– А! – робкое и несмелое. – А-а! – уже с нарастающей силой. И, наконец, истошный вопль: – А-а-а-а!!!
Я вскинулась от испуга: что еще стряслось?! Вроде все нормально. Стоит мой ребенок, живой и здоровый, в воде: только почему-то не стоит, а скачет, как папуас, размахивая копьем, и орет дурным голосом. Я бросила нож, ухватилась обеими руками за поясницу и попыталась выпрямиться. Когда я наконец проделала этот трюк и посмотрела на море, то заорала еще громче дочери, подпрыгивая, как бешеная макака, и размахивая сорванным с плеч парео.
Из-за острова выплывал огромный, просто гигантский нос белого океанского лайнера!
Потеряв от счастья голову, мы скакали по колено в воде, то забегая на глубину, то возвращаясь на мелководье. Господи! Неужели свершилось это счастье! Только бы нас заметили! Умоляю тебя, господи, только бы нас заметили!
Из зарослей с перекошенным от ужаса лицом вывалился Василий: бедняга, наверное, подумал, что мы либо сами тонем, либо нашли утопленников. Он несся, как обезумевший носорог, ничего не видя на своем пути. Наступив ногой в еще не потухший костер, он своротил стол с нашими запасами кокосов и наконец влетел в воду, так и не заметив корабль.
Денис бежал следом за ним, но не мучимый дурными предчувствиями, а, скорее, предвкушая какую-то неожиданность, поэтому сразу заметил белоснежного гиганта. И пока Василий тряс нас с дочерью по очереди, требуя объяснить, что случилось, Денис уже скакал в воде почище нас с Вероникой.
Похоже, нас наконец увидели. Лайнер издал душераздирающий протяжный гудок, от которого у всех заложило уши. На палубах появились любопытствующие, видимо, слух об обнаруженных посреди моря Робинзонах уже облетел все судно.
Гудок, наконец, заставил моего муженька поднять голову, и увиденное лишило беднягу дара речи минут на пять. Он дергал меня за руку, тыча пальцем в корабль и радостно мыча что-то неразборчивое. Наверное, это славное морское путешествие будет стоить ему пары лет жизни.
Тем временем судно замедлило ход, с правого, обращенного к нам борта начали спускать катер с несколькими матросами и каким-то офицером в белой рубашке с золотыми погонами. Когда днище катера коснулось поверхности воды, я рухнула на колени, рыдая от счастья. Честно говоря, я не надеялась выбраться с этого «райского острова» так скоро, а если уж совсем откровенно, была уверена, что мы проторчим здесь лет десять, не меньше, пока нас не найдут. Денис с Вероникой в обнимку отплясывали на мелководье нечто, отдаленно напоминавшее сиртаки, Василий по-прежнему мычал, радостно ухмыляясь. Я плакала, сидя по пояс в воде.
Катер между тем уже приблизился к нам на расстояние десяти метров и нацелился причалить чуть в стороне от нас. Оно и понятно, вряд ли кого-то может заинтересовать близкий контакт с буйнопомешанными! Я постаралась взять себя в руки. Утерла слезы радости, встала на ноги и не спеша, чтобы не спугнуть наших спасителей, двинулась им навстречу, ласково улыбаясь. Вероника и Денис тоже, к счастью, образумились, перестали скакать, как ненормальные, и смирно пошли за мной, даже Василий перестал мычать и опустил указующий перст.
– Добрый день. Старший помощник капитана Огюст Жубер, – поприветствовал нас, выходя из катера, красавец в рубашке с золотыми погонами.
Поприветствовал, конечно, по-английски. Но такую простую фразу даже я поняла.
Дальнейшие переговоры вела Вероника, как старшая из лиц, владеющих языком, хотя Денис тоже пытался внести свою лепту в разговор. В результате историю нашу сочли заслуживающей внимания и доверия и нас, о счастье, пригласили подняться на борт. Мы с радостью полезли в шлюпку, пока они не передумали.
