– Конечно, Джонатан пришел к заключению, что это было Аримафейское письмо, но потом, после всех этих звонков, понял, что ошибся, и больше никому из нас не звонил. Мы знаем, что ни один эксперт не призна́ется в своей ошибке.
Отец Эйден молча наблюдал за всеми, затем произнес:
– Чарльз, вы, Альберт и Ричард – специалисты в области библейских текстов. Грэг, я знаю, вы сильно интересуетесь изучением древних развалин и артефактов. Джонатан встречался со мной в свою последнюю среду. Он был совершенно уверен, что обнаружил Ватиканское письмо, или Аримафейскую рукопись, – он посмотрел на Эльвиру и Уилли. – Как я говорил в машине по пути сюда, это письмо, предположительно, было написано Христом накануне Его смерти. В нем Он благодарит Иосифа Аримафейского за все добро, которое тот для Него сделал с тех дней, когда Он был ребенком. Письмо было принесено в Рим святым Петром и всегда было предметом споров.
– Некоторые схоласты верят, что Иосиф Аримафейский был в Иерусалимском храме на Пасху, когда двенадцатилетний Христос провел там три дня, проповедуя. Иосиф был там, когда Его родители пришли искать Его и спросили Его, почему Он не пришел домой. Иосиф слышал, как Он сказал: «Разве вы не знаете, что я должен быть в доме Отца моего?» В тот момент Иосиф уверовал, что Христос есть долгожданный Мессия.
Отец Эйден помолчал и продолжил:
– В конце того года Иосиф услышал от своих шпионов, что сын царя Ирода Архелай прознал о том, что Иисус был рожден в Вифлееме и может оказаться Царем Иудейским, которого искали волхвы. Архелай испугался Его власти и замыслил убить Его. Иосиф поспешил в Назарет и уговорил Марию и Иосифа позволить ему спрятать Христа в Египте, где Он был бы в безопасности. Иисус учился в храме в Леонтополисе какое-то время, затем то возвращался в свой дом в Назарете, то снова уходил в Леонтополис для дальнейшего обучения, пока не пришло время Его миссии. Существование коптских христиан в Египте подтверждает эту теорию.
Отец Эйден заговорил с чувством:
– Рукопись принадлежит Библиотеке Ватикана. Она была украдена пятьсот лет назад. Недавние научные исследования показали, что Туринская плащаница – действительно погребальный саван Христа. Такие же исследования могут абсолютно точно доказать, что данная рукопись тоже настоящая. Вы только подумайте: письмо, написанное Христом одному из Его последователей! Даже теперь оно бесценно сверх всякого воображения. Если Джонатан не показал его никому из вас, его самых близких друзей, специалистам по древностям, чьему мнению он мог доверять, то определенно вы должны подумать о каком-то другом эксперте (или экспертах), с которым он мог консультироваться.
Еще никто не успел ответить, как все вздрогнули от настойчивого звонка в дверь. Мария вскочила и поспешила открыть. За дверью стояли детективы Бенет и Родригес. С трепещущим сердцем она пригласила их войти и спросила дрогнувшим голосом:
– С мамой все в порядке?
Остальные последовали за ней из столовой.
– Рори Стейгер здесь, мисс Лайонс? – коротко спросил Бенет.
С облегчением Мария поняла, что их визит не связан с мамой, но вдруг подумала, что Бенет мог бы позвонить и спросить об этом по телефону. Ему вовсе не было необходимости приходить сюда.
– Нет, Рори не нужна здесь, когда мама в больнице, – сказала она. – Почему вы спрашиваете?
