– Не знаете? – глянул на притихшую Жанну Дмитрий.
– Нет. Мне кажется, у нее никого не было.
– Но как она могла по доброй воле попасть на Выселки? – выдал он вслух мысль, которая не давала ему покоя. – Туда же не на плече ее принесли, правильно?
– Могли на машине, – отозвался Игорь. – Она могла поймать частника, когда заторопилась к подруге, и…
– Могло быть и так, – принял его версию Бойцов. – Еще? Давайте, давайте думайте! Мне нужны все ваши соображения!
– Она могла задремать в автобусе, с ней такое часто случалось, – вставила Жанна, отчаянно боясь встречаться взглядом с Бойцовым. Он точно что-то заподозрил, косился на нее как-то нехорошо, с недоверием. – И он как раз довез бы ее до Выселок. А там…
– А там она бы просто не вышла из автобуса. И поехала бы в обратном направлении, – покачал он головой. – Никто не стал бы ее выгонять из салона, если бы она оплатила обратный проезд. И она сама по доброй воле не стала бы выходить в таком районе. Нет… Тут либо таксист-частник, услуги которого не регистрируется никакими диспетчерскими службами, либо…
– Либо? – Игорь и Жанна воззрились на Бойцова с непонятной надеждой.
А что он мог?!
– Либо она поехала туда по доброй воле, – проговорил он неторопливо и сразу уловил болезненную гримасу, передернувшую лицо Игоря. – Могла быть с кем-то встреча у нее там?
– Там?! – вскричала Жанна. – Почему там?!
– А почему нет? У нее мог быть любовник, о котором вам ничего неизвестно, с ним она там могла и встретиться. А что? Место очень… Никто не увидит. Уж там-то точно не засветишься. Они поссорились, и он ее убил. Это ведь тоже могло быть… – Бойцов замолчал, подумал, а потом спросил: – Скажите, Игорь, ваша жена часто выбиралась вечерами из дома?
– Случалось, – нехотя признался тот.
– Ага! Говорила, что к подругам? – предположил Бойцов.
– Ну да, а к кому еще?
– У подруг проверяли?..
– Зачем??? – изумился Игорь и даже с места привстал. – Я верил своей Катьке! Всегда верил!!!
«И она могла напропалую пользоваться твоим доверием».
Бойцов еле сдержался, чтобы не выругаться.
Доверяй, но проверяй! Ну, неужели не на-учили мама с папой такой простой истине? Жена вечерами темными шляется неизвестно где, а ему и дела нет. Он ей на слово верит. Почему? Потому что в самом деле такой наивный или потому что рыться во всем этом не желал? Возвращается к нему, и ладно, так, что ли? А может, выгодно ему было: жить именно так, а не иначе. Он не лез в ее дела, она не лезла в его. Каждый жил сам по себе, не скандалили друг с другом, не дрались и внешне казались вполне счастливой и благополучной семьей.
Ничего странного не виделось Бойцову в этом страшном происшествии. Многое даже казалось закономерным. Дамочки, ищущие себе приключений на одно место, непременно его когда-нибудь находят. И с легким сердцем он бы откланялся сейчас и поспешил домой, может, и удалось бы еще подремать перед работой часок. Да вот тревожил его характер нанесенных увечий, в результате которых жертва скончалась. Что-то мелькало в его памяти, что-то металось знакомое в самых недрах ее.
Когда же это было? И с кем? Ведь было, он точно помнил, что было. Этот коронный удар…
Ах ты черт!!! Вспомнил!!! Аж кольнуло меж лопаток, стоило вспомнить! Вот это да!!!
– Где тело вашей жены? Адрес… – Он нетерпеливо шевельнул пальцами, вытянув руку в сторону сгорбившегося Игоря. – Мне нужен адрес, куда вы ездили опознавать ее.
– Сейчас.
