Бо говорил что-то еще, и она уловила «Салли», а потом он обернулся к ней.
– Покажи ей фотографию.
Мел вытащила из сумки фото, на котором Салли стояла перед вывеской Норт-Бич и улыбалась.
Женщина взглянула на снимок, и лицо ее застыло.
– Росарио, Росарио Лопес, – послышалось через некоторое время.
Бо и Мел переглянулись, потом он спросил:
– Вы ее знаете?
Ошибки не было: глаза женщины метали молнии, – и, отвернувшись, она плюнула на пол.
– Росарио, да!
– Насколько я понимаю, они не подруги, – пробормотала Мел.
Женщина ткнула пальцем в их сторону, затем указала на собственный глаз и снова на них, дав понять таким образом, что будет за ними следить, и вышла.
– Наверное, это не очень хороший знак, – сказала Мел. – Кажется, она только что наложила на нас проклятие.
– Или что еще.
Схватив ее за руку, Бо повлек ее к дверям, но прежде, чем они успели сбежать, женщина вернулась в сопровождении какого-то верзилы с перекошенным от злости лицом и – кошмар! – пистолетом в руке.
Тихо выругавшись, Бо загородил собой Мел, пытаясь вытолкнуть ее на улицу, но ему пришлось замереть на месте, поскольку отчетливо щелкнул предохранитель пистолета.
Мел и Бо медленно повернулись.
Взяв их на мушку, верзила выкрикнул несколько испанских фраз со скоростью автоматной очереди.
Бо поднял руки и тихо приказал Мел последовать его примеру, пока верзила продолжал орать по-испански, выкатив глаза, с пеной на губах.
– Давай не будем злить его больше, чем уже разозлили.
Сердце Мел, уже где-то в пятках, стучало так громко, что было непонятно, как ей вообще удавалось что-то слышать, особенно на фоне непрерывного и оглушительного стаккато на испанском.
Женщина, едва достававшая ему до плеча, пыталась привлечь его внимание, дергая за рукав, но верзила продолжал кричать и размахивать рукой, в которой держал пистолет, похоже, вконец обезумев.
Тогда женщина топнула ногой, но и это ей не помогло. Наконец она ткнула его туда, куда могла как следует дотянуться: в живот.
Взревев, мужчина уставился на нее.
– Дай им сказать, – потребовала она на правильном – если не считать жуткого акцента – английском.
– Вот это да, – удивилась Мел. – А вы сказали, что не говорите по-английски.
– Роток на замок, – сквозь зубы сказал Бо, а тем временем мужчина и женщина в ярости повернулись друг к другу и стали орать по-испански.
– Она не хочет, чтобы он нас убивал, – спокойно перевел Бо. – Кажется, теперь она моя лучшая подруга.
Быстрым движением женщина выхватила у верзилы пистолет и ткнула дулом ему в живот. Курок по-прежнему был на взводе, поэтому ей довольно быстро удалось заставить верзилу отступить в сторону кухни. Стоило ему заартачиться, и женщина тогда ткнула заряженной пушкой прямо в задницу. Он повиновался, но прежде злобно воззрился на Бо и Мел. Если бы взглядом можно было убить, они бы уже не дышали. Наконец верзила исчез за дверями кухни (или залез в бутылку, из которой, по-видимому, и появился, как злой джинн).
Мел с облегчением перевела дух, но женщина снова навела на них пистолет и спросила с ужасным акцентом:
– Чего вам тут надо? Зачем явились и ищете ту женщину?
– Она доставила вам неприятности? – спросил Бо.
– Неприятности? Это вы называете неприятностями? Она погубила моего брата! – Женщина вскинула голову и заодно пистолет. – И, если вы ее друзья, я вас убью.
– Что конкретно она сделала? – спросила Мел, а Бо протянул к ней руку, пытаясь заставить спрятаться за его спиной, и заверил женщину:
– Мы не люди Росарио.