На корабле нас уже встречала взволнованная толпа. Народ, не стесняясь, разглядывал нас, вслух делясь комментариями. Хорошо, что я не знаю французского, вряд ли мне бы понравились их замечания. Выглядели мы, что и говорить, ужасно. Нечесаные, чумазые, полуголые! Василий сгорел на солнце во время поисков своих отпрысков, и кожа слезала с него безобразными лохмотьями. Короче – семейка Адамс, да и только. Несмотря на жуткий вид, нас провели прямо к капитану. И вот тут Василий ожил. Он начал, жутко волнуясь и запинаясь, рассказывать о своих пропавших детях, требуя немедленно начать их поиски. Его бурное горе не оставило равнодушным ни капитана, милого бородатого дядьку лет пятидесяти с добрыми лучистыми глазами и строгим выражением лица, ни его помощника, ни судового доктора, приглашенного на всякий случай.
Капитан не стал долго рассусоливать. Он сейчас же распорядился послать радиограмму в ближайшие крупные и малые порты с запросом – не подбирал ли кто-нибудь недавно двоих молодых людей с необитаемого острова?
В это время его помощник занялся подготовкой поисковых групп. Как выяснилось, многие пассажиры проявили готовность участвовать в спасательной операции. Из них выбрали опытных дайверов, отдав предпочтение тем, у кого было с собой снаряжение. Итак, через час пять катеров были спущены на воду. В каждом сидели по двое матросов и двое пассажиров, трое из них – с аквалангами. Старпом распределил зоны поисков, а сам, с Василием и со мной на борту, курсировал между катерами. До наступления ночи мы обыскали все окрестные воды. Тела ребят так и не нашли.
Глава 8
Василий поднялся на борт с потухшим взглядом и опущенными плечами, совершенно вымотанный и придавленный этой неопределенностью. Его тут же подхватила медсестра и увела в больничный отсек. Там ему сделали укол сильного успокоительного средства и уложили спать. Нам выделили две каюты в самом низу судна, по-моему, ниже ватерлинии, не знаю, сил посмотреть точно уже не было. Денис отправился к себе и рухнул в койку. Мы с Вероникой все же нашли в себе силы принять душ, а уже потом с наслаждением легли в чистые, мягкие, уютные кроватки. Накрылись одеялами и тут же уснули. Несмотря на настойчивые предложения перекусить, сил ни у кого на еду просто не было. Зато утром мы проснулись от голода. Вернее, проснулись мы от стука в дверь. Но уж самым первым чувством, которое мы испытали, был голод. Денис, колотивший в нашу дверь, тоже хотел есть, поэтому всячески подгонял нас. Впустить мы его не могли, потому что были совершенно раздеты. О том, чтобы снова надеть грязные лохмотья, в которых нас подобрали, и речи не шло.
– Придется завернуться в простыни и так появиться в ресторане, – озвучила я единственную возможность выхода из каюты.
– Да откройте вы! – разозлился Денис. – Я вам вещи принес. Команда и пассажиры для вас одежду собрали.
Мы завернулись поплотнее в простыни и открыли дверь. Денис втащил в каюту огромный узел и два пакета.
– Что это?! – обалдело спросили мы хором.
– Одежда, косметика, обувь… Не знаю, что там еще есть.
– Ух ты!
Мы, как две голодные гиены, накинулись на подарки. Добрые самаритяне позаботились обо всем и, что особенно приятно, постарались собрать в основном почти новые вещи.
– Смотри, мам, духи, кремы, вот этот тебе подойдет. Гели для волос! Я сейчас же еще раз вымою голову! Смотри, кто-то фен прислал! Расчески!
– Ты лучше сюда посмотри! Белье! Новое, все в упаковках! Такое впечатление, что его специально купили! – На такую щедрость и внимание я не рассчитывала, уже приготовилась ходить в грязном купальнике вплоть до прибытия домой.