– Мы сегодня звонили мисс Стейгер, но ее нет дома. Когда мы туда поехали, то ее соседка сказала, что Роуз Ньютон, подруга, с которой мисс Стейгер должна была встречаться прошлым вечером, уже звонила к ним в дверь утром. Она беспокоилась, потому что они собирались что-то отмечать, но Рори не пришла и не отвечала на телефонные звонки. По нашей просьбе комендант дома проверил ее квартиру вместе с нами. В доме все было в полном порядке. Мисс Ньютон оставила свой номер телефона у соседки, а та передала его нам. Мы с ней связались. Она так и не дождалась звонка от Рори и очень расстроена, так как опасается, что произошло что-то нехорошее.
«Вы мне не позвонили, потому что хотели видеть мою реакцию, когда сказали, что Рори пропала», – подумала Мария.
– Согласна, – медленно произнесла она. – Если Рори задерживалась на пятнадцать минут, застряв в пробке, она обязательно звонила и сильно извинялась за опоздание.
– Мы это понимаем, – заметил Бенет и посмотрел на всех собравшихся в прихожей.
Мария представила их:
– Знаю, с отцом Эйденом вы уже виделись, детектив Бенет. – Она указала на Ричарда, Альберта, Чарльза и Грэга, стоявших полукругом: – Друзья и коллеги моего отца, – сказала она.
Зазвонил телефон Ричарда. Промямлив извинения, он отошел в сторону, шаря по карманам и не заметив, что Эльвира, стоявшая у него за спиной, включила микрофон в бриллиантовой булавке, установив его на самую высокую чувствительность.
Когда Ричард наконец ответил на звонок, включилась голосовая запись. Даже без микрофона Эльвира могла услышать возбужденный и мрачный голос Лилиан, когда Ричард прослушивал запись:
– Ричард, я решила принять твое предложение в два миллиона долларов. Свяжись со мной.
Послышался четкий щелчок в конце записи, когда Ричард поспешил закрыть телефон.
Глава 36
Как только Уилли, Эльвира и отец Эйден сели в машину, направляясь домой после ужина, Эльвира воспроизвела запись, оставленную Лилиан на телефоне Ричарда. Ее спутники пережили тот же шок и недоумение, что и она, когда услышала это. Не было никаких сомнений, что речь шла о Ватиканском письме.
– Похоже, у нее есть и другие предложения, – рассуждал вслух Уилли, – если Ричард готов заплатить два миллиона долларов.
– А мне думается, что любые предложения должны быть от одного миллиона и выше, – сказала Эльвира. – Не ожидала, что у Ричарда есть такие деньги. Профессор в колледже – это не человек с Уолл-стрит.
– Он вырос на Парк-авеню, – сказал священник. – Знаю, что его отец был весьма успешным бизнесменом. Мне интересно, что Ричард собирается делать с рукописью?
– Я думаю, что он постарается вернуть ее в Библиотеку Ватикана, – с надеждой произнесла Эльвира.
– Это было бы благородно, но дело в том, что Ричард не признался, что видел рукопись. Теперь нам известно, что он не только знает, что письмо у Лилиан, но фактически пытается выкупить его, – заметил отец Эйден. – Следовательно, это означает, что его мотивы подозрительны. Уверен, он знаком с коллекционерами, которые готовы заплатить целое состояние, чтобы заполучить этот документ ради одного только обладания им.
Эльвира с грустью призналась себе, что слова отца Эйдена имеют под собой веские основания.
– Эти два детектива собирались завтра встретиться с Ричардом, Чарльзом, Альбертом и Грэгом, – сказала она. – Они будут сильно заняты. Не хочется, чтобы они устроили мне перекрестный допрос, если мне будет что скрывать.
– Они никому не устраивают перекрестного допроса, – заметил Уилли. – Это происходит только в суде. Но, полагаю, они постараются пригвоздить допрашиваемых… А что насчет этой пропавшей сиделки? Эльвира, мы ее когда-нибудь видели?
– Рори? Кажется, один раз в прошлом году, она поднималась по лестнице с Кэтлин. Но я плохо ее запомнила.
– На похоронах она стояла рядом с Кэтлин, ни на секунду от нее не отходила, – сказал отец Эйден. – Она была очень внимательна к ней.