Игорь шаркающей походкой ушел с кухни, вернулся с клочком бумаги, вырванном из тетради в клетку. Сунул его в руки Бойцову. Глянул на него недобро и тут же отвернулся. Не мог простить нехороших подозрений в адрес своей покойной жены.
Бойцов хмыкнул с пониманием.
Кто же с легкостью признает себя обманутым, тем более что вскрылось все это после вскрытия!
Вот это он скаламбурил! Совсем очумел от того, что не выспался, или от одиночества злым таким стал? Глянул на Жанну, ежившуюся за кухонным столом.
Что она скрыла от него? Что за история с пропущенными телефонными звонками? Почему она не отвечала своей подруге? Чем занималась в это время? И почему не хочет об этом говорить, а придумывает какую-то нелепицу о позднем посещении кафе, названия которого даже не помнит? Разобраться бы в этом, да кто бы сутки растянул часов на тридцать.
– Вы домой не поедете? – спросил он у нее, собираясь уходить.
– Я? – Жанна вздрогнула, глянула на него с испугом, но послушно пошла за ним в прихожую, на ходу поясняя: – Нет, я с Игорем побуду, теперь столько хлопот. Кому-то надо этим заниматься. Да и он совсем раскис. Нужно обзвонить родственников, друзей.
– Понятно. – Бойцов потоптался у двери, взялся за ручку. – Я сегодня вечером позвоню вам, вы дома будете?
– Вечером? – Она оглянулась на кухонный дверной проем, Игорь уронил голову на руки, широко раскинув их на столе, плечи его вздрагивали. – Надеюсь, что ему будет с кем остаться.
– Тот номер, который у меня в мобильном высветился, ваш домашний телефон?
– Да, мобильного у меня пока нет. – И она снова вильнула глазами куда-то в сторону.
– Хорошо, тогда до вечера, – кивнул он. – Я либо позвоню предварительно, либо явлюсь без звонка. Впустите?
– Да… – Она неловко переступила с ноги на ногу. – Конечно, заходите. Думаете, что-то будет уже известно?
Бойцов посмотрел на нее с жалостью и ничего не ответил.
Что он скажет ей? Ему дела этого никто не поручит, район не его. Да и убийство Сырникова висело пудовой гирей на ногах. Кроме этого дела, еще три срочных, требующих его неусыпного внимания и вмешательства. С каким лицом он пошел бы к своему руководству с просьбой обратиться в соседний район для того, чтобы…
Ой, да ну, чушь собачья! Такого не было никогда за его практику и вряд ли будет. Не нашлось еще ни одного дурака, добровольно взваливающего на себя ответственность за раскрытие преступления в соседнем районе. И он далеко не дурак, чтобы этим заниматься. Даже ради прекрасных глаз Жанны Ивановны Образцовой.
Вот только характер нанесенных увечий покоя не давал и не давал. И пока ехал по адресу, написанному на вырванном листке из тетрадки в клетку, все думал и думал.
А вдруг?.. А что, если?.. Не может быть, конечно, а все же?..
Тело погибшей Катерины Земцовой он осмотрел очень внимательно. Поговорил с санитаром, что дежурил в морге. Тот навскидку назвал причину смерти. И Бойцов не сомневался в правдивости его поверхностного заключения. Мужик работал там не один десяток лет, повидал всякое.
– Мастерский удар, – заключил напоследок санитар, провожая Бойцова к выходу.
– Да уж! – поддакнул тот, стремительно вырываясь на волю, вобрал в себя жадно морозного воздуха, отдышался. – Так не всякий ударит. И чтобы так вот и наповал. Тут…
– Практика нужна, – закивал санитар, шагнувший следом за Дмитрием за порог, поддернул на плечах халат. – Видать, не первый раз так резанул.
– Думаю, да.
– Что, случалось такое видеть? – тут же догадался санитар.
– Случалось. Нужно только кое-какие документы поднять, сличить. Вдруг ошибаюсь.
