— Сумка! Хватайте сумку!
Ларин вскочил на ноги, секунду постоял, словно соображая, что нужно делать, затем повернулся и побежал к выходу.
— Стой! Стой, сволочь! — кричал ему вслед майор. Он попытался подняться, но вскрикнул от боли и снова упал.
Марго рванулась из объятий отца Андрея.
— Пустите! — крикнула она. — Я должна забрать… — Она закашлялась от дыма.
— Нет, — ответил дьякон. — Там опасно.
— Но я должна!
Марго забилась в руках дьякона, как разъяренная кошка, но он держал крепко.
— Су-умка… — хрипло стонал майор, пытаясь ползти. — Возьмите су-умку…
Марго снова закашлялась. Дым теперь был повсюду. Дьякон зажал журналистке лицо платком, подхватил ее на руки и понес к выходу, наугад пробираясь сквозь плотную клубящуюся завесу. Марго еще пробовала вырваться, но уже не так яростно, как несколько секунд назад. Кашель душил ее, и она не могла бороться в полную силу.
Когда дьякон и Марго выбежали из Манежа, пламенем уже была охвачена вся кровля здания. Вокруг бегали какие-то люди, валил дым, раздавались крики. Обессилевшая от удушья Марго хотела сесть на асфальт, но отец Андрей ей не дал. Он снова поднял ее на руки и понес прочь от Манежа и нес до тех пор, пока они не оказались на безопасном расстоянии. Марго опустилась на бордюр и опять зашлась сухим, хриплым кашлем. Только через несколько минут она сумела восстановить дыхание и немного отдышаться.
— Отпустило? — спросил отец Андрей, заглядывая ей в лицо.
— Да, — сказала Марго.
— Можете идти?
— Да.
— Тогда вставайте. Нам нужно убираться отсюда.
Марго подняла на него покрасневшие, полные слез глаза и отчаянно прошептала:
— Но… сумка.
— Ее уже не спасти, — хмуро ответил дьякон. — Так же, как и майора Стеклова.
Марго повернулась и посмотрела на объятое пламенем здание Манежа. Затем потерла грязными пальцами мокрые глаза и что-то хрипло прошептала.
— Что? — не понял отец Андрей.
— Не судьба, — повторила Марго, слегка повысив голос.
— Да. Видимо, так, — согласился дьякон и протянул девушке руку. — Вставайте, Марго. Вставайте, милая.
Марго взяла его за руку и поднялась на ноги.
* * *Три дня спустя, в ясный, погожий полдень, отец Андрей и Марго сидели на каменной ступеньке Лобного места. В правой руке у Марго дымилась сигарета, в левой она держала банку холодного пива. Разрез на длинной юбке Марго открывал ногу ровно настолько, сколько требовалось для того, чтобы любой прохожий мог оценить не только изящество ее щиколотки, но и стройность ее крепкого бедра. На тонком запястье журналистки поблескивали разноцветные браслеты. Дьякон был в свитере и вельветовом пиджаке. Он не курил, чем слегка удивил Марго.
— Мы здесь уже пятнадцать минут, а вы до сих пор не закурили, — сказала она.
— В последнее время я недолюбливаю дым и все, что с ним связано, — ответил отец Андрей.
Марго засмеялась.
— Я вас понимаю. Пожалуй, и я брошу. — Она затушила окурок о ступеньку и щелчком ногтя швырнула его на брусчатку Красной площади. Повернулась к дьякону и сказала:
— Вы не давали о себе знать целых два дня. И я до вас никак не могла дозвониться. Чем вы были заняты?
— Были кое-какие дела, — уклончиво ответил дьякон.
— Вы слышали — Ларин пропал? Говорят, собрал вещички и съехал с квартиры.
— Куда?
— Неизвестно, — ответила Марго. — Я же говорю — пропал.
— А как ваш долг Межидову?
— Долга больше нет. На следующий день после пожара я получила по почте конверт без обратного адреса. В нем был чек на приличную сумму и записка с просьбой навсегда забыть о Тихомирове и обо всем, что с ним связано. Этих денег хватило, чтобы расплатиться с Межидовым. И еще кое-что осталось.
— Значит, статьи не будет? — спокойно спросил дьякон.
Марго покачала головой:
— Нет. Я хотела заработать немного денег, и я их заработала. Так или иначе. А неприятности мне не нужны.
— Безусловно, — согласился дьякон. — Интересно все-таки, кто прислал вам деньги?
— Понятия не имею, — пожала плечами Марго. — Да и не хочу этого знать. Вам не нравится дым, а меня тошнит от тайн и загадок.
Они помолчали.
— Ну? — снова заговорила Марго. — Так что с вами случилось? Что вы хотели мне рассказать?
