— Уйдёт… Спокойно, мужики, стоим. Уйдёт он сейчас, уйдёт, — с надеждой пообещал механик, Совсем не к месту подумалось — он знает или себя уговаривает? А может и вовсе ошибается.
Волчара неожиданно поднял тяжёлую башку и завыл, протяжно, очень громко и по-жуткому красиво. Мои руки всё ещё мяли влажное маленькое вафельное полотенце, автомат висел за спиной, поэтому я крикнул:
— Твою же… Миша, стреляй!
— Дык необычный же зверь, фарт уйдёт! — не к месту засомневался механик, глядя по стволу СКС, но не вкладываясь.
— Огонь! — нервно гаркнул я, свирепея.
Но выстрелил не он, а пацан. Резкий и звонкий звук выстрела натовской штурмовой винтовки окончательно разогнал таёжную тишину. Ещё один, третий!
— Да куда ты садишь, стоп, ушёл он!
— Извини, командир, разнервничался немного, промазал, — по-взрослому прорычал юный Васильев, оглядываясь и чуть разводя руки.
Эко его колбасит! Мальчишка пятился спиной, как пёс с взъерошенной шерстью при встрече с огромным медведем, и всё смотрел и смотрел во тьму на противоположной стороне поляны.
— Сейчас леший покажется, — неудачно попробовал отшутиться Саня.
— Вы бы поосторожнее со словами, ребятки, — выразил неодобрение Мозолевский, — здесь такая связь живого и нежити, что им всё слышно...
Я не стал уточнять, кому именно, и что слышно, не уточняют в такой момент.
Плотные заросли. Кустарник вдали был слишком густой, и даже мощный фонарь ничего не высветил. Пацан всё пятился ко мне, я тоже инстинктивно чувствовал опасность, начав шаг за шагом отступать к зимовью.
— Да что это за муть? — опять раздался голос Мозолевского. — То со стороны поляны, теперь с тыла шумнуло. Кто-то нами интересуется, не к добру.
Сашка оказался у меня за спиной, коленки у него чуть тряслись.
Нас кто-то скрадывал, находясь совсем рядом. Но насколько близко и кто именно — я не знал. Пауза длилась недолго. Теперь я услышал, как щёлкнула ветка примерно в полутора сотнях метров справа, раньше там было тихо. В таком положении запросто можно кинуться сквозь тайгу, торопясь подальше от страшного места, и не задумываясь, что подвергаешь себя ещё большей опасности. Многие и погибают от паники либо поспешных действий. Надо успокоиться и понять, что тут опасней, и как нужно себя вести. Заставить себя думать и действовать верно.
— Фр-ру, фр-ру, — испуганная пичуга вспорхнула, поднявшись из-за хвостовой балки вертолёта, и сразу исчезла.
На душе стало пусто и тоскливо. Очень неприятное чувство в очередной раз холодком обдало, у меня всегда так, когда серьёзно пугаюсь. Иногда ещё и предплечья чуть немеют. А вот коленки никогда не трясутся, повезло. Я перекинул автомат на грудь и выдернул из крепления на поясе более мощный фонарь, длинным лучом осветив самый дальний край поляны. Гадство, опять никого!
В такие мгновения даже самому смелому человеку вспоминаются все страшные рассказы сразу, прочитанные или услышанные раньше: про лесных маньяков-сумасшедших и медведей-шатунов, про коварного лешего и тигров-людоедов, про мохнатых йети, озёрных чудовищ и тунгусских злых богов.
Васильев посмотрел на меня и тихо произнес что-то грязное — короткое, слов из трёх.
Лицо механика окаменело. Он пошевелил губами, собираясь поддержать парня вслух, но передумал и тоже сказал про себя. Я выругался вслух, и тут же явственно услышал какой-то странный вскрик, длящийся всего с полсекунды и, как показалось, торопливые шаги или даже самый настоящий топот!
— Леша, ты что-нибудь понимаешь? — с тихим напрягом спросил Мозолевский, удерживая карабин за цевьё и потирая правой рукой приклад, где у него в матерчатых нишах патронташа хранился НЗ в пять патронов.
— Не, — помотал головой я. И пояснил: — Охреневаю.
Кто-то торопится сюда, очень торопится, это нельзя не почувствовать!
И все-таки я продолжал стоять, не шевелясь, автомат висел на груди. Опять поблизости послышался странный приглушенный вскрик, словно кто-то страдальчески просил о помощи. Странное дело, но именно это меня почти успокоило. Если бы нас действительно подстерегала опасность, то сейчас слышались бы не вскрики, а натуральный рёв...
Но раздался свист.
