— А как же Лионелла? Она умерла? — где-то через час хрипло поинтересовался я.
— Её основная и единственная мысль и желание было помочь семье и своим родным. Как это может быть решено, она не представляла, поэтому и не могла бы справиться с реализацией своего желания. Её решимость была такова, что она готова была отдать свою жизнь за помощь. Ритуал, который она проводила, был выполнен с ошибками, и потому шансов выжить у неё почти не было, ну может один из ста. Я совершенно случайно услышал её зов. К этому времени ты уже был выбран кандидатом, для помощи Маю и Элу. Подумав, я решил и ей помочь выполнить желаемое, и тебе дать возможность наработать уникальный опыт. Так ты и попал в тело Лионеллы, — без малейшего намека на эмоции проинформировали меня.
— А… она? — мне было жаль девочку.
— Ушла на перерождение. И чтобы ты не мучился угрызениями совести, могу сказать, её желание было настолько сильно, что с большой вероятностью притянуло бы, если не тебя, так другого человека, — терпеливо ответил Крит.
— А что случилось с моим… телом Лионеллы… Когда я ушел… — от всех этих запредельных для моих мозгов разговоров, у меня кружилась голова, и подташнивало.
— Было небольшое землетрясение и тебя, в смысле, тело герцогини убило рухнувшей балкой, — спокойно, как будто речь шла о погаснувшей свечке, сообщил он.
— А-а-а… а почему нельзя было не доводить дело до катастрофы и вернуть душу девочки назад в тело? — обвиняющим тоном осведомился я.
— По-моему ты немного не в себе. Ты только представь, двенадцатилетняя Лионелла возвращается в тело двадцатилетней девушки, которая за восемь лет успела выйти замуж за герцога, женила братьев и выдала замуж сестер. Ты только представь себя на ее месте! — укоризненно произнес Крит.
Звучит, в общем-то, логично.
— А если бы ей оставить воспоминания о тех годах, что я занимал ее тело? Тогда бы она знала, что и почему произошло, и помнила всех уже во взрослом виде? — все еще мучаясь угрызениями совести, выдал я еще одно предположение.
— Временами ты выдаешь таки-и-ие перлы, что создается впечатление о наличии у тебя больших умственных проблем. Ты хоть вспомни, что думал все эти годы!!! Я мужчина, я мужчина!!! А твоя реакция на ухаживания?! А как с желанием иметь семью и детей?! Вспомни свое отношение к герцогу Вэрински! Его любовью не назовешь. А уж твой настрой на семейную жизнь… Ты представь, что она приходит в себя в теле замужней женщины, думающей, что она мужчина?! Ее братья и сестры уже взрослые, имеют свои семьи и детей. Они уже совершенно не те, кого она знала. Ее цель была помочь им, а после восьми лет взросления, они воспринимались бы ею как чужие, незнакомые люди, даже память твоя не помогла бы, — возмутился он моей тупостью.
— А если подкорректировать память? Как я понял, вы можете такие вещи делать, — продолжал приставать я, желая успокоить свою совесть.
— Можем, но делаем такое только в исключительных случаях. Я ведь не стал брать любого человека и закладывать ему в мозги нужные мне параметры и модели поведения. Я искал того, кто самостоятельно наработал их. Даже маленькая корректировка памяти, например, забыть какой-то эпизод в жизни, делается только тогда, когда речь идет о серьезных вещах. Таких, как жизнь многих людей или государств. А переделывать воспоминания и чувства человека за восемь лет… За такое никто не возьмется. Твоя манера поведения и способ решения проблем отличны от тех, что сделала бы она с ее характером. Там бы пришлось переделывать все от начала до конца. Зачем это надо? Лучше уж прожить эти годы самостоятельно и самой выбирать, кого любить и с кем дружить… К моменту ритуала Лионелла была ребенком, и не имела никакого понятия о сексе, и не интересовалась заведением детей. Подобные впечатления лучше получать на собственном опыте, а твои чувства и воспоминания лишь свели бы девочку с ума. А так она, сознательно и целенаправленно пожертвовав своей жизнью ради других, получила более высокое и удачное рождение, — подробно и обстоятельно постарался он объяснить мне причины тех событий.
— Трудно поверить в перерождения, пока сам не помнишь прошлые жизни, — неуверенно произнес я.
Мне, с одной стороны, стало немного легче, а с другой, было неловко за свои обвинения.
— Ты, после проведения восьми лет в теле другого человека, а затем, вернувшись обратно в свое, должен бы легче воспринять эту идею, — хмыкнул Крит.
— Но ведь это… — попытался оспорить я и замолк, не зная, что можно на это возразить.