— Не знаю, нужно ли вам это теперь, — неуверенно проговорил дьякон.
В карих глазах Марго зажглось любопытство.
— По телефону вы сказали, что это важно, — сказала она.
— Тогда я еще не знал, что ваше журналистское расследование закончено. И что вы больше не интересуетесь этим делом.
— Вы, я вижу, совсем не знаете женщин, — с легкой усмешкой сказала Марго.
— А что я должен о них знать?
— Женский характер переменчив. Может быть, когда-нибудь… когда это снова станет актуальным… — Марго не договорила и улыбнулась.
Дьякон внимательно на нее посмотрел, подумал о чем-то и кивнул:
— Хорошо. Я расскажу…
А было вот как. Дьякон вышел из дома часов в восемь утра. Прошел по двору и собирался свернуть к автобусной остановке, но тут его окликнули. Отец Андрей обернулся и увидел, что из припаркованного к бордюру черного «Мерседеса» выглядывает незнакомый человек.
— Вы Андрей Берсенев? — спросил человек.
Дьякон ответил утвердительно.
— Не могли бы вы сесть в машину? С вами хотят поговорить.
— Через час у меня заседание кафедры, — сказал на это дьякон. — Я не могу его пропустить.
— Вы успеете, — заверил его незнакомец. — А если нет — заседание перенесут.
— Как перенесут?
— Просто. Найдут причину и перенесут.
Отец Андрей задумался. Ситуация была слишком интригующей, чтобы он мог вот так запросто повернуться и пойти дальше. Тем более что у черного «Мерседеса» были правительственный номер и мигалка, что само по себе обещало сделать поездку интересной.
— Вы не пожалеете, — доброжелательно сказал незнакомец. Затем высунул голову, посмотрел, нет ли кого рядом, снова повернулся к отцу Андрею и добавил, понизив голос: — Это касается Ордена Света и пропавшей пелены.
После этих слов отец Андрей больше не колебался.
Человека, который сидел за рулем, звали Никита, давать какие-либо пояснения он отказался, а на вопрос дьякона: «Куда мы едем?» ответил просто: «Тут недалеко».
Черный «Мерседес» выехал со двора и резво покатил по шоссе, расчищая себе «маячком» колею в потоке машин. В какое-то мгновение отец Андрей встретился с водителем взглядом в зеркальце заднего обзора. Глаза у того были слишком холодные и слишком проницательные для простого водителя. Кроме того, одет странный водитель был в дорогой костюм, а на правом запястье у него поблескивали золотые часы. Ехали в молчании. Меньше чем через двадцать минут «Мерседес» свернул на Воздвиженку и вскоре остановился возле серого особняка, построенного в псевдомавританском стиле и украшенного размноженным изображением раковины, напоминающей эмблему нефтяной корпорации «Шелл».
— Выходите из машины и поднимайтесь по крыльцу, — сказал странный водитель. — Там вас встретят.
И действительно, стоило дьякону войти в особняк, как с плюшевого красного кресла поднялся высокий блондин в таком же элегантном костюме, как у водителя. Поздоровавшись с дьяконом, мужчина попросил его следовать за собой.
Они поднялись по мраморным ступеням, покрытым красной ковровой дорожкой, пошли по светлому, просторному коридору и остановились перед дубовой дверью с позолоченной бронзовой ручкой, стилизованной под плавно изогнутый стебель с цветком розы. Блондин распахнул дверь и сказал:
— Входите и садитесь, где вам будет удобнее.
Отец Андрей вошел в светлый кабинет, отделанный ореховым деревом. Дверь, мягко щелкнув замком, закрылась за его спиной.
Дьякон осмотрелся, скользнул взглядом по картинам Айвазовского, развешанным по стенам, затем подошел к старинному креслу, обтянутому облупившейся кое-где коричневой кожей, и, секунду поколебавшись, сел.
Ждать пришлось недолго. Через две минуты небольшая дверь, вделанная в деревянную панель стены, открылась, и в кабинет бодрой, деловой походкой вошел мужчина в зеленом кашемировом свитере и коричневых вельветовых брюках.
— Ну здравствуйте, отец Андрей! — весело сказал мужчина и протянул дьякону руку.
Отец Андрей встал с кресла и пожал протянутую руку. Он старался казаться спокойным, хотя был очень удивлен.
— Позвольте, вы ведь…
— Да, да, — кивнул мужчина. — Это я.
Дьякон смотрел на лицо, которое десятки раз видел по телевизору, и не мог до конца поверить, что все это происходит наяву. По телевизору это лицо чаще всего выглядело официально-строгим, иногда — снисходительно-насмешливым. Но сейчас оно было светлым, улыбчивым, с печатью мягкого добродушия.