– Вряд ли, – деловито замотал головой санитар. – Если сразу определил сходство, значит, так и есть. Разница может быть в сантиметрах. Может, чуть влево или вправо, но удар с отметиной, точно.
– Это с какой?
– Так в самом верху видал каким зигзагом закончил? То-то же, говорю, отработанный удар. И не удар даже, а почерк.
Над его словами Бойцов думал всю дорогу до дома. Вошел в квартиру, постоял у порога, глянул на часы. Архив еще закрыт. В дежурке запасные ключи имелись, но пустить его сейчас туда никто не пустит. Нужно ждать начала рабочего дня.
Он разулся, прошел в гостиную. Сел на диван, далеко вперед вытянув ноги. Подсунул под голову маленькую подушечку с лисьей мордочкой, подаренную ему Сонькой. Прикрыл глаза и не заметил, как задремал.
Снова снилось что-то теплое, бирюзово посверкивающее под солнцем и плещущееся у самых его ног. И ему не терпелось преодолеть крохотную береговую кромку и войти сначала по колено, а потом по грудь и поплыть, вспарывая морскую гладь сильными мощными гребками. Но что-то опять мешало ему насладиться покоем и отдыхом. Он морщил лоб во сне, ерошил волосы, все старался понять, что же ему постоянно мешает. И снова услыхал странное позванивание у самого уха. Противное такое, надсадное, неотвязное.
Бойцов поморщился и проснулся.
Звонил мобильный.
– Да! – рявкнул он неприветливо, не потому, что сон снова прервали, а потому, что задремал в неудобной позе и шея теперь ныла нещадно.
– Чего орешь-то? – обиделась сразу Соня.
– Не ору, а говорю, – вздохнул Бойцов и потянулся. – Чего звоним, а, сестренка?
– Да так просто. – Она вздохнула. – Позвонила тебе на работу, говорят, еще не пришел.
– А который час? – ахнул Бойцов и поискал глазами часы.
– Десять минут десятого. Проспал, что ли?
– А который час? – ахнул Бойцов и поискал глазами часы.
– Десять минут десятого. Проспал, что ли?
– Ну!
– Вот тебе и ну, – передразнила она. – Скажи спасибо, что разбудила тебя.
– Спасибо! – Бойцов вскочил с дивана и в два прыжка оказался в прихожей, сунул ноги в зимние ботинки. – А чего звонила-то, Сонь?
– Это… Дим, у нас сегодня на работе все про какого-то маньяка говорят.
– Про какого маньяка? – похолодел он, только паники в городе им еще и не хватало.
– У нас одна девочка живет за остановку до Выселок. Так вот она рассказывала сегодня утром…
И Сонька ему рассказала дикую историю, из которой следовало, что на Выселках живет чудовище, отлавливающее несчастных жертв в городе, привозящее их туда, насилующее, а потом разрезающее на куски.
– У них там все оцеплено, представляешь?! – продолжала ужасаться сестра, рассчитывающая на то, что он восполнит все пробелы в ее информированности.
– Соня, это не мой район, – тут же разочаровал он ее.
– Да-а-а? – протянула она со вздохом. – Вот так всегда, никогда из-за тебя героем дня не стать, Бойцов. Ладно, чеши на работу, а то уволят еще…
Увольнять его сегодня было некому. Все руководство срочно вызвали наверх.
– В чем причина, не знаешь? – поинтересовался Бойцов в дежурке.
– Так перестановки какие-то намечаются. – Дежурный потыкал авторучкой вверх. – Как бы и наши того…
– Что того?
– Ну… Могут и не усидеть!
Справедливость его утверждений подтвердил двумя часами позже и САМ, вызвав к себе Бойцова.
– Такие дела, Дима, такие дела! – озадаченно качал он головой. – Надеешься на них, надеешься. – Он подобострастно закатил глаза кверху, намекая на влиятельных друзей. – А они и сами далеко не святые, под богом и руководством ходят.
– А что случилось-то?
– Так говорят, что убирать его собрались, – снова не называя никаких имен и фамилий, а просто глянул вверх САМ. – Вся эта история с убийством Сырникова имела нехороший резонанс. Сразу вспомнили, с кем он делил бизнес. И что какие-то там были нелады у партнеров. А подозревать таких людей нельзя ни в чем, так ведь? А тут никак от подозрений было не отвертеться, да… И вот как-то так получилось… Нехорошо, одним словом. Очень нехорошо! Теперь от нас с тобой, Дима, можно сказать, зависит судьба человека. Уважаемого человека!
Чуть не сказал ему, что пару недель назад он и Сырникова называл уважаемым. А тот вон каким пакостником оказался. Жил на две семьи, и дела ему было мало, что причиняет кому-то боль.
– Что скажешь, Дим? – перегнулся к нему через стол начальник. – Что доложить-то мне? Мог партнер по бизнесу Сырникова быть причастным к этому заказному убийству?
– Я… Я бы не стал торопиться с выводами, – проговорил Бойцов озадаченно.
– Не стал бы он торопиться! – всплеснул по-бабьи руками начальник. – А кто нам с тобой время дает?! Никто! Счет уже не на дни, а на часы, Дима! Мне сегодня вечером докладывать. Уже вечером! И от моего доклада зависит судьба сам знаешь кого! И что мне докладывать?! Что у моего следователя есть соображения?! А факты?! Факты где?! Кого подозревать-то, кроме партнера по бизнесу, а? Некого ведь, так?
– Почему же? – Бойцов хитро ухмыльнулся. – Кое-что поменялось. Причиной убийства могла послужить банальная ревность.
– О как! – недоверчиво ухмыльнулся САМ. – Что же это? Многоуважаемая леди, не позволяющая себе лишнего кивка головой, чтобы, не дай бог, не быть уличенной в чем-то нехорошем, и наняла киллера?! Не верю, Дима! Не верю!
– Ага, – кивнул Бойцов, нисколько не смущенный недоверием начальства. – Только что-то эта леди не особо заботилась о своей репутации и устроила на поминках премерзкую сцену.
– То есть?! – Начальствующая спина вытянулась в струну.
– Она закатила истерику одной присутствующей на поминках даме. Попросту говоря, ревновала ее напропалую, оскорбляла.
– Соперница?! У нее была соперница?! – И снова он не поверил, замотав головой. – У такой красавицы не могло быть соперниц. Она же такая…
– Была, была, уж поверьте мне.
Бойцов вздохнул.
Рассказывать начальству всю историю Жанны Образцовой он, конечно, не станет. Потому что к истории пропажи ее гражданского мужа отнесся с недоверием поначалу.
Сплоховал? Сплоховал. А не должен был. Тем более что она у них свидетелем, причем единственным, проходила по факту убийства Сырникова.
Потом опять же она приходила к нему и жаловалась на какого-то странного парня, который отирался возле ее подъезда, а в подъезд не пошел. И предположила, что парень этот и есть тот самый киллер, который убил Сырникова.
Можно было прислушаться к ее жалобе? Ну, хотя бы прислушаться, а не протоколировать, можно? Да, конечно. А он снова сплоховал.
И потом вдруг погибает ее подруга. При странных обстоятельствах погибает. А он что?
Бойцов еще раз вздохнул с присвистом и решил покаяться, а там будь что будет. Уволят – пускай увольняют. Но САМ мужик нормальный, если разобраться и отбросить его теперешнее угодничество некоторым греющим зады в дорогих креслах наверху. И следаком в свое время был опытным, начальником-то никто не рождается.
Может, что и присоветует.
Ну, а уж если рассвирепеет, то Бойцов просто возьмет и рапорт на стол ему положит, опыт в написании которого у него уже имелся.
