Пулеметная очередь, выпущенная решившим наконец-то мне помочь наемником, швырнула первую, ближнюю ко мне, тварь в сторону, и, наполовину перевалившись через высокий бордюр на все еще сырой газон, монстр затих. Второй, кажется, окончательно потерял интерес к женщине и прыжками бросился в мою сторону.
Наемник не стрелял, опасаясь зацепить меня, или женщину, которую нам все же удалось вырвать из лап тварей. Однако сейчас мне следовало опасаться уже за свою жизнь.
Я вскинул автомат и короткими очередями добил весь магазин, пытаясь попасть в мутанта. Но, видимо, мои первые удачные выстрелы можно было списать на случайность: каждый раз монстру удавалось прыжком уходить с линии огня за секунду до того, как я выжимал спуск.
Паузы, чтобы сменить магазин, мне не дали: резко разорвав дистанцию, тварь атаковала. Едва успев отпрыгнуть назад, я махнул ногой, хорошим футбольным ударом врезав в безносое лицо твари.
И чуть не взвыл: ощущение было, будто промахнулся и попал в стену. Однако удар не прошел бесследно и для монстра: он «поплыл», ошалело мотнув головой и дав мне возможность исполнить задуманное.
Рванув в сторону, я схватил женщину за узкие плечи и рванул вниз, заваливая на жесткий асфальт. И теперь уже Андрей воспользовался данным мной шансом.
Снова застучал пулемет. Крупнокалиберные пули ударили в тело твари и разорвали его пополам. В нос ударило дикое зловоние.
Мы с женщиной посмотрели друг на друга. Несмотря на разницу в возрасте, сходство с девочкой было несомненным. Мать и дочь, пытаются выжить во внезапно ставшем враждебным мире. Она скользнула взглядом по моей форме и экипировке. Черт, совсем молодая еще!
– Изабель, – прошептала девушка. – Спаси ее, солдат.
– Давай в броневик. По моим следам точь-в-точь, – в ответ приказал я ей, поднимаясь на ноги. – Я постараюсь привести ее.
Оставив женщину на попечение прикрывающего нас наемника, я сменил магазин и бросился в дом. Девчонка не могла уйти далеко. Правда, была сложность: ребенок мог прятаться под кроватью или в каком-нибудь из шкафов. И тогда задача усложнялась. Поди найди ее в целом доме!
Первым сюрпризом для меня стало то, что здание оказалось общежитием коридорного типа. Вторым – бросившийся на меня из темноты и сбивший с ног на пол мутант.
Приложившись головой о бетонную стену, я на мгновение потерял возможность сопротивляться. Однако тут в дело вступил третий сюрприз, мало того, что спасший мне жизнь, так еще и объяснивший причину обрушений.
Под землей что-то хлюпнуло, потом грохнуло, и дом сотрясся от мощного удара. Не знаю, какая гравитационная аномалия зарождалась под зданием в тот момент, но мощности ее было вполне достаточно, чтобы в перспективе этот самый дом развалить.
Не найдя, за что удержаться, тварь, уже было занесшая над моей головой руку, с зажатым в ней утюгом, слетела с меня. Проследив взглядом за ее полетом, я увидел улепетывающую по коридору девочку.
Рука рванулась к кобуре на поясе, однако, нащупала только расстегнутый клапан: я успел забыть, что отдал свой «кольт». Единственное, что пришло мне в голову – резко разогнуть ногу в колене, врезав уже тянущей ко мне свои неестественно длинные руки твари по морде.
Человека такой удар бы вырубил, однако мутант только качнулся, чем, впрочем, дал мне возможность найти, наконец, потерянный автомат. Практически вставив ствол в рот монстра, я вдавил спусковой крючок. Вспышка ослепила меня, «Тавор», застучав, выпустил длинную очередь.
Льющийся из дула поток свинца буквально срезал голову твари. Убедившись, что мутант мертв, я рванул по коридору.
– Изабель! – закричал я дурным голосом, пытаясь остановить несущуюся прочь девчушку.
Дорогу мне перегородил завал. Потолочные плиты обрушились, и путем на ту сторону осталась только щель, достаточной ширины, чтобы ребенок, опустившись на четвереньки, мог пробраться. Я бы не пролез.
Единственным вариантом для меня оказалась попытка выбраться наверх через второй этаж. Схватившись обеими руками за край пролома, я подтянулся, чувствуя, как под пальцами крошится старый бетон.
На втором этаже все было еще хуже: здесь провалился не только пол, но и кусок стены, причем так, что целая комната исчезла, открыв меня для света луны, непонятно как пробившегося сквозь тучи. В память врезалось убранство комнаты, характерное для среднестатистического студенческого общежития: три койки с кучей вываленных на них платьев, письменный стол со стопками учебников, шкаф с распахнутой дверцей.
