– Кьяра, с тобой все в порядке? Ты не пострадала? Я не слышала твоего имени.
– С ней все в порядке, она была у меня дома, а не в Академии, так что не пострадала.
– Хорошо, но забрать я ее не могу. Остров закрыл границы. Ты же знаешь, что это значит, Фирантеринель. Никто не пройдет, пока опасность не исчезнет. Самое ужасное, что мы даже не знаем, что это за опасность и откуда она исходит. Ведь кто-то усилил же так диких, даже Марьяна не смогла пробиться на острова в свое время. Ладно, попробую найти других наследников. Я так понимаю, что ты тоже закрыл Академию?
– Нет, но закрою.
– Ясно. Берегите себя, дети. Если будут какие новости, держи нас в курсе, Фирантеринель.
– Хорошо, хранительница.
Нинея еще раз грустно окинула нас взглядом и исчезла.
– Фир? Что теперь будем делать?
– Не знаю, Кьярусь, не знаю…
Так мы простояли несколько минут. Фир уставился в какую-то одному ему ведомую точку за окном, а я старалась не шуметь и не отвлекать его. Было очень страшно смотреть на то, как мой мир опять начинает рушиться.
– Ладно, нечего нам тут задерживаться. Сейчас соберем все, что нужно, и уходим в Академию, и я закрываю ее. Будем в осадном режиме, пока я во всем не разберусь.
– А почему ты, а не ректор?
– Потому, что ректор – декан общей магии – он хорошо знает бытовую магию, Филона хорошо знает целительство, а я защиту и нападения. Так как все мы разумные и хотим выжить, то ректор прекрасно понимает, что я с управлением на данном этапе справлюсь лучше, и поэтому в таких вот ситуациях я главнее его, и Академия подчиняется мне полностью. Ладно, пошли.
Мы пошли собираться. Фир сам отложил все, что нам может понадобиться. Когда мы вышли из дома, Фир из-под свитера достал какой-то кулон, потом что-то прошептал над ним и дом засветился зеленым, а потом и вовсе исчез. На его месте появился небольшой домик с запущенным двором и обветшалым забором.
– А…?
– Он тут, – сказал Фир, показывая на кулончик, который мерцал слабым зеленоватым светом. – Вот, надень. Потом, когда со всем разберемся, то вернем дом обратно или выберем другое место.
– А как такое…
– Артефакт древних. Больше не спрашивай. Я тебе потом расскажу все, сейчас мне нужно подумать.
Так молча мы и дошли до Академии. На территории Академии, возле входа, уже стояли преподаватели во главе с ректором, и ждали нас. Вернее, они ждали Фира.
Филона тут же бросилась ему на шею.
– Фирантеринель, о боги, как я за тебя волновалась. Хорошо, что с тобой все в порядке. Стоило ли так рисковать ради какой-то человечки?
От Фира пришла волна раздражения и он, скрипнув зубами, отцепил ее.
– Не твое дело, Филона. Мы уже обо всем с тобой поговорили. Не стоит на меня вешаться. Ничего не изменилось. Если все готовы, приступим. Кьяра, можешь идти в общежитие.
– Хорошо, – не стройно ответили Фиру преподаватели.
Все встали вдоль стены Академии на расстоянии нескольких метров один от другого. И начали что-то шептать. Фир был как раз напротив главных ворот Академии. С каждым словом становилось все громче, и все стены стали светиться всё больше и больше, а потом, вообще, от них стала ползти стена света вверх. Все выше, и постепенно стала накрывать нас куполом. Многие адепты выскочили на улицу и стали смотреть за происходящим. Но никто не решался подойти поближе. Я тоже остановилась и замерла в восхищении.
Когда свет над нами сомкнулся – преподаватели стали один за другим падать на колени. Никто не устоял, создавалось такое впечатление, что у них вдруг просто закончились силы. Некоторые стали абсолютно седыми, у других появилось всего несколько прядок седых волос. Всего несколько не изменилось никак, Фир в том числе, они постояли так несколько минут и начали подниматься. В основном, это были магистры – главы факультетов и ректор.
Многие, просто сели и отдыхали, а те, кто поседели полностью, упали без сознания.
– Филона, шевелись.
Она только устало кивнула. Подозвала жестом высыпавших на улицу адептов.
