Некоторое время в кабинете батюшки стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием разгоревшихся в камине дров. Невольные сотрудники шестнадцатого отдела обмозговывали дальнейшие перспективы.
– А сколько человек в курсе, чем занимается пресловутый отдел радиолокации? – наконец ожил Петр Семеныч.
– Немного, – попыхивая трубочкой, ответил батюшка. – Президент, начальник ФСБ, пара-тройка высших военных чиновников и руководитель шестнадцатого отдела.
– И все?
– А этого вполне достаточно – нам известность ни к чему.
– С президентом и главным фээсбэшником все понятно, а кто осуществляет непосредственное управление отделом? Он же, как я понимаю, наш непосредственный начальник? – смирившись с собственной участью, Петр Семеныч решил как можно больше узнать о структуре, которая так беспардонно зачислила его в свои ряды.
– Официальный руководитель шестнадцатого отдела – полковник Тюленев. Именно он отвечает за радиолокацию…
– А неофициальный?
– Неофициальный – ваш покорный слуга! – улыбнулся батюшка, выстукивая прогоревшую трубку о каминную решетку.
– И что же, звание есть?
– А как же, только я не придаю ему большого значения. В каких чинах мне только не приходилось служить: тайным советником, комиссаром, генералом…
– Понятно, товарищ генерал, – с горечью в голосе произнес Петр Семеныч. – А нас в какие чины определили?
– Вы пока салажата в нашей службе, лейтенантами походите. А там видно будет… А вообще звание в нашем деле не главное…
– А что главное?
– Главное то, что теперь за вашими плечами контора! Которая и прикроет в случае чего, и поможет…
– Зато и соки все выдавит!
– Ну, за все надо платить, – философски заметил батюшка. – Только подумайте, что с вами будет после применения лекарства? Нездоровый интерес со стороны родственников и знакомых?
– Родственников у нас с Пашей нет. А документы новые выправить не проблема, при наличии денег.
– С родственниками вам повезло. Это большой плюс! А документы? И что, будешь всю жизнь бегать по миру как заяц? Да тебя вычислят! Ты думаешь, наша контора единственная в своем роде? Каждая уважающая себя страна имеет подобные структуры! Они отслеживают все несуразности существования подобных личностей. Лучше поступиться малым и иметь крепкие тылы, нежели всю жизнь скрываться. Либо селя вы, либо селя вас, такова жизнь, друзья мои!
– И чем мы будем заниматься в вашей конторе?
– В нашей, лейтенант Мистерчук, в нашей конторе, – мягко поправил его батюшка. – Работы непочатый край! Для начала вы пройдете небольшое обучение… Затем мы отзовем Сидоренко с Дальнего Востока, а его место займете вы. Внешне вы будете жить прежней жизнью… Еще лет двадцать-тридцать… А затем придется исчезнуть, во избежание… Где-нибудь на вашем Морском кладбище появится мемориальная плита с надписью «Безвременно ушедшему Петру Семеновичу Мистерчуку от скорбящих друзей». Смените регион, имя, фамилию и продолжите дальнейшую службу на благо Отечества. Если все будет идти своим чередом… Но что-то подсказывает мне, что обыденный уклад вскоре будет нарушен. Предчувствия меня еще никогда не обманывали. Нечто подобное я ощущал перед революцией и Второй мировой…
– Портал? – догадался Петр Семенович.
– Портал, – не стал отрицать батюшка. – В любой момент оттуда может хлынуть… А если уж за дело там взялись такие личности, как Хильшер, Зиверс и Крезе… Мне становиться как-то не по себе!
– Но они слабее нас в плане технологий, техники и вооружения, – заметил Петр Семеныч. – У них не развита даже элементарная сотовая связь, а компьютерные…
– Технологии, – презрительно перебил Министра батюшка. – Слишком часто в последнее время мы полагаемся на технику, игнорируя то, что дал нам Господь! Мы развиваем бездушные механизмы, напрочь игнорируя собственные природные возможности. Ученые строят гигантские ускорители для сталкивания элементарных частиц, пытаясь тем самым разгадать тайну создания вселенной! По их собственным заверениям, они таким образом пытаются познать замысел Творца! Понимаете? Познать замысел, не разобравшись даже в самих себе! Люди перестали верить в чудеса! Древние хроники для них не более чем волшебные сказки! Знаете, кого я считаю настоящим ученым? Ученым с большой буквы? Генриха Шлимана. Он был первым, кто поверил в древние легенды. Над ним смеялись – но он не сдавался! И доказал, что поэмы Гомера – это не сказки древнего сказителя, а реальность! За минувшее столетие лишь нацистская Германия серьезно изучала те редкие крупицы знаний, доставшиеся нам по наследству. Я не одобряю те способы, которые практиковало «Аненербе», но масштабность проектов поражает! В нашей библиотеке хранится львиная доля архивов «Наследия», захваченных нашей доблестной Красной Армией. Мы до сих пор не разобрали и десятой доли документации нацистов – не хватает специалистов, времени и средств… Пятьдесят научно-исследовательских институтов – это вам не шутки! А теперь представьте, что будет, если из портала в наш мир хлынут немецкие полчища?
