– Одного не пойму, – признался Вольф, – они ведь ничего знать не могли.
– Вот шо, братва, – наконец изрек Петр Семеныч, – решать все равно что-то надо! Фрицев не вернуть, а их искать будут, как пить дать прочешут все. Старикан-то миллиардер – его так просто со счетов не скинуть. Как бы на международный скандал не нарваться! Значит, действовать будем так: никого и ничего не видели! Мы, Паша, приехали вместе, поохотились, как всегда, и отвалили! Что бы ни случилось, стойте на своем. Вольфыч, все следы нужно уничтожить, чтобы ни одна собака не нашла!
– Сделаю, тайга как-никак!
– И еще – трупы своих диверсантов зарой подальше и поглубже… Да, если вдруг еще что-нибудь почувствуешь… Ну, как это у тебя, что ворота распахнулись, немедленно мне маякни. Паша, оставишь Вольфычу спутниковый телефон.
– Хорошо, Петр Семеныч.
– Теперь разлей еще по одной – и в койку! Завтра обсудим подробности и приберемся. Ну, – он поднял услужливо наполненную Пашей стопку, – с Новым годом!
28.06.2005 г.
Тысячелетний Рейх.
Берлин. Рейхстаг.
Личный кабинет фюрера.
Что дело швах и плохо пахнет, Штрудель понял, когда с задания не вернулась вторая группа. Если после пропажи первого Пса он еще питал какие-то надежды на благополучный исход дела, то после исчезновения двух профессиональных контрразведчиков СД, посланных по его следу, надежды рухнули. Тучи сгущались над головой профессора. Он чувствовал задницей, что вскоре может разразиться большая гроза. И в этом буйстве стихий ему придется сыграть главную роль – роль громоотвода. Двое суток назад Штрудель на свой страх и риск, не предупредив об этом даже фюрера, лично курировавшего этот сверхсекретный проект, отправил в измерение «R» новую группу диверсантов. На этот раз пятерых чистокровных арийцев, прошедших специальную подготовку на секретном полигоне института. С единственной задачей – выжить. На пребывание в измерении «R» профессор отвел группе трое суток. Он рассчитывал, что за столь короткий срок хоть один из диверсантов сможет вернуться назад. Он пообещал держать открытым портал раз в сутки, прекрасно понимая, что идет ва-банк, бросая на ветер колоссальные средства. Но если в этот раз все получится… Не получилось! Откуда же профессору было знать, что отчет об энергозатратах его лаборатории лег на стол фюрера буквально через несколько минут после заброски группы. Спустя час с Берлинского военного аэродрома в восточном направлении стартовал самолет с особой командой СС на борту. Перед эсэсовцами стояла задача – взять под стражу научную группу профессора Штруделя и срочно доставить ее в Берлин. Со своей задачей элитное подразделение Вермахта справилось играючи: не прошло и суток, как Штрудель лично предстал перед разгневанным главой Тысячелетнего Рейха.
– В чем дело, Дитрих? – «ласково» поинтересовался фюрер, когда они остались наедине. – Что за самодеятельность ты устроил?
Переминающийся с ноги на ногу Штрудель стоял возле дверей, сиротливо потупив взор. Он чувствовал, как холодная рука страха железными тисками сжимает его горло, не давая произнести ни слова в оправдание, как в бешеном ритме стучит его сердце, как бегут по спине струйки пота, но ничего не мог с собой поделать. Он боялся даже поднять глаза, чтобы встретиться взглядом с Хозяином Мира.
– Я жду объяснений, Дитрих! – видимо устав слушать в ответ лишь тяжелое дыхание, повысил голос Лепке.
– Они… они… – с трудом проталкивая слова сквозь скованное спазмами горло, просипел Штрудель, продолжая «гипнотизировать» пол под ногами.
– Громче, Дитрих, громче! – раздраженно бросил фюрер, по привычке меряя шагами кабинет. Так ему было проще держать себя в руках.
– Они сказали, что проект закрыт, – вздрогнув от окрика фюрера дородным телом, прошептал доктор.
– Что ты там блеешь! – Лепке в сердцах хлопнул ладонью по столу.
– Проект закрыт! – повторил Штрудель. – Все арестованы…
– Они всего лишь выполнили мой приказ! – поставил в известность профессора фюрер.
– Но… – Штрудель наконец нашел в себе силы взглянуть в глаза Хозяину Мира, но Лепке не дал ему произнести ни слова.
– Никаких «но»! Ты представляешь себе, СКОЛЬКО энергии истрачено на последний эксперимент?!! Теперь меня запросто можно смешать с дерьмом! Едва только с этой бумажкой ознакомятся сенаторы, – фюрер потряс перед побледневшим Штруделем мятым отчетом об энергозатратах, – а это произойдет в ближайшее время, я распрощаюсь со своим высоким постом! У нас не монархия, а я не Адольф Гроссефюрер!!! – сорвался Лепке, едва не переходя на визг. – Но прежде… Прежде я превращу твою жизнь в ад! Ты пожалеешь о том, что вообще появился на свет! И зачем я только связался с тобой! – горестно воскликнул фюрер, мешком падая в кресло. Сжимая голову руками, он продолжал причитать, словно забыв о присутствии Дитриха. – О, Господи, я войду в историю как самый бездарный руководитель Империи! Я стану притчей во языцех…
– Может быть, кто-то вырвется? – робко предположил профессор.
– Замолчи! – закричал Лепке, буравя профессора налитыми кровью глазами.
– А вдруг кто-нибудь все-таки вырвется? – продолжал гнуть свою линию приободрившийся Штрудель.
– Да никто не вырвется! Никто! Ты до сих пор не понял этого?! Вся эта идея с самого начала была бредом! Фикцией…
Один из телефонных аппаратов на столе руководителя Рейха издал мелодичную трель, прервав фюрера на полуслове. Фюрер грязно выругался и поднял трубку.
– Я занят! – прорычал он. – Позвоните позже… ЧТО?!!!
С каменным лицом он выслушал доклад до конца и положил трубку на место. После нескольких минут молчания, в течение которых Штрудель боялся даже вздохнуть, фюрер наконец произнес севшим от напряжения голосом:
– Возможно, Господь дает нам еще один шанс! У нас гости с той стороны, профессор.
– Вернулся кто-то из команды?
– Нет, Дитрих, это чужие…
29.06.2005 г.
Тысячелетний Рейх.
Дальневосточный гау.
Терехоффка.
Белый потолок кружился в медленном танце, плавно раскачиваясь из стороны в сторону. Хильшер закрыл глаза и попытался справиться с приступом головокружения. Но ему не удалось этого сделать: вместо крутящегося перед глазами потолка завертелся он сам. Желудок сжался в комок, и Фридриха вырвало на белоснежную наволочку.
– Доктор! Он пришел в себя!
Хильшер скосил глаза, рассматривая говорившего мужчину. Хоть после рвоты ему немного полегчало, двигать головой он не решался. Позвавший врача оказался крепким, коротко стриженным мужчиной 45–50 лет, чем-то неуловимо похожим на вчерашнего егеря: похожие жесты, движения, интонации и манера говорить. Когда этот человек, одетый в полувоенный френч защитного цвета, повернулся к Хильшеру боком, профессора заколотила нервная дрожь – на эмблеме рукава скалился все тот же взъерошенный пес над двумя скрещенными метлами.
– Где я? – тихим от слабости голосом прошептал Фридрих.
– В тюремной больнице, – ответил незнакомец, протягивая Хильшеру чистое полотенце.
– Нет, я не об этом! – Хильшер отер полотенцем губы и накрыл им испачканную подушку. – Город? Страна?
– Вы находитесь под юрисдикцией Дальневосточного гау, одной из провинций Новой Германии, – невозмутимо ответил незнакомец. – А конкретнее – в тюремной больнице Терехоффского блока.
– Новая Германия? Дальневосточный гау? Терехоффский блок? – изумленно прошептал профессор.
– Я! – утвердительно ответил незнакомец во френче.
И только сейчас до Хильшера стало доходить, что общаются они по-немецки.
– Кто вы? Немец? – выдохнул профессор.
– Найн. Меня зовут Петер Незнански. Славянин. Унтерменш. На сегодняшний день я – заместитель блокляйтера Терехоффки.
– Мне нужно переговорить с руководством! – Хильшер резко приподнялся, но тут же вновь рухнул на подушку.
– К сожалению, сейчас это невозможно, – произнес Петер, – блокляйтер Вольф Путилофф пропал без вести два года назад…
– Вольф? Вольфывычь? – вспомнил Хильшер о егере. – У него… такая же… – Фридрих потянулся к нашивке, – татуировка… Вот здесь…
– Ты видел его? Разговаривал? – неожиданно резко спросил Петер. – Что с ним? Он жив?
– Жив, – задыхаясь, кивнул Хильшер, на него опять накатила слабость. Потолок вновь качнулся и закрутился. – Он… охраняет врата с той стороны… чтобы никто… не проник… Он – дезертир… – из последних сил произнес Фридрих и вновь потерял сознание.
– Да где же доктор?! – в сердцах выкрикнул в коридор Незнански.
– Бегу! Уже бегу! – В палату ворвался растрепанный врач в заляпанном кровью халате. – Попытка суицида… – виновато развел он руками. – Пока заштопал…
– Не из этих? Ими заинтересовались на самом верху! И не дай Бог с ними что-то случится…
– Упаси Господи! – перекрестился врач. – Нет! Гауптман Зингер из седьмой камеры вскрылся.
– Да где же доктор?! – в сердцах выкрикнул в коридор Незнански.
– Бегу! Уже бегу! – В палату ворвался растрепанный врач в заляпанном кровью халате. – Попытка суицида… – виновато развел он руками. – Пока заштопал…
– Не из этих? Ими заинтересовались на самом верху! И не дай Бог с ними что-то случится…
– Упаси Господи! – перекрестился врач. – Нет! Гауптман Зингер из седьмой камеры вскрылся.
– А! – вспомнил Незнански. – Тот, что застал жену с молоденьким шарфюрером и порешил обоих?
– Он, – подтвердил доктор. – Полоснул себя бутылочным стеклышком. И где только взял?
Но Петера не волновало наличие у заключенного острого предмета, пусть с этой проблемой разбирается тюремная администрация, а у него и так хватает дел.
– Работайте! Зиг хайль! – распрощался Незнански с доктором и вышел из палаты.
Он торопливо шел по коридору, размышляя об услышанном от пришельца с той стороны: Вольф жив, Вольф – дезертир, Вольф охраняет врата от вторжения… Что же произошло с ним там, черт побери?
30.06.2005 г.
Тысячелетний Рейх.
Берлин. Рейхстаг.
Личный кабинет фюрера.
Глава Имперской службы безопасности бригаденфюрер Рудольф Криг сухо излагал Великому Канцлеру все, что удалось разузнать о странной троице пришельцев. Кроме него и фюрера в кабинете находился сияющий, словно начищенный медный пятак, профессор Штрудель. После обнаружения пришельцев из измерения «R» Лепке сменил гнев на милость.
– Показания пришельцев больше похожи на бред, чем на правду! – подвел итог Криг. – Не знаю, как им удалось обмануть приборы… Сыворотка правды тоже не подействовала…
– Значит, ты считаешь, что они лгут? – уточнил фюрер.
– Да, – нисколько не сомневаясь в своей правоте, произнес Рудольф. – Я не знаю, как они это делают, но все их россказни – бред сумасшедших! Этого не может быть!
– Ну, ну, – скептически протянул Штрудель. – В нашем мире много неизведанного и неопознанного! Не нужно взваливать на себя функции всеведения. Всеведущ лишь Господь Бог!
– А, бросьте вы! – отмахнулся Криг. – Не нужно мне читать морали! И без вас голова пухнет!
– Так, отставить! – по-военному гаркнул фюрер. – Не надо превращать совещание в базар, бригаденфюрер!
– Яволь, майн фюрер!
Криг вскочил на ноги, опрокинув тяжелый стул. Лепке поморщился:
– Рудольф, не суетись! Мы уже знаем друг друга достаточно долго, чтобы в своем кругу обходиться без этих фельдфебельских выкрутасов! Садись! У меня самого от всей этой катавасии голова кругом идет! Давай еще раз и поподробнее! Не упускай ни единой мелочи!
– Хорошо, – согласился Криг, поднимая опрокинутый стул. Усевшись, он раскрыл портативный компьютер, лежащий перед ним. На мониторах, расположенных перед Лепке и Штруделем, появились демонстрационные фотографии. – Вечером двадцать восьмого числа в шестнадцать двадцать семь пополудни местного времени на территории секретной лаборатории профессора Штруделя солдаты из команды охраны наблюдали необычный феномен. Он проявился в виде странного зеленого дыма или, возможно, тумана, окутавшего место так называемого перехода в измерение «R». Так как профессор, как, впрочем, и вся его научная группа, находились под стражей, феномен наблюдали лишь солдаты охраны.
– И у одного из них, слава Богу, хватило ума включить систему видеонаблюдения! – сварливо произнес Штрудель.
– Дитрих, заткнись! – Лепке сверкнул глазами, и Штрудель мгновенно прикусил язык.
– Да, один из солдат включил камеру, – невозмутимо продолжил генерал. – Запись вы уже видели, но посмотрим ее еще раз.
Бригаденфюрер пробежался пальцами по клавиатуре, а фюрер и профессор прильнули к экранам.
– Сначала, как обычно, появилась легкая зеленая дымка, – повторился Криг, – затем из тумана появилась троица людей. Как выяснилось во время допроса, они совершили переход с помощью врат профессора Штруделя.
– Интересно, – буркнул Штрудель, – как они узнали о времени включения установки?
– У тебя будет время пообщаться, – пообещал фюрер.
– Вот, смотрите, сейчас из тумана проявятся их фигуры, – продолжал комментировать Рудольф, – вот они! Вот падают на землю… В бессознательном состоянии их доставили в терехоффскую тюремную больницу.
Изображение погасло.
– Теперь непосредственно о самих пришельцах, – Криг вывел на мониторы фотографии объектов. – Их трое: один древний старик и двое относительно молодых… – Он на секунду задумался. – Лет по тридцать – тридцать пять. Пожалуй, начну со старика, – решил он. На мониторе появилась фотография профессора. – Можно посмотреть видеозапись допроса, – предложил бригаденфюрер.
– Нет, излагай так, – распорядился Лепке.
– Имя – Фридрих Хильшер. Год рождения – 1902-й.
– Для сотни лет он здорово держится! – не удержался Штрудель.
– По утверждению объекта, он тот самый Фридрих Хильшер, основавший в тридцатых годах вместе с доктором Виртом и Генрихом Гиммлером полумифический проект «Аненербе».
– Доктор Хильшер, доктор Вирт, Генрих Гиммлер, Карл Вейстхор, Вольфрам Зиверс и еще ряд талантливейших ученых и руководителей трагически погибли во время секретного эксперимента в Вевельсбурге в тридцать восьмом году, – с видом знатока продекламировал Штрудель. – Гроссефюрер Гитлер тоже должен был присутствовать там, но заболел. Эта болезнь спасла ему жизнь. Именно после этого трагического события проект «Наследие предков» был свернут – погибли все идеологи и теоретики проекта.
– Вы правы, профессор, мы подняли секретные архивы и личное дело Фридриха Хильшера – объект настаивал на сличении отпечатков пальцев. Генетическую экспертизу мы провести не в состоянии – от профессора Хильшера, погибшего в 38-м году, не осталось даже пепла…
– От Вевельсбурга тоже, – вновь влез Штрудель. – Одна большая воронка!
– Так вот, мы сличили отпечатки объекта с отпечатками из личного дела Хильшера – они идентичны! Судя по ним – перед нами Фридрих Хильшер, погибший почти семьдесят лет назад! Живой и во плоти!
– Подделать отпечатки невозможно? – уточнил фюрер.
Начальник Имперской службы безопасности пожал плечами:
– Не знаю, как там у них, в измерении «R», но мы не обладаем такими технологиями. Да, вот посмотрите: фотография Хильшера из личного дела.
Он вывел старое фото на монитор рядом с изображением объекта.
– Это Хильшер, – сравнив оба снимка, произнес Лепке, – постаревший, обрюзгший и ссохшийся, но это он!
– Наши специалисты обработали фотографии новейшей программой, совпадение – шестьдесят пять процентов! – сообщил Криг. – Это очень высокий процент.
– Хорошо, оставим старика в покое. Что с остальными?
Бригаденфюрер нехорошо усмехнулся:
– С молодыми вообще все запутано! Я просто не понимаю, как классифицировать их признания… Да и факты… Либо весь мир сошел с ума, либо я!
– Рудольф, – вновь одернул генерала фюрер, – давай не будем делать поспешных выводов! Излагай!
Генерал глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки.
– Они утверждают, что тоже являются известными деятелями Рейха, умершими черт знает когда. Вот этот улыбчивый молодой человек, на фотографии слева, не кто иной, как штандартенфюрер СС Вольфрам Зиверс – генеральный директор пресловутого «Аненербе», также погибший вместе с Фридрихом Хильшером в 38-м году. Второй – известный на весь Рейх врач, академик Берлинской академии наук – Йохан фон Крезе, ученик самого доктора Хирта. В нашем мире Йохан фон Крезе умер в 1987 году. Но самое странное, что отпечатки пальцев у них тоже совпали с нашими образцами из архива. На фото тоже они. Если возраст Хильшера совпадает с возрастом его двойника из нашего мира, то Зиверс и фон Крезе моложе своих дублей лет на сорок-пятьдесят! Я распорядился провести эксгумацию ученого. Родственников у него не было, так что с этим проблем не возникло…
– Хочешь провести генетическую экспертизу? – догадался Лепке.
– Не помешает, – ответил Рудольф. – Но если и генетический код совпадет…
– Я думаю, что совпадет, – сказал фюрер. – Слишком много совпадений для случайного… Давайте рассуждать логически: то, что они пришли из альтернативного измерения, не подвергается сомнению?
– Нет, – согласился Дитрих, – видеозапись подтверждает это. Показания свидетелей…
– Отлично! Как они узнали о вратах и времени их включения?
– Согласно их показаниям – им помогли некие «Высшие Неизвестные». Это вообще бред! – Генерал презрительно фыркнул.
– Это мы всегда успеем проверить, – не согласился с безопасником фюрер. – И если это действительно окажется так, как они говорят, – это два. Мы этого не умеем – это три. От сотрудничества с ними Рейх только выиграет! А если они еще и обладают секретом вечной молодости… Кто у них за главного?
– Главного у них нет, – ответил Криг, – но мне показалось, что старик…