– Извини, – прошептала Серена, чувствуя, как родственная связь с сестрой истончается с каждой секундой. Господи, она в самых страшных снах не предполагала, чем кончится ее приезд домой.
– Извини?! – взорвалась Шелби, делая еще шаг. – Извини?!
Еще миг, и она в сердцах швырнула на пол стакан с виски. Янтарная жидкость расплескалась по вытертому ковру. Шелби же шагнула вперед и обеими руками пихнула Серену. Та пошатнулась, но равновесия не потеряла. Защищаться она не стала – ни словесно, ни физически. От слов все равно никакой пользы – доводы рассудка не подействуют на сестру. В Шелби в буквальном смысле пылает ярость. Комната была наэлектризована этой яростью, как воздух перед грозой. Серена как зачарованная следила за тем, как эта гроза вот-вот разразится.
– Ты не видишь дальше собственного носа! – взвизгнула Шелби, и с каждым словом, выскакивающим у нее изо рта, ее голос поднимался ступенькой выше. – Тебе наплевать на Шансон-дю-Терр! Тебе всегда было наплевать! Ты только и делаешь, что заигрываешь с Гиффордом, чтобы он завещал тебе то, что по праву принадлежит мне! – Ее голос, добравшись до самых высот, сорвался на крик. – Ты только и делаешь, что пытаешься все испоганить! Будь ты проклята! Лучше бы ты никогда не родилась!
Серена стояла неподвижно. Она даже не попыталась прикрыть лицо, когда сестра залепила ей звонкую пощечину. Шелби развернулась и, всхлипывая, выбежала из комнаты. Серена же так и не сдвинулась с места. В эти мгновения ею владели самые противоречивые чувства. Но, самое грустное, она понимала, что Шелби как сестра потеряна для нее навсегда.
Берк и Мейсон переглянулись. Обоим было неприятно лицезреть вспышку женской ярости. Мейсон оправился первым и галантно предложил Серене белоснежный носовой платок. Серена взяла его и недоуменно посмотрела на зятя.
– У тебя в уголке рта кровь, – пояснил Мейсон, сконфуженно потупив взор.
Серена промокнула рот, но смотреть на платок не стала. Не хотела созерцать собственную кровь. Вместо этого она сосредоточила внимание на конверте, который по-прежнему держала в руках. Мелькнула мысль – догадывался ли Гиффорд, что он наделал, приняв такое решение?
– Серена, послушай, – вкрадчиво начал Мейсон. – Я понимаю, ты испытываешь к Шансон-дю-Терр сентиментальную привязанность, но я сам слышал, как ты не раз говорила, что не собираешься ради плантации менять свою жизнь. Мы здесь обсуждали необходимость продажи дома и земли. Это крайне важно – особенно сейчас, когда дела на плантации идут из рук вон плохо, да и рыночная конъюнктура неважная. А тут еще этот пожар…
– Да, кстати, – бесцеремонно перебил его Берк. – А что слышно про нанесенный пожаром ущерб? Хватит ли Гиффорду средств самостоятельно покрыть ущерб?
Серена подняла на техасца глаза:
– Мне кажется, мистер Берк, единственное, что может интересовать вас в связи с пожаром, так это будет ли в деле фигурировать ваше имя или нет.
Похоже, это неприкрытое обвинение ничуть не смутило представителя «Трайстар», что лишний раз убедило Серену в обоснованности ее подозрений.
– Когда начался пожар, я был далеко отсюда, – ответил Берк, глядя на горящий кончик сигары, и, на миг нахмурившись, продолжил: – У меня есть свидетели. А у вас ничего не выйдет, даже если вы и попытаетесь доказать обратное. – Он выразительно посмотрел на Серену и с чувством добавил: – У вас вообще ничего не выйдет.
Серена дугой выгнула бровь:
– Это угроза, мистер Берк?
– Это констатация факта, моя дорогая.
Серена сдержалась. Не хотела дать Берку возможность угадать ее следующий ход. Поэтому она отошла в сторону и сказала:
– Боюсь, мистер Берк, на сегодня с меня довольно вашего общества. У меня был трудный день. Мейсон вас проводит. А поскольку ваши дела здесь закончены, думаю, вам нет необходимости возвращаться в наши края. Спокойной ночи. – Она кивнула зятю. – Мейсон, проводи мистера Берка.
Ощущая на себе взгляды присутствующих, Серена вышла из комнаты.
– Что будете с этим делать, Тэлбот? – требовательно спросил техасец, буравя собеседника взглядом. – Если сорвете сделку, можете навсегда распрощаться с политической карьерой.
– Послушайте, Лен, – примирительным тоном воззвал к его благоразумию Мейсон и, улыбнувшись, налил ему виски. – Вот увидите, я сумею убедить Серену посмотреть на вещи разумно. Просто ей требуется время, чтобы все хорошенько обдумать, только и всего. Она клюнула на удочку Гиффорда, позволила манипулировать собой. Когда она это поймет и рассмотрит ситуацию под другим углом, то наверняка примет нашу сторону.
Берк смерил его колючим взглядом.
– Так было бы лучше для нее.
Шелби беспокойно расхаживала по спальне, которую только что сама же превратила в хаос. В приступе ярости она опрокинула все кресла, сорвала с кровати покрывало, выкинула из шкафа одежду и разбросала ее по всему полу. Теперь ей то и дело приходилось перешагивать через дизайнерские платья и костюмы, которые она редко надевала дважды. Когда же ей надоело перешагивать, она просто прошла по ним, топча каблуками.
– Будь она проклята! Ненавижу ее! – в ярости крикнула она и, схватив со столика флакон духов «Шанель», швырнула им в стену. Флакон разбился, оставив на обоях маслянистое пятно. Комнату мгновенно наполнил удушливый аромат духов. Мейсон нахохлился на краю кровати, сжав коленями сцепленные руки. Нахмурив брови и скорбно опустив уголки рта, он с тревогой наблюдал за разъяренной супругой. Шелби шагнула к нему с искаженным от злости лицом.
– Сделай же что-нибудь! – выкрикнула она, однако тотчас понизила голос до хриплого шепота: – Сделай что-нибудь, черт побери! Не сиди тут с дурацким видом, пока Серена камня на камне не оставит от всего, о чем я мечтала!
– Шелби, дорогая, прошу тебя, успокойся…
– Даже не проси! Тоже мне, затвердил: успокойся да успокойся! Если бы все тебя слушались, то давно превратились бы в каменные статуи! О каком спокойствии можно говорить? Сейчас время действовать! Нужно что-то делать! От этого зависит наше будущее!
– Я знаю, моя ягодка, – ответил Мейсон, задумчиво скользнув взглядом по дорогим нарядам, грудами разбросанным по всему полу.
– Конечно. Если бы твоя адвокатская практика приносила больше денег, а твои родители не профукали свое состояние на идиотской нефтяной афере, мы бы никогда не оказались по уши в этом дерьме!
Мейсон пробормотал что-то уклончивое.
– Боже, ну почему я не могу сделать вид, будто Серена здесь никогда не жила! – причитала Шелби, мечась по комнате, как тигрица в клетке. При этом пальцы нервно бегали по волосам, высвобождая шпильки, и те беззвучно падали на пол, на костюмы, платья, которые она продолжала топтать каблуками. – О, если бы только она исчезла отсюда! Тогда Гиффорд передал бы доверенность мне. Это мое будущее связано с этим домом, а не этой мерзавки Серены! Дед должен был завещать плантацию мне. Так нет, он отдал ее моей дражайшей сестрице, будь она неладна! Ей же не хватает мозгов понять, что делать с землей!
– Давай сейчас не будем нервничать, – негромко произнес Мейсон и, встав, протянул жене руку, приглашая подойти ближе. Шелби перешагнула розовый костюм с еще не отрезанным ценником, и Мейсон ее обнял. – Давай поговорим об этом завтра. Утро вчера мудренее, – добавил он и прижался губами к ее виску. – Все уладится, дорогая, вот увидишь.
– Да, – согласилась Шелби, неожиданно успокоившись, и прижалась к мужу. – Все уладится. Или я буду не я.
Глава 16
– Вас к телефону, мисс Рена! – объявила Одиль, войдя в столовую.
Шелби вздрогнула, вернувшись в реальность из грустных размышлений над тарелкой супа из лангустов.
– Честно тебе скажу, Одиль, вместо того, чтобы прерывать обед…
– Ничего страшного, – успокоила служанку Серена, поспешно вставая из-за стола. – Я уже поела.
Положив салфетку на тарелку, к которой едва прикоснулась, она повернулась к домоправительнице. От нее не скрылось, как та смерила Шелби неприязненным взглядом. – Я возьму трубку в холле, Одиль. Спасибо тебе.
Выйдя из столовой в холл, Серена вздохнула полной грудью, как будто вышла из барокамеры на чистый воздух. Никогда еще она так не радовалась возможности улизнуть из-за стола. У нее за спиной был тяжелый день. Она провела несколько часов в обществе следователя страховой компании и начальника пожарной команды, внимательно изучая обстоятельства пожара. Кроме того, пришлось осмотреть то, что осталось от сарая. Затем пару часов она просидела на телефоне, пытаясь взять в аренду сельскохозяйственную технику у соседних фермеров. Затем побывала в банке. В дополнение ко всем этим «прелестям», ей пришлось испытать на себе перепады настроения Шелби и вытерпеть дипломатичный напор Мейсона. Муж сестры задействовал разнообразный арсенал средств, стараясь убедить ее в необходимости продать землю.
