– Ну что, чушкан, – продолжал наезжать Гриб, – язык в жопу засунул? Так там ему самое место! Может, и у меня полижешь?
Это уже было откровенное оскорбление. К таким словам ни один честный арестант не должен оставаться равнодушным. Такое оскорбление можно смыть лишь кровью…
«Черт! – мысленно выругался Роман. – Нужно было сразу брать Гриба под ментальный контроль! Теперь замять этот базар невозможно – слишком много ушей слышало всю эту муть. Придется убить засранца! И тем самым попасть в немилость смотрящего… Черт! Черт!»
Неуловимым движением руки Роман нанес мощный удар в бочкообразную грудь Гриба. Рецидивист сдавленно выпустил воздух, забрызгав Шваба кровавой слюной, и отлетел в угол барака, где и замер.
Зэки загомонили, вокруг пускающего кровавые пузыри Гриба образовалась плотная толпа.
– Всем стоять! – в барак ворвалась группа вооруженных конвоиров под предводительством старшего лейтенанта Филиппова. – По местам!
Толпа зэков быстро рассосалась. Бегло оглядев место побоища, старлей распорядился:
– Этого в лазарет! А этого – в карцер!
* * *Игнорируя пристегнутую к стене лежанку, Истомин уселся прямо на ноздреватый бетонный пол. Закрыл глаза и расслабился, медитируя в позе лотоса. Неожиданно в камере загорелся яркий свет. Входная дверь лязгнула, и внутрь вошли двое неизвестных. Роман чертыхнулся и поднялся на ноги.
– Здравствуй, Рудольф Томилин! – произнес один из вошедших – тучный мужчина лет пятидесяти. – Или, может быть, не Рудольф, а Роман? Роман Истомин? Или Руди-Пес?
– Откуда ты знаешь? – прошипел Роман.
– Да не нервничай ты так! – осадил диверсанта Петр Семеныч. – Не так давно я свел знакомство с неким Петером Незнански и Гуго Лазоревым… Но у них, к нашему обоюдному сожалению, оказалась несколько иная специализация…
– Что ты хочешь этим сказать? – так и не поняв, куда клонит собеседник, спросил Роман.
– Ах да, – спохватился Петр Семеныч, – совсем забыл представиться: Петр Семеныч Мистерчук, а можно просто Министр…
– Вор в законе! – внушительно дополнил Паша. – Авторитет в масштабах страны! Да и за рубежом многие понятие имеют!
– Я так понимаю, ты, Рома, как раз по связям с криминалом работаешь?
– Ну, в общем-то, да. – Истомин никак не мог сосредоточиться – слишком неожиданным и необычным получался разговор. – Предлагаю взаимовыгодное сотрудничество, – наконец произнес он. – Я могу гарантировать вам высокое положение при режиме Тысячелетнего Рейха…
– Ты знаешь, но меня устраивает и сегодняшнее высокое положение при существующем режиме. Я богат, в моих руках власть… Собирайся, поедешь с нами.
Подполковник сидел в своем кабинете и стаканами глушил белую.
– Ну что, Владислав Борисович, – Министр вошел в кабинет Хозяина и поставил на стол перед подполковником небольшой кожаный саквояж, – как самочувствие?
– Это что? – кивнув на саквояж, спросил Алексеев.
– А ты открой, – посоветовал Министр.
Не зная, чего ожидать, Хозяин щелкнул тугими замками и распахнул сумку. Она была заполнена ровными зелеными пачками купюр в банковской упаковке.
– Бумаги придут завтра-послезавтра, – произнес Министр. – И держи рот на замке…
– А ничего и не было, – захлопывая саквояж, улыбнулся подполковник. – Накатим по сто пятьдесят?
12.05.2007 г.
Россия.
Владивосток.
– Да вы сбрендили, мать вашу! – бушевал Сидоренко, нервно размахивая руками. – Надо же, додумались, умники! А меня трудно было поставить в известность?
– Да не злись ты, Сергей Валентиныч! Каюсь, надо было и тебя с собой взять! – шутливо отбрехивался Мистерчук.
– Вы… Вы… Не ожидал я от тебя, Петр Семеныч, подобной самодеятельности! Ведь серьезный человек…
– Ладно, майор, не кипишуй! Я доброе дело сделал! Когда еще такой шанс представится! Я, может быть, его всю свою сознательную жизнь ждал! Не пойму, чем ты недоволен? – возмутился Министр. – Мы всю вашу работу сделали!