А еще через мгновение мне стало не до разглядывания интерьеров. Как выяснилось, минуя пролом, я оказался открыт не только для лунного света, но и для взглядов через прицел. Парни из здания напротив, наконец, сделали свой выбор и открыли беглый огонь, целясь в мою обалдевшую от избытка приключений тушку.
Непонятно каким чудом я умудрился остаться целым и невредимым. В защитную пластину, закрепленную на спине, ударило, но, к моему счастью, не пробило. Пуля или срикошетила до этого, или прилетела уже растеряв по пути убийственную энергию.
В принципе, понятно, чего они ко мне прицепились. Когда в городе идет война «все против всех», находиться здесь в камуфляже уже рискованно. А с оружием – так вообще смертельно. Если есть оружие – значит, опасен, значит – комбатант, а, если так, то подлежишь уничтожению. Опыт жестоких и кровавых гражданских войн в Восточной Европе, вспыхнувших на рубеже веков, наглядно доказал это.
Хотя там жертв и среди не-комбатантов хватало…
Под свист пуль и визг рикошетов, отогнавших некстати пришедшие в голову мысли, я преодолел несколько метров, отделяющих меня от следующего пролома, и «солдатиком» прыгнул вниз. Дом снова тряхнуло, от потолка второго этажа отвалилась балка и пролетела в паре сантиметров от моего носа.
Сбоку раздался громкий хлопок, и меня тут же окатило струей ледяного пара из лопнувшего «мыльного пузыря». Отшатнувшись, я юркнул в сторону. Как оказалось, практически в лапы бросившегося на меня из темноты очередного монстра.
Время остановилось. Я успел в подробностях разглядеть все: его нечеловечески острые когти, перекатывающиеся шары напряженных мускулов под одеждой, звериный оскал и тонкую ниточку слюны, замерзающую в воздухе от соприкосновения с жидким гелием.
По-кошачьи извернувшись, я умудрился разминуться с лапами твари, и та полетела в пролом, прямо на торчащую из бетонных блоков острую арматуру. Взвыла, схватилась за висящую под потолком люстру, будто Тарзан за лиану, пытаясь удержать себя от падения.
На мгновение я даже поверил, что крепеж светильника выдержит вес монстра, и меня ждет еще одна схватка в узком коридоре между разряжающейся аномалией и кольями арматуры. Однако какие-то законы физики здесь еще работали.
Крюк вырвался из бетона, и мутант полетел вниз. Колья с чавканьем пронзили его тело и вышли из спины. Что странно, такие же чистые, как и были, если не еще чище. И снова из тела незнакомой мне породы тварей не появилось ни капли крови.
Мутант засипел воздухом, врывающимся в грудную клетку через дыры, и, отталкиваясь руками от бетона, попытался стащить себя с кольев. Рванулся раз, второй, с каждой попыткой все сильнее и увереннее: он даже не думал слабеть от полученных повреждений.
Наверное, ему бы удалось стащить себя с арматуры, не прошей я его длинной автоматной очередью. После чего рванул дальше по коридору: следовало как можно быстрее покинуть это место, пока температура здесь не достигла абсолютного нуля. Будет тебе эдакий персональный «Белый хлад».
Коридор вполне ожидаемо заканчивался тупиком. Передо мной было четыре закрытых двери и две открытых. Девчонка, повинуясь вполне понятным детским инстинктам, могла попытаться запереться в комнате…
– Изабель! – снова заорал я, в напрасной попытке заставить ее хоть как-то проявить свое присутствие. Мой хрип – совсем не то, чего она хотела бы услышать. Вряд ли даже мама дозвалась бы до нее с первого раза.
Дышать в коридоре становилось все труднее и труднее. Рвущийся из аномалии, будто из пробитой трубы, газ, замораживал воздух вокруг. Если так будет продолжаться, то скоро и кислород с азотом перейдут в жидкое, а потом и в твердое состояние, и я окажусь попросту вморожен в огромную льдину. Как насекомое, вплавленное в кусочек янтаря.
Не успело мое воображение дорисовать эту картину, как передо мной появилась новая деталь, окончательно разрушившая ее. На полу, возле одной из дверей лежала оранжевая детская сандалия, потерянная владелицей. Мне не оставалось ничего другого, кроме как попробовать дверь, выкрашенную казенной зеленой краской, на прочность.
Краш-тест замок не выдержал, снова подтвердив мои мысли о схожести местных общежитий с отечественными. И подтвердилось еще одно предположение: девочка действительно лежала на панцирной койке, с головой закрывшись одеялом.