– Бо…
– Ты, – выкрикнула женщина, ткнув в Мел пистолетом, – лучше замолчи, а ты, – обернулась к Бо, – продолжай.
– Она обокрала моего отца, потом исчезла, а теперь нам кто-то угрожает. Вот мы и хотим ее найти.
– Нет здесь этой бабы. Я ее выгнала.
– Давно?
– Несколько дней назад.
– Вы знаете, куда она уехала? – подала голос Мел из-за спины Бо, раздосадованная тем, что он загораживает ей обзор.
– Если бы я знала, – холодно ответила женщина, – ее уже не было бы в мире живых.
Мел судорожно сглотнула.
– Не расскажете ли нам, что произошло? – попросил Бо.
– Она явилась сюда, несчастная американская леди, заблудившаяся в Мексике! Сказала нам, что один мужчина увез ее сюда и обманул, заставив подарить ему все, чем она владела: недвижимость и все такое. Она была в таком отчаянии, так переживала! И была готова трудиться не покладая рук. Итак, мы разрешили ей остаться, даже дали работу в нашем аэропорту, диспетчером.
Ахнув, Мел уставилась на Бо, который смотрел на нее с сурово поджатыми губами.
– Мой брат влюбился в нее, – продолжила женщина. – Она притворилась, что тоже любит его. Ложь, все ложь! Но тогда мы этого не знали. Она заставила его жениться, а потом разбила ему сердце.
– Как? – прошептала Мел.
– Украла его деньги и права на все имущество.
– Давно ли это случилось?
– В прошлом году. После того как уехала, она продала недвижимость и прочее, и теперь мы всего-навсего наемные работники в нашем же собственном заведении.
Только что Мел обливалась потом, но сейчас ее будто облили ледяной водой.
– Год назад?
– Да. Все это время мы ее не видели, но на прошлой неделе она явилась сюда и попыталась купить мое молчание. На деньги моего брата!
В кухне зазвенело разбитое стекло, будто кто-то в порыве ярости швырнул на пол тарелку.
Взгляд женщины посуровел.
– Мне следовало ее убить, но я лишь треснула ее метлой и выгнала. В следующий раз жалеть не стану.
– Вы уверены, что она украла?..
Женщина прицелилась в переносицу Мел и нажала на спуск, в последний миг чуть подняв руку, чтобы пуля отрикошетила от потолка и вонзилась в деревянный стол.
Мел едва не потеряла сознание, а мексиканка ответила:
– Да, я уверена.
Бо загородил Мел собой и, в упор взглянув на женщину, спокойно сказал:
– Простите. Мне очень жаль, что и вам досталось, но нам нужно ее разыскать. Мы просто обязаны помешать ей продолжать творить свои черные дела и не дать никого больше обмануть.
Женщина кивнула. У Мел путались мысли. Здесь действительно была Салли, которая и проделала все эти мерзости! И эта история подозрительно похожа на ту, что рассказывал Бо. Все это правда, причем такая, какую Мел оказалась не в силах вынести. Ей стало плохо, но Бо схватил ее за руку, и это придало ей силы.
Салли обокрала эту женщину и ее брата, как и Эдди.
В глубине души Мел уже давно начала прозревать. Но как принять такое?
– Она исчадие ада, – прошипела мексиканка.
– Мне искренне жаль вас, – тихо сказал ей Бо, – и мы хотели бы помочь.
Мел взглянула ему в глаза и поняла, что он настроен всерьез. Если они найдут Салли, ей не будет пощады. Да и не заслуживает она пощады, если в самом деле виновна!
Господи, Салли, что же ты наделала?
Бо достал из кармана визитную карточку и отдал женщине.
– Позвоните, если снова ее увидите.
Женщина взглянула на визитку:
– Я хочу вернуть деньги брата.
– Если я ее найду и деньги еще будут у нее, вы их получите, – пообещал Бо.
