– Все. Я пошел, – сказал Петька.
Едва попав внутрь, мальчик понял, что обстановка складывается удачная. В зале играли несколько ребят примерно Петькиного возраста. Охранника и хозяина поблизости не наблюдалось. Медлить было нельзя. Командор шмыгнул к стене и, присев, достиг рукой тайника. Поначалу ему показалось, что там совершенно пусто. Затем пальцы нащупали какой-то мелкий предмет. Ухватив его, Петька вытянул руку. На ладони лежала белая перламутровая пуговица, какие обычно пришивают на рубашки. Лицо у Командора разочарованно вытянулось. «Может, она давно тут валяется?» – подумал он. Однако ему отчетливо помнилось: когда вчера, обнаружив записку, он скрупулезно обшаривал тайник, там больше ничего не было. И сегодня тоже. Выходит, это какой-то условный знак. Петька, не поднимаясь с корточек, обернулся. В зале все обстояло по-прежнему. Мальчик вернул пуговку в тайник и моментально покинул зал.
– Ну? – обступили его друзья.
– Есть ответ, – кивнул Петька.
– Ну, да? – загорелись глаза у остальных.
Даже Игорь, испытывавший серьезные сомнения по поводу этого дела, и то невольно подался вперед.
– Что ты там обнаружил, Петька?
– То, что доказывает: связь при помощи этого тайника осуществляется постоянно, – с очень загадочным видом произнес Командор.
– Теперь мы его точно словим, – несколько раз подпрыгнул на месте Вовка.
– Погоди радоваться, – осадил его Петька.
– Чего он там написал-то? – не унимался младший мальчик.
– В том-то и дело, что ничего, – медленно проговорил Петька. – Он пуговицу оставил.
– Какую пуговицу? – не поняли остальные.
– От рубашки, – пояснил Петька.
– И что это значит? – уставился на него Димка.
– Я-то откуда знаю, – пожал плечами Командор. – Ясно пока только одно: пуговицы перед приходом белобрысого не было. Значит, это какой-то условный сигнал.
– Раз так, то должен кто-то явиться, чтобы проверить, есть ли пуговица, – сообразила Настя.
– Значит, мы можем выследить того типа, который вчера оставил записку, – оживился Дима.
– Совершенно не обязательно, что явится именно он, – покачал головой Командор. – Вполне вероятно, это будет кто-то другой.
– Тогда единственный способ – следить, – вздохнула Маша.
– И не упустить, – уточнил Петька. – Еще один такой прокол, как сегодня, и мы, возможно, окончательно потеряем их след.
– Ну, уж нет! – запротестовал Вова.
– Тогда занимаем позицию и дожидаемся, – принял решение командор.
– Если как в прошлый раз будет, нам целые сутки тут, что ли, торчать? – с недоумением посмотрел на него Игорь.
– В прошлый раз белобрысый явился почти сразу же после того, как записка оказалась в тайнике, – напомнила Маша.
– Правильно, – подхватил Петька. – Но ему пришлось еще раз приезжать сегодня. Из этого следует вывод, что и ответа белобрысого ждали еще вчера.
– И, может быть, даже за ним уже кто-нибудь приходил, – вступила в беседу дотоле молчавшая Настя.
– Если только вчера, – немедленно возразил Вовка. – При мне, кроме влюбленной парочки, никого подозрительного не было.
– Сейчас это не так важно, – сказал Командор. – Главное, что они с визитами к тайнику особо не тянут.
Разделившись, друзья встали так, чтобы, не привлекая к себе особенного внимания, видеть каждого нового посетителя. Прошло десять минут. Пятнадцать. Никого. С утра было пасмурно. Теперь тучи рассеялись, и солнце палило нещадно. Ребятам сделалось жарко.
– Пойти, что ли, мороженого купить? – наконец, не выдержал Димка. – Иначе мы тут совсем испечемся. Надо было что-нибудь на голову надеть. А то еще солнечный удар будет, – он принялся заботливо ощупывать макушку.
– Никогда еще не видела человека, который бы с собой на всякий случай таскал целый походный госпиталь.
– Очень смешно, – надулся Димка. – По-моему, уже даже голова начинает болеть.
– Лучше действительно сходи за мороженым, – посоветовала сестра. – Проветришься. По тени пройдешься. А так только нас зря изводишь своим нытьем.
– Действительно, Терминатор, сходи, а? – вдруг захотелось мороженого и Петьке. – Купишь на всех.
– Нет, на всех я один не дотащу, – заартачился Димка. Когда у него начинало что-нибудь болеть, он становился совершенно невыносимым.
– Ну, что за человек! – всплеснула руками Маша и словно бы невзначай состроила глазки Игорю.
– Ладно, Димка, – вызвался тот. – Давай вместе сходим.
Остальные скинулись и вручили двум мальчикам деньги. Те пошли через площадь к длинному ряду коммерческих киосков.
Друзья с нетерпением ждали, когда они вернутся. Теперь уже всем захотелось мороженого.
– Если кто-нибудь появится, будем действовать по прежней схеме, – наставлял Командор Вовку и девочек. – Я один иду внутрь, а вы ждете снаружи.
– А если несколько раз придется? – спросила Настя. – Так и будешь взад-вперед бегать?
– Тогда по очереди, – уточнил Командор. – Главное: больше толпой туда сегодня не врываться. Иначе, когда будет нужно, нас не пустят.
– Это же нарушение наших прав! – Настя передразнила Игоря, получилось очень похоже.
– Между прочим, они действительно наши права нарушают, – Маша встала на защиту отсутствующего Игоря.
– А я думаю, мне даже одному, пожалуй, сегодня там лучше не возникать, – выразительно покосился на вход Вовка. – По-моему, я охранника очень раздражаю.
– Терминатора тоже лучше одного туда не пускать, – сказала Маша. – Тем более у него сейчас еще голова болит. Если мы его туда в таком состоянии запустим, не миновать какой-нибудь катастрофы.
– Да вы напрасно волнуетесь, – посмотрел на друзей Петька. – Я почти уверен: осообенного наплыва посетителей в такую жару не будет. Тем более в середине дня. Так что скорее всего явится именно тот, кто нам нужен.
В это время к ним, шумно пыхтя, подбежали Игорь и Димка. В руках у них ничего не было.
– Где мороженое? – накинулись на них друзья.
– Какое мороженое! – отмахнулся Димка. – Там этот!
– Кто? – уставились на него Настя, Маша, Петька и Вова.
– Тот самый! – был явно взволнован обычно невозмутимый Игорь.
– Который тогда… – подхватил Димка.
– Ну, вчера… сначала, – перебил его Игорь.
– Он теперь торгует, – снова вмешался Димка.
– Думаю, если будет говорить только один из вас, мы во всем разберемся быстрее, – сказал Петька.
– Тогда давай я, – начал Игорь.
– Нет, я! – немедленно возразил Димка; между ним и Игорем почти с самого момента знакомства установилось скрытое соперничество.
– Я первым заметил, – уперся Игорь.
– Фигу бы ты заметил, если бы я тебе не показал! – возмущенно изрек Димка.
– Мальчики, – насмешливо покосилась Маша на спорщиков. – Нам бы сперва очень хотелось узнать, что вы там увидели?
– Типа, который вчера… – начал Дима.
– С запиской, – понизив голос до шепота, дополнил картину Игорь.
– В тайник полез, – тоже шепотом произнес Дима.
– Что? – Петька задумчиво провел себе пальцем по переносице.
До прошлой зимы он ходил в очках. Теперь у него были контактные линзы. А вот привычка поправлять очки осталась.
– Что слышал, – продолжал Димка. – Он в третьем киоске от угла торгует. Мы как увидели, сразу и вернулись.
– А ты не путаешь? – Настя внимательно посмотрела на мальчика.
– Не путает, – ответил Игорь. – У меня память на лица очень хорошая.
– Железная логика, – засмеялась Маша. – Димка не путает, потому что у тебя память на лица.
– Да ладно, – смешался Игорь.
– У него усы какие-то странные, – сказал Дима. – Мне еще вчера это в глаза бросилось, когда он выходил.
– Ну, да, – подтвердила Маша. – Мужик вроде еще молодой, а усы черные с проседью.
– Значит, он продавец в киоске? – задумчиво проговорил Петька.
– А мы о чем! – воскликнул Дима.
– Тише! – Настя приложила палец к губам.
– Я не пойму, зачем они в этот зал полезли, если могли бы в киоске передавать все, что надо, – прошептала с озадаченным видом Маша.
– Действительно, чего проще, – согласился с ней Игорь. – Один подходит вроде бы что-то купить, а другой всучивает ему вместе с какой-нибудь пачкой сигарет или шоколадкой записку.
– Говорю же: дело серьезное, – посмотрел на друзей Петька.
– Просто так избегать друг друга не будут, – солидно подтвердил Вовка.
– Тут одно из двух, – снова заговорил Петька. – Либо эти двое вообще не должны друг друга ни знать, ни видеть. Либо… – Командор выдержал паузу и добавил: – Думаю, дело настолько опасное, что связные боятся даже таких вот встреч.
Друзья переглянулись. Теперь всем шестерым окончательно стало ясно: они напали на след какого-то очень-серьезного преступления или преступного замысла, который вот-вот должен осуществиться.
– Интересно, за ответом придет продавец или кто-то другой? – прошептала Настя.
– Поживем – увидим. – Командор не сводил глаз со входа в зал автоматов.
Новых посетителей по-прежнему не наблюдалось.
– А вдруг кто-нибудь уже туда приходил? – заволновался Дима.
– Глупости, – энергично мотнул головой Командор. – Мы же отсюда не отлучались.
– А те ребята, которые там до сих пор торчат? – не оставляли сомнения Димку.
– Вряд ли, – вновь возразил Командор. – Если бы они явились ради тайника, мне бы к нему при них нипочем не пробраться.
Тут дверь открылась. Стайка ребят поспешно вышла наружу. Следом за ними показался детина в кожаной куртке. Юные детективы поспешно свернули за угол здания. Дверь с шумом захлопнулась. Стайка ребят растерянно переминалась у входа.
– Сволочи! – донесся до членов Тайного братства недовольный голос одного из посетителей. – Даже доиграть не дали.
– Может, еще откроют, – с надеждой произнес второй.
– Он же сказал: «учет», – вновь послышался голос первого. – До завтра работать не будут.
Петька выразительно посмотрел на друзей. Те кивнули. Кажется, им до завтрашнего утра здесь больше делать нечего.
Глава IV ПАРАЛЛЕЛЬНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ
За обедом Анна Константиновна начала расспрашивать внуков о происшествии у Ковровой-Водкиной.
– Наташа вызвала меня по телефону, – рассказала бабушка. – Прихожу, а она вся в слезах. Если ей верить, Степаныч арестовал членов какой-то международной благотворительной организации, которые снабжают жителей нашего поселка свежезабитыми курами. Может, хоть вы объясните мне, в чем дело. Вы там вроде присутствовали.
– Присутствовали, – подтвердил Дима. – Но понимаем не больше, чем ты.
– Коврова-Водкина нам тоже говорила про эту благотворительную организацию, – усмехнулась Маша.
– Только она не знает, кто благотворители, – уточнил Дима.
– Что, что? – изумилась Анна Константиновна.
– Ну, она никогда их не видела, – из последних сил сдерживала смех Маша.
– Кого не видела? – спросила бабушка.
– Благотворительную организацию, – пояснил Дима.
– То есть? – еще сильнее удивилась ученая дама. – На каком же тогда основании Наташа утверждает, что куры у нее от благотворителей?
– Насчет оснований не знаю, – пожал плечами Димка.
– Сумасшедший дом какой-то, – тихо проговорила Анна Константиновна.
Маша не выдержала и громко расхохоталась.
– Нехорошо смеяться над несчастной старухой, – немедленно посуровела бабушка.
– Действительно, – опустил голову Дима. Его тоже душил смех.
– Подпевала несчастный, – наподдала ему под столом ногой сестра.
– Я все же хочу разобраться, откуда взялись благотворители? – вновь принялась расспрашивать бабушка.
– Мы не знаем, – простонали близнецы.
– Послушайте-ка, друзья мои, – рассердилась Анна Константиновна. – Нельзя ли чуть-чуть посерьезней? Вам же известно: несчастная старуха – это мой крест. И я должна разобраться, кто, в данном случае, спятил.
– По-моему, все, – прошептала Маша.
– Перестань, – хрюкнул Димка и начал плавно сползать под стол.
Бабушка строго взглянула на внуков, но вдруг тоже резко опустила голову. В столовой повисла пауза. Анна Константиновна, поднявшись из-за стола, принялась собирать глубокие тарелки. Встречаться глазами с внуками она избегала.
– Сейчас второе подам, – удаляясь с грязной посудой на кухню, проговорила бабушка каким-то не своим голосом.
– По-моему, эта история с курами скоро весь наш поселок достанет, – сказал Дима сестре.
Та лишь рукой махнула. Говорить сейчас она была не в состоянии. Анна Константиновна появилась из кухни с подносом в руках. Лицо у нее покраснело. Глаза блестели от слез. Старательно пряча от внуков улыбку, она принялась раскладывать по тарелкам котлеты и жареную картошку. Близнецы набросились на еду. За время слежки они успели сильно проголодаться.
Анна Константиновна терпеливо ждала, пока они справятся со вторым. Затем вновь осведомилась:
– Вы хоть заметили у Наташи каких-нибудь кур?
– Одну да, – подтвердила Маша.
– Свежезабитую? – последовал новый вопрос.
– Откуда я знаю, – пожала плечами Маша. – Ее Филимоновна на кухне ощипывала.
– А тут Степаныч с ружьем, – подхватил Дима. – Нас на кухню загнал. А Филимоновну вообще поставил лицом к стене.
– Безобразие! – возмутилась бабушка. – Совеем распоясался!
– Он подозревает, – добавил Димка, – что мы с Петькой и Филимоновной у него кур воруем…
– С целью перепродажи Наталье Владимировне, – вспомнила Маша формулировку сторожа.
– Какой негодяй! – вырвалось у Анны Константиновны.
Обычно сдержанная и благовоспитанная Анна Константиновна бурно реагировала на любую несправедливость. В такие моменты бабушка Димы и Маши могла нагнать страх на кого угодно. Даже Степаныч ее побаивался.
– Вообще-то он говорил, что курица, которую ощипывала Филимоновна, и впрямь его.
– Он что, ее по фигуре узнал? – с язвительным видом полюбопытствовала бабушка.
«Как они все-таки с Машкой похожи», – про себя отметил Дима. Сам он, как утверждали домашние, характером больше напоминал профессора Серебрякова. Кстати, и терминаторские способности Димка унаследовал от дедушки. В семье была известна история, как профессор Серебряков, выступая однажды на представительном международном научном конгрессе, каким-то неведомым образом свалился вместе с трибуной в зрительный зал. Бабушка даже отразила этот эпизод в своих мемуарах. Впрочем, сейчас Анну Константиновну интересовали только куры Степаныча.
– У него на каждой курице нарисован какой-то знак черной краской, – объяснила Маша.
– Странно, что он еще сигнализацию к ним не приделал, – ответила бабушка.
Внезапно она очень внимательно посмотрела на внука и внучку.
– Слушайте, мои милые, а вы, часом, и впрямь ничего с курами Степаныча не сотворили?
– Что мы, по-твоему, чокнутые? – искренне возмутился Дима.
– Делать нам больше нечего, – фыркнула Маша.
– Не обижайтесь. Я просто на всякий случай спросила, – улыбнулась бабушка. – Такая бредовая история. Просто не знаю, что и подумать.
– Мы сами не знаем, – хором проговорили близнецы.
– Главное, чтобы Степаныч теперь не довел несчастную старуху до окончательного умопомешательства, – вздохнула Анна Константиновна. – Ну-ка, давайте быстро собирать со стола. Мне сперва надо зайти к Наташе, а потом я еще хочу до ужина поработать.
Близнецы отнесли посуду на кухню. Затем собрались к Командору…
Петька и Игорь провели время еще интереснее. Едва все сели за стол, явился Степаныч.
– Проходи, проходи. Как раз к обеду поспел, – засуетился Валерий Петрович.
Почти каждую неделю сторож поселка Красные Горы наносил визит Мироновым-старшим, чтобы прочесть длинную нотацию по поводу «непозволительного поведения сына». Валерий Петрович от этих бесед чрезвычайно страдал. А Петькина мать, Маргарита Сергеевна, вообще утверждала, что у нее после каждого посещения Степаныча разыгрывается мигрень. Поэтому Валерий Петрович, едва завидев бывшего заслуженного работника органов правопорядка, старался его нейтрализовать с помощью выпивки и закуски. Иногда трюк проходил, и значительно подобревший Иван Степанович, вместо гневных нотаций, пускался в воспоминания о своем славном прошлом на ниве борьбы с преступностью. Но на сей раз перспектива обеда сторожа явно не вдохновила.
– Не об этом, Валера, сегодня речь, – сурово изрек он.
– О чем же? – поежился Валерий Петрович.
Папа Игоря внимания на происходящее не обращал. Склонившись задумчиво над столом, он строил из черного и белого хлеба что-то, напоминающее крепость. Видимо, его осенила очередная конструкторская мысль. Владислав Андреевич вообще был, по большей части, погружен в работу.
– Владислав! Оставь хлеб в покое! – прикрикнула на него Маргарита Сергеевна.
– Да, да, конечно, – рассеянно отозвался папа Игоря и продолжал строить черно-белую крепостную башню.
– Что с ним поделаешь, – сдалась Петькина мама.
– Предок мой погрузился, – шепнул Игорь на ухо Петьке.
Командора сейчас куда больше занимало поведение Степаныча. Еще раз самым решительным образом отказавшись от угощения, сторож поселка Красные Горы снял милицейскую фуражку и сурово изрек:
– Давно тебе говорил, Валера: упускаешь сына. И вот результат.
– Какой результат? – побледнел Петькин папа.
– Плачевный, – еще более посуровел Степаныч.
– Что вы имеете в виду? – пробормотала Петькина мама.
– Об этом и разговор сейчас будет, – старательно протер Степаныч носовым платком взмокшую от жары коротко стриженную седую голову. – Факт кражи совместно с сообщниками.
– Что-о? – выдохнули одновременно Петькины родители.
Степаныч вместо ответа с осуждением покосился на Владислава Андреевича. На устах у того блуждала рассеянная улыбка. Оставив в покое хлебную крепость, он быстро писал на бумажной салфетке длинные формулы.