Венцом всего стал ужин. Как сидевшие за столом могли проглотить хотя бы кусочек того, что лежало у них на тарелках, так и осталось для нее загадкой.
Неудивительно, что она несказанно обрадовалась возможности выйти из-за стола и даже была готова расцеловать Одиль за то, что та позвала ее к телефону.
Серена подошла к столику и взяла трубку, ожидая услышать голос кого-нибудь из соседей, с которыми разговаривала сегодня на предмет аренды сельхозтехники.
– Серена Шеридан слушает. Чем могу вам помочь?
– Все наоборот, – ответил глухой мужской голос. – Это я хочу вам помочь.
По спине Серены пробежал холодок. Рука непроизвольно сжала трубку еще крепче.
– Кто вы?
– Друг.
Голос был грубым и неприятным, отнюдь не голосом друга. И принадлежал постороннему человеку. Серена усилием воли подавила в себе страх и попыталась говорить как можно более спокойно и рассудительно.
– Послушайте, или вы назовете мне свое имя, или я повешу трубку.
– Разве вас не интересует информация о причастности Берка к пожару?
У нее тотчас екнуло сердце.
– Я вас слушаю, – ответила она, сглотнув комок.
– Через полчаса встретимся на краю плантации сахарного тростника, на том участке, что тянется вдоль края болота.
– А где-то в другом месте нельзя? – спросила Серена. Ее отнюдь не вдохновляла идея встречаться с незнакомым человеком где-то у черта на куличках. – Вы не можете прямо сейчас сообщить мне эти сведения?
– Это не телефонный разговор, леди, – нетерпеливо ответил незнакомец. – Так нужна вам информация или нет? Смотрите, в противном случае никакая страховка вам не светит.
Что делать? Скрепя сердце Серена согласилась на встречу. Она решила, что на всякий случай попросит Джеймса Арно проводить ее до места, а потом понаблюдать за ней откуда-нибудь из укрытия. Идти на дальнюю плантацию у нее не лежала душа, но искушение было слишком велико. Еще бы, ведь голос в трубке пообещал ей свидетельства причастности Берка к пожару. К тому же на карту поставлено будущее Шансон-дю-Терр. А оно зависит от того, удастся ей получить деньги по страховке или нет. Так что доказательства умышленного поджога лишними не будут. Теперь все зависит от нее.
Серена вышла из дома, не сказав никому ни слова о том, куда направляется. Она заглянула домой к Джеймсу Арно, но застала там лишь его дочь-школьницу, которая сообщила, что отец поехал в больницу навестить двух человек, получивших травмы во время пожара. Серена поблагодарила девочку и в раздумье вышла за порог. Может, стоит попросить кого-нибудь из работников проводить ее к условленному месту? С другой стороны, любой из них может быть сообщником Берка. Сначала Серена решила никуда не ходить и вернуться обратно, однако в конце концов убедила себя, что идти надо. Кто знает, вдруг таинственный осведомитель больше никогда не выйдет на связь?
А возмещение убытков нужно требовать, в этом нет никаких сомнений. Гиффорду на свои средства никогда не построить новый сарай, не говоря уже о покупке сельскохозяйственной техники.
Так что ее долг – помочь деду. Сделав глубокий вдох и расправив плечи, Серена решительной походкой зашагала к дальней плантации.
Когда через десять минут она оказалась в условленном месте, ее там никто не ждал. Остановившись у края делянки, она стала нетерпеливо переминаться с ноги на ногу. Место, куда она пришла, ей не понравилось даже сейчас, в ясный день. Эта делянка располагалась не слишком далеко от дома и хозяйственных построек, но те не были отсюда видны, и потому казалось, что находишься в полной глуши. Зеленые побеги сахарного тростника были уже довольно высоки и росли особенно густо в южной части поля. На севере в земли Шериданов врезался узкий клин болота Байю-Нуар, отделяя эту делянку от других. Ощущение оторванности от мира усиливали ивы, в изобилии росшие вдоль края болота.
Даже в полдень это место навевало не самые приятные мысли. Сейчас же близится вечер, и огненный шар солнца уже начал клониться к горизонту. Скоро стемнеет, а она стоит здесь, между полем сахарного тростника и черным болотом, вслушиваясь в мелодичные трели дрозда.
В зарослях камыша послышался шорох, и Серена обернулась. Но нет, это всего лишь голубая цапля: нырнула в воду и поплыла прочь. Серена заставила себя сделать вдох и медленный выдох. Слава богу, что это не аллигатор и не змея.
И не таинственный незнакомец, назначивший ей встречу в этом жутком месте.