– Удручающая получается картинка, – поежился Петр Семеныч. – В Рейхе ценностью является лишь жизнь настоящего арийца. Все остальные – унтерменши, недочеловеки…
– Вот и представь, что случится с нашим миром.
– Но переходной портал так или иначе требует охраны!
– Полностью с тобой согласен. Но, видишь ли, в чем дело, наше с тобой начальство всего лишь обыкновенные люди… Чиновники высокого ранга, неординарные личности, но… Вся их система восприятия окружающего мира насквозь рационалистична! В их жизни практически нет места обыкновенному чуду. Они изначально настроены скептически к нашей работе…
– Тогда почему они не разгонят весь отдел к чертям собачьим? – не понял Петр Семеныч.
– На всякий случай. А вдруг? Зачем трогать отлаженную систему? Ведь не дураки же ее создавали? Пусть функционирует себе потихоньку! Лучше лишний раз плюнуть через левое плечо, положить под пятку пятак, надеть счастливую нестираную рубашку, чем спугнуть удачу. Вдруг все это работает? От меня же не убудет?
– Я понял, о чем вы толкуете, – согласился Петр Семеныч. – Извечные вопросы веры. Долгие годы советского атеизма так и не смогли вытравить ее из людей.
– А кто вам сказал, что коммунисты задавались целью вытравить веру?
– А как же нападки на церковь? Опиум для народа? Научный атеизм…
– Научный атеизм – та же религия! – возразил батюшка. – Сменилась ширма, регалии и лозунги, но суть осталась та же! Народ должен во что-то верить. Да и атрибутику никто из головы не выдумывал – древние символы в действии. Возьмем просто для сравнения: вместо распятия – пятиконечная звезда. Это пентаграмма, магический символ, известный людям с незапамятных времен. Первые постреволюционные годы младенцев звездили, нашивали звезды куда ни попадя: на пеленки, одежду… По сути, то же крещение! Серп и молот – также. Серп – инструмент смерти, коса – более позднее воплощение. Смерть – жнец, ее инструмент – серп. Череп в ногах Иисуса на распятии символизирует то же царство смерти. Митинги и демонстрации заменили крестные ходы. Прошло немного времени, и новая власть обзавелась собственными нетленными мощами…
– Ленин в мавзолее?
– В точку. И таких аналогий можно привести бесчисленное множество. К слову, в Третьем Рейхе также происходило вытеснение христианства. Не так грубо, но планомерно. Инициатива принадлежала небезызвестному вам профессору Хильшеру.
– Старикашка был не прост, – согласился Министр. – Это было ясно с первого взгляда!
– Так вот, ребятки, наша задача не дать оккупантам из сопредельной вселенной никаких шансов! Поэтому придется не слабо попотеть и мне, и вам!
Глава 14
01.08.2007 г.
Тысячелетний Рейх.
Берлин. Рейхстаг.
Кабинет фюрера.
Фюрер щелкнул пультом, экран большого телевизора моргнул и погас. Затем он обвел задумчивым взглядом собравшихся в его кабинете Магистров «Аненербе». На юном лице рейхсфюрера Хильшера играла озорная усмешка. Зиверс, как обычно, был «застегнут на все пуговицы» и выглядел невозмутимым. Доктор Крезе, вальяжно развалившийся в глубоком кресле, потягивал охлажденный яблочный сок из высокого стакана, украшенного вензелями Рейха.
– Господа, Штрудель божится, что к зиме его машина сможет перебрасывать сколь угодно большие массы в измерение «R». А это означает, что зимой мы сможем начать военную кампанию… Фридрих, как обстоят дела с реорганизацией СС?
– Все идет по заранее разработанному и согласованному с вами плану. Мы основательно почистили и проредили состав черного ордена. Вывели на руководящие посты людей, душой преданных нашему делу, а не просто протирающих штаны на тепленьких местечках. СС больше не напоминает сборище мажоров и маменькиных сынков! Это настоящие воины, рыцари без страха и упрека!
– Вольфрам, как обстоят дела в вашем ведомстве?
– Я бы сказал, что не совсем доволен достигнутым, – честно признался Зиверс.
– Что не так?
