Тереза потерла глаза. «Не может быть. У меня что-то со зрением».
Она слезла с велосипеда и взглянула в ту сторону, откуда приехала. Дорожка, привычно извиваясь, исчезала за кустами бузины. Однако теперь Тереза сильно сомневалась, приведет ли она ее к дому. Все контуры казались размытыми, будто кто-то большим ластиком стирал пространство вокруг нее.
Страх сковал сердце девочки. Она лишь песчинка в этой огромной вселенной.
«Прекрати! Ну что ты тут устроила?»
Терезе удалось унять дрожь. Может, получится урезонить себя? Девочке удалось успокоиться, но ощущение, что все вокруг стерто, так и не пропало. Она взобралась на велосипед и покатила к дому. К счастью, он оказался на месте.
Юханнесу она потом позвонила и сказала, что проколола колесо.
Пережитое на дороге оставило в ее душе глубокий след. Не то чтобы она теперь боялась уходить с участка, просто старалась избегать этого.
Как-то субботним днем Юханнес, не предупредив, заехал за ней на велосипеде. На мальчике были мятые шорты длиной до колен и желтая футболка, подчеркивающая его загар. Тереза немного засмущалась, когда они обнялись.
Юханнес недавно вернулся с Майорки, куда они ездили вместе с мамой. Пока Тереза доставала из буфета хлебцы и арахисовое масло, друг успел рассказать ей, что его мама встретила мужчину. Он живет в Норчеёинге, и на эти выходные она уехала к нему в гости, а значит, Юханнес свободен как птица. Может, он у Терезы тогда переночует?
Девочке не понравилось столь резкое вмешательство в устоявшийся распорядок дня, и она уклончиво ответила, что должна сначала спросить разрешения у родителей. Они сидели за столом друг против друга, и впервые Терезе было не о чем разговаривать с Юханнесом. Словно он приехал к ней сегодня из иного мира. Мира за пределами ее участка.
Слава богу, на кухню зашел Улоф, чтобы сделать себе бутербродов, и уже пару минут спустя они с Юханнесом увлеченно обсуждали «Рунскейп» — новую ролевую онлайн-игру.
— Может, съездим искупаться? — предложил Юханнес, когда Улоф отлучился в туалет.
— У меня купальника нет.
— Велика беда, искупаемся нагишом.
Тереза отдала бы все накопленные карманные деньги, лишь бы избежать того, что сейчас с ней произошло: она покраснела до корней волос и потупила взгляд.
— Брось, — усмехнулся Юханнес. — Мы же решили не париться из-за этого… Ну, понимаешь.
— Да, но…
Тот поцелуй. Тереза и не думала, что Юханнес помнит о нем, и теперь, когда оказалось наоборот, она смутилась еще сильней. Ей хотелось испариться, превратиться в небольшую лужицу на полу. Чтобы чем-то занять руки, Тереза решила сделать себе еще один бутерброд. Нож скреб по хрустящему хлебцу, пока она с преувеличенной тщательностью размазывала арахисовое масло, стремясь не пропустить ни краешка. Ее зубы вонзились в бутерброд с оглушительным треском. Юханнес смотрел на нее, а она отвернулась и глядела в окно.
Когда Улоф вернулся и предложил Юханнесу поиграть в «Рунскейп», тот вопросительно посмотрел на Терезу, но она лишь пожала плечами. Мальчики уселись за компьютер в гостиной, и Тереза наблюдала, как они по очереди крушат монстров и злых чародеев.
О том, может ли Юханнес остаться у них на ночь, Тереза родителей так и не спросила. Он поужинал с ними вместе, но за столом болтал больше с братьями. После ужина Юханнес засобирался домой, и Тереза вышла на крыльцо проводить его.
Оседлав велосипед и тренькнув на прощание звоночком, мальчик поехал в сторону калитки, но потом будто о чем-то вспомнил и, развернувшись, подъехал к Терезе:
— Слушай…
— Да?
— Мы ведь по-прежнему друзья, верно? Хоть все и по-другому.
— В смысле?
Юханнес попинал носком кроссовки землю, как он делал, когда они с Терезой еще только познакомились.
— Ну, просто… Я даже не знаю. Все стало иначе. Но мы ведь все равно можем продолжать дружить, да?
— А ты этого хочешь?
Юханнес наморщил лоб и задумался.
— Да, хочу, — ответил он очень серьезно, посмотрев Терезе прямо в глаза.
— Значит, друзья.
— Ты тоже этого хочешь?
— Да.
Юханнес закивал, потом широко улыбнулся, сказал: «Вот и отлично» — и поцеловал Терезу в щеку. Потом он быстро развернулся, закрутил педалями и исчез за поворотом, помахав на прощание через плечо.
