Да, похожих на меня гражданок в пансионе не проживало, а грабить на стороне было страшно.
– Это не единственная проблема.
– Да? А что еще?
– Если ты заметил, паспорт принадлежит гражданину Франции.
– И что с того?
– Вася, а ты не подумал, что ты предпримешь, если таможенник тебя о чем-то спросит?
– Елки-палки! – хлопнул себя по лбу необразованный миллионер. – И что делать?
– Не знаю.
Мы оба подперли щеки кулаками и замерли, глядя в окно.
– Слушай, – ожил через пятнадцать минут Василий, – а что все-таки с твоим паспортом делать?
– Да есть у меня паспорт, – отмахнулась я.
– То есть как?! – вытаращился на меня милый муж.
– Ты помнишь, сколько у нас паспортов было, когда мы с тобой впервые путешествовали?
– Нет. Штуки четыре… три.
– Вот именно. Некоторые мы даже не использовали толком. Поэтому, когда Торопов велел нам их сдать ему, я один не нашла. Все обыскала – нету! Тогда мы решили, что я его просто потеряла. Согласись, немудрено в такой катавасии. А домой приехала, стала вещи разбирать в спокойной обстановке – и нашла его в кармане ветровки. Лежит себе спокойненько. Естественно, я его выбрасывать не стала, а оставила на память.
– А здесь он как очутился?
– Когда я вещи собирала, сунула его в сумку, чисто автоматически.
– Ты представляешь, что бы началось, если бы тебя на таможне с двумя паспортами засекли?
– Говорю же, я сделала это чисто автоматически и тут же забыла о нем. Вот если бы я везла его специально и все время о нем думала, тогда бы меня точно засекли.
– Ладно. Провезла. Но ведь ты сама говорила Кольке, что твой паспорт на яхте остался и документов у тебя нет?
– Ну да. Не было. Не таскала же я его с собой все это время? Он на вилле лежал, в комоде. Когда Колька меня спрашивал, его при мне не было. А потом он появился. И хватит мне голову морочить! Ты что, недоволен, что у меня документы есть?
– Доволен. Ну, ты Лиса Патрикеевна! Колька тебя явно недооценил.
– По этому поводу я расстраиваться не собираюсь, – ухмыльнулась я.
Глава 15
К вечеру дорожные сумки были собраны, деньги у детей изъяты. Недовольным чадам мы соврали, что едем по приказу Торопова на опознание.
– Ты им веришь? – скептически сморщив нос, спросила братца Вероника.
– Я что, похож на осла? – вопросительно приподняв брови, ответил ей братец.
Излишней наивностью младшее поколение, похоже, не страдало.
– Чушь, – отрезал Василий строгим голосом. – Мы вернемся через пять дней. Может, раньше.
Это было правдой. Поскольку господин Ксавье, чей паспорт мы позаимствовали, собирался отбыть куда-то через шесть дней.
Оставалось решить маленькую проблему. Как Василий пересечет таможню с французским паспортом? Мой был выдан на имя Лаймы Вайкуле, гражданки Латвии.
– Идея! – подскочила я на кровати в три часа ночи.
– А-а? – подпрыгнул и испуганный Ползунов. – Что? В чем дело? – завертелся он в кровати.
– Я придумала!
– Что ты придумала? – уставился на меня в темноте не проснувшийся до конца муж.
– Мы замотаем тебе горло, обмажем тебя вьетнамским бальзамом, чтобы глаза слезились, вручим тебе пакет с лекарствами и накормим тебя клубникой, так, чтобы у тебя сыпь пошла по всему телу и насморк начался! – У мужа на нее с детства аллергия. – К тебе ни один таможенник подойти не захочет, а заодно и ко мне!
– Ну, ты даешь! Если я с тобой не спячу, то, надеюсь, все же доживу до счастливой старости. А вообще, ты гений. Давай спать.
И это все? А где восторги по поводу моей изобретательности? Где пылкая благодарность? Где?! Уснула я глубоко оскорбленной.
Наутро Василий все же оценил результат моих мозговых усилий и съел полкило клубники, нахваливая мою сообразительность. Я сгоняла в аптеку, приобрела разных склянок, спреев и таблеток, сложила их в прозрачную косметичку. Замотала горло Ползунова ватой и бинтами. Получился толстенный ошейник. В его карман я сунула бальзам «Звездочка». И мы отбыли на вокзал.
– Не вернетесь через пять дней – мы настучим дяде Коле, – пообещала напоследок Вероника.
– Не будете звонить каждый день – мы позвоним дяде Коле, – внес свою лепту и Денис.
– С них станется, – кряхтя и обливаясь потом, пробубнил Василий, залезая в такси.
Поездка прошла успешно. В поезде – а именно этот транспорт мы выбрали, в самолете слишком строгий паспортный контроль, – мы гордо восседали, окруженные пустыми местами. Никто не захотел сидеть рядом с потным, покрытым красной сыпью, безостановочно сморкавшимся Василием.
– Я чувствую себя прокаженным, – недовольно гундосил он.
– Помалкивай. У тебя же голоса нет.
Правда, на границе он изменил свою точку зрения. Таможенники шли по проходу, проверяя паспорта и любезно беседуя с пассажирами.
Дойдя до наших мест, оба офицера затормозили в нерешительности. Желая им помочь, я с радостью протянула господам таможенникам наши паспорта.
Отнюдь не торопясь взять документы из моих рук, один из таможенников робко поинтересовался, не заразен ли мой попутчик.
– Нет-нет. У него простая ангина. Выпил слишком много ледяной колы, сидя на жаре, – отрапортовала я заранее выученной фразой.
Василий, решив мне помочь, прохрипел что-то нечленораздельное.
– Мне кажется, мадам, вам лучше сойти с поезда и обратиться к врачу, – твердо предложил второй таможенник.
Ну вот! Еще не хватало!
– Нет. Благодарю. Мы уже были у врача, а сейчас нам надо в Испанию.
Василий, как назло, ожил и, дико вытаращив глаза, замотал головой, издав недовольный рев для пущей убедительности.
Таможенник, отступив еще на два шага, уже в приказном порядке потребовал, чтобы мы сошли с поезда и отправились к местному доктору.
Остальные пассажиры горячо его поддержали. Мы в растерянности переглянулись. В глазах мужа читалась дежурная фраза: «Вечно ты напортачишь!» – обращенная, естественно, ко мне.
– Он не заразный. Просто у него нет голоса, – использовала я все свои наличные познания в английском языке. – А это – аллергия на клубнику. В ресторане нам подсунули клубничный торт вместо вишневого. – Я вытащила из сумки «Кларитин», демонстративно влила Василию в горло полбутылки и стала ждать, когда на него подействует лошадиная доза препарата.
Таможенники терпеливо стояли рядом, закрыв носы платками. Минут через пять обильный насморк у Васи прекратился. Глаза его вновь обрели нормальный цвет и перестали слезиться, бальзам «Звездочка» немного выветрился. Таможенники с облегчением убрали платки. Пассажиры расслабленно вздохнули.
Еще через пять минут у Васи явственно побледнела сыпь. Голос, к счастью, к нему не вернулся.
– Хорошо. Вы можете ехать, – так и не проверив наши паспорта, кивнул пограничник и двинулся дальше. Напарник последовал за ним с явным облегчением.