– В больничное крыло всех, кто лежит и не поднялся, я сейчас подойду, позовите кто-нибудь мои четвертый и пятый курсы туда же. Все остальные постарайтесь сейчас отдохнуть, и я предупрежу кухню, чтобы вам организовали сегодня усиленное питание. До завтра ничего магического, – сказала тихим голосом эльфийка но, что удивительно, нам ее было очень хорошо слышно. Потом заговорил Фир.
– Ко мне в кабинет всех старост групп пятого и четвертого курса через полчаса.
Все адепты тут же принялись исполнять указание главной целительницы Академии и Фира. Фир стоял чуть шатаясь. Я встретилась с ним взглядом и услышала:
«Все нормально, мышонок, устал просто сильно, а так все нормально. Иди ко мне в кабинет прямо сейчас, пока все заняты, поможешь мне».
«Хорошо».
«Не забудь про браслет».
«Мог и не напоминать».
«Мог, но напомнил, не забудь, иди уже».
В кабинете Фира было как-то пусто и мрачновато. Я только успела зайти в ванную и оставить там свои вещи, когда появился Фир. Он прошел за мной туда.
– Помоги снять свитер и рубашку.
– О-о-о, Фир, там же ничего не было вчера, когда тебя ранили? – свитер был черный, и ничего не было видно, а вот на рубашке, на спине уже расплылось довольно большое пятно крови.
– Вчера днем, Кьяра. Просто я залечил с помощью магии, и рана постепенно сама заживала, хоть и намного быстрее, чем бы без вмешательства магии. А сейчас я потратил весь свой резерв, и магии на рану тоже соответственно не осталось. Она восстановится, но пару часов придется потерпеть. Так что, тебе придется побыть моим лекарем. Там, в шкафу, на третьей полке слева, найдешь мазь и бинты.
Когда с раной было закончено, я помогла Фиру надеть рубашку и застегнуть свитер тоже. Пока я мучила бедного эльфа, в кабинет уже доставили еду.
– Фир, почему они поседели?
– Отдавали часть жизненных сил. Не научились различать до сих пор свой магический резерв и жизненные силы. Вот и добавили больше, чем могли.
– Но разве, если бы они не добавили, то вы смогли бы закрыть Академию?
– Смогли, было бы медленнее и тяжелее, но все равно все получилось бы. Ты давай, тоже покушай. Обед все равно пропустили уже, а до ужина еще далеко.
– Не хочется, Фир.
– Хочется не хочется, а вот этот кусок мяса и кашу, чтобы съела.
– Но, Фир…
– Не зли, Кьяра.
Тяжело вздохнув, пришлось кушать. Иногда Фир меня своей опекой просто убивает. Ну, покушала бы попозже, нет вот, прямо сейчас кушай, да еще и кашу-у-у.
Пока я мучилась с мясом и кашей, Фир все почти съел, и сейчас сидел за столом и пил свой любимый шиповник. От доедания, меня спасло появление старост. Фир кивнул на дверь, и я спряталась в ванной. Мне было все прекрасно слышно.
Глава 18
Проснулась я у себя в кровати на рассвете. На столе был завтрак и записка от Фира.
«Привет, сонька. Решил тебя не будить. Завтрак на столе. Занятий сегодня и завтра не будет. После обеда будет объявление, так что, никуда уходить не спеши. Лика жива, она сдавала профессору Люмьеру курс, когда все это произошло. Она сейчас спит рядом с Мариной. Постарайся особо без крайней нужды по Академии не шастать, и еще, на обед иди лучше с кем-нибудь в компании. Если вдруг нужно будет идти одной, то лучше воспользуйся невидимостью. Не знаю, поможет ли, но так хоть мне будет чуть спокойнее. Кстати, если кто спросит, то я за тобой зашел к дяде и забрал в Академию. Ты о нападении не знала, а в Академию приходила, но она была закрыта.
Твой Фир.
Попробуй только не покушать, лично позабочусь о том, чтобы неделю сидеть не могла!»
Ой, я совсем обо всем забыла. Нирой и Кикс. Как же я могла забыть… Ведь они… они… они погибли… А Фир как всегда, кратко и по делу, и никаких эмоций. Неужели ему совсем не жