– Фир, я пришла еще раз извиниться…. Я действительно не хотела, чтобы так получилось,… а еще сказать… что вполне тебя понимаю… что ты теперь не хочешь со мной общаться… Я действительно, понимаю… мне очень жаль,… а еще, вот, – я сняла и положила на стол рядом с ним все его подарки. – Тут почти все. Демона и Киша, прости, я не смогу тебе вернуть… Не смогу… прости… сам понимаешь… В общем, прости, я пойду… Я тебя больше не побеспокою…
Я развернулась уже уходить, когда услышала тихий голос эльфа.
– В жизни я встречал разную боль… разные чувства… отношение… За что-то мог простить, за что-то нет… За многое я убивал… Но только теперь я понял, что больнее всего может сделать тот, кого ты больше всего любишь.
– Прости…
– Тебе, мышонок, я всегда прощу все, что угодно… даже свою смерть,… но только тебе… Единственное, что не смогу простить – если ты уйдешь… Так что забирай обратно все свои подарки, и не обижай меня больше таким. Дарил я в своей жизни подарки не часто, и каждый, поверь, не стоит того, чтобы с ним так обращались, и тем более возвращали. Такими подарками не раскидываются, и я тебе уже говорил, и не раз – никогда их не снимать, – сказал, как-то уж совсем устало Фир.
На меня вдруг нахлынуло такое облегчение. Он меня простил. Он меня не прогоняет. Я осторожно подошла к нему, все еще боясь поверить в такое счастье. А Фир, вдруг схватил меня за руку и дернул на себя. В следующую минуту, я уже сидела и плакала у него на руках, а он привычно меня обнимал и успокаивал. Гладил по спине, голове, целовал в висок.
– Ну все, все, моя девочка, успокойся, все хорошо, все уже прошло. Я тебя люблю, все будет хорошо. Я на тебя совсем не сержусь и не обижаюсь. Бывает, со всеми бывает. Ты еще не можешь полностью контролировать свою магию. Ну все… ну перестань, мой мышонок. Ну, давай вытри слезки.
От Фира пахло так необычно. Мед с мятой и кориандром. Может, потому, что он пил?
– Ты пил?
– Да.
– Вкусно?
– Нет.
– Зачем тогда пил?
– Мне было плохо, очень плохо. Я думал, что так станет легче.
– Стало?
– Нет… только хуже, – еще крепче обнял он меня.
– Прости меня, Фир.
– И ты меня, Кьяра,… прости… – у меня покраснели даже уши. От того, что вспомнила, что тогда сказал Фир и что собирался делать.
– Я, вообще, не хотела… ну, то, что ты говорил… меня просто пригласила Марина на день рождения, и в качестве подарка попросила одеться всех нас так, как ходят у нее дома…. Я… прости, Фир…
– Ох, мышонок, мышонок. Чего же ты ко мне не пришла и не сказала, почему я об этом узнал только от своего помощника? И все выглядело иначе, чем с твоих слов. Мы же с тобой друзья были, и всегда будем. Давай так – если тебе вдруг кто предложит куда сходить, ты мне расскажешь. Да и если станет скучно или одиноко, и ты захочешь выйти куда – ты придешь ко мне, и мы во всем разберемся, и если уж не поможет, то обещаю, что я тебя сам свожу везде, куда ты захочешь, даже в тот же паб «Докиримас», хорошо?
– Но ты же занят, Фир. Мне не хотелось тебя отвлекать, у тебя и без меня столько работы и забот.
– Ты такая еще дурашка, Кьяра. Для тебя у меня всегда будет время, чем бы я ни был занят. И давай уж, если все по-честному, то ты прекратишь свои фокусы и в Академии – мне надоело постоянно читать антискользящее заклятие, и покрывать тебя с твоими друзьями перед ректором.
– Но…
– А ты думала, что я не узнаю?