– Может быть, Рори просто забыла об условленной встрече, – предположил Уилли. – Мария сказала копам, что ей заплатили за неделю, а Кэтлин вернется домой не раньше пятницы. Рори ни за что не забыла бы про торжественный обед. Может быть, просто решила куда-то прокатиться на пару дней? Уверен, что к пятнице она появится.
– Не думаю, что все так просто, – сказала Эльвира. – Даже если она уехала, почему не отвечает на телефонные звонки?
Все замолчали минут на пятнадцать, пока не доехали до электронного пропускного пункта на мосту Джорджа Вашингтона в сторону Манхэттена. Потом Уилли спросил:
– Дорогая, может быть, лучше сразу дать прослушать эту запись детективам?
– Я думала об этом, но решила, что еще слишком рано, – ответила она. – Ричард мог предложить Лилиан просто купить ее машину, а по поводу суммы они могли пошутить. Надо бы еще раз навестить Лилиан завтра утром. Хочу застать ее врасплох и дать ей прослушать пленку. Ты слышал, какой у нее там голос. Она нервничала и была напугана, а когда кто-то находится в таком состоянии, то нуждается в помощи хорошего друга, чтобы разобраться. Этим добрым другом буду я.
* * *По дороге на ужин Альберт Уэст и Чарльз Михаэльсон поссорились. Безапелляционное заявление Альберта, что Чарльз видел рукопись и что она у него, вызвало у последнего бурю возмущения.
– Одно лишь то, что однажды ты выручил меня, когда я увяз в проблемах, не дает тебе права сомневаться во мне, – кипятился он. – Повторяю еще раз: Джонатан сказал, что хочет показать мне рукопись, но его убили. Не знаю, где она. Мне думается, что он отдал ее Лилиан на хранение, чтобы его психованная жена не добралась до нее и не порвала. Мне вновь напомнить тебе, что она сделала с теми фотографиями? И еще, Альберт, раз уж мы затронули тему, как насчет тебя? Откуда мне знать, что ты не в курсе всех этих дел? Ты неплохо зарабатывал, продавая антиквариат, и точно знаешь, как связаться с покупателями на черном рынке.
– Как тебе прекрасно известно, Чарльз, я работал на дизайнеров интерьеров, покупая для них антикварные вещи на официальном рынке, – огрызнулся Альберт. – Но никогда не занимался торговлей библейскими рукописями.
– Никогда не поздно начать, если пахнет большими деньгами, – оборонялся Чарльз. – Ты живешь на профессорскую зарплату, и пенсия у тебя будет профессорская. На такую пенсию сложно путешествовать по всему свету.
– То же можно сказать и о тебе, Чарльз. Но, в отличие от тебя, я ни за какие гроши не согласился бы обмануть коллекционера.
Разговор закончился, лишь когда они подъехали к дому Марии.
По пути обратно на Манхэттен напряжение усилилось. Теперь каждый получил приглашение в полицейский участок на следующий день для дачи показаний. Оба знали, что полицейские проверят их телефонные звонки. Хотя Кэтлин и арестовали, детективы продолжали расследовать убийство Джонатана, пропажу рукописи, а теперь еще исчезновение сиделки.
* * *Вернувшись домой в «Тайм уорнер центр» после ужина, Грэг долго стоял у окна, любуясь панорамой Центрального парка и гуляющими по его дорожкам поздними посетителями. От природы он был аналитиком и теперь перебирал в памяти события вечера.
Не слишком ли смело думать, что Мария близка к тому, чтобы обратить на него внимание? Грэг почувствовал, что на какое-то мгновение она отозвалась на его страстные объятия, но быстро оттолкнула его. «Чтобы завоевать ее, надо добиться вызволения матери из этой истории, – подумал он. – Даже если у прокурора достаточно улик, чтобы доказать вину Кэтлин в убийстве Джонатана, даже если ее признают невменяемой, то судья может просто отпустить ее домой под круглосуточный надзор и охрану. Помогу Марии с нужными психиатрами и обеспечу надзор за ее матерью», – решил он.