Некоторое время женщина изучающе смотрела на него, а затем, к великому облегчению Мел, опустила пистолет и кивнула:
– Хорошо, идите.
Им не нужно было повторять дважды. На улице нестерпимо яркое солнце почти ослепило Мел, но Бо взял ее за руку и быстро втолкнул в машину. На этот раз она оказалась на пассажирском месте, но решила не спорить: пусть ведет Бо. По правде говоря, она сильно сомневалась, что не свалится в кювет, потому что все еще дрожала как осиновый лист.
– Отсроченный шок, – заметил Бо, перетягивая Мел ремнем безопасности. – Скоро пройдет.
– Знаю.
Они медленно поджаривались на солнце, которое светило в окна. Мел отерла пот со лба, но смогла перевести дух лишь тогда, когда злополучный бар остался далеко позади.
– Мел!
На некоторое время она, кажется, потеряла способность соображать и, выглянув в окно, далеко не сразу поняла, что Бо съехал на обочину и находятся они на совершенно пустынном шоссе, казалось – за миллионы миль от обитаемого мира.
– Похоже, сейчас она живет под вымышленным именем, – сказала Мел каким-то механическим голосом. – Если узнаем, под каким именно, то, возможно, сумеем ее найти.
– Мел..
– Не сомневаюсь, что полиция ею заинтересуется.
Плохо дело. Ее голос осекся, и она заставила себя сделать глубокий успокаивающий вздох, чтобы растопить комок эмоций, который уже стоял поперек горла.
– Мел, да посмотри же ты на меня.
Но она не слышала, и тогда он перегнулся через коробку передачи и приборную панель, чтобы схватить Мел за плечи и развернуть лицом к себе.
– Думаешь, я не вижу, что с тобой творится?
– А ты думаешь, я не знаю, что тебе плевать на то, что со мной творится?
– Вот как? – Бо схватил ее за плечи и встряхнул. – Я такой бесчувственный, правда? Такой вот негодяй…
– Думаешь, я не вижу, что с тобой творится?
– А ты думаешь, я не знаю, что тебе плевать на то, что со мной творится?
– Вот как? – Бо схватил ее за плечи и встряхнул. – Я такой бесчувственный, правда? Такой вот негодяй…
– Да, чертов негодяй, – прошептала Мел и почувствовала, как наливаются слезами глаза.
– Мел. – Он выпрямился и с ужасом взглянул на нее. – Только не вздумай плакать!
– Я не плачу. – Мел помахала рукой у себя перед лицом, пытаясь охладить пылающую кожу, и шмыгнула носом: – Правда не плачу.
– Господи, я так не хочу, чтобы ты плакала!
– Значит, тебе очень не понравится то, что сейчас будет. – И Мел… заревела белугой.
– Проклятье! – Он усадил ее к себе на колени, что не очень-то удобно в машине, которая знавала даже не лучшие годы, а лучшие десятилетия. – Проклятье!..
– Знаю! – сквозь слезы пробормотала Мел.
Бо прижал ее к груди, ласково поглаживая по спине.
– Мне так жаль, дорогая. Ужасно жаль. Я знаю, что ты верила ей до последнего и очень хотела ее найти.
При этих словах она зарыдала с новой силой, и Бо просто обнял ее, зарылся лицом в волосы и сказал:
– Понимаю, тебе кажется, что ты ее потеряла. Если от этого станет легче, могу сказать, что знаю, каково это – терять близкого человека, без которого, казалось, не сможешь жить дальше, того, кто нужен тебе как воздух.
Она обняла его за шею.
– Ты говоришь об отце?
– Да. Мел, болеть будет долго, очень долго, но это нормально: это значит, что ты жива и с тобой все в порядке; это значит, что ты можешь научиться жить без того, кого потеряла, и двигаться дальше.
Мел уткнулась носом ему в шею, думая при этом, что Бо – самое большое чудо, которое случилось в ее жизни, и теряя разум от его запаха: аромата мыла, теплой кожи мужчины… А чтобы прогнать страшные мысли, она бессознательно вытерла нос об его рубашку.