– Ладно, мужики, хватит полемики! Да и самодеятельности тоже. Вы хоть понимаете, что теперь при вашей осведомленности вам от шестнадцатого отдела никак не отвертеться? Вот что: завтра первым самолетом вылетаете в Москву! Пусть вами батюшка Феофан займется. Да еще и Незнанского с собой захватите…
– А как же Вольфыч? Он тогда один…
– А вот это уже не твоя забота! Конечно, похвально, что ты за него переживаешь, но… Обо всем уже доложено на самый верх! Скоро в районе Тереховки будет разбит полигон танковой дивизии… или мотострелковой. Так что без поддержки твоего Вольфыча не оставят! А вообще… – Сидоренко задумался, – странный ты человек, Петр Семеныч. Бросает тебя из одной крайности в другую! Да ладно, Бог тебе судья. Значит, завтра…
– Сергей Валентиныч, ну не гони ты лошадей! Я ж давно не босяк с пустыми карманами, которому собраться – только подпоясаться. Мне с делами порешать надо! Человека верного на хозяйстве оставить.
– Хорошо, максимум неделя! – согласился с доводами Министра Сидоренко. – Утрясай свои дела – и в путь! Только предупреждаю еще раз – без самодеятельности!
– Сергей Валентиныч, а ты не забудь подполковника Алексеева прикрыть, – напомнил Министр. – Он нам очень помог!
– Прикрою я вашего Алексеева, – обнадежил майор. – Много у него трупов?
– Десятка два. Они не знали, что и думать.
– Благо еще, что весь лагерь он под себя не подмял! Вовремя его… – Сидоренко запнулся, взглянув на сияющую физиономию Петра Семеныча. – Вот только вашей вины это нисколько не умаляет! – раздраженно повысил он голос.
– Валентиныч, ну чего ты? Победителей не судят! – раздувшись от собственной значимости, заявил Петр Семеныч.
– Идите с глаз моих! – буркнул Сидоренко. – Победители…
19.05.2007 г.
Россия.
В аэропорту Шереметьево их ждали. Возле трапа троицу путешественников встречал серьезный молодой человек, облаченный в строгий деловой костюм. Он без труда опознал в прибывших свою клиентуру, видимо, Сидоренко скинул по электронной почте их личные дела.
– Господа, капитан Земченко! – представился молодой человек, показывая удостоверение. – Шестнадцатый отдел ФСБ. Следуйте за мной.
Он подвел их к припаркованному неподалеку от взлетной полосы черному «Мерседесу Брабус» с тонированными стеклами.
– Прошу, – коротко сказал он, усаживаясь на водительское кресло.
– Куда поедем? – спросил Министр.
– На базу, – туманно ответил капитан.
– В город?
– Нет. База в Подмосковье, – скупо ответил капитан, сосредотачиваясь на дороге.
– Ясно, – протянул Петр Семеныч, поняв, что больше ничего не сможет добиться от немногословного капитана – лозунг «Болтун находка для шпиона» до сих пор действует.
Капитан не ответил, продолжая невозмутимо вести автомобиль. Минут через сорок они свернули с основной трассы на неприметную проселочную дорогу и минут через пятнадцать уткнулись в перегородивший проезд шлагбаум.
– Свои! – высунулся в окошко капитан.
– А, Валентин! – узнал Земченко охранник. – Проезжай.
Примерно через километр «Мерседес» остановился перед еще одним шлагбаумом. В этот раз капитан вылез из машины и вошел в будку постового. Минут через пять он вышел, шлагбаум поднялся, и они продолжили движение. Вскоре они остановились у очередного поста, расположенного в проеме высокого бетонного забора. По верхней кромке забора змеилась колючая проволока.
– На зону похоже, – удрученно произнес Министр. – Ностальгия…
– Выходим, – произнес капитан, вылезая из джипа. – Вещи оставляем в машине!
На его место тут же запрыгнул один из охранников, дождался, пока пассажиры покинут салон, а затем проехал под поднятым шлагбаумом на охраняемую территорию.
– А мы – через КПП, – сообщил капитан, указывая на проходную.
– Хорошо у вас охрана поставлена! – вздохнув, произнес Петр Семеныч. – Тройное кольцо оцепления, колючка, небось, под напряжением, вышки… Любая зона обзавидуется! Вход рубль, выход два… Если вообще выйти реально.
– Проходите, – капитан, игнорируя замечания Министра, открыл дверь, приглашая гостей внутрь помещения контрольно-пропускного пункта.
Сначала они прошли сквозь створ металлодетектора, затем длинный коридор непонятного предназначения, стены которого были увешаны многочисленными зеркалами. Петр Семеныч не сомневался ни секунды, что сквозь эти односторонние окна их пристально изучают. Проскочив коридор, они вошли в небольшую комнату. Там их встретил старый знакомец – батюшка Феофан, облаченный в неизменную черную рясу. Его сопровождали суровые неулыбчивые парни с автоматами наперевес. Батюшка молча обошел всех гостей, проникновенно заглядывая каждому из них в глаза. Паше показалось, что старец зрит намного глубже, его бесцветные глаза заглядывали в самую душу.