Тереза стояла на крыльце, руки опущены по швам, и смотрела, как он удаляется и все та же зловещая мгла обступает дорогу, по которой он едет. Еще немного, и она поглотит и его тоже, но Тереза ничего не может с этим поделать.
14Обычно члены семьи Свенссон жили каждый в своем собственном мире. Однако этим летом они будто сплотились вокруг Терезы. То ли решили помочь ей пережить отсутствие Юханнеса, то ли из-за его отсутствия она начала обращать внимание на родителей и братьев.
Какой бы ни была причина, но теперь Арвид с Улофом всегда звали ее поиграть вместе с ними на компьютере, Мария уговаривала ее поехать с ней по магазинам, а Йёран не отказывался сыграть в «пьяницу» или «фараона». Девочка даже начала подозревать, что на тайном семейном совете постановили: «Все должны играть с Терезой».
Поначалу она с удовольствием приняла ситуацию. Мочила монстров вместе с братьями, помогала маме с готовкой и играла в карты с отцом, пока они с ним настолько хорошо не выучили уловки друг друга, что блефовать стало почти невозможно. Но уже пару недель спустя Тереза почувствовала натужность их заботы о ней, будто они персонал в центре для молодежи, где она единственный посетитель.
Однажды утром Тереза стояла перед зеркалом и оттягивала щеки к ушам, чтобы посмотреть, как бы она выглядела, будь она худой китаянкой. Отражение внезапно навело ее совсем на другие мысли. Отпустив щеки, она внимательно вгляделась в зеркало.
Она — брюнетка с густыми темными бровями. Нос у нее маленький и чуть вздернутый, губы тонкие. У остальных членов семьи волосы каштановые и глаза карие, то есть они все хоть и не блондины, но посветлее Терезы. Губы у них полнее, да и носы не картошкой, а более прямые и узкие. Другими словами, она совершенно на них не похожа.
«Меня удочерили», — вдруг осознала она со всей ясностью. Эта мысль ее не расстроила. Скорее, наоборот. К тому же такой поворот событий многое объяснял. Вот почему она всегда чувствует себя чужой.
Разум говорил ей: «Что за глупости! Ты же видела свидетельство о рождении и фотографии с крестин!» А сердце убеждало ее, что все доказательства сфабрикованы, и упрямо отравляло кровь мыслью: «Ты здесь лишняя».
В середине июля Арвид с Улофом уехали в футбольный лагерь, и родители, воспользовавшись свободой, забронировали поездку на выходные на пароме. Разумеется, вместе с Терезой, но она наотрез отказалась ехать. Они пытались переубедить ее, но в их словах девочке слышалось плохо скрываемое облегчение. Наконец-то они отдохнут от своего подменыша. Да, Тереза с удовольствием предоставит им такую возможность. Мария с Йёраном, в общем-то, люди неплохие, поняла Тереза теперь, когда больше им не принадлежала.
Ей наготовили еды, мама оставила всюду записочки с инструкциями — Тереза не возражала, хотя и сама прекрасно знала, как с чем управляться. Наконец родители сели в автомобиль и уехали, а дочь старательно махала им вслед, стоя на крыльце.
Вернувшись в дом, Тереза захлопнула за собой дверь. Тишина.
И еще немного тишины.
Она тихонько пересекла прихожую: тишина.
Тереза не впервые оставалась дома одна, но тишина звучала совсем иначе теперь, когда это одиночество должно было продлиться целых сорок часов — родители пообещали вернуться ночью следующего дня. Дух захватывало от мысли, что дом всецело в ее распоряжении. Она может заняться чем угодно, и никто ее за этим делом не застанет.
Особых планов у Терезы не было. Единственное, чего она ждала с нетерпением, — что дом погрузится в тишину. И теперь она старалась ее не нарушить, пробираясь в кухню на цыпочках. Жужжание: тихое бурчание холодильника и истерический танец бьющихся о стекло мух. Тереза остановилась и наблюдала за ними. Насекомые — штук десять, не меньше, — метались туда-сюда, ударяясь о невидимую преграду, в поисках выхода, в поисках малейшей щели. Девочке оставалось лишь приоткрыть окно.
Но мухи теперь тоже принадлежат ей, как и остальной дом. Сложив руки на груди, Тереза смотрела на своих мух. Ждала. Иной раз какая-нибудь из мух совершала круг по кухне, но потом неизменно возвращалась к окну.
Мотор холодильника затих, сильно фыркнув напоследок. Мухи продолжали жужжать. Они с размаху врезались в стекло, слышался мягкий звук удара, и жужжание становилось на тон выше, будто разочарованное насекомое возмущается, но потом жужжание снова сливалось с шумом, издаваемым собратьями. Тереза сидела на стуле словно приклеенная. Казалось, жужжание загипнотизировало ее. Точно так же рябь на экране телевизора засасывает взгляд, если не поостеречься. Девочка чувствовала, будто ее стирают, а потом рисуют заново.