«Сколько у Марии теперь денег? Джонатан мертв. Его пенсии маловато. Он долго и постоянно платил сиделкам и, вероятно, сильно поистратился. Продавать дом Мария не станет. Она хочет, чтобы ее мать жила именно там. Если мать останется в доме, то охрана обойдется недешево. Еще до суда, если Кэтлин выпустят в пятницу, судья потребует установить охрану незамедлительно. Эти детективы, кажется, думают, что исчезновение Рори как-то связано со смертью Джонатана. Подозревают ли они, что Рори сбежала потому, что как-то причастна к убийству? Или они думают, что кто-то убрал ее из-за того, что она слишком много знала?»
Грэг пожал плечами, вернулся в кабинет и открыл ноутбук. «Пора искать хорошего судебного психиатра», – решил он.
* * *Ричард ехал к себе в квартиру, располагавшуюся возле Университета Фордам, радостный, что Лилиан решила принять его предложение. «Я сохраню тайну сделки и никогда не признаюсь, что купил рукопись у Лилиан. Она говорила о двух других предложениях, но нет сомнений: она никому не говорила, что письмо у нее, – въезжая в гараж и улыбаясь, думал Ричард. – Определенно, ей понравилась моя история».
Не стоило ей быть такой доверчивой.
Глава 37
В среду утром детективы Саймон Бенет и Рита Родригес сидели у себя в офисе, изучая последние наработки по чрезвычайно сложному делу профессора Джонатана Лайонса.
Они проверили прошлое Рори Стейгер и, к своему удивлению, узнали, что ее настоящее имя Виктория Паркер и что она отсидела семь лет за ограбление старушки, у которой работала сиделкой.
– Наша Рори в розыске уже три года, – сказала Рита довольным голосом. – Она жульничала и раньше; возможно, такой и осталась. Вполне вероятно, что она подслушала телефонный разговор профессора Лайонса о рукописи. И, конечно же, сразу догадалась, как легко будет подставить Кэтлин в деле об убийстве.
– Кэтлин Лайонс со счетов снимать нельзя, – невозмутимо произнес Саймон. – Согласен, что Рори, или Виктория, или как там она себя называет, очень даже могла украсть рукопись. Она, конечно, понимает, что в процессе расследования мы можем проверить ее прошлое, и ей хватило ума сбежать.
– Ей хватило ума избавиться от телефона, – заметила Рита. – Телефонная компания сообщила, что с ее трубки нет сигнала, так что определить его местонахождение мы не можем. Эта дамочка хорошо знает, как исчезнуть. И если она действительно украла рукопись, может быть, она наслушалась в доме о черном рынке и знает, как ее продать. – Рита задумалась, потом продолжила: – Саймон, помню, ты не очень обрадовался, когда я недавно говорила об этом. Но именно теперь, когда появилась новая информация о Рори и к тому же она исчезла, я почти уверена, что Кэтлин Лайонс невиновна.
Минуту Рита боялась взглянуть на Саймона, почти ожидая, что тот взорвется. Но Бенет лишь сказал:
– Давай взглянем на дело так. Если Рори стащила рукопись, возможно, она уже нашла покупателя. Отец Эйден говорил, что Джонатан Лайонс расстроился из-за того, что эксперт интересовался только денежной ценностью письма. Не верю, что те четверо его друзей, что были вчера на ужине, совершенно ничего не знают. Жду не дождусь, когда поговорю с каждым отдельно сегодня.