Тот самый, который ни за что не спутаешь ни с каким другим, если ты хоть раз в жизни слышал этот страшный клич сумасшедшего синяка, созывающего родную стаю для облавной охоты на людей. Протяжный свист удивительной по силе громкости пронёсся над деревьями ещё раз, волосы встали дыбом.
— Мамочки… — громко икнув, молвил Санька.
Пш-ш… Заволновалась рация на моей груди.
— Валим! Мишка, рюкзак хватай! Саня, вещмешок! — я сам не заметил, как выдохнул приказ.
Началось!
То кошмарное, что сейчас надвигалось на группу, становилось всё больше с каждым метром и мгновением зловещего группового бега через еловые бурелом и сосновую рощу… Они торопятся сюда! Синяки начали охоту! Хорошо, что мне не нужно было болтать, наверняка начал бы заикаться. Мы просто побежали — летели через тёмный лес, как бешеные танки, не разбирая дороги и ломая плечами кусты. Я, как настоящий боевой командир, нёсся первым. Тропа, есть! Радиостанция беспрерывно шипела, под ногами трещали сломанные ветки, рядом прозвенел тремя заполошными выстрелами ствол Васильева и пару раз рявкнул карабин механика.
Над тайгой стоял свист. Кто-нибудь из синяков постоянно оглушительно свистел, и этот страшный, собирающий стаю для охоты призыв сводил с ума.
— Атас! — Сашка не пожалел легких.
Догоняют! Я остановился и, не разбирая целей, саданул по сектору короткими очередями. Ещё раз, быстро перекинул магазин, добавил и только тогда мельком огляделся. За спиной и сбоку шла работа: слева и позади меня пристроился механик. Сашка был справа. Я увидел, как его указательный палец, дрожавший на спусковом крючке трофейной штурмовухи, вдавил его до упора. Выстрелы Михаила опоздали на долю секунды.
В воздухе со свистом пару раз мелькнуло что-то тёмное , совсем рядом.
— К берегу, бляха! — не оборачиваясь и не отрывая взгляд от ряда сосен, скомандовал я личному составу.
Ду-ду-дум! Позади простучала короткая очередь пулемёта Дегтярёва. Две уже! Третья!
Сердце от страха за любимую дало короткий сбой, запустилось. Горячая кровь рвала сосуды, тренированные ноги сами понесли меня к месту стоянки катера. Ещё одна очередь! Выполняя команду, мужики не подкачали, командира сперва обогнали, а потом подождали, прикрывая огнём, так что на берег мы выскочили вместе. Чёрт, темно уже!
Где-то справа зашуршали камушки — зараза, кто-то спускается по откосу невысокой террасы. Не вижу!
Вижу!
Автомат толкнул в плечо, пойманный в прицел силуэт сложился пополам.
Ду-ду-дум!
— Живые? — коротко спросила Катя сверху, её голова в зелёной бандане появилась над правым бортом.
Двигатель КС-100 уже урчал, прогрела машину, умница.
— Пёс его знает, — задыхаясь от бега, ответил я, оглядываясь на тайгу, и засадил остаток второго магазина в стену деревьев, тут же опять его заменяя. — Мишка, на корму, к пулемёту! Санька, на бак, огонь по готовности! Не понял, Кать, это ты по волкам из пулемёта сажала?
— Я, — просто ответила она, уже стоя у двери в рубку, — только не по волкам, одного синяка сняла. Или двух.
— Да знаем, они кругом свистели! Ё-мое, ну ты и даёшь, тётя Катя, крутяк! — искренне восхитился Васильев, протискиваясь между нами и леером. Он заскочил за рубку, выстрелил оттуда три раза куда-то вбок, посмотрел на нас и вдруг сказал: — Коммандос в юбке…
— Первый раз пулемёт в руках держала, — засмущалась она.
Сидя в шкиперском кресле, я включил реверс водомёта, начиная задний ход, трос натянулся, со скрежетом стягивая с песка пустой «Бастер». КС-100, сложно обходя мели, медленно выходил на течение. Сашка с новеньким автоматом зашёл сбоку, посмотрел на нас и выдал в форточку:
— В другом зимовье на Большом Пите как-то видели черных людей с всклокоченными бородами, дед рассказывал. У них вместо зубов волчьи клыки были.
Ценная информация, что и говорить.
На треке. Указав Глебовой на штурвал, я передал ей управление и устало выполз на палубу. На берегу стояло не меньше десятка синяков, как раз в том месте, где швартовалось судно, вот и причальный маркер, на песке его видно даже в сумерках. Ещё минимум трое бешеных расположились выше, на пригорке. Четыре силуэта замерли правее места швартовки, склонившись возле убитого. Сколько же их всего, и откуда они тут взялись? Я вообще уже ничего не понимал: шаманы, маньяки, норвежские егеря, синяки, седые волки-монстры, сумасшедшие шведовы…
Всё потом, после перезагрузки.
Тут в воздухе опять что-то мелькнуло.
— Они бумеранги какие-то кидают! — проревел своим таёжным голосом Мозолевский, добавив следом что-то нечленораздельное.
Всё потом, после перезагрузки.
Тут в воздухе опять что-то мелькнуло.
— Они бумеранги какие-то кидают! — проревел своим таёжным голосом Мозолевский, добавив следом что-то нечленораздельное.
Бенц! Бенц! — звонко и быстро защёлкали выстрелы из штурмовой винтовки AG-3, следом раздался радостный крик владельца оружия:
— Точняком вошло! — Сашка, стоя почти на носу, хлопнул в ладоши и поднял большой палец. — Двух уделал, в натуре! Ха-ха, во ништяк!
— Молодец, — скупо похвалил я.
— Я лучший, левого с первого выстрела! Как белку, в глаз, пацанам расскажу — не поверят! И Маринке Звонарёвой!
— Не жги зря патроны, они у тебя диковинные, дурачок, — проворчал подошедший механик. — Куртка твоя где?
— Забыл, дядя Миша, как есть, на поляне той забыл, я её возле избы со страху оставил, — повиноватился пацан.
— А ну-ка, брысь в каюту, гроза белок, простынешь! — приказал механик, морщась от боли и потирая плечо.
— Что там у тебя, Миша? — тут же обеспокоенно крикнула Екатерина, заметившая это движение со шкиперского места.
— Да деревяхой летающей зацепило, сука, — выругался Мозолевский.
Раздалось возмущённое Сашкино «у-йо-о-о» и следом разные нехорошие слова.
— Отъедем, посмотрю, — предупредила Глебова.
С громким шипением вверх ушла красная ракета, выпущенная ей из окна. Хлопок и яркий свет осветил тёмную тайгу и призрачно-серый берег. Какой-то большой светлый силуэт непонятного существа, но точно не синяка, как мне показалось, мелькнул из-за сосен, и я тут же всадил туда очередь.
С борта катера пару раз рявкнул AG-3, мальчишка явно вошёл во вкус боя.
И тут нам вслед прогремел одиночный пистолетный выстрел.
— Валим, Катя! — выкрикнул я любимую. команду.
Более чем хреновое дело.
Неужели синяки приноровились из пистолетов стрелять? Не верится.
В Кривляке оставлять Артёма Палыча категорически нельзя, это уже понятно, бешеные и туда могут заявиться. Надеюсь, промысловик после серьёзного разговора по душам и сам это поймёт. Раз уж он так не хочет ехать с нами в Подтёсово, доставим в Ворогово. Там живут три семьи, может, и он приживётся, как человек опытный, нужный. Теперь остаётся зайти на факторию Сым, быстренько сгрести в охапку Шведова с его пожитками, при необходимости спеленав несчастного промысловика, состояние которого мы теперь отлично понимали и…
И домой! К Енисею-Батюшке, довольно с нас глухих таёжных речек, натерпелись мы тут страхов.
Всё, это потерянная река. Река дикарей.
— Почти Фиджи, — констатировал я тихо, но юнга услышал.
— Какой же это Фиджи, Алексей Георгиевич, вы чего? Фиджи, это архипелаг такой на юге, там пальмы, кокосы, загорелые девчонки в перьях, — возмутился он, показывая неплохое знание географии.
— Да, кокосов, Саня, тут нет, шишки. Но людоедов навалом.
— А… Эт точно.
К чему только не готовились предусмотрительные люди.
Как-то Игорь Потупчик рассказывал мне о былых практиках самоподготовки городских выживальщиков к возможным глобальным неприятностям. Наиболее продвинутые советовали, привычки ради, постоянно ходить по городу хитрым противолодочным зигзагом, уклоняясь и предохраняясь от всего криминального, а заодно и тренируясь в маневрировании и изучая окрестности. В удобной трекинговой обуви класса «Вдруг чего случится» и в аналогичной одежде. С рюкзаком за спиной, набитым правильными прикладными вещами типа большого ножа, паракорда, мощного тактического фонаря, рации и аптечки. Казалось бы, хорошее дело, спорить тут не о чём, люди работали над собой для готовности к серьёзным ЧП.
Однако непонятно, как это возможно увязать с реалиями жизни уже взрослого, состоявшегося или почти состоявшегося человека, работающего не продавцом-консультантом или разносчиком пиццы, а, например, начальником участка или менеджером офиса. У них, фирм этих, существовал свой дресс-код, знаете ли, нормы общения, соответствие нормам внешнего вида... Какие рюкзачки и вибрамы, сменку с собой носить, что ли?
Параллельно с попыткой своеобразного переноса тайги в мегаполис дежурно советовали иметь хороший рамный джип, большой, тяжёлый и дорогой. Очевидно, что такая машина лишней не будет. Однако как такой внедорожник совместить с хождениями исключительно пёхом? Человек, имеющий в городе джип, на нём же и катается, как же иначе, он пешком не ходит. А не катающийся либо не имеет джип, либо в нужный момент эту штуку не заведёт. Или же расколотит его на первом перекрёстке с сумбурным движением.
В нужный момент он не будет знать актуальных маршрутов и оперативной дорожной обстановки, потому что ходил и тренировался пешим ходом. Техника, она ведь простоя не терпит, а любой навык требует постоянной подпитки практикой. Да и с навыками вождения дело швах. Лучше уж практиковать банальное — целевые вечерние пробежки, они вам очень пригодятся...
Ох, много чего вбили в себе в голову выживальщики.
Но не нашлось тех, кто мог бы рассказать им о действительно жутком, что непременно ожидает их при одиночном побеге на природу. Страшно представить, сколько молодых людей, сбежав из города в тайгу в поисках своего персонального бункера, погибли в первый же месяц.
И сколько их сошло с ума от ужасов тайги.
Глава 9 Навигация. Первый караван
РДО «База флота» — «Каравану»:
Вчера вечером по агентурным данным, на реке рядом с посёлком Стрелка уже в сумерках наблюдался прошедший на большой скорости неизвестный катер-водомёт чёрного цвета. Судно ориентировочно импортной постройки. Закрытая тентом рубка, есть каюта. От середины корпуса к корме тянется тонкая белая полоса, название или регистрационные номера отсутствуют. Длина корпуса не менее десяти метров, на судне установлены два четырехтактных двигателя «Эвинруд», защитные кожухи белого цвета, предполагаемой мощностью около 150 лошадиных сил каждый. Катер проследовал к Стрелковским порогам, где какое-то время простоял у Царь-Камня, что свидетельствует о малой осадке, после чего ушёл вверх по Ангаре. На все попытки вступить в контакт и предложения радиобмена шкипер не отреагировал.
Ночью того же дня жители посёлка слышали на реке шум двигателя неизвестного судна. Утром следующего дня во время проверки сетей в районе села Абалаково с воды были внезапно и без всякого повода обстреляны из пулемета две рыбацкие моторные лодки. Получив множественные пробоины, одна из моторок затонула, вторая осталась на плаву. Погиб один из рыбаков, ещё двое были тяжело ранены и по запросу Магеррамова были экстренно эвакуированы в Подтёсовскую больницу.
Учитывая вышеизложенное, Штаб базы флота считает, что неопознанной лодкой управляет неизвестный с позывным Ландур, он же несет ответственность за расстрел рыбаков. О преступных планах Ландура ранее информировал начальник арктического конвоя Исаев. Предполагается, что в крейсерском режиме судно передвигается на одном двигателе, что снижает шумность. Нельзя исключить вероятность того, что злоумышленник планирует атаковать Арктический караван.
В связи с вышеизложенным, а также учитывая, что караван всё ещё находится в радиусе возможно эффективного оперирования судна противника, предписываю принятие безотлагательных мер по усилению бдительности и общей безопасности каравана. Подпись. Храмцов.
Прочитанное РДО в который раз вызывало во мне горячее желание наведаться в Стрелку с хорошо вооружённой группой для проведения с местным старостой Русланом Магеррамовым последнего конкретного разговора, вплоть до силового снятия его с трона и установления в селении новой, более разумной и лояльной Подтёсовскому транспортному анклаву власти. Да, этот обрусевший азербайджанец — человек деятельный, энергичный, умный, оптимистически настроенный. Но всегда себе на уме, вечно пытается усидеть на двух стульях, точнее, на двух реках.
Стрелковцы всегда жили как бы сбоку от Енисея. Долгое время они ориентировались не на юг или север, а на восток, куда от Стрелки к Новоангарску ведет грунтово-щебеночная дорога четвёртой категории почти в полсотни километров. Там находится посёлок Новоангарск и Новоангарский ГОК — горно-обогатительный комбинат по добыче свинцово-цинковых руд и свинцово-цинкового концентрата. Именно близостью такого предприятия и разработкой богатого месторождения, входящего в пятерку крупнейших месторождений мира, какое-то время объяснялась повышенная криминальность посёлков. Уровень развития инфраструктуры что в Новоангарске, что на Стрелке, был низкий, много ветхого и аварийного жилья, перемены к лучшему в последнее время хоть и шли, но медленно. Так люди и жили. Старые неухоженные дома, на улицах грязь, а вот машины на них — одна круче другой.