— Простите, что пригласил вас таким необычным образом, — сказал хозяин орехового кабинета. — Я знаю, что вы любите загадки. Каюсь — мне очень хотелось вас заинтриговать.
— Вам это удалось, — сказал дьякон.
Мужчина засмеялся и сделал рукой широкий жест:
— Садитесь.
Отец Андрей опустился в кресло. Хозяин кабинета сел напротив — на коричневый, массивный, старомодный кожаный диван.
— Чай? Кофе? — предложил он.
— Кофе, — сказал отец Андрей. — С сахаром и лимоном, если можно.
— Можно. Можно даже плеснуть в кофе немного коньячку, как вы любите. — Хозяин кабинета лукаво подмигнул отцу Андрею. Затем снял трубку с черного бакелитового телефона и коротко приказал:
— Два кофе, лимон, сахар, коньяк.
Едва он положил трубку, как небольшая дверь распахнулась, и в кабинет вошел высокий блондин, выглядевший как брат-близнец того блондина, который привел дьякона в этот кабинет. Он молча поставил поднос с серебряным кофейником, чашками и вазочками на стол, щелкнул каблуками туфель, повернулся и молча вышел.
Хозяин кабинета взял кофейник и наполнил обе чашки густым, ароматным напитком. Пододвинул одну к отцу Андрею.
— Угощайтесь!
Кофе, как и следовало ожидать, был великолепным. После первого же глотка отец Андрей почувствовал, что кровь быстрее заструилась по его жилам, а тело наполнилось силой и легкостью. Он удивленно посмотрел на чашку и сделал еще один глоток.
— Отличный кофе! — похвалил дьякон.
— Да, неплохой, — согласился хозяин кабинета.
— Как мне к вам обращаться? — поинтересовался отец Андрей. — По имени-отчеству?
— М-м… — Хозяин кабинета задумчиво потер пальцем сухую, загорелую щеку. — Пожалуй, зовите меня просто «магистр». Так будет и короче, и вернее.
— Магистр, — тихо повторил дьякон. — Магистр, могу я узнать, зачем вы меня сюда… пригласили?
— Я хотел поговорить с вами о том, что произошло в Манеже, — сказал хозяин орехового кабинета, внимательно разглядывая лицо дьякона. — Грустная история, правда? Вот что бывает, когда люди берутся за что-то, что им не по зубам.
— Кого вы имеете в виду?
Магистр дернул уголком губ.
— Неважно. Важно другое. Вы, надеюсь, уже догадываетесь, какую организацию я представляю?
— Орден Люцифера?
Хозяин орехового кабинета тонко усмехнулся.
— Можно и так назвать. Хотя лично я предпочитаю — «Орден Света». Звучит не так зловеще, правда? — Магистр посмотрел на часы. — У меня не так много времени, поэтому говорить буду конкретно и по сути. У нас могущественная организация, господин Берсенев. Можно сказать, что с нами весь цвет нации. Не верите?
Магистр взял со стола пульт, направил его на телевизор и нажал на кнопку. Экран мягко замерцал.
— Это вручение правительственных наград деятелям искусств и политики, которое прошло недавно в Кремле, — прокомментировал магистр.
На экране телевизора появилась сцена, перед которой в удобных креслах сидели люди, известные всей стране. Политики, актеры, режиссеры, литераторы.
— Вы видите? — быстро проговорил магистр, глядя на дьякона такими же мерцающими и переливчатыми, как экран телевизора, глазами. — Теперь вы понимаете, какая мы сила?
— Да, — сказал дьякон. — Вижу. Но вам не удалось заполучить пелену.
Магистр поморщился, словно вспомнил о чем-то неприятном, и выключил телевизор.
— Пелена сгорела, — сказал он с легким вздохом. — Оно и к лучшему. Я никогда не верил в ее чудодейственные свойства, но в нашей стране много темных и невежественных людей. Представьте, что было бы, если бы они поверили. Если уж иконы «лечат», то что говорить о пеленке того, кого они считают Богом! Цивилизация, батюшка, вещь хрупкая. Одна маленькая и на первый взгляд незначительная деталь способна вновь ввергнуть нас в пучину средневекового мракобесия. Со всеми ее ангелами, демонами, ведьмами и кострами. Не знаю, как вам, а мне эта перспектива представляется чудовищной. И я намерен противостоять ей любыми способами.
— Тихомирова вы убили из тех же соображений? — поинтересовался дьякон.
Брови магистра сошлись на переносице.
— Он не должен был погибнуть. Майор Стеклов переусердствовал. Никто не застрахован от дураков, даже мы.
— Но пелена…
— Да забудьте вы про свою пелену! — досадливо воскликнул магистр. — Я говорю вам о реальном деле. О кропотливой работе по усовершенствованию политического устройства мира, о внедрении в сознание людей понятия о новых духовных опорах. Я говорю вам о прогрессе — зримом и неуклонном. О достижении высочайшей гармонии между людьми внутри общества, которое мы в конце концов построим. О счастье для всех без исключения.
— Цель отрадная, — сказал отец Андрей. — Но я сильно сомневаюсь в ее достижении.
Магистр удивленно приподнял бровь, затем, как бы что-то вспомнив, кивнул:
— А, ну да. Вы же дьякон, церковный человек. Кстати, насчет Иисуса. Он ведь не был богом. Верьте мне — утверждая это, я руководствуюсь надежными источниками, которые недоступны для большинства людей. Однако он был очень неглупым человеком. Согласен, у него были кое-какие… необычные способности. Но он не единственный, кто ими обладал. Учение Иисуса несет вред, поскольку это учение для избранных. Духовный фашизм, если хотите. А мы несем свет в каждый дом. Я подчеркиваю — в каждый. — Магистр облизнул губы и насмешливо прищурил глаза. — И потом, ну что это такое «Царство Божье»? И почему нужно непременно умереть, чтобы попасть в эту загадочную область?
— Я думаю, речь в данном случае идет о душе, — тихо сказал дьякон. — О работе над собственной душой. Только над ней, а не над переустройством всего мира.
— Вот и вы туда же, — досадливо проговорил магистр. — Как вы не можете понять? Все люди заслуживают жалости и внимания. Мы несем свет так называемому «среднему человеку». Нормальному обывателю с нормальными человеческими устремлениями и желаниями. Хватит революций, мы этого добра хлебнули с лихвой. Хватит романтических бредней. Хватит «великих дерзновений». История показывает, что все эти дерзновения заканчиваются ничем. Да здравствует нормальный средний человек, который мечтает о счастье и довольстве — физическом и духовном. Мы несем людям стабильность и уверенность в завтрашнем дне. У-ве-рен-ность, понимаете?
Дьякон ничего не ответил, лишь сделал глоток кофе. Хозяин орехового кабинета проследил за его движением, снова посмотрел на часы и сухо спросил:
— Итак, вы с нами или нет?
— А у меня есть выбор? — поинтересовался дьякон.
— Разумеется. Выбор есть у каждого. Никто не будет вас преследовать, если вы откажетесь стать одним из нас. Живите своей жизнью, как жили раньше.
— А если я кому-нибудь расскажу?
— Да ради бога, — усмехнулся магистр. — Не вы первый, не вы последний. Никто не обратит на ваши откровения никакого внимания. Люди ведь заняты только собой, они даже по сторонам не смотрят. Ну? Так как — вы с нами?
Отец Андрей обвел задумчивым взглядом кабинет.
— А почему мы встретились здесь? — поинтересовался он. — Здесь у вас что-то вроде штаба?
— Может, да. А может, нет. — Магистр скользнул взглядом по потолку и стенам. — Этот дом построил купец Арсений Морозов, — сказал он. — Между прочим, родственник Саввы Морозова, того самого, который построил гостиницу «Метрополь». Помните? Ведь, кажется, с нее и начались ваши приключения.
— Морозовы были членами Ордена Света?
— А вы как думаете? — Вслед за дьяконом магистр оглядел стены кабинета и улыбнулся. — Этот особняк не зря называется Домом Дружбы народов, — сказал он. — Наша работа не стеснена географическими рамками, мы действуем везде. Во всех странах мира. Мы — реальная сила. У нас нет национальности, потому что мы — это свет. А свет светит всем одинаково.
— Вы заговорили о гостинице «Метрополь», — тихо сказал дьякон, — и я вспомнил о портье.
— О том, которого убил майор Стеклов? Но ведь с вас, кажется, сняли все обвинения.
— Сегодня утром я прочел в Интернете, что убит доктор Берг, — тем же тихим голосом сказал дьякон.
— Доктор? Какой доктор? — Магистр наморщил лоб. — А, вы о таксидермисте? Ну, эта жертва, в отличие от предыдущей, не была случайной и невинной. Доктор Берг был врагом нашего общества, и мы долго его искали.
— Он был хранителем?
Магистр кивнул:
— Да. Так они себя называют. Их очень немного, но они здорово портят нам кровь. Но давайте вернемся к вам. Вы, дьякон, человек умный и решительный. В наших рядах вы можете принести много пользы людям. И, смею вас заверить, мы вам в этом поможем. Так сказать, полностью раскроем ваш потенциал. Вы не будете «пешкой», вы — фигура сильная. Выражаясь простым человеческим языком, вы сможете сделать неплохую карьеру. Условие одно — вы должны быть с нами. Ну как? Заманчивую перспективу я вам обрисовал?