— Все происходит почти так же, как было с тобой. Только тело достается еще мельче, чем тебе, и рожденные, за время, пока обучаются владеть телом, все больше включаются в происходящие события и постепенно забывают прошлые воплощения. Чтобы успокоить тебя, могу сказать, что Лионелла переродилась в семье Эртана и Лорэйн, младшей принцессой, — добавил он еще немного объяснений.
— Ну-у-у… Вполне возможно, что это и в самом деле, лучший вариант для нее. Я рад за девочку, ее положение в самом деле выше… А-а-а… можешь ли ты сделать так, чтобы я в своем настоящем теле смог посетить Транию… и всех моих бывших родственников? — хрипло поинтересовался я.
Мне захотелось увидеть всех, а сильнее всего — новую Лионеллу. Какая она?! Читал, что те качества и свойства души, которые мы нарабатываем в этой жизни, переходят с нами в следующую. Если человек в этой своей жизни дерьмо и хам, то и в следующем воплощении стоит ожидать от этой души такое же отношение к миру. А вот плата мира за подобное отношение будет ухудшаться, пока он не получит причитающееся наказание…
Лионелла же была девочкой целеустремленной, смелой, готовой пожертвовать собой ради близких. Если все эти качества также присущи ее новому воплощению, то из нее может выйти прекрасная королева.
— Могу. А ты этого действительно хочешь? — в интонации нашего куратора проскользнуло немного удивления.
Я задумался. Действительно ли я хочу? Не зна-аю… С одной стороны, мне очень хотелось посмотреть, как там они поживают, как идут их дела… С другой, я боялся… хотя, нет, это не страх, а что-то другое.
— Хочу, — решительно выдохнул я.
Как сложится в дальнейшем моя жизнь, не знаю, но вдруг это единственный шанс, и если я его сейчас упущу, то могу потом всю жизнь о нем жалеть.
— Ты хочешь их просто проведать или желаешь помочь? — усмехнулся Крит.
— Если им грозят какие-то неприятности, то я бы предпочел помочь, — тяжело вздохнул я, понимая, что снова ввязываюсь в какую-то авантюру.
Глава 12. Двадцать лет спустя
Готовясь к посещению мира, где мне довелось прожить восемь памятных лет, Май и Эл выучили язык Трании. Я тоже, на всякий случай, обновил свои познания в нем. Затем, постарался вспомнить и рассказать им, как можно подробнее свою жизнь в теле Лионеллы. В качестве дополнительного урока предложил мальчишкам перевести несколько песен на язык этого мира.
За годы моего проживания в Трании, я так ни разу и не услышал ни одной местной песни, которую мне захотелось бы исполнить. В основном встречались либо нудные баллады о несчастной любви, либо скабрезные куплеты, достойные звучать только в низкопробных кабаках.
Вот мне и пришлось заниматься переводами песен из своего родного мира. А знал я их немало, поскольку мне не раз случалось сидеть с племянниками, когда они были малышами, а чтобы пацаны не шумели, брал гитару в руки и… А они предпочитали песенки из любимых ими мультиков или фильмов.
По моей просьбе Крит материализовал нам альтр — музыкальный инструмент Трании, аналог нашей гитары, и я взялся обучать Мая и Эла играть на ней. Меня поразило, как мальчишки легко и быстро уловили принцип игры. Мне, помнится, пришлось год струны дергать, пока не решил, что могу выступить перед друзьями с простенькой мелодией.
Затем я занялся с мальчишками разучиванием переведенных песен… После третьей отозвался Крит:
— Хватит придумывать новую причину для задержки. Тебе просто не хватает решимости встретиться с прошлым. Сам же просил о посещении. Так что, сколько не тяни, а выходить придется.
Не оставляя времени на размышления или оправдания, он просто переместил нас на планету. Заметив, что мы уже стоим на земле, я почувствовал, что напряжение последних дней спадает. Гм. Получается, что я действительно оттягивал начало нашего путешествия.
Решив не заморачиваться вывертами подсознания, я принялся осматриваться, пытаясь понять, куда это наш куратор сбросил нас.
Мы стояли на небольшой поляне, в окружении кустов и нескольких деревьев. Неподалеку протекал ручей. Вокруг нас, повсюду, куда достигал взор, виднелись нагромождения гор и не было видно ни одного человеческого поселения.
— Ну и где мы?! И куда теперь идти? — вопросил я Крита.
Он промолчал, но я и сам узнал, хоть и с трудом, место, где мы лечили Мура. Воспоминания того времени так захватили меня, что я неосознанно сделал несколько кругов по лужайке. Очнувшись, заметил, что стою у ручья. Умывшись холодной водой, чтобы взбодрится, я отметил боковым зрением белое пятно на склоне одной из ближайших гор. Приглядевшись, обнаружил хромающего в нашу сторону белого кота. Время от времени он оглядывался назад, как будто высматривал кого-то. Внимательно окинуть взглядом горы, я заметил в метрах восьмистах от раненого зверя группу мужчин, идущих по его следу. Похоже, это были охотники. Расстояние между ними было большое, но, глядя на то, как кот осторожно наступает на заднюю лапу, а временами вообще не становится на нее, шансов оторваться от преследователей у него было мало.
— Ну и где мы?! И куда теперь идти? — вопросил я Крита.
Он промолчал, но я и сам узнал, хоть и с трудом, место, где мы лечили Мура. Воспоминания того времени так захватили меня, что я неосознанно сделал несколько кругов по лужайке. Очнувшись, заметил, что стою у ручья. Умывшись холодной водой, чтобы взбодрится, я отметил боковым зрением белое пятно на склоне одной из ближайших гор. Приглядевшись, обнаружил хромающего в нашу сторону белого кота. Время от времени он оглядывался назад, как будто высматривал кого-то. Внимательно окинуть взглядом горы, я заметил в метрах восьмистах от раненого зверя группу мужчин, идущих по его следу. Похоже, это были охотники. Расстояние между ними было большое, но, глядя на то, как кот осторожно наступает на заднюю лапу, а временами вообще не становится на нее, шансов оторваться от преследователей у него было мало.
— Крит! Мне не хотелось бы конфликтовать с преследующими кота охотниками. Можно ли как-то заставить их повернуть назад? — обратился я к нашему куратору.
— Можно устроить обвал на их пути, и им ничего не останется, как возвратиться. Слева от входа есть оранжевая дверь. Возьмешь оружие, над которым на панели будет гореть зеленый свет, — не сразу отозвался он.
— Дверь у входа? Да еще и оранжевая?! — удивился я.
Сколько раз заходил, но ни разу не видел никаких дверей, тем более такого яркого цвета. Тем не менее, спорить не стал. Почувствовав движение воздуха за спиной, развернулся. Корабль завис над поляной с включенной защитой и только по колебанию воздуха, напоминающего марево в пустыне, можно было догадаться, что он присутствует. Слабо замерцал вход, и я зашел внутрь.
Мда. Все, как Крит и сказал, имело место быть. За оранжевой дверью располагалась комната полтора метра в ширину и два в длину. На стенах висело… ну, вероятнее всего, все это было оружием.
С интересом осмотрелся. Гм… действительно арсенал оружия, а я и не подозревал о нем до недавнего времени. Затем, вспомнив, зачем пришел сюда, решил, что если хочу помочь коту, то стоит поторопиться. Найдя горевшее зеленым табло, я легко снял то, что там висело. Оно было подобно нашему пистолету, и даже курок имелся.
— Надо же, как похоже на наше оружие! А чем стреляет? Пулями? — удивился я.
— Нет, конечно. Просто подобная форма удобна для руки, да и система наведения проще. А чем стреляет… Краткое объяснение вряд ли будет понятно тебе, а чтобы применять его по назначению, подробности не нужны. Ведь и на своей планете ты не интересовался, как устроен телевизор или холодильник, но это не мешало тебе использовать их. Можно сказать, что это лазерное оружие, как это понимают у вас, однако все же имеются существенные различия… Назовем его импульсным оружием, это будет немного ближе по смыслу, — сообщил Крит и замолк.
Подождав пару минут, может он еще чего-то скажет, я вышел на поляну с этой штуковиной в руках.
Спрятавшись в кустах, я, внимательно осмотрев склоны гор, заметил большой камень, нависающий над тропой, по которой двигалась эта компания. Решив, что это подходит мне, стал ждать, удобного момента. Как только раненый зверь миновал это место, а охотники еще и близко не подошли к нему, я направил оружие на основание глыбы и нажал на курок. Тихо полыхнула небольшая вспышка и огромный булыжник, качнувшись, сорвался вниз, увлекая за собой более мелкие камни.
Услышав за спиной грохот, кот на максимальной для него скорости промчался вперед метров на двадцать, а затем, развернувшись, уставился на каменный поток. Убедившись, что преследователи остановились, а затем, постояв в нерешительности, повернули назад, котяра хромая, медленно побрел по тропинке в нашу сторону. Вильнув, тропинка скрылась в нагромождении скал, соответственно исчез с наших глаз и раненый. Через несколько минут он вынырнул из-за скалы уже метрах в метрах двадцати от нашей стоянки.
Увидев нас, кот остановился. Посмотрев назад, а затем снова на нас, он тяжело вздохнул и, прижавшись к скале, тихо зарычал.
Май и Эл дернулись, чтобы бежать к нему, я еле успел перехватить их.
— С ума сошли! — сердито зашипел я, — а ну-ка замерли и замолкли. Не стоит нервировать раненного зверя. Нам-то он ничего не сделает, браслеты не позволят, но он может испугаться и уйти в сторону по склону. А вы сами видите, он нуждается в помощи. Поэтому не двигайтесь.