Я только кивнула. А Фир по-доброму улыбнулся и сказал:
– След, Кьяруська, след ауры. Обычно, он остается очень незаметный и неуловимый. Даже если ты специально зачищаешь. Вот только я твою магию знаю, как свою. Как знаю и тебя. Я видел, как она росла и формировалась, так что, меня ты никогда не проведешь, мышонок.
А мне вдруг стало очень стыдно и оставалось только кивнуть на все это.
– Прости…
А Фир уже вовсю смеялся.
– Ох, ты ж, мышь моя любимая. Пошли спать, хватит на сегодня нам потрясений. Пошли.
Фир на руках меня отнес в мою комнату, помог раздеться до нижней туники, да и сам разделся до бридж, и тут же улегся рядом со мной спать. Я не возражала совсем, ни ему, ни мне не хотелось, ни возвращаться в его комнату, ни вспоминать события, что там были, хотелось вот так просто побыть с ним рядом.
Я долго не могла устроиться, и все крутилась и крутилась, в отличие от эльфа, который вроде бы уже давно спал. Ну вот, вроде и улеглась. Подняла глаза. Фир спал на спине, закинув одну руку за голову, а вторую положив на живот.
– Спокойной ночи, Фир, я тебя люблю, – тихо прошептала я, боясь потревожить сон эльфа.
Фир сграбастал меня себе под мышку и поцеловал в висок.
– И я тебя люблю, малышка, а теперь, наконец, хватит крутиться и спи!!!
Утром Фир разбудил меня с рассветом, и мы помчались в Академию. О том, что было вчера, никто из нас больше ни разу не вспоминал. Вот только наши отношения изменились, они стали, если можно так сказать, еще ближе. Теперь, даже несмотря на занятость Фира, мы с ним проводили очень много времени вместе. Часто засиживаясь далеко за полночь.
С приближением праздников, у нас появилось много практики и всяких проверок знаний. Я, наверно, еще никогда так не нервничала, хоть все честно и выучивала, и готовилась. Часто, когда я начинала совсем уже дрожать и дергаться, Фир, как и когда-то, начинал рассказывать мне какие-то истории, смешные и не очень, но всегда общее в них было то, что они меня отвлекали, и я сама не замечала, как успокаивалась. А еще мы стали много гулять. Я выходила после учебы за ворота Академии, заходила в ближайший переулок, и там меня уже ждал Фир. А дальше мороки, и мы свободны, и нас никто не может узнать. Фир мне показывал город и уже через какой-то месяц – полтора, я могла ориентироваться в нем не хуже самого эльфа. Мне очень нравилось проводить время вместе с Фиром, но я, как и раньше, не настаивала и не напрашивалась. Я все еще боялась отвлечь его от чего-нибудь важного. Поэтому инициатором всех наших прогулок был Фир. Как я и обещала, я прекратила поддерживать Марину с девочками в их шутках. Они поначалу очень на меня обижались, а потом вроде как смирились. Я, конечно, стала не такой популярной, как раньше, но для меня сейчас это было не особо и важно, ведь теперь я все свое свободное время проводила с Фиром. Эльф в свою очередь, как и обещал, сводил меня в тот злополучный паб. Ой, если бы я только знала, то и носа туда не сунула. Все время, что мы там были, Фиру было весело, а вот я все время краснела и дергалась. Там, в общем, и мужчины и женщины раздевались за деньги, и предлагали себя. Мне было очень неудобно такое видеть, а особенно осознавать, что Фир обо мне тогда подумал.
Кстати, Лику туда тоже не отпустили, не знаю, кто ее рассекретил, но она, как и я, так и не попала в этот паб…
Единственное, что меня очень расстраивало, так это то, что после моего нападения, связь между камнями так и не восстановилась полностью. Я иногда могла услышать Фира, или он меня, но все равно не часто, и не было больше такого потока мыслей и эмоций, как раньше. Иногда что-то проскальзывало, и то случайно, хоть я и развязала все узелки. Фир посмотрел на камни и сказал, что с камнями все в порядке, и все дело в нас, а скорее всего, во мне. Что я не могу себя или его простить, вот и блокирую подсознательно связь. Что касается Фира, то я точно была уверена, что давно его простила, а вот себя – нет, я никак не могла себя простить за то, что обидела своего любимого эльфа.
Конечно, со временем все изменится и пройдет. Связь восстановится, не может и не восстановиться. Но вот сейчас, я себя чувствовала ужасно одиноко без шепота мыслей вредного эльфа, от чего становилось еще хуже.
Фир видел мое состояние и всячески пытался помочь. Все изменило всего одно слово. Всего одно действие.
В тот день Фир меня вытащил кататься. Было очень весело. Дороги уже промерзли, и кое-где пробивался снежок. Мы катались до самого обеда, и остановились только тогда, когда поняли, что у меня и Фира животы стало подводить от голода. Но, к моему изумлению, вредный эльф не вытащил готовую еду. Он, как когда-то давно, там, дома возле озера, пошел на охоту, оставив меня разжигать костер.
Было так спокойно, моя душа плавала в приятных воспоминаниях, ни на что более не обращая внимания. Так что появление сзади эльфа, я совсем не ожидала. Совсем-совсем не ожидала. Так не ожидала, что когда услышала шорох, то моя сила тут же отозвалась, и вот второй раз мой любимый эльф летит спиной вперед.
В этот раз было дерево…
– Фир… Фир… Боги, Фир, ну посмотри на меня… – Опять! Что же я наделала, как же так получается-то. Ведь это Фир. Почему же моя сила обращается ему во вред.…
Не было сил даже плакать.
– О, боги, Кьяра! Второй раз?
У него же кровь вон на затылке и опять виновата я…
– Прости меня, пожалуйста. Прости, Фир,… ну, пожалуйста,… прости… – я боялась посмотреть ему в глаза и увидеть там все, что он обо мне подумал, но так и не высказал.
– Прости меня, пожалуйста. Прости, Фир,… ну, пожалуйста,… прости… – я боялась посмотреть ему в глаза и увидеть там все, что он обо мне подумал, но так и не высказал.
– Ох,… Кьяра,… это ж я вроде пострадал… ладно, так дело не пойдет. Мне твоя совесть порядком уже надоела. Вот нужно было тебя самому воспитывать. Не было бы проблем. Нет, мало того, что приложила об дерево, так она меня еще решила совестью своей доконать. Хватит! Давай руку. Будем решать сейчас, раз и навсегда! Что смотришь на меня так?! Руку давай!
Я нерешительно протянула ему правую руку. Что-то в этот раз я, кажется, перестаралась. Или нет. Фир сдвинул рукава моей куртки и, не раздумывая ни секунды, укусил меня за запястье. Сильно. Больно. До крови!
– Ай!
– Вот тебе и «ай». Все, теперь мы с тобой в расчете. Ты меня об дерево и стенку в доме ударила? А я тебя укусил. Но вот чтобы всякая дурость в голову больше не лезла, заживать будет долго – недели три как минимум, и еще столько же чесаться. Так, в напоминание.
– Но, Фир,…– я никак ничего не могла понять.
– Все, Кьяра, хватит! Я устал уже от этого. Я устал от тишины! Я хочу, как раньше, переговариваться с тобой. Я скучаю по твоим комментариям моих лекций. Я устал от твоей совести. Мне все равно, что так вышло. Нет, конечно, кого другого я б уже давно отправил к прародителям, но ты моя семья. Я тебе уже сказал еще тогда. Я не сержусь! Я простил и прощу тебя всегда и все. Да, так вышло, что ты применила против меня магию! Да, не раз! Да, другой был бы уже мертв на твоем месте! Да, так вышло, что я такой, и ты как никто другой об этом знаешь! Но это же ты! Ты моя семья! Разве после того, как я тебя укусил и тебе придется, как минимум два месяца, страдать с этим укусом, ты меньше меня любишь или будешь от меня отказываться?
– Но это все другое, Фир. Укус не может убить.
Фир рассмеялся. От всей души. Давно я не слышала такого его смеха.
– Твоя магия меня тоже не может убить, Кьяруська. Ох, и самомнение у кого-то растет. Эльфеныш ты мой, эльфеныш. Не бери больше в голову ничего такого. Я тебе сказал тогда и повторю сейчас: Я тебя люблю. Очень сильно люблю, и такое недоразумение не заставит от тебя отказаться. Ясно?
– Угу, – наверно, эти его слова и заставили меня простить свои поступки. А еще жутко чешущаяся рука…
«Какой же он все-таки хороший».
– Только для тебя, Кьяруська. Только для тебя «хороший».
Глава 17
Приближались праздники середины зимы. На улице похолодало. Наша полоса препятствий подверглась изменениям. Теперь озеро сковывал лед. И вместо ныряния, нам предстояло карабкаться вверх по скале. А еще выпал снег, много-много снега…
Мы с Фиром решили провести все выходные дома в саду, как когда-то давно, лепить снежных химер и играть в снежки, но все оказалось совсем не так как мы планировали… В пятницу вечером я пришла домой после занятий. Фир был в библиотеке и что-то читал. Я уже подходила к нему, чтобы поздороваться, как вдруг он вскочил так, как когда-то у бабушки и умчался…
«Из дома ни ногой, даже в сад, позови Киша, еда в подвале, собери сумку, будь готова в любой момент уходить. Ты меня понимаешь, Кьяра. Я не шучу!»
Я понимала, все я прекрасно понимала. Стоило только увидеть его взгляд, такой же, как тогда в домике в лесу…
Что-то случилось…
На все выходные меня закрыли в доме. Фир был занят. Не знаю, что там у него происходило, но все время я чувствовала его раздражение, огорчение и злость, так же временами прорывалась боль. Я очень за него волновалась. Хотелось спросить его: все ли в порядке, да и, вообще, поговорить, но он запретил его отвлекать, ни в коем случае просил не звать. Разве что-то случится, очень и очень важное. Важного ничего не случалось, так что оставалось только волноваться, ждать и ограничиваться разговорами с Кишем. А потом он пришел. В воскресенье вечером. Весь в крови и шатаясь.
– Фир, Фи-и-и-ир, что случилось? Фир, ты ранен? Где, куда? Столько крови-и-и. Фи-и-ир не молчи…
– Все хорошо, мышонок. Это не моя кровь… Со мной все хорошо, я просто устал… Очень сильно устал…
Что произошло, он мне, конечно, не сказал. Сказал, чтобы я не волновалась и это не его кровь. Я бы поверила, если бы не увидела свежие, заживающие порезы на руках, шее и левом плече. Но настаивать я на объяснении не стала, все-таки он взрослый и ему виднее, если бы было что страшного, то наверняка рассказал бы. Единственное, что Фир сказал, что завтра занятия в Академии отменены. И попросил меня ему что-нибудь на ночь почитать и посидеть с ним. Я читать Фиру?!?!?! Такого еще ни разу не было и мне стало страшно…
Пока он готовился ко сну, я спустилась в библиотеку за книжкой, которую не дочитала. Устроившись рядом с ним, я начала читать. Хватило всего пары страниц, и вредный эльф уже спал, держа меня за руку. Потихоньку забрать свою руку у него, не получалось – он начинал просыпаться, а будить его мне совсем не хотелось. Кое-как устроившись тут же, я постаралась заснуть.
На следующий день Фир проснулся только к обеду. И то, только потому, что я его разбудила. Ну не могла я больше так лежать. Все тело затекло, да и в туалет уже хотелось неимоверно, и это я молчу о том, чтобы чего-то попить или покушать. Сама я уже давно проснулась и тихонько лежала, боясь его разбудить. Все мои попытки выбраться из захвата Фира по-тихому, провалились. Он, либо начинал просыпаться, либо сжимал еще сильнее. Вот я и решила подождать, и потерпеть пока уже совсем станет невмоготу. В понедельник, ближе к вечеру, когда я уже собиралась идти в Академию, Фир зашел ко мне в комнату.