Бо, услышав ее всхлип, скосил глаза:
– Ты что, вытерла об меня нос?
Она снова всхлипнула и буркнула:
– Нет.
– Да.
– Ну ладно: совсем чуть-чуть.
– Мел!
Она попыталась сползти с его колен, но он удержал ее на месте, пристально вглядываясь в лицо.
– Все в порядке?
– Может, не все – ведь нас чуть не пристрелили!
– Но ведь все обошлось, верно? – Бо погладил ее по спине своей сильной теплой рукой.
– Просто со мной еще никогда такого не было, и я чувствую себя так… словно схожу с ума, то есть ум и тело живут врозь, будто от переизбытка адреналина.
– Я понимаю.
У Мел было такое ощущение, что ее распирает изнутри, и с этим надо было что-то делать.
– Бо! Мне необходимо избавиться от этого…
Он посмотрел на ее губы, и этот взгляд был таким жарким, что не оставлял сомнений в его намерениях.
– Скажи, чего ты хочешь…
– Да? Мне бы хотелось сделать вот это…
И Мел сначала коснулась его губ своими, потом завладела ртом.
Хриплый вздох сорвался с его губ, и в следующий миг он сам ворвался в ее рот, руки с проклятиями проникли сквозь ворох одежды куда нужно, а его член оказался внутри ее.
– Господь всемогущий, – едва слышно выдохнул Бо, когда оба замерли, после того как он проник в нее одним быстрым мощным движением.
Мел не сумела бы описать словами, каково это – чувствовать его энергичное и пульсирующее присутствие у себя внутри. Ее рубашка была расстегнута, лифчик спущен до талии, одна туфля валялась на заднем сиденье, джинсы болтались на щиколотке. Откинув голову назад и закрыв глаза, отдаваясь потоку эмоций, она подумала: вот бы так было всегда!
– Бо!
Отняв губы от груди, Бо чуть разжал руки, отпуская ее бедра, и теперь Мел могла двигаться так, как ей и хотелось, унося их обоих в полет, туда, где не было никого, кроме них, где прочий мир исчез.
Глава 23
Обратный путь до аэропорта они проделали в молчании, то есть, конечно, не в абсолютном молчании, потому что в этой безумной жаре, в отсутствие кондиционера, Бо и Мел отчаянно потели и тяжело дышали.
Бо все еще пребывал в некотором напряжении, а в дыхании Мел ему чудились отзвуки сокрушительного оргазма. Какой у них был секс! Каждый раз они набрасывались друг на друга, но накал желания не ослабевал, и это озадачивало Бо, сбивало с толку, даже пугало…
Может, он всегда будет испытывать к ней это страстное влечение? Господи! Или он просто идиот, а Мел всего лишь пока не справилась с рыданиями?
Как же тяжело наблюдать, когда такая сильная и крепкая духом женщина, как Мел, не может совладать с собой!
А случалось ли ему хоть раз в жизни чувствовать себя таким беспомощным? Когда ему хотелось то пробить кулаком бетонную стену, то свернуться калачиком, оплакивая собственную жалкую участь?
Ну, может, и случалось: в то мрачное время сразу после гибели отца, когда он чувствовал себя совершенно беспомощным.
Ужасно, что Мел испытывает сейчас то же самое.
Интересно, с каких это пор он начал принимать во внимание ее чувства? Не иначе побочный эффект другого открытия: Мел на его стороне. Пусть ей самой это неприятно, тем не менее она встала на его сторону!
Правда в том, что он начал на нее западать. Крайне неприятная мысль. Поставив машину на стоянку в аэропорту под нещадно палящим солнцем, Бо смотрел, как Мел выходит из машины: волосы в беспорядке разбросаны по плечам, рот сурово сжат, глаза уставшие.