Резко поднявшись со стула, Тереза пошла в ванную и достала мамин лак для волос. В одном из ящиков стола на кухне она отыскала спички. Она аккуратно отдернула шторы, целиком обнажив окно, о стекло которого бились маленькие беззащитные тельца.
Тереза зажгла спичку, направила отверстие баллончика на пламя и нажала на распылитель. Огонь широким языком лизнул стекло, обжигая мух. Четверо из них упали на подоконник с обгоревшими крылышками. Тереза убрала палец с распылителя, пододвинула стул и села разглядывать пострадавших насекомых.
Одна муха, потерявшая лишь половину крыльев, кружилась на месте, как поломанный пропеллер, и в итоге свалилась с подоконника. Тереза наступила на нее. Из оставшихся трех две мухи бегали туда-сюда, привыкая к тому, что теперь они похожи скорее на бескрылых жуков, а одна лежала перевернутая и дрыгала лапками. Тереза придавила ее большим пальцем и держала, пока муха не перестала шевелиться. Вдоволь насмотревшись на последних двух мух, она добила их коробком спичек. Потребовалось еще дважды воспользоваться баллончиком, чтобы полностью очистить от мух стекло. Тереза вернула занавески на место, собрала в ладонь трупики насекомых и выкинула их в мусорное ведро. Потом она сделала себе бутерброд с арахисовым маслом. Пока девочка ела, появилась очередная муха, которая начала биться в стекло. Ее трогать Тереза не стала. Внутренне Тереза была совершенно спокойна. Только легкое чувство стыда, чем-то похожее на боязнь высоты, немного покалывало где-то внутри. Ей нравилось это ощущение, оно почему-то внушало уверенность.
Когда она ставила на место лак для волос, ее взгляд упал на мамину косметику. Может, попытаться? Тереза подвела карандашом глаза, накрасила ресницы, замазала прыщики тональным кремом и выделила губы розовой помадой. Что делать с румянами, она толком не знала, поэтому довершила образ, взлохматив волосы и залив их лаком.
Кошмар! Даже тональник, призванный спрятать дефекты кожи, сыграл против Терезы — оттенок оказался слишком темным, и у девочки на щеках красовались бурые пятна. Теперь она выглядела не просто как уродина, а как накрашенная уродина.
Тереза быстро скинула одежду и залезла в душ, несколько раз с мылом вымыв лицо. Стоя в душе, она направила струю воды себе между ног — приятно. Тогда девочка попыталась возбудить себя с помощью указательного пальца, но толком ничего не почувствовала. Она уже несколько раз посмотрела «Секс в большом городе», откуда узнала, что таким образом можно доставлять себе удовольствие. Но у нее почему-то не получается. Наверное, она делает что-то неправильно.
Присев на корточки и спрятав лицо в ладонях, Тереза позволила теплой воде литься по ее спине. Девочке хотелось расплакаться, но слез не было, одни глухие всхлипы. Тогда она представила, как жалко сейчас выглядит, и слезы начали подступать к глазам, но ей надоело ждать, и она резко повернула кран смесителя в сторону, включив холодную воду. Тереза долго сидела под ледяным душем, пока все тело не покрылось мурашками, а лицо не задеревенело. Тогда она выключила воду, вытерлась насухо и оделась.
Тереза вышла из ванной, и дом встретил ее прежней тишиной, в которой ее замерзшее тело звенело чистейшим кристаллом. Девочка села за компьютер, открыла браузер и по наитию написала в строке поисковика слово «стихи».
Результат удивил ее, ведь почитать стихи она решила наобум, благодаря удивительной ясности в голове после душа. И вот перед ней ссылки на страницы, где начинающие поэты, от мала до велика, размещают свои любительские сочинения. Тереза открыла сайт под названием «Поэзия» и начала читать чужие стихи.
Особенно ей понравились стихи пятнадцатилетней Андреа. Написав имя этой девочки в поисковике, она нашла еще несколько ее произведений: «Одиночество», «Неужели только я?»,
«Черный ангел».
Тереза читала их с открытым ртом. Да ведь она и сама могла бы их написать! Здесь каждое слово о ней. Пусть Андреа старше, пусть живет в другом городе, но чувствует она точно так же. Полистав еще немного сайт «Поэзия», Тереза нашла шестнадцатилетнюю Малин из Стокгольма, которая в стихотворении «Пузырь» рассказывала о том, что живет в мыльном пузыре с непроницаемыми стенками.
Да, все так и есть! Тереза испытывала те же ощущения, но толком не нашла слов для того, чтобы так верно описать их. Другим не видно пузыря, а она заточена в него, словно в темницу. Молодец, Малин, здорово подобрала нужные слова.