Выходить в коридор, пока аномалия окончательно не разрядится и температура там не поднимется хоть немного, было самоубийством, поэтому я сделал единственное, что пришло мне в голову: вместе с одеялом подхватил девчонку с постели и прижал к себе. Не обращая внимания на слабое сопротивление.
– Тише, тише, – попросил я ее. – Нужно только немного подождать, и мы пойдем к маме. Десять минут, не больше. Верь мне.
В комнате становилось все холоднее, и я все сильнее прижимал к себе девочку, пытаясь сберечь тепло ее тела, как уголек, уже погасший снаружи, но все еще раскаленный внутри. Дыхание перехватило от холода, от меня валил пар…
А потом кто-то зажал кнопку на пульте и мир вокруг нас окончательно превратился в филиал ада на земле. Раздался далекий рокот, потом – свист, а через пару секунд земля вспучилась горбом, сбивая меня с ног. От близких взрывов заложило уши. Какие-то мрази снова развлекались стрельбой из установок залпового огня. Радовало одно: если бы ракеты были нацелены на общежитие, мы были бы уже мертвы. А так как мы все еще живы – стреляли не сюда. Куда-то рядом, но не сюда.
Поэтому продолжал обнимать обмякшую от страха девчушку и тихо нашептывать ей на ухо, уговаривая не бояться…
Дом, из которого по мне вели огонь, сложился, как карточный домик, похоронив стрелков под обломками.
Теперь в броневике нас было пятеро: сзади, на скамейках десантного отсека сидели спасенные нами люди. Девочка, казалось, более-менее успокоилась. Или просто затихла, подавленная перенесенным шоком. Когда я вернулся, наемник открыл было рот, собираясь отчитать меня, но, увидев ребенка, махнул рукой, и вернулся к себе в башню.
Я снова гнал машину по улице, надеясь вырваться, наконец, из этого кошмарного сна, в который превратился когда-то солнечный Рио. Пока меня не было, Шон нашел в бардачке навигатор – спутниковая связь снова работала. Я прикрутил его к приборной панели, наемник обозначил адрес, однако карты больше не отображали реальной ситуации: баррикад, развалин, либо мест, где засели слишком уж крутые перцы, чтобы даже просто проехать мимо.
Поэтому нам приходилось петлять, изворачиваться, постоянно менять маршруты, на что механический голос из прибора реагировал всегда одинаково, предлагая вернуться обратно, после чего, поругавшись, прокладывал новый.
Который точно так же совершенно не имел смысла.
На перекрестке меня подрезали едущие колонной три полицейские машины. Здоровенные, с хромированными боками, разрезающие тьму мощными лучами фар, и оглашающие окрестности визгом сирен. Черт, откуда они взялись? И зачем им сирены? Совсем идиоты, что ли?
Я было даже подумал, что они попытаются обогнать нас, чтобы остановить, но в тот момент у полиции было слишком много своих проблем.
Уже знакомые на вид антропоморфные мутанты, с четверкой которых нам пришлось расправиться, чтобы спасти женщину с ребенком, цеплялись за крыши двух из трех автомобилей. Твари, по-видимому, буквально наводнили город.
– Ты раньше таких видел? – заорал я, перекрикивая рев мотора. – Андрей?
– Ни разу. И не слышал. Значит, появились после расширения.
Тем временем из окна машины, идущей первой, высунулся мужчина, сжимающий в руках автомат, повернулся назад и выпустил длинную очередь, пытаясь сбить одного из монстров, уже успевшего разбить лобовое стекло второй машины.
В тварь он не попал. Зато пули защелкали по бронированной радиаторной решетке и мощному кенгурятнику «Миротворца». Черт. Этот Буффало Билл сейчас нам беды наделает! Оглядевшись, я скомандовал:
– Всем держаться!
И вывернул руль влево. Ремень безопасности больно впился в грудь, тяжелая машина под аккомпанемент ругани на трех языках протаранила бетонное заграждение и вырвалась на встречную полосу.
Крутанув рулевое колесо в противоположную сторону, я кое-как выровнял машину. Мужчина, на котором я, наконец, разглядел полицейскую форму, продолжил стрелять по твари, шарящей лапой по салону в надежде схватить хоть кого-нибудь.
В Андрее проснулось человеколюбие: турель со скрипом повернулась, пулеметная очередь толкнула мутанта в спину, и сбила прямо под колеса мчащегося на полной скорости автомобиля.
Этого тварь уже выдержать не смогла. Изломанное тело со следами шин осталось лежать на асфальте без движения. Секунду спустя по нему, слегка подпрыгнув, проехала третья машина.