Нет, поправил он себя, не начал западать, а запал, глубоко и надолго. Свершилось. Наконец-то!
Мел удивленно взглянула в его сторону:
– Ты побледнел как привидение. Что-то случилось?
Побледнел? Да, что ж, вполне возможно.
– Бо?
Он открыл рот и произнес первую попавшую на язык глупость:
– Я кончил в тебя без презерватива.
Она мгновенно повернулась к нему, некоторое время пристально смотрела, потом отвернулась.
– О-о…
– И это все, что ты можешь сказать – «о-о»?
– Ладно. Ах и ох. Так лучше?
Бо закрыл лицо ладонью.
– Раньше со мной такого не случалось.
– Не беспокойся.
Мел произнесла это так тихо, таким усталым тоном, что он отнял ладонь от лица.
– Ты принимаешь таблетки?
– Нет. Я хочу сказать, что ни за что не стала бы мешать тебе сделать в Норт-Бич то, что нужно сделать, и благополучно улететь домой.
– Домой.
– Назад в Австралию.
– Ты не стала бы удерживать меня, даже если бы забеременела, – сказал он тихо, глядя, как чудесные светло-карие глаза, которые всего минуту назад смотрели так ласково, так тепло, загораются гневом.
– Разумеется, нет! – отрубила Мел и, сложив руки на груди, отвернулась.
Положив руки ей на плечи, Бо попытался развернуть ее лицом к себе, что оказалось не так просто: далеко не слабая да еще обиженная, она не желала на него смотреть.
– Мел! Взгляни на меня, пожалуйста!
Она повернулась к нему с видимой неохотой.
– Если выяснится, что ты забеременела, я не намерен уходить в тень.
– О презервативе забыли мы оба, а я привыкла сама отвечать за собственные ошибки. Так что спасибо большое.
– Просто имей в виду: я тебя не оставлю.
– Если забеременею…
Они сверлили друг друга взглядом целую минуту, такую долгую… прямо бесконечную. Потом Мел пошла в здание аэропорта, Бо – следом, не переставая клясть себя за излишнюю самонадеянность. Целый час они летели в гробовом молчании, и у Бо появилась возможность как следует подумать.
Может ли он просто взять и уйти? Вернуться в Австралию, как будто ничего не произошло? Притом что начал думать о Норт-Бич как о своем доме? Притом что это место завладело некоторой частью его сердца, оставив все остальное Мел?
– Эй. – Протянув руку, Мел щелкнула крышкой ящика со льдом, который они прихватили в Норт-Бич, и вытащила банку содовой. – Хорошая доза углеводов тебе явно не помешает.
– Все в порядке.
Банку он все-таки взял, тем более что Мел даже успела ее открыть. Наверное, он сейчас выглядел так, будто стоял одной ногой в могиле, раз ей захотелось с ним нянчиться.
Привычное спокойствие ему отказало. Бо залпом выпил содовую. Ледяная жидкость хоть и смочила воспаленное горло, лучше ему нисколько не стало. Бо не знал, сможет ли когда-нибудь обрести душевное равновесие и вернуться в Австралию. А если нет, как примет его решение Мел? Может, ждет не дождется, когда он уберется из ее жизни ко всем чертям? Вот в чем вопрос.
– Уверен, что с тобой все в порядке? – встревожилась Мел, вглядываясь в его лицо.
– Не надо меня опекать!
Ответ прозвучал резче, чем ему бы хотелось, и она отпрянула, словно ее ударили по лицу.
– Прошу прощения.
Бо выругался про себя.
– Извини, мне лучше пока помолчать.
– Отлично.
Какая же он скотина! В голове только и мыслей, что он на нее запал и не может из этого выбраться.
Его снова прошиб пот.
– Почему ты сказал той женщине в баре, что попытаешься вернуть ей деньги? А как насчет твоих собственных? Разве ты не забрал бы себе то, что удалось бы найти?
– У меня есть аэропорт, – пожал плечами Бо.