– Основной, приоритетной задачей на данный момент я считаю развитие электронно-цифровых технологий. Развитие более прогрессивных средств связи и коммуникаций. Создание всемирной сети, наподобие Интернета… Да много чего нужно сделать! Взять хотя бы программное обеспечение ваших компьютеров… Ну настолько криво выполнено! Я уже здесь не первый год, а до сих пор привыкнуть не могу! Работы ведутся, но, на мой взгляд, слишком медленно! И здесь я, увы, ничего поделать не могу. Я только направляю…
– Да, – согласился Хильшер, – наш мир на порядок сильнее в плане технических новинок. Пока вы здесь воевали, наш мир развивался! А за последние десять лет вообще сделал большой скачок… Это тоже нужно учитывать при вторжении!
– Хорошо, продолжайте в том же духе, господа! – решил закончить совещание Лепке. – Всех жду вечером у себя на ужине. У моей супруги сегодня день ангела! И не надо ссылаться на вечную занятость! Отказы не принимаются! Честь имею, господа! Зиг хайль!
07.01.2008 г.
Тысячелетний Рейх.
Дальневосточный гау.
Терехоффка.
Солнце ярко светило с безоблачного небосклона, но совершенно не грело. Вот уже третьи сутки столбик термометра не поднимался выше отметки минус двадцать семь градусов Цельсия, а ночью и вовсе падал до минус тридцати пяти. Штрудель, теребя руками заиндевевшие нос и щеки, носился по полигону, отдавая последние указания. Через час на полигон должно явиться высокое начальство во главе с самим фюрером! Все должно быть готово к приему высоких гостей в лучшем виде. Штрудель еще раз придирчиво осмотрел переходной портал, сияющий новенькими неоновыми огоньками. Еще раз скрупулезно проверил всю схему – все работает отлично! Пропускная способность этой новой конструкции в сотни раз выше старой, примитивной. Что ж, вскоре Штрудель точно будет знать, так это на самом деле или нет.
– Герр профессор! – окликнул Штруделя ассистент – младший научный сотрудник Венсель. – У вас нос белый!
– Чертов мороз! – зарычал профессор, растирая шерстяной рукавицей нос. Встречать гостей с опухшим отмороженным шнобелем ему не хотелось.
– Потрите снегом, – посоветовал Венсель.
– Да иди ты! – нервно рыкнул Штрудель. – Лучше еще раз все проверь!
– Так уже десять раз проверяли!
– Проверь еще раз! – безапелляционно заявил Штрудель.
В теплом большом ангаре Штрудель скинул перчатки и принялся растирать холодными ладонями отмороженный кончик носа. Нос разогрелся, стал пунцовым, словно у завзятого алкоголика. Штрудель взглянул на себя в зеркало и выругался – кончик носа, отогревшись, стремительно темнел и разбухал, становясь сизым, словно перезрелая слива. От созерцания изменившего носа Штруделя отвлек Венсель:
– Герр профессор, герр профессор! Самолет фюрера заходит на посадку!
Штрудель вновь натянул перчатки и выскочил на улицу.
Первым из приземлившегося самолета выбрался доктор фон Крезе, следом за ним рейхсфюрер СС Фридрих Хильшер, затем фюрер, замыкал шествие глава «Аненербе» бригаденфюрер СС Вольфрам фон Зиверс. Высшие чиновники Рейха быстро спустились по трапу и подошли к встречавшим.
– Зиг хайль! – поприветствовал верхушку Рейха Штрудель.
– Гутен морген, Дитрих! – устало поздоровался фюрер. – Я не перепутал, здесь уже утро?
– Утро, – подтвердил Штрудель. – Может быть, хотите позавтракать с дороги? Отдохнуть? Ваши апартаменты готовы, а повар…
– Спасибо, – отказался от предложения профессора фюрер, – сначала дело! Осмотрим объект. Идемте.
– Боюсь, майн фюрер, что вы одеты не по погоде, – произнес Дитрих, скептически оглядев лаковые кожаные плащи гостей и форменные фуражки. – Я понимаю, что в Берлине слякоть и плащи в самый раз. Но мороз здесь такой, что деревья лопаются! В этом собачьем углу могут выжить только медведи!
– Так они же зимой спят в берлогах! – произнес, улыбаясь, Хильшер.
– Вот именно! Даже медведи из берлоги носа не кажут! Чего уж о людях говорить! – нашелся Штрудель. – А в ваших фуражках вы на улице уши мгновенно отморозите! А потом они чернеют и распухают! – посчитал своим долгом предупредить высоких гостей Дитрих. – И потом они трясутся как оладьи…
– Я об этом не подумал, – помрачнел фюрер.
– Не волнуйтесь – все уже приготовлено! – радостно сообщил Штрудель. – Я позаботился заранее… По спецзаказу пошили подбитые мехом плащи с теплым воротником, шапки… Прошу, – он проводил высоких гостей в теплый ангар, где в специальных гардеробных шкафчиках хранилась одежда.