– Мам, я в душ, – пропела Вероника и скрылась в ванной комнате. Впрочем, здесь скорее подойдет слово «закуток», тесный, но зато там было все необходимое. Душ, туалет, раковина.
Денис, поняв, что прождать нас теперь можно до самого обеда, махнул рукой и ушел завтракать один.
Намазав лицо, руки и тело кремом, я выбирала себе подходящий наряд, в итоге остановилась на расклешенной длинной юбке с пестрым тропическим орнаментом и скромной белой футболочке. Хуже было с обувью. В итоге я взяла простенькие шлепанцы, которые вымыла как следует с мылом, на всякий случай.
Вероника, выйдя из ванной, собрала чистые волосы в хвост, облачилась в коротенькие, чересчур смелые, на мой взгляд, шорты и яркую маечку. Из обуви она тоже выбрала предварительно хорошо вымытые шлепанцы.
Наконец мы были готовы.
Денис встретил нас на палубе и проводил в ресторан. Похоже, здесь кормили команду. Я спросила сына об этом.
– Точно. Но, поскольку мы неплатежеспособны, спасибо, что нас вообще кормят, – ответил он.
– Что значит – неплатежеспособны? – проявила несвойственный ей ранее снобизм моя дочурка. – Между прочим, я им объяснила, кто мы такие. Как только мы доберемся до Франции, сразу оплатим все их услуги.
– Знаешь, я думаю, нам надо испытывать благодарность к ним за то, что они нас подобрали, одели, накормили и даже выделили каюты. Поэтому не возникай, а сделай счастливое лицо и улыбайся, к нам идут, – велела я своему избалованному чаду.
К нам, гостеприимно улыбаясь, подошла официантка, вручила каждому по подносу, проводила к прилавку самообслуживания и, пожелав всем приятного аппетита, удалилась.
К нам, гостеприимно улыбаясь, подошла официантка, вручила каждому по подносу, проводила к прилавку самообслуживания и, пожелав всем приятного аппетита, удалилась.
Набрав горы свежей, горячей, разнообразной еды, среди которой, разумеется, не было рыбы, мы отправились к столику, стоявшему возле иллюминатора. Денис решил выпить с нами за компанию чаю и притащил, помимо внушительной чашки, еще и блюдо с шестью пирожными.
– Дорогой, а тебе плохо не будет? – поинтересовалась я у жадины.
– Не будет. Пять дней без пищи!
– Ты хотел сказать, без обжорства? – ехидно заметила Вероника.
Мы с ней, например, рассмотрев себя вчера в зеркало, остались результатами вынужденной диеты вполне довольны.
– Ты к Василию не заходил? – спросила я, доедая клубничное суфле.
– Нет пока, сказали, он все еще спит.
– Сейчас позавтракаем и сходим все вместе.
– Может, для него что-нибудь захватить? – кивнула в сторону стойки Вероника.
– Думаю, его накормят, или он сам до столовой дойдет, – проявила я несвойственное мне равнодушие. Наверное, еще в себя не пришла.
Решив все же без гостинцев не являться, мы взяли для главы семейства яблоко, банан и апельсин и отправились навещать больного.
Когда мы вошли, наш недужный кормилец сидел на кровати с подносом, полном еды, на коленях, а сексапильная медсестра в коротеньком халатике кормила его с ложечки. Яблоко хрустнуло в моей руке.
– Та-ак, – произнесла я ледяным тоном.
Василий подавился от неожиданности и закашлялся. Медсестра встала, стыдливо поправив халатик.
– Я тоже хочу здесь полечиться! – завистливо протянул Денис.
– Тебе не светит, – осадила его Вероника, провожая недобрым взглядом пышнотелую санитарку.
– Вижу, самочувствие твое налаживается? – поинтересовалась я.
– Да вот, уже сидеть могу, – покраснев, словно рак, запинаясь, пролепетал Ползунов.
– Ну надо же! А раньше, значит, не мог?
– В смысле, врач разрешил, – начал приходить в себя муженек.