Ее водитель пытался стряхнуть другого мутанта, виляя из стороны в сторону. Тварь же, схватившись левой рукой за боковое зеркало, правой изо всех сил лупила по стеклу, пытаясь разбить его, видимо, следуя примеру своего погибшего собрата.
Водитель резко затормозил, зеркало вылетело под весом твари из креплений, а сама она упала на капот, принявшись барабанить по нему кулаком. Машина резко тронулась, а буквально через десяток метров затормозила, сбросив тварь на землю.
Из-за поворота лениво выехал бронетранспортер.
– «Фукс»[14], твою мать! – возбужденно заорал сверху Андрей. – Это же «Фукс»!
Я не знал, кто такой Фукс и почему ему так радуется наемник. Но что-то мне подсказывало, что лучше от этого самого «Фукса» держаться подальше. Особенно, когда я увидел, как на его крыше открылся люк, и в нем показался боец с трубой одноразового гранатомета. Прицелившись, парень отправил гранату в одну из полицейских машин, которая исчезла во вспышке пламени.
– Это «Рассвет», больше некому! – заорал наемник. – Уже вывели технику из Зоны! Или она у них где-то здесь была!
Мне было не до его рассуждений, потому что только что вторую машину настигла та же судьба, что и первую. Каким бы мощным не был наш «Большой Череп», выстрела из РПГ ему не выдержать. Надо валить.
– Да сними ты этого козла уже! – не выдержав, заорал я, и, резко повернув руль, бросил машину в занос. Развернуть тяжелый броневик практически на месте было тяжело, но мне это удалось.
Сзади послышались автоматные очереди, которые, однако, почти сразу захлебнулись. Видимо, полицейские уже закончились, и сейчас парни возьмутся за нас. Наемник, ругаясь на все лады, принялся палить по вражескому броневику. Судя по тому, что матерщина его становилась все изощреннее и отчаяннее, особой пользы стрельба не приносила.
Снова дернув руль, я заставил машину вильнуть, после чего вывернул колеса до упора вправо, сворачивая в одну из боковых улочек. Борт броневика проскрежетал по бетону, боковое зеркало с водительской стороны отвалилось, но зато мы оказались вне досягаемости для стрелков с «Фукса».
Свернув еще раз, я оказался на улице, параллельной той, на которой мы встретили копов. Уверенным движением вдавил педаль газа в пол: движения здесь уже не было, что позволяло чувствовать себя значительно лучше. Так, по крайней мере, никто не пострадает от моих действий.
Ехать оставалось не так уж и далеко. Наемник жил в богатом квартале, в коттеджном поселке, на домик в которым местным пришлось бы горбатиться половину жизни. Здесь дорога шла практически все время прямо, даже навигатор на какое-то время утих, лишь отсчитывая оставшиеся до точки назначения километры…
Я уже начал расслабляться, позволил себе привычным движением крутить руль с гидроусилителем одной рукой. Здесь было спокойно, и даже отблески пожара, охватившего весь холм, видны не были. Идиллия.
Видно, я переутомился. Иначе никогда бы не расслабился в подобной ситуации, и не проморгал момент, когда из переулка вылетел грузовой «фольксваген» красного цвета с желтой надписью «Bombeiros» и эмблемой местной пожарной части. Перед глазами мелькнуло испуганное лицо водителя, почему-то смутно знакомое.
Девочка на заднем сиденье пронзительно завизжала. Избегая столкновения, я крутанул руль вправо, одновременно вдавливая в пол педаль тормоза. Броневик накренился, и я почувствовал, как два колеса медленно оторвались от земли.
– Мы перевернемся! – раздался панический выкрик наемника.
Кажется, мне удастся убить даже эту машину, спроектированную с тройным запасом прочности и рассчитанную на спецоперации в фавелах в условиях жесткого сопротивления.
А еще через мгновение «Миротворец» рухнул обратно на все четыре колеса и заглох. Под скрип тормозов машина медленно остановилась, и я понял, что все еще изо всех сил давлю на педаль тормоза.
– Чтобы вас черти взяли! – заорали с улицы диким голосом. Я судорожно сглотнул, пытаясь вспомнить, кому же он принадлежит. Зато наемник уже вспомнил. Открыв люк, Андрей высунул голову и сказал:
– И тебе помогай Боже, Борис. Спешишь куда-то?
Глава 18
Радиоэфир в Рио-де-Жанейро в ночь на 29 июня 2027 года«Внимание! Территория 55-го, 14-го, 80-го полицейских департаментов теперь принадлежит «Новому Рассвету». Все лица, нарушившие границы указанных участков, будут немедленно уничтожены…»
«…Эти (шипение) долбят по городу из РСЗО. Не пытайтесь сдаваться, тех, кто идет к ним с белым флагом, они расстреливают раньше, чем…»