Серена нащупала в сумочке газовый баллончик. Его подарил ей бывший муж, когда она начала работать в психиатрической клинике. Не слишком романтический подарок, зато полезный. Клиника находилась в опасном районе, и ей иногда приходилось поздно возвращаться с работы. Пол очень волновался за нее, да ей и самой порой бывало страшно, однако до сих пор она так и не воспользовалась его подарком. Сейчас же она прикоснулась к нему лишь для того, чтобы успокоить нервы. Не похоже, чтобы ей пришлось им воспользоваться.
Она уже продумала вариант возможной ловушки и пришла к выводу, что это маловероятно. Берк не настолько глуп, чтобы затевать очередную подлость сразу после пожара. Ведь тогда следы приведут прямо к нему. И все же перестраховка не помешает.
Серена вздохнула и осмотрелась по сторонам, нет ли в траве змей, потому что змеи водились здесь в огромном количестве, охотясь на полевых мышей, которым приглянулись заросли сахарного тростника. И хотя они были не ядовиты, Серена отнюдь не горела желанием наступить на змею, будь это всего лишь безобидный ужик. Кроме того, на берегу болота можно в два счета наткнуться на мокасиновых щитомордников, по ночам выползающих на сушу, а также на обитателей леса – медноголовок. При мысли о змеях по ее спине пробежал холодок, к горлу непроизвольно подкатила тошнота. «Возьми себе в руки, – велела она себе. – Можно подумать, ты нужна змеям. С чего ты решила, что они сюда приползут? С какой стати?»
Неожиданно с северной стороны донесся рокот моторной лодки, а потом стих, как будто кто-то выключил мотор. Серена напрягла зрение, всматриваясь в заросли ив, чтобы увидеть лодку и приехавшего в ней человека. Бесполезно. Ничего не видно. В сгущавшихся сумерках очертания и цвета предметов сделались неясными, словно слегка размытыми.
Серена почему-то предполагала, что незнакомец придет пешком, причем той же тропой, что и она. Скорее всего, это будет кто-то из рабочих плантации. А встретиться здесь он предложил потому, что живет где-то по соседству или же просто не желает попадаться людям на глаза. Ей и в голову не могло прийти, что незнакомец приплывет на лодке, и она мысленно отругала за себя за недальновидность. По спине вновь пробежал неприятный холодок.
– Посмотри-ка сюда, Пу! – с ухмылкой произнес Джин Уиллис, раздвигая заросли тростника и ветви ивы, и шагнул на поляну. Пу Перре семенил рядом с ним, напоминая ручного горностая. Его усы нервно подергивались, как будто он принюхивался. – Да это же подружка Лаки Дюсе! Рад видеть вас здесь, мисс Шеридан.
Серена испуганно посмотрела на малоприятную парочку и сжала пальцами баллончик. Она узнала их – оба были в тот вечер в баре «Москито Мутон». И вряд ли когда-нибудь Серена забудет ту сцену: Лаки с ножом в руке, налетевший на него рыжеволосый верзила, коротышка, размахивающий бутылкой с отбитым донышком. Вполне возможно, это они устроили поджог по чьему-то заказу. За деньги эти подонки готовы не только продать информацию, но и пойти на любое преступление.
– Сколько вы хотите получить за нужные мне сведения? – спросила она, пытаясь говорить спокойно и по-деловому, не показывая виду, что напугана встречей с этими отвратительными типами.
– Слышишь, Пу? – издевательски ухмыльнулся Уиллис и придвинулся ближе. Огромного роста, он двигался с грацией медведя и, по-видимому, обладал медвежьей силой. Серена обратила внимание на его руки – мощные, с толстыми, как сосиски, пальцами. – Леди желает нам заплатить. Что-то не припомню, когда в последний раз какая-нибудь дамочка мне что-то давала. А ты, старина?
Спутник Уиллиса, очевидно, воспринял его слова как риторический вопрос. Он ничего не сказал, но Серена почувствовала на себе его взгляд – мерзкий, похотливый и скотский. Пу медленно приблизился к ней и, держа руки за спиной, встал справа от нее.
– Разве вы не за этим сюда пришли? – спросила Серена, пытаясь выиграть время. Она усилием воли заставила себя стоять ровно и спокойно, сжимая потной рукой газовый баллончик. – Разве не за деньгами?
Уиллис вновь ухмыльнулся. В голове Серены почему-то мелькнула мысль, что он и в детстве выглядел столь же омерзительно. Одна рыжая бровь изогнулась дугой, вторая сползла вниз над прищуренным глазом.
– Нет, мисс Серена. Нам уже заплатили, а кое-какую работенку мы готовы сделать бесплатно, – с гнусным смешком добавил он.
Они угрожающе двинулись на нее, и Серена невольно попятилась. Горло перехватил ужас.