле ногтя большого пальца… Ошибки быть не могло. Я профессиональный разведчик и всегда фокусирую внимание на мелочах. Зачастую чисто машинально. Да, конечно, в течение часа человек мог поцарапать палец, но отрастить ногти?! И тут я сообразил, что со мной разговаривали два разных человека. И оба они были представлены как Эль-Абу Салих…
Однако голос у них был один и тот же. Или почти один и тот же? Хриплый, грубый, точно куда-то провалившийся. Такой голос называют горловым, и при желании его можно сымитировать.
Я пока ничего не понимал, но сразу сообразил, что стал обладателем важной, ключевой информации. Но обдумывать ее я буду завтра.
Москва. Штаб-квартира Специального управления ФСБ. Генерал Сладков и майор Игорь Середа
Перед генералом Сладковым стоял его подчиненный, старший оперуполномоченный по особо важным делам майор Игорь Середа.
– Такие дела, Игорек, – произнес Сладков. – После гибели Булышева мы вынуждены свернуть оперативные мероприятия по Изгории.
– Как же так? – удивился Середа.
– Теперь этими проблемами будет заниматься местное управление. Это приказ свыше, и он не обсуждается, – категорично пояснил генерал. – А тебя я вызвал… Одним словом – есть деликатное задание.
– Я готов, – отозвался Игорь.
– У Булышева в Изгорске остались кое-какие люди. Агенты… Неплохо было бы взять их под контроль.
– Что за люди?
– Офицеры. Но не из нашего ведомства.
– Тогда без проблем, – пожал плечами майор. – Отдадим приказ и…
– Все не так просто, Игорь. Вот пароль, вот способ связи, вот билет до Изгорска. Отлет через четыре часа.
– Слушаюсь. – Несмотря на штатское одеяние, Середа вытянулся по стойке «смирно».
– Твоя задача – взять группу Булышева под строгий контроль!
Не прошло и часа, как майор Середа уже поднимался по трапу самолета. Он имел в кармане надежный документ прикрытия и являлся по нему мелким чиновником местного департамента образования. Войдя в салон и усевшись на свое место, Игорь перевел дух. Он был молод, здоров, энергичен и готов был свернуть горы. Неделю назад он отпраздновал свое двадцатисемилетие и уже почти год носил майорские погоны. Если все и дальше пойдет в таком же духе, то свое тридцатисемилетие он должен встретить генерал-майором. Как минимум… Середа не случайно был фаворитом генерала Сладкова, он приходился ему двоюродным племянником. Но не только это сыграло роль в его завидном служебном росте. Игорь успешно окончил школу с углубленным изучением английского языка и тут же был принят в академию ФСБ. Ему тогда еще не было и семнадцати. Экзамены он сдавал на общих условиях, к тому же были учтены его спортивные заслуги – разряды по легкой атлетике, стрельбе и настольному теннису. В академии он не менее успешно освоил технику рукопашного боя и практическую стрельбу. Сладков, разумеется, вовремя порадел столь одаренному родственнику. И теперь безгранично доверял ему. Не случайно он поручил ему самый ответственный участок – Изгорск. Если он, Игорь, успешно выполнит задание, то подполковничьи звезды лягут на его плечи досрочно. Да, пройдет каких-то лет пять, Сладков уйдет на пенсию, и он, Середа, непременно возглавит управление. У него для этого все данные, к тому же он примерный семьянин, отец двух близнецов. Как и покойный Булышев… Тот, правда, был дедом, и к тому же у него были девочки, а он, Игорь Середа, имел двоих сыновей.
– Игорь! Здорово! – услышал Середа знакомый голос.
Перед майором появился его давний приятель, тоже офицер, но из другого ведомства.
– Тоже в Изгорск? – негромко поинтересовался приятель, зная специфику службы Игоря.
Середа сдержанно кивнул.
– Больше ни о чем не спрашиваю. Кстати, может, мне не стоило…
– Да нет, что ты! – улыбнулся Игорь. – Но, сам понимаешь, о моем визите лучше никому не сообщать.
– Понимаю… А я вот по административным вопросам мотаюсь туда-сюда. Хочешь, интересную вещь расскажу?
– Тоже в Изгорск? – негромко поинтересовался приятель, зная специфику службы Игоря.
Середа сдержанно кивнул.
– Больше ни о чем не спрашиваю. Кстати, может, мне не стоило…
– Да нет, что ты! – улыбнулся Игорь. – Но, сам понимаешь, о моем визите лучше никому не сообщать.
– Понимаю… А я вот по административным вопросам мотаюсь туда-сюда. Хочешь, интересную вещь расскажу?
Так, за приятельской болтовней, незаметно прошли почти два часа полета. Тот рассказывал о своей случайной встрече с одной известной актрисой, как минимум половину при этом привирая.