– Проходите, – капитан, игнорируя замечания Министра, открыл дверь, приглашая гостей внутрь помещения контрольно-пропускного пункта.
Сначала они прошли сквозь створ металлодетектора, затем длинный коридор непонятного предназначения, стены которого были увешаны многочисленными зеркалами. Петр Семеныч не сомневался ни секунды, что сквозь эти односторонние окна их пристально изучают. Проскочив коридор, они вошли в небольшую комнату. Там их встретил старый знакомец – батюшка Феофан, облаченный в неизменную черную рясу. Его сопровождали суровые неулыбчивые парни с автоматами наперевес. Батюшка молча обошел всех гостей, проникновенно заглядывая каждому из них в глаза. Паше показалось, что старец зрит намного глубже, его бесцветные глаза заглядывали в самую душу.
– Это они! – наконец произнес он.
Вооруженные охранники облегченно расслабились, однако продолжали подозрительно поглядывать на вампира, пребывающего в своем естественном облике.
– Ну что, оболтусы, – произнес старец, – шагайте за мной.
Территория охраняемой базы напоминала какой-нибудь заштатный дом отдыха: несколько каменных корпусов в два-три этажа, россыпь маленьких аккуратных коттеджей, живописно расположившихся меж зеленеющих свежей листвой матерых тополей, небольшая спортивная площадка и, как неизменный атрибут любого пансионата, многочисленные беседки и скамейки вдоль асфальтированных аллеек.
– Раньше здесь располагался ведомственный пансионат, – словно прочитав мысли гостей, произнес батюшка. – Но в начале девяностых было решено устроить здесь штаб-квартиру шестнадцатого отдела.
Батюшка уверенно подвел гостей к небольшому домику, на крыльце которого обнаружились сумки с вещами, оставленные в джипе, и протянул Петру Семеновичу ключ.
– Располагайтесь. На ближайшее время это ваш дом. Две спальни, общая гостиная, кухня и удобства. Завтрак, обед и ужин по расписанию… На территории базы есть продуктовая лавка, если меню не устроит – а оно более чем приличное, можете мне поверить, – усмехнулся в усы батюшка, – мне приходилось едать в компании августейших особ и членов ЦК, – готовьте сами. В общем, отдохните с дорожки – поговорим позже. Я зайду за вами к ужину. А для нашего ночного друга я подготовил более подходящее его физиологии жилье.
Раскланявшись с Пашей и Министром, старец повел Петера куда-то в глубь обширной территории базы.
– Посмотрим, какой жилплощадью снабдила нас контора, – предложил Петр Семеныч, отпирая дверь. – На первый взгляд недурно! – остановившись в просторной прихожей, заявил Министр. – Не люкс, но жить можно. Чем-то похоже на провинциальные немецкие отели. Неброско, но со вкусом.
– Ух ты! – воскликнул Паша. – А в гостиной даже есть небольшой камин! Удобные кресла, диван и телик.
– Достойно, – согласился Петр Семеныч. – Спальни одинаковые. Ты какую займешь?
– Да мне все равно, – пожал плечами Паша.
– Тогда твоя эта, а моя – та. Покемарим до ужина? А то чего-то я слегка приустал… Да и коньячок в самолете был не ахти!
– К тому же на семь часов разница во времени, – поддержал Паша предложение босса.
– Тогда сопим в две дырки, а батюшка нас разбудит на ужин…
* * *Ужин оказался выше всяких похвал: хороший выбор блюд и напитков, приготовленных с большим умением.
– Знатная кормежка! – высказался Министр, сыто откинувшись на спинку кресла. – Повару респект… А то я, увидев колючку с вышками, решил, что нас тут баландой потчевать будут.
– Кормят здесь хорошо, – произнес батюшка, съевший за ужином лишь небольшую порцию каши. – Теперь можно и поговорить. Пойдемте со мной.
Вслед за батюшкой они вошли в один из каменных корпусов. Махнув вооруженному охраннику на входе, разблокировавшему вертушку, старец подошел к раздвижным дверям лифта.
– Зачем лифт в двухэтажном здании? – изумился Паша.
– А кто тебе сказал, что мы поедем наверх? – прищурился батюшка, набирая комбинацию цифр на кодовом замке, а затем нажал кнопку вызова.
Старец зашел в кабину, Паша и Петр Семенович без приглашения последовали за ним. Затем батюшка нажал одну из кнопок, на которых отсутствовали какие-либо обозначения, и лифт плавно тронулся с места. Когда он остановился, двери распахнулись в небольшом коридорчике у закрытых дверей, снабженных помимо кодового замка еще и сканером сетчатки глаз.
– К чему такая предосторожность? – поинтересовался Министр.