На испанской границе о нашей паре, похоже, все были уже оповещены, поскольку, брезгливо взяв наши паспорта руками в перчатках, служители таможни тут же сунули их нам обратно и заторопились куда-то по проходу. Но Василию все это было фиолетово в крапинку. Двести миллилитров «Кларитина» вырубили его напрочь. Когда поезд подъехал к нужной станции, недалеко от Таррагоны, он продолжал храпеть. Щипки, хлопки и укусы в состояние нормы его так и не вернули. Поэтому, как только поезд затормозил, я кликнула в окно двух носильщиков и, заплатив им двойной тариф, велела погрузить любимого супруга на багажную тележку и доставить его на вокзал. Кряхтя под тяжестью бесчувственного тела, бедолаги носильщики сгрузили его в зале ожидания на скамью и, получив приличные чаевые, удалились. Я осталась охранять эту храпящую тушу.
Время шло, Ползунов спал. Я его щипала, толкала, шипела ему в ухо, подносила к нему звонящий мобильник – все без толку. Наконец я уронила голову на руки и безучастно уставилась на опостылевшее мне панно на противоположной стенке. Парочка семилетних головорезов затеяла в зале игру в войнушку.
Автоматчик засел в соседнем проходе, а его противник в три прыжка преодолел открытое пространство и, спрятавшись за нашими креслами, вел заградительный огонь. Наконец, решившись на прорыв, он высунулся из-за Васиного плеча со своей пушкой наперевес и… как грохнет прямо в ухо отключившемуся олигарху!
Василий вскочил с воплем «Ложись!» и плашмя кинулся на пол, прикрыв голову руками. Я благодарно улыбнулась ребенку и сказала: «Thank’s». Малыш секунду хлопал глазами, потом заревел и бросился к маме.
Я пнула Василия ногой: «Добро пожаловать на испанскую землю!»
Таксисту я велела доставить нас в недорогой отель.
Выгрузив нас возле ничем не примечательного семиэтажного здания, такси уехало. Мы вошли в небольшой чистенький вестибюль и, подойдя к стойке портье, попросили обычный двухместный номер. Номеров не было. А чего мы, собственно, ожидали? Разгар сезона.
Вручив портье десятку, я попросила дать мне список двух-, трех– и четырехзвездочных гостиниц и принялась их планомерно прозванивать под недовольное шипение моего толстого тунеядца.
Вручив портье десятку, я попросила дать мне список двух-, трех– и четырехзвездочных гостиниц и принялась их планомерно прозванивать под недовольное шипение моего толстого тунеядца.
К счастью, количество гостиниц было ограничено, но, к несчастью, мест в них не было. Я вновь подошла к портье, положила на стойку еще одну десятку и спросила, нет ли у него знакомого риелтора?
Через час мы осматривали типовую однокомнатную квартиру, чистенькую, с большой лоджией и всем необходимым. Расстояние до моря нас не волновало. Оплатив неделю проживания, мы простились с риелтором по имени Августо и наконец опустили на диван наши усталые организмы.
Глава 16
– Что теперь? – спросила я у автора всей этой затеи, когда душ был принят и вещи разложены.
– Машину напрокат возьмем.
– Так. А дальше?
– Будем искать виллу.
– Хорошо. А дальше?
– А дальше я тебе голову откушу, если ты не замолчишь! – прорычал муж и потопал в лоджию.
Зазвонил мобильник.
– Алло?
– Ну куда вы пропали?! Вероника уже дяде Коле звонить собралась.
– Да вот, только-только жилье нашли. Как раз намеревались вам позвонить.
– А что, опознание было спонтанным? Вам даже гостиницу не заказали? – хитрым голосом поинтересовался Денис.
– Да нет, – спохватилась я. – Просто мы заблудились.
– Ну-ну! Ладно. У нас все в порядке. Не пропадайте.
– Пока.
Не успела я повесить трубку, как зазвонил Васин телефон.
– Да? – рыкнул все еще кипевший от негодования Ползунов. – А, привет! Где велено, у себя в номере. Что значит – в каком?
Далее последовало раздраженное сопение.
– Знаешь, это я тебе плачу, и отчитываться в том, что я делаю, я перед тобой не намерен, – выкрикнул Василий. – Твои оболтусы настучали!
– Это что, был Торопов?