Мальчишки послушно застыли. Я с жалостью посмотрел на кота. Вид у него был ужасный. Шерсть была серой от грязи и местами свалявшейся, на боку расплывалось красное пятно крови. С раны на ноге также текла кровь.
Переведя взгляд на морду, я заметил серое пятно, поднимающееся от носа к уху. Сердце застучало быстрее. Перед глазами встала картина нашего прощания с Мявом и его малышами перед моим уходом из этого мира. Подобное темное пятно было у одного из малышей.
Похоже, кот уловил мою картинку, поскольку, вздрогнув, сделал несколько нерешительных шагов нам навстречу. Мда… Вполне возможно, что это он. Тогда сколько же времени прошло? Для меня наша встреча была года три-четыре назад, а для него? Хотя может он давно и долго болеет, вот и выглядит так плохо?!
Уточнив у Крита, что в пищевом синтезаторе имеется опция для получения сырого мяса, я шепотом послал парней за едой для раненого. Сам же, присев, похлопал ладонью перед собой по земле и ровным голосом позвал:
— Иди сюда. Не бойся. Мы сейчас тебе кушать дадим, а то, похоже, ты несколько дней не ел.
Котяра сделал еще несколько шагов в мою сторону и остановился, не решаясь подходить. В этот момент Май и Эл вынесли на большом блюде пару кусков мяса, каждый размером с футбольный мяч. Перехватив у мальчишек тарелку, я медленно, стараясь не делать резких движений, прошел половину расстояния, разделяющего нас, и поставил посуду с мясом на землю. Затем так же осторожно вернулся на место.
Развернувшись, я только и успел заметить, как последний кусок исчез в пасти нашего гостя.
— Ну, ты и шустер, — покачал я головой, — видимо давненько нормально не ел.
Проглотив подношение, кот, поглядывая на нас, подошел к ручью и долго пил воду.
Утолив жажду, он улегся у самой воды. Было видно, что он устал и очень хочет спать.
— Крит, а нельзя ли его подлечить? Лечебный саркофаг достаточно большой, чтобы там мог поместиться кот. Правда не представляю, как его уговорить забраться туда, — обратился я к нашему куратору, задумчиво глядя на больного зверя и с грустью вспоминая своих малышей.
— Можно, — не сразу отозвался Крит.
Котяра моментально закрыл глаза и, положив голову на лапы, ровно засопел.
— Усыпить, это конечно хорошо, но вот как мы его тащить будем? В нем же сотни три кило, если не больше, — представив процесс перемещения животинки, у меня испортилось настроение.
С одной стороны желание подлечить, а с другой…
Не успел я окончательно расстроиться, как тело кота, не меняя положения, поднялось в воздух и поплыло к входу корабля. Мы заворожено уставились на летуна и двинулись следом. Долевитировав до лечебного саркофага, который уже был открыт, тело кота осторожно опустилось внутрь, и крышка закрылась.
— Мда-а… Крутые ребята, эти рамины… — вздохнул я, а затем, обернувшись к Маю и Элу, посоветовал ложиться отдыхать, и сам направился в свою комнату.
Когда мы, выспавшись, выбрались из корабля, то первое, что увидели, это кота, с выпученными глазами носящегося по поляне.
— Э-э-э… Крит, что случилось? Он не свихнулся, случаем? — оттолкнув мальчишек от входа, недоуменно поинтересовался я у нашего куратора.
— Не думаю, — хохотнул он, — мне кажется, животное просто наслаждается здоровьем и молодостью. Ведь ему процедура, считай, лет десять сбросила, а это, если перевести на человеческий возраст, то ему было лет семьдесят, а стало лет тридцать пять.
Представив подобные изменения с человеком, я согласился с Критом. Я бы тоже, наверное, скакал, как кузнечик, попади в такой переплет.
— Эй, привет! Ты не будешь возражать, если мы тебя Мыром звать будем? — помахав рукой, я медленно спустился на землю.
Подскочив ко мне, котяра попытался потереться, но, при его росте и весе, он завалил меня на землю. Рассмеявшись, я осторожно погладил его по спине.
— Мы-ыр-р. Тебя зовут Мы-ыр-р, — сообщил я этому красавцу.
— Мы-ыр-р-р… — ответил он мне.
В это время, Май вынес мясо. Урча, как трактор Беларусь, котяра начал кружить вокруг кормильца. Я порадовался тому, что мальчишка сам, без моей подсказки, догадался принести еды.
— Растут парни, — с гордостью подумалось мне.
Пришлось сходить за мясом ещё раз, чтобы котяра наелся. Запив обед водой из ручья, Мырр снова стал носиться вокруг нас кругами и прыгать, как маленький котенок. Однако проблема была в том, что это чудо маленьким не было, поэтому он ронял окучиваемого товарища, затем, вылизав в темпе лицо, бегом бежал к следующему…