– Тебя встретят или подвезти? – спросил приятель, когда они были уже в Изгорском аэропорту.
– Ну… давай, – согласился майор. – Буду немало признателен!
«А почему бы нет? – подумал Середа. – Чем ловить такси или попутку… Адреса раскрывать не буду, попрошу остановиться за квартал от конспиративной квартиры».
Приятеля встречал джип, в котором сидели трое молодых парней. Один в военной форме с погонами лейтенанта и знаками различия войск связи. «Свои ребята!» – окончательно успокоился Середа, устраиваясь на заднем сиденье.
– Ночевать-то есть где? – спросил приятель.
– Есть, – кивнул Середа.
– Ну хорошо… А то могли бы и у нас. Между прочим, имеются хорошие подруги. Тоже актрисы, только малоизвестные.
– Откуда в Изгорске актрисы? – удивился Игорь.
– Ты не знаешь? Здесь снимается новый сериал «Похождения трезвых мусоров».
– Да ну?!
И тут Середа вспомнил, что, просматривая общую обстановку по Изгории, видел сообщение, что здесь и в самом деле снимается какой-то фильм… «Почему бы и нет? – вторично подумал Игорь. – Свои ребята… К выполнению задания приступлю завтра, сейчас все равно уже поздний вечер».
– Поехали к актрисам! – махнул рукой майор Середа.
На квартире приятеля и в самом деле играла музыка, из большой комнаты слышались веселые голоса. Середа окончательно расслабился, повесил на вешалку плащ и уже был готов к встрече с малоизвестными, но симпатичными актрисами, как вдруг получил сильный удар в затылок, мгновенно выбивший из майора сознание…
– Руки! Руки фиксируйте! – сквозь зыбкий туман услышал Середа голос своего приятеля.
Сейчас голос был злым, твердым, не терпящим возражений.
– Так! Вот она, эта штучка! – произнес этот голос.
Середа почувствовал, что его обыскали. Изъяли мобильник, прочие мелочи и, главное, брелок-передатчик. С его помощью, нажав всего одну кнопку, Середа мог подать сигнал о своем захвате. В этом случае Сладков сразу поднял бы «Альфу». Самое ужасное, что об этом брелке Середа сам проболтался приятелю, когда они сидели в самолете.
– Пришел в себя? – после сильного тычка в лицо спросил Середу голос приятеля.
– В ч-че-м дело? – отозвался Игорь.
– В том, дорогой Игорек, что теперь ты будешь выполнять исключительно мои… точнее, наши команды, – произнес недавний приятель. – Тебя ведь послали сюда с заданием, верно?
Игорь стиснул зубы. Неужели ему придется выдержать пытки и…
– Тебе поручили довершить дело, которое начал ваш полковник. Верно? Отвечай!
Середа получил сильный удар в область печени и не смог сдержать стона.
– Видишь, я все знаю! Тебя прислали выйти на связь с людьми Булышева… А ведь ты, Игорек, давно работаешь на нас. И Булышев погиб не без твоего участия… Точнее, болтовни. Ты всегда хотел показать мне, какой ты крутой в своей «конторе», а я простой «сапог». Потому периодически болтал лишнее.
«НЕУЖЕЛИ?!» – пронеслась страшная, поздняя догадка в голове Середы. Да, да, они часто встречались, и он был порою излишне откровенен, так как доверял своему приятелю, такому же офицеру, как и он. И ведь в самом деле, порою излишне болтая, Игорь показывал свою многозначительность. Встречались они и в день смерти Булышева. «Это конец! Конец карьере… А то и самой жизни!»
– Это не все, Середа, – продолжал приятель-офицер. – Сейчас рядом с твоей женой и детьми находятся наши люди. Профи не хуже, чем диверсанты «Вымпела». Если ты будешь упрямиться, твою семью уничтожат.
– Что вы от меня хотите? – спросил Игорь, совладав наконец с собой.
– Ты сейчас выйдешь на людей Булышева! – ответил приятель. – Я уверен, что на связь ты выйдешь через телефонный пароль. Это так? Отвечай?
Середу вновь сильно ударили.
– Так, – кивнул он.
– Видите? Я не ошибся! – сказал не без торжества приятель своим подручным. – Сейчас ты наберешь номер и договоришься о встрече!
Середа молчал. Он окончательно впал в ступор.
– Не переживай, майор. Быть тебе и полковником, и генералом, – проговорил приятель. – Сладкова скоро с должности турнут, помяни мое слово. Ну а сейчас… Сейчас ты никого не предаешь, просто оказываешь нам услуги в нашем бизнесе.
«Бизнесе?! Торговле наркотиками!» – мысленно чуть ли не выкрикнул майор.
– Наш бизнес, по большому счету, безобиден, – точно услышав его слова, говорил дальше приятель. – Мы не взрываем домов, не захватываем заложников… А наркотики употребляют не более сорока процентов населения. Это проверенные данные. Нам этого вполне хватает. Ты сам прекрасно знаешь, что наркоманы не люди. Таким образом, мы способствуем естественному очищению нации!
«Да, да… Да, – вдруг невольно согласился с приятелем майор. – Ведь и в самом деле, они ведь не исламские террористы, ну а бизнес… В конце концов, у каждого он свой…»
– Твои дети, Середа, никогда не будут принимать наркотики, – продолжал приятель. – В этом я уверен на все сто, Игорь. Знаешь почему?
Спрашивать майор был в данную секунду не способен.
– Потому что получат приличное образование, профессию, квартиру и прочие блага, – ответил на собственный вопрос приятель. – И эти блага обеспечишь им ты, Игорь. Потому что, ко всему прочему, я намерен тебе хорошо заплатить. Но если ты решишь сыграть на два фронта… твою семью взорвут. Разорвут на части, тебе даже нечего будет хоронить!
Игорь чуть было вновь не потерял сознание, но ему сунули под нос вату с нашатырным спиртом.
«Что, собственно, происходит? – собравшись с мыслями, думал Середа. – Я просто обязан сохранить жизнь моей Машеньке, сыновьям, да и самому себе. В армии Израиля, например, попавший в плен военнослужащий просто-таки обязан ответить на все вопросы враждебных сил. Ему официально разрешено сохранить свою жизнь. Я ведь… Я ведь сейчас от всех отрезан, у меня нет выбора! Да и за что умирать?! Раньше за Сталина, за Родину. Теперь за Ельцина – Путина и Россиянию?! Да так сегодня последний шизофреник не скажет. А бизнес… Да дьявол с ним, с их бизнесом. Но деньги я не возьму!»
О жене Машеньке и сыновьях Середе надо было думать, когда он соглашался ехать на «встречу с актрисами». Но тогда майор о них и не вспоминал.
Не прошло и десяти минут, как Игорь уже набирал заветный номер.
– Вас слушают, – откликнулся на его звонок приятный девичий голос.
– Добрый день… – произнес Середа, стараясь ничем себя не выдать.
– Вообще-то уже полпервого ночи, – без раздражения откликнулась девушка. – С кем я говорю?
«Какой кошмар! Там еще и какая-то девчонка… – неслось в голове Середы. – Бросить сейчас трубку в рожу этому, что слева. Ударом под кадык вырубить правого, опрокинуть на остальных журнальный стол…»
– Что вы молчите? – не убавляя вежливости, спросила неизвестная невидимая девушка.
– Вас интересует яхта новой модели? – выдавил наконец из себя Середа. – Пять человек экипажа, не считая собаки-водолаза?
– Собака-водолаз интересует. Пять человек не очень, – как ни в чем не бывало ответила девушка.
Таким образом, майор Середа перешел свою запретную черту. Конечно, он думал не о себе, а о Маше и ребятишках… Поэтому ему ничего другого не оставалось, как четко оговорить с девушкой предстоящее место и время встречи.
А спустя полчаса в своей столичной резиденции Стекольщик с чувством глубокого удовлетворения осушил пару рюмок коньяка. Все шло четко по его плану. С помощью пижонистого мальчика Середы Стекольщик окончательно нейтрализует своего самого главного и опасного врага – генерала Сладкова.
Чабан и все остальные
– Где сейчас Валентин, мы даже не предполагаем. Так?
Малышев и Рита молча кивнули.
– Что у нас есть на сегодня, кроме бильярдной? – спросил Чабан.
– Госпиталь, – сказала Рита.
Малышев молча с ней согласился. Не торопился со словами и Чабан.
– Госпиталь, – наконец повторил он вслед за Ритой. – Значит, двигаемся туда. Рита, не забудь пудреницу.
Сам же Яков Максимович убрал во внутренний карман пачку сигарет с неброской серо-зеленой этикеткой.
– «Конторе», а тем более ментам Сашу не сдавать! – произнес Чабан, как только все трое подъехали к госпиталю. – Ни при каких обстоятельствах. Это приказ!
Саша, он же Александр Александрович, полковник медицинской службы и начальник госпиталя. Именно по его «рекомендациям» в госпитале поправляли здоровье не только солдаты и офицеры. Но для Чабана он был просто Саша. Их связывал Афганистан. Более десяти лет назад юный военврач Саша сшивал-складывал покалеченную руку чуть менее юного капитана Сергеева. А сейчас… Сейчас разговор предстоял иной.