– Ого, соболь! – с видом знатока произнес Зиверс, поглаживая рукой искрящийся нежный мех воротника.
– Все только самое лучшее! – заверил Штрудель. – Лично контролировал!
– А для носа есть какая-нибудь рукавичка? – не упустил возможности подковырнуть Штруделя Фридрих.
За прошедший с их последней встречи год Хильшер возмужал и уже не казался прыщавым угловатым подростком. Он стремительно превращался в молодого мужчину, но гормоны молодого тела еще иногда брали верх над рассудительным рейхсфюрером.
Штрудель смущенно закрыл рукой распухший сизый нос.
– Буквально час назад отморозил, – виноватым тоном произнес он.
– Не смущайтесь, профессор! – весело оскалился Хильшер. – Этот цвет так идет к вашим глазам… Право слово, господа, а не ввести ли нам в Рейхе новую моду на отмороженные носы?
– Фридрих! – не выдержал фюрер. – Сейчас не время и не место для дурацких шуток! Мы стоим на пороге новой эры…
– С вашими постными физиономиями только новую эру и открывать! – непочтительно перебил фюрера Фридрих. – Взбодритесь, господа! В новую эру нужно вступать легко и непринужденно! А вы словно на эшафот карабкаетесь! У Вольфрама было точно такое же лицо, когда он ждал встречи с Тощей Вдовушкой!
– А ведь Фридрих прав! – согласился с доводами рейхсфюрера молчаливый Зиверс. – Мы победители, господа! И даже на эшафот нужно подниматься с улыбкой на устах!
– Может быть, ты и прав, – задумчиво произнес фюрер, примеряя подбитый мехом плащ. – Дитрих, а от наших диверсантов нет вестей?
– Никаких, – покачал головой Штрудель. – В запланированное время мы открывали портал – никто не вернулся!
– Так или иначе, но время вышло, – произнес фюрер. – Ждать мы больше не можем! К вторжению уже все готово! Гудериановцы прибыли?
– Еще неделю назад, – ответил профессор. – От тарахтения их танков у меня голова раскалывается! И выхлопные газы…
– А что ты хотел? На дворе зима – дизель замерзает! – не проявляя и тени сочувствия, бросил фюрер. – А машины должны быть на ходу! Вот ребята и прогревают.
– Да я что? Я уже и привык! – подстраиваясь под главу государства, тут же изменил свою точку зрения профессор.
– А мотострелки из моего «Лейбштандарта»?
– Прибыли три дня назад. Меня от них в дрожь бросает! – передернул плечами Дитрих. – На улице морозище, а они в одних гимнастерочках…
– Не передергивайте, профессор! – осадил его Лепке. – Это самые лучшие в Рейхе солдаты – каждый стоит десятка! Морозоустойчивые, выносливые, спасибо Йохану! И оскорбляя их, вы наносите оскорбление всему Рейху, который возлагает на них большие надежды!
– Виноват, майн фюрер!
– Спасибо, Карл! – рассыпался в благодарностях доктор. – Это не только моя заслуга – работали все!
Слух о том, что на полигон фюрер прибыл лично, разнесся с быстротой молнии. Танкисты спешно проверяли машины и выстраивали их рядами, словно на параде. Солдаты и офицеры «Лейбштандарта» тоже строились в спешном порядке. Пока фюрер примерял обновки, верные солдаты ожидали вождя на улице, выстроившись в шеренги. Едва только высокие гости вышли из ангара, в небо взметнулся лес рук:
– Зиг хайль! Зиг хайль! Зиг хайль!
От рева тысяч луженых глоток с вековых кедров осыпались на землю шапки снега. Фюрер отсалютовал верным солдатам. К нему строевым шагом приблизился крепкий сухощавый мужчина лет пятидесяти, со знаками различия танкового бригадного генерала.
– Майн фюрер! – отрапортовал он. – Танковая бригада «Фельдмаршал Гудериан» к выполнению боевого задания готова! Командующий бригаденфюрер Вайзель!
– Хайль Гитлер! – выкрикнул Лепке.
– Зиг хайль! Зиг хайль! Зиг хайль!
Бригаденфюрер четко развернулся на каблуках и занял свое место во главе танковой колонны.
Из строя бледных пехотинцев, одетых, несмотря на мороз, лишь в полевые летние мундиры, выбрался офицер. Он слегка заторможенно подошел к горстке высших чиновников.
– Майн фюрер! – хрипло произнес он. – Полк «Лейбштандарт Карл Лепке» для выполнения боевой задачи готов! Командующий полком штандартенфюрер Себастьян Шварцвальд!
– Хайль Гитлер! – вновь выкрикнул фюрер.