– Вот именно.
– Они не могли.
– Ага, тогда кто? Интерпол?
Кто? Да уж ясно, кто.
– Колет! Дубина ты несчастная.
– Точно! Стукачка кудрявая. Вернемся, я ей покажу!
– Да, и что ты ей покажешь? За проживание не заплатишь?
– Не знаю, еще не придумал.
– Вась, а ты с Николаем не погорячился? Вдруг он возьмет и бросит это дело?
– Да и наплевать! – никак не мог угомониться сорвавшийся с цепи миллионер-самодур. – Сам справлюсь. Жил без вас столько лет и неплохо справлялся. И дальше как-нибудь проживу! Вставай, пошли машину напрокат брать.
– Знаешь, Вась, ты прав. И что я все лезу? Ты здоровый, умный мужик, сам прекрасно обойдешься. Что я тебе мешаю? Ты иди, занимайся делами. А я лучше, как и положено порядочной жене, приготовлю что-нибудь на ужин.
Василий замер с открытым ртом. Самому заниматься арендой машины ему явно не улыбалось. Языков он не знал – даже слово «аренда» не выговорил бы, какие-то бумаги оформлять придется, а как? На такой поворот событий он явно не рассчитывал. Но и на попятную идти после такой тирады было невозможно.
Захлопнув рот, он потоптался на одном месте и, ничего не придумав, двинулся к двери.
Я довольно улыбалась, сидя в кресле, повернувшись к нему спиной.
Все это, конечно, очень мило, но что предпримет Торопов после такого хамства со стороны Василия? Предоставит нам самим выпутываться, повысит ставки или сделает вид, что ничего не было?
Зазвонил телефон. Ну вот, Василий уже образумился.
– Алло?
– Юлия Павловна, добрый вечер. – Вспомни об умном человеке, и он тут же появится, подумала я.
– Николай Степанович! Какая приятная неожиданность.
– Рад, что угодил. Как поживаете?
– Благодарю, прекрасно.
– Изволите путешествовать?
– Да вот, решили развеяться.
– Понимаю. Как самочувствие Василия Никаноровича? – Не разговор, а пародия на пьесу дореволюционного периода.
– Спасибо, уже лучше.
– Он далеко?
– Вышел ненадолго.
– Тем лучше. Очень хотелось бы знать, где вы изволите находиться?
– Решили осмотреть Испанию.
– А поточнее?
– Думаю, с моей стороны будет не совсем этично отвечать на этот вопрос.
– А этично будет ответить на вопрос, что вы намерены там делать?
– Искать нашего убийцу.
– Так я и предполагал. Ну, что ж, у меня к вам убедительная просьба. Закончите – вернитесь к Колет и отзвонитесь мне. И еще: сохраните мой номер телефона и запишите номер моего помощника, на всякий случай. Его зовут Виталий Сергеевич. – Он продиктовал номер. – Желаю удачи.
– Вам того же.
Он отключился.
Гм. И как это понимать? Нас не бросили. Но почему нам не приказали немедленно вернуться? Вариантов два или три. Первый: мы идем по ложному следу. Второй: нас страхуют. Третий: он решил ловить на живца.
Когда Василий пришел домой, ужин был готов, стол накрыт, фрукты художественно разложены в вазе. А я читала «Космо», сидя в лоджии.
– Во! Машина! «Фиат»! – гордо возвестил он, потряхивая ключами.
– Умница! – За четыре часа даже папуас из Новой Гвинеи с этим справился бы. Впрочем, возможно, он справился бы и быстрее.
– Какие планы на завтра? – поинтересовалась я после ужина.
– Надо Гуревича искать.
– Как?
– Не знаю, – честно признался муж. – Может, ты придумаешь? А? – залебезил он.
– Ну что ты. Ты же у нас босс, тебе решать.
– Ну прости, я погорячился.
– А как насчет Николая?
– Да ну его, давай мириться.
– Сначала ты помиришься с ним. Так оскорбить лучшего друга! Тебе не стыдно?
– Может, и стыдно, – отвернулся он. – Я от неожиданности на него накинулся, испугался. Неудобно получилось.
– Вот позвони и объяснись.
– А если он ругаться начнет из-за того, что мы сбежали, и требовать, чтобы вернулись?
– Не начнет, он не дурак.
Через пятнадцать минут, когда примирение старых друзей состоялось, мы вернулись к насущному вопросу: как искать Гуревича?
– Надо позвонить Августо и сказать, что шеф поручил нам подобрать для него дом. Площадью около тысячи квадратных метров, на побережье, причем строго желательно, чтобы соседи были русские.
– Ты гений!
– А то, – самодовольно усмехнулась я. – Целуйте ножки!
И Василий, встав на четвереньки, обцеловал мне обе ноги, от пальчиков до коленок. Какой он все-таки трогательный!
Глава 17
Легче было бы Майкла Джексона превратить в скандинава, чем заставить Августо работать. Вместо радостного порыва в течение дня нарыть нам штук пять предложений он вяло заявил, что дня через два-три попробует что-то подобрать.
В итоге, после легкого шантажа и всяческих увещеваний, к вечеру он разложил перед нами карту побережья и показал известные ему места проживания российских граждан.
– Но здесь сейчас фактически ничего не продается. Одно, максимум два предложения.
– Ничего, ничего, – бубнил Василий, водя носом по карте и отмечая крестиками нужные места. – Ты вот что, отдохни пару дней. Мы сначала осмотрим окрестности, все сфотографируем, отошлем фотки шефу, а потом тебе отзвонимся. А пока – вот аванс, – он протянул нашему информатору две бумажки в сто евро.
– Нет, нет, – затряс кудрявой головой маленький, толстенький, вечно взмыленный Августо. – Так нельзя! Вот договор с нашим агентством. Вы должны внести аванс в размере не менее тысячи евро. Если мы не сможем для вас ничего подобрать, это будет считаться оплатой наших услуг. Если вы выберете дом, мы возьмем себе процент от сделки.
– Штуку евро?! Он что, спятил?! – повернулся ко мне возмущенный муж. – Нет. Забирай свою карту, я других агентов найму!
После получаса кровопролитных боев они сторговались на пятистах евро. Каждый остался доволен собой.
– Одевайся! – в радостном возбуждении забегал по квартире Василий, ища ключи от машины, – поедем, проведем рекогносцировку на месте.
Объезд указанных районов занял не больше пары часов. Виллы утопали в зелени, надежно охраняемые высокими заборами, дороги петляли среди холмов. Наверняка здесь установлены видеокамеры. Сверяясь с картой, мы осмотрели отмеченные крестиками дома. От всех других они с виду ничем не отличались.
Домой мы прибыли с различным настроем.
– Вась, что мы будем делать дальше? Может, бросим эту затею и вернемся в Ниццу?
– Ну уж нет! Ночью устроим вылазку. Оденемся соответственно, у тебя камуфляж есть?
– Ну, разумеется. Сколько хочешь.
– Отлично, – не понял подвоха муженек. – Залезем на деревья и посмотрим, кто там проживает за этими высокими заборами.
– Какие деревья?! – попыталась я вразумить заигравшегося супруга. – Ты давно на себя в зеркало смотрел?
– А что? – молодцевато выкатив грудь и втянув живот, поскакал к зеркалу бегемотоподобный олигарх. – По-моему, вполне!
– Да какое дерево тебя выдержит? Разве что баобаб. И еще вопрос, как ты на него вскарабкаешься?
– Точно! Как, как? – Он усиленно чесал репу, но, видно, сегодня был его день. – Складная лестница! Сейчас же поеду и куплю! – и он выскочил за дверь.
Посмотрев ему вслед, я молча покрутила пальцем у виска. Добром эта затея не кончится.