– А это, стало быть, допинг для скорейшего возвращения подвижности? – кивнула я в сторону двери, за которой скрылась грудастая сестрица.
Дети прыснули.
– Ну что ты, в самом деле, я ее не просил, она сама приперлась. Я и сам могу поесть.
– Ну вот что, тяжело здоровый, доедай – и марш в свою каюту! Выздоровел, явно!
– А вдруг доктор меня не отпустит?
– Не волнуйся. Отпустит!
Я еще раз хрустнула яблоком, аккуратно выложила на поднос то, что от него осталось, и пошла беседовать с доктором.
Когда мы с плетущимся в хвосте процессии, облаченным в выданные ему слаксы и просторную гавайку Василием вышли на палубу, к нам приблизился матрос и пригласил пройти в каюту капитана.
Капитан сидел за небольшим журнальным столиком в мягком уютном кресле, как бы давая нам понять, что беседа неофициальная и мы здесь – гости.
Оглядев мельком просторную шикарную каюту, мы еще раз поблагодарили капитана за гостеприимство и приготовились слушать.
– Я вчера сделал запрос в Ниццу, и мне подтвердили все, рассказанное вами о яхте: ваши имена, название судна, дату отплытия и пройденный вами маршрут. Прошу прощения, но это необходимая стандартная мера. – Мы кивнули, и он продолжил: – Так вот. Ваша яхта в последнее время не причаливала ни в одном из ближайших портов. Ее вообще не видели! Вероятно, ее похитили, и этот угон был спланирован заранее. Я известил соответствующие инстанции, и ее объявили в розыск. Теперь, что касается вас. Наше судно – круизное и следует определенным маршрутом. Сначала – Испания, мы делаем остановки в Аликанте, Малаге и Кадисе, далее мы посещаем Португалию… – С ума сойти, я так мечтала побывать в Португалии! – В Португалии у нас две остановки, в Лиссабоне и Порту. Далее – снова Испания, порт Ла-Каранья и Сантадер. Следующая остановка: Биарриц, Франция. Поскольку все ваши документы утрачены, я бы посоветовал вам доплыть до Франции и там уже обратиться в полицию. Тем более что в этой стране у вас есть и недвижимость, и друзья. Хотя, вы можете покинуть нас и в Испании, но, думаю, это затруднит вам процедуру восстановления документов. К тому же, в тех городах, где мы останавливаемся, нет российского консульства. Кроме, конечно, Лиссабона.
– А сколько дней продлится круиз? – в раздумье спросила я.
– До ближайшего французского порта еще семь дней пути, с остановками. К сожалению, учитывая отсутствие у вас документов, сойти на берег вы не сможете.
Закончив свою речь, капитан откинулся на спинку кресла, предоставив нам возможность самим решать, что делать дальше.
Мы переглянулись.
– Что думаете? – спросила я.
– Не знаю. Мне все равно. Как хотите, так и делайте, – высказался Денис.
– Я думаю, капитан прав. Что, мы будем в этой Испании без денег и документов с полицией объясняться? Поехали домой! Во Франции хоть к кому-то обратиться можно, – медленно проговорила Вероника.
– Правильно. Я тоже за Францию. Здесь нас кормят, поят. Даже приодели. А во Франции мы сядем на поезд. Доедем до Ниццы. Вернемся домой и спокойно восстановим документы.
– Класс, – согласился Денис.
Василий все это время молчал. Наконец он тяжело вздохнул, даже, скорее, выдохнул и…
– Прекрасно. Мы будем сидеть у бассейна, как ни в чем не бывало, пить, жрать, наслаждаться жизнью, а то, что… – Он не договорил – слезы душили его.
– Вася! – Я нежно положила ему руку на плечо. – Мы помним об Ане и Павлике, но искать их здесь и дальше – бессмысленно. Мы обшарили весь остров, все окрестные воды, водолазы заглянули под каждый камешек. Их здесь нет. Высадившись в Испании, мы ничем им не поможем. У нас нет ни денег, ни документов. Пока мы разберемся с полицией, куча воды утечет. А в Ницце ты сразу же свяжешься с властями, наймешь частных детективов. В сейфе на вилле достаточно наличных. Мы даже можем снарядить экспедицию для их поисков.