Под стихотворением девчонки из Стокгольма Тереза увидела чужие комментарии. Другие читатели хвалили Малин, признавались, что чувствуют то же самое. Мурашки побежали по телу Терезы. Ей показалось, у нее температура. Когда она нажала кнопку «Оставить комментарий», на экране появилось окно, требующее сначала зарегистрироваться.
Тереза встала, сделала несколько кругов по комнате, потом убежала к родителям в спальню, где легла на постель, уставившись в потолок. Потом она зарылась в одеяло, свернулась калачиком и заскулила, будто щенок.
«Я слишком маленькая».
Почти все авторы с сайта «Поэзия» — девчонки. Самой младшей из них четырнадцать, ее зовут Матильда. Почитав их стихи, Тереза тут же решила, что ее собственное сочинение под названием «Слезы» — слишком детское. Да и ей всего двенадцать лет, осенью будет тринадцать. Ворочаясь в постели, Тереза аж вся вспотела, размышляя, как выглядят, где живут все эти девочки, которые старше ее, но переживают точно как она.
Необъяснимое беспокойство выгнало ее из кровати и заставило слоняться по дому. Зайдя в ванную, она снова схватила лак для волос. Спички так и остались лежать на столе в кухне. У окна теперь жужжало целых пять мух. Ей удалось за один раз сбить всех. Тереза наблюдала за тем, как раненые насекомые ползают по подоконнику.
В шкатулке для шитья девочка нашла подушечку с булавками, с помощью которых пригвоздила мух к подоконнику одну за другой. Они все еще шевелились, дрыгая лапками. Чувство стыда начало обретать более осязаемые очертания — еще немного, и она сможет к нему прикоснуться. Оно подрагивало где-то в животе липкой оранжевой медузой.
Глубоко вздохнув, Тереза попыталась избавиться от медузы. Та лишь сжалась, уменьшившись в размерах. Еще один выдох, и вот — медуза исчезла.
«Так просто, — подумала девочка, взглянув на мух, насаженных на булавки. — Решать не вам, а мне. Мне!»
Потом Тереза достала из буфета небольшую деревянную разделочную доску и переместила своих подопытных на нее. Одна муха, у которой виднелись огрызки крыльев, слабо зажужжала, но сразу замолкла, как только ее снова пригвоздили к доске. Тереза взяла доску с собой в гостиную и положила рядом с компьютером.
Пришлось завести себе почтовый ящик, иначе создать учетную запись на сайте «Поэзия» Тереза не смогла бы. На всякий случай девочка прибавила себе несколько лет.
Периодически она отрывалась от экрана, чтобы взглянуть на мух — те еще шевелились. Знать бы, чем их покормить, чтоб они еще немного пожили. Но кто знает, чем питаются мухи?
Тереза использовала фамилию бабушки и свое второе имя. Теперь и почтовый ящик, и аккаунт на сайте принадлежали пятнадцатилетней Юсефин Линдстрем из Римсты. Все получилось!
Ночью Терезе было никак не уснуть. Проворочавшись в кровати пару часов, она поднялась и, завернувшись в халат, спустилась вниз. Дом встретил ее звенящей тишиной. Зловещей тишиной.
Тереза на цыпочках пересекла прихожую и уже собирались войти в гостиную, как вдруг ее обуял страх. Ей показалось, что в комнате затаилось нечто — огромное насекомое с жуткими жвалами, с которых капает слюна. Оно приготовилось впиться в нее. Тереза сделала несколько глубоких вдохов и зажгла свет.
Пусто. Доска с мухами там, где она ее оставила, — рядом с компьютером. Подойдя поближе, девочка заметила, что насекомые больше не шевелятся. Вытащив булавку из одной подопытной, она убедилась, что муха умерла. Последние часы жизни стали пыткой для нее, но теперь она мертва.
Девочка уколола себе руку той же булавкой и слизнула выступившую капельку крови. Затем она улеглась прямо на пол, взяв с дивана подушку и подложив ее под голову. Закрыв глаза, Тереза представила, что умерла.
Не прошло и нескольких минут, как она заснула.
15В школе Эстерюда в каждой параллели было по два класса. Учеников, переходивших из средней школы в старшую, всегда стремились перетасовать, чтобы разбить сплоченные группы и дать новичкам, попавшим сюда из других школ, шанс влиться в новый коллектив.
Так в классе Терезы появилась Агнес — удивительно симпатичная девочка из Сюннинге. А также Микке — стоило этому парнишке появиться на пороге, как всем становилось ясно: здесь пахнет дракой. Остальные новички ничем особым не выделялись, и Тереза их не запомнила. Юханнес угодил в параллельный класс.