– Это здание хранит такие тайны, – проскрипел старец, – которые простым людям знать совсем не обязательно. Здесь находится самая большая коллекция магических редкостей, артефактов и прочей лабуды. В библиотеке вы найдете оригиналы многочисленных «гримуаров», «некрономиконов» и «дьявольских библий». Папирусы жрецов Гермеса Трисмегиста, глиняные таблички Шумера и Вавилона, берестяные книги Волоса… – Старец вновь набрал ведомый лишь одному ему код и приложился глазом к линзе сканера. – Не буду перечислять все, если заинтересует – библиотека к вашим услугам.
Щелкнул замок, и тяжелая дверь распахнулась, открывая взорам гостей длинный ярко освещенный коридор со множеством дверей.
– Прошу! – батюшка по-хозяйски распахнул ближайшую к лифту дверь. – Здесь у меня что-то вроде кабинета.
Гости зашли и огляделись: небольшая комната квадратов на тридцать, обшитая натуральным дубовым брусом, большой, во всю стену, камин из дикого камня, в котором рдели догорающие угли, четыре массивных резных кресла, большой стол с покрытой кожей столешницей. И никаких компьютеров, факсов, телефонов, словно научно-технический прогресс остался за дверями кабинета батюшки Феофана.
– Удивлены? – вновь проявил чудеса чтения мыслей старец. – Устаю я от этих новомодных штучек. Мне в монастырской келье куда как легче дышится! Но служебный долг заставляет меня довольно много времени проводить на базе. Вот я себе убежище и оборудовал. Устраивайтесь поудобнее, – батюшка подбросил в камин несколько поленьев. – Закуривайте, если к сему зелью пристрастие имеете, – предложил старец. – Я, признаться, люблю возле камина трубочку выкурить. Хоть и не к лицу это действо скромному служителю Господа, да вот… В монастыре я себе такого не дозволяю, а вот здесь… Могу предложить хорошего табачку. Сам выращиваю. Трубок у меня целая коллекция…
– Ну что, Паш, уважим батюшку, попробуем его пресловутый самосад? – подмигнул телохранителю Петр Семеныч.
– А что? – оживился Паша. – Покурим! Правда, я с трубками никогда не сталкивался…
– О! Это просто! – воскликнул батюшка, раздавая гостям вычурные трубки, больше похожие на произведения искусства, нежели на приспособления для вдыхания дыма. Старец на собственном примере показал, как следует обращаться с сим приспособлением. Наконец комнату наполнили клубы ароматного дыма. Табачок оказался душистым, но ядреным, Паша с непривычки даже закашлялся.
– Это тебе не фитюльки ваши! – наставительно произнес старец, с наслаждением попыхивая трубочкой. – Никакой химии – чистый продукт! А запах дыма – вообще нечто, наслаждение в чистом виде! Хоть и греховное… Но все мы не без греха!
– Недурственный табачок-с, – согласился с батюшкой Петр Семеныч, выпуская струю сизого дыма, – на «Друм» чем-то похож…
– Вот что, ребятки, – неожиданно сменил тон старец, вмиг превратившись из доброго безобидного старичка в жесткого волевого комитетчика, – разговор нам предстоит серьезный. Поэтому настраивайтесь! Перво-наперво… Товарищи офицеры, разрешите поздравить вас с зачислением в славные ряды Федеральной службы безопасности! – торжественно произнес он, старательно пряча в бороде ехидную усмешку. – С сего дня вы – полноправные сотрудники шестнадцатого отдела.
– Товарищи офицеры? – Трубка выпала из приоткрывшегося рта Петра Семеныча. – Я на это согласия не давал! Без меня меня женили?
– А ты, милок, о чем думал, когда во все это ввязывался? Что контора тебя просто так отпустит? Да еще спасибо скажет за бескорыстную помощь? Конторе легче тебе погоны повесить, закрыв глаза на прежние грешки, либо грохнуть по-тихой! Хотя это маловероятно… Слишком ценный материал ты заныкал!
– Какой материал, батюшка? – ангельским голоском произнес Министр.
– Ты мне, Петр Семеныч, мозги-то не конопать! – не собирался отступать батюшка. – Две дозы лекарства у Незнанского брал? Можешь не отвечать – знаю, что взял… И что воспользуешься, тоже знаю… Да-да, другого от тебя ожидать не приходится! Мы тоже не ангелы – все лекарство диверсантов реквизировано для нужд шестнадцатого отдела. Часть пойдет нашим яйцеголовым для исследований, ну а часть… Так что, ребятки, засуньте свои амбиции в задницы и радуйтесь жизни. При благоприятном раскладе она у вас будет долгой и насыщенной. Уяснили? Вот и молодцы! – старец вновь превратился в безобидного сельского священника.