– Думаю, надо получить у судьи запрос на проверку их телефонных звонков за последний месяц, – сказала Рита. – Удобная забывчивость Лилиан на номера предоплаченных телефонов означает, что эти звонки мы проследить не можем. Но, Саймон, надо учесть другую возможность. Если Рори было заплачено за кражу рукописи и передачу ее этому человеку, то она не только перестала быть нужной, но могла стать угрозой. Возможно, от нее просто избавились. У нее в доме было много того, что она забрала бы с собой, если бы хотела сбежать. И не забудь, что ее машина все еще в гараже. – Рита заговорила быстрее: – А ее подруга Роуз сказала, что Рори пригласила ее на какое-то торжество, но не сказала, по поводу чего. Оправдалась тем, что это сюрприз. Может быть, Рори хотела отпраздновать получение вознаграждения за кражу рукописи. Но не думаю, что она когда-нибудь призналась бы в этом подруге. Возможно, Рори собиралась рассказать Роуз что-нибудь о новой, хорошо оплачиваемой работе где-то далеко. Что-то мне подсказывает, что Роуз была встревожена, когда говорила, что без понятия, почему Рори не пришла на встречу.
– Кто знает. Она могла почуять неладное, занервничать и просто сбежать. – Саймон забарабанил пальцами по столу, что делал всегда, когда пытался принять решение. – Я далек от мысли, что Кэтлин Лайонс невиновна. Не забывай, что в последний вечер она злилась на мужа и его любовницу, а через несколько часов Лайонс был убит. Но думаю, нам надо встретиться с прокурором Джоунсом и рассказать ему все это.
Рита кивнула, стараясь скрыть свое довольство тем, что Саймон начал сомневаться в виновности Кэтлин.
Глава 38
В среду днем помощник прокурора Питер Джоунс сидел у себя в офисе, обложившись горами файлов, пытаясь разобраться в той информации, которую ему предоставили Бенет и Родригес. Ему было ясно, что Рита считала арест ошибочным, да и Саймон начал сомневаться в причастности к убийству Кэтлин Лайонс.
Сорокашестилетний, высокий, красивый, отдавший прокурорской работе двадцать лет, он надеялся на повышение с уходом начальника (через пять месяцев тот выходил на пенсию). Его репутация агрессивного, но справедливого обвинителя вселяла в Джоунса надежду, что он самый достойный кандидат. Но теперь на него хлынуло цунами отвращения. Он подумал о своей семидесятидвухлетней маме с уже явными признаками старческого слабоумия. Представил, как ее ведут в наручниках, обвиняя в том, чего она не совершала, и почувствовал, как пересохло в горле. Образ испуганной, недоумевающей Кэтлин Лайонс, дрожащей перед судьей, не давал ему покоя.
«Если мы совершили ошибку, газеты устроят на нас королевскую охоту, – подумал он, покрываясь потом. – Ее трогательная фотография появится везде. Вчера она была во всех СМИ. Тогда придется забыть о солидной работе».
Джоунс мрачно напомнил себе, что просмотрел все улики очень тщательно и не сомневался, что именно она совершила убийство. «Ради бога, она же сидела в шкафу с пистолетом в руках, вся залитая кровью. Но теперь, когда сиделка оказалась бывшей заключенной, да еще и сбежала, получается совершенно другая картина».
Телефонный аппарат подал сигнал. Джоунс готов был уже сказать секретарше, что ни с кем не хочет разговаривать, как она сообщила, что господин Джошуа Шульц, адвокат с Манхэттена, хочет поговорить с ним о деле Кэтлин Лайонс.
– Заявляет, что у него какая-то важная информация для вас, Питер, – произнесла она скептически. – Будете с ним говорить?
«Что там еще?»
– Соедините, Нэнси, – ответил он. – Говорит помощник прокурора Питер Джоунс.
– Прежде всего, мистер Джоунс, благодарю за то, что согласились поговорить со мной, – послышался мягкий голос с легким нью-йоркским акцентом. – Я Джошуа Шульц и занимаюсь криминальной защитой на Манхэттене.
– Да, я о вас слышал, – сказал Питер. «И я знаю, что ты не большой ас в суде», – подумал он.