– Дима… – прищурился начальник, бесконечно долго прождавший, пока его подчиненный с чем-то там боролся внутри себя. – А ну-ка, давай, милый друг, выкладывай, чего там накопать сумел да скрыть решил от меня, чтобы не портить отчетность. Есть же что-то у тебя, по макушке твоей вижу – есть. Есть ведь?
– Сам не пойму, – качнул головой Бойцов. – Такая путаница… Поначалу даже докладывать постеснялся. Решил, что вы меня просто порвете за такой лепет.
– А что теперь поменялось? – кивнул, соглашаясь, САМ.
Конечно, за глупый лепет он бы его в клочья порвал – образно. С таким докладом наверх не сунешься, так ведь? Факты, факты нужны, а не соображения и не фантазии.
– Ну, Дима? Что теперь?
– А теперь… А теперь, товарищ полковник, не знаю даже, с чего начинать, – признался Бойцов, в самом деле растерявшись.
– А ты начни с конца, – неожиданно посоветовал полковник. – А с конца двинем с тобой к началу, глядишь, что-нибудь и наскребем по пути. Ну? Что стряслось за последние сутки, если не считать вчерашних похорон Сырникова?
– Минувшей ночью в районе Выселок была зверски убита, а перед этим изнасилована некто Катерина Земцова.
– Слышал с утра по сводкам, и что?
– Ей вспороли живот. – Бойцов поднял глаза на начальника и говорить стал медленнее, чем полагалось, и все следил за реакцией: – Начали снизу, а закончили в области пупка. Причем закончили рану своеобразным таким зигзагом.
– В морге был?! – перебил его резко полковник, побледнев так, будто привидение только что увидел.
– Был.
– Сам видел?
– Видел.
– Что скажешь?
Рука полковника легонько толкнула дверцу стола и привычно легла на средний ящик, где прятались от него сигареты.
Не сами, конечно, прятались, а он их там прятал от себя. Как полковника получил, так и зарекся. И дни все считал, когда уйдет за здоровьем на пенсию. Тут-то какое здоровье? Нервы одни. А если нервы эти еще и никотином сдабривать, то никакой рыбалки у него не будет с внуками, когда он решится наконец уйти.
Но сейчас пробрало так пробрало. Пальцы свело от желания зажать в них сигарету и ткнуть ее в угол рта.
– Скажу, что это тот самый удар. Ошибиться я не мог. Да и санитар в морге сказал, что удар фирменный. Это рука профессионала!
– Объявился, стало быть, голубчик… – пробормотал полковник и двинул коленкой средний ящик.
Не станет он курить из-за сволочи какой-то. Ни за что не станет. В то время когда ловил ее – гниду эту, – на всю жизнь, кажется, накурился.
– Стало быть, да…
– Знаешь, Дима, – полковник выбрался из-за стола, подошел к окну и распахнул форточку, как всегда делал прежде, когда закуривал, – если честно, то тогда, давно, я всерьез думал, что удар этот ножом принадлежал не кому-нибудь, а как раз Сырникову.
– Сырникову?! – Бойцов удивленно вскинул брови. – Но вы же за него горой будто бы, товарищ полковник!
– Это я сейчас за него горой, Бойцов, – недовольно поморщился САМ. – Когда он вдруг откуда-то всплыл отхлорированным, отполированным, с депутатским мандатом в руках и кучей высокопоставленных покровителей. Да и кой черт горой?! Нет и не было никакой горы! Попросили наверху проявить, так сказать, сознательность, ускорить и все такое. Что я, стану перед всем личным составом о своей неприязни к гниде этой рассказывать, что ли?
– Никак нет, – поддакнул Бойцов, сразу простив начальнику все его разносы за Сырникова и то, что он называл его «всеми уважаемым».
– Вот я и говорю…
– А при каких обстоятельствах вы, товарищ полковник, Сырникова подозревать начали?