– Нам нужно поговорить, Кьяра… В пятницу вечером, в Академии, обнаружили около десяти диких…. Как они оказались в Академии, никто не знает… Их обнаружили в парке Академии, и они двигались в сторону общежитий… Есть пострадавшие… Много… Пятнадцать магистров и четыре адепта получили ранение разной тяжести и более ста адептов погибли. Твои друзья… они тоже пострадали, Кьяра. Марина… она сейчас в… ею занимается Филона, с ней все будет хорошо, правда, не сразу, но будет. А вот мальчишки, они… мне очень жаль, Кьяра,… у них не было шансов… Это не совсем обыкновенные дикие были… Я еле справился с одним из них, и то мне помог Рек. Никто не знает, что там произошло и как эти дикие попали в Академию, и не повторится ли опять это… Академия закроет свои двери для всех. Адепты теперь не смогут никуда выходить и входить. Мне было бы спокойней, если бы ты была сейчас на острове, но я прекрасно понимаю, что сам могу не довезти тебя, и погубить, и сам погибнуть, если по дороге опять встретятся такие же дикие, поэтому я тебя прошу воспользоваться подарком Линнара.
Марина и мальчишки, как же так? А Лика? Она же с Нироем? Как же так. Ведь я в пятницу с ними разговаривала и если бы не Фир, то пошла бы с ними. Как же так.
Фир подошел и обнял меня.
– Поплачь, мышонок, поплачь, тебе станет сразу легче.
– Фир, а Лика? Она тоже?
– Я не знаю, мышонок… Не знаю… Наверно…
Пока Фир не сказал, я и не поняла, что реву. Лика и Нирой, …мне их было так жалко, а Кикс, он так и не закончит Академию, и не поедет путешествовать, как мечтал…
Было больно и страшно, а еще я радовалась…
Радовалась, что Фир не пострадал…
Радовалась, что меня там не было…
Что я выжила, что не мне сейчас нужно лечиться…
А еще я была готова убежать и спрятаться на острове…
Прямо сейчас…
Только еще хотелось, чтобы и Фир со мной там был…
Было так спокойно и безопасно в объятиях Фира, а его слова приносили спокойствие, и убирали все сомнения, и страхи…
– Не волнуйся, моя золотая девочка. Я со всем тут разберусь и приеду за тобой, как и в прошлый раз. Мы опять приедем в Академию, и ты будешь учиться. Не волнуйся, все будет хорошо. Все бу…
Тут мои запястья и лоб обожгло. Так как дернулся Фир, я поняла, что не только у меня. Я посмотрела на руки, даже сквозь рубашку и свитер пробивалось сияние, а у Фира сиял еще и венец. Наверно, и мой тоже сияет.
– Фирантеринель, о, Кьярусь, хорошо, что и ты тут, успокою Линнара и Кени. У меня плохие новости, Фирантеринель. Остров закрыт. Границы активизированы. Сегодня на остров вместо Федуранель и Тьюро прибыло четверо диких. Они были весьма необычны. Линнар и Кени еле с ними справились. Причем оба были тяжело ранены. Только своевременная помощь домовушек смогла помочь нам справиться с ними. Куда пропали настоящие Федуранель и Тьюро, мы не знаем, и просим тебя разобраться.
Как только появилась перед нами Нинея, Фир обнял меня и притянул к себе поближе. Защищая, оберегая и согревая своим теплом. Я чувствовала, что он очень напряжен.
– Я не могу сейчас, Нинея, прости. В пятницу в парке Академии появилось десяток тех же необычных диких. Пятнадцать магистров пострадало, да и более сотни погибших адептов. Академия сейчас уязвима, я хотел бы отправить на остров Кьяру.