– Ты думаешь?
– Ну конечно! Сам подумай. Сейчас ты – нищий бесправный иностранец, без денег и паспорта, а восстановишь свой статус – и можешь хоть ледокол нанять.
– Точно! – пришел наконец в себя Василий. – Мы едем во Францию! – бодро заявил он и хлопнул себя по колену.
Ну, славно! Очнулся!
Капитан в ответ на принятое нами решение сдержанно кивнул.
– Когда вы сойдете на берег, у вас не будет денег даже на билет до дома. К сожалению, я не располагаю денежным фондом для подобных случаев. В связи с этим у меня есть два предложения. – Он внимательно на нас посмотрел. – Первое: мы обратимся к пассажирам с просьбой оказать вам посильную материальную помощь. Учитывая количество мест на судне, даже если каждый пожертвует по пятьдесят центов, сумма выйдет немаленькая.
Мы переглянулись – лица наши выражали неприкрытую брезгливость. Побираться с протянутой рукой? Ну уж нет!
– А второй вариант? – спросил муж.
– У меня на судне есть несколько вакантных рабочих мест. Недавно нам пришлось проститься с одним из уборщиков, он начал злоупотреблять спиртным. Освободилось место в прачечной. – Тут Вероника брезгливо поджала губки. – Конечно, вся работа – неквалифицированная, невысоко оплачивается, но на билеты вам хватит.
– Вы хотите сказать, что за ближайшие семь дней мы заработаем по сто евро на брата? – недоверчиво спросил Денис.
– Нет. Не за семь, а за шесть. К работе вы приступите только завтра. И заработаете вы примерно по шестьсот евро каждый.
Мы взглянули друг на друга и пожали плечами.
– Огласите, пожалуйста, весь список вакансий!
– Конечно. Помощник на главной кухне. Подай, принеси, разгрузи.
– О! Я согласен, – бодро вклинился Денис.
Капитан кивнул головой и продолжил:
– Уборщик. Пылесосить ковровые дорожки в холлах, вычищать пепельницы, начищать медные поверхности, более точные инструкции вы получите у начальника хозяйственных служб. – Эта должность ни у кого особого энтузиазма не вызвала. – Работа в прачечной. Сортировка белья, загрузка, выгрузка и т. д.
– Я вполне могу этим заняться, – кивнула я.
– И, наконец, подсобный рабочий в фитнес-центре. Уборка, раздача полотенец, любая помощь посетителям. Более подробные инструкции – у непосредственного руководства.
– Могу попробовать, – неуверенно протянул Василий.
– Тогда я – в прачечную, не хватало еще с пылесосом по всему кораблю бегать! – заявила доченька.
– Ладно. Тогда я бегаю с пылесосом, – обреченно согласилась я.
– Восьмичасовой рабочий день, с восьми до семнадцати, обед с тринадцати до четырнадцати, питаться будете в столовой для персонала. После окончания рабочего дня вы можете посещать любые развлекательные мероприятия наравне с другими пассажирами. Статус ваш на корабле несколько необычный… Работающие гости, – неловко пошутил капитан.
Шутку никто не оценил. Тогда он позвал дежурного матроса и попросил развести нас по будущим местам работы.
Скрывать не буду, энтузиазма от этих трудовых перспектив никто не испытывал. Денис и Вероника и дома-то вечно норовили увильнуть от уборки, а с появлением в их жизни прислуги они и вовсе обленились. Василий так давно обрел материальное благосостояние, что, наверное, уже забыл, как выглядит обычная швабра. Я-то облик швабры еще не забыла, скорее, наоборот, не так давно с ней рассталась и соскучиться еще не успела. Прошло меньше года с тех пор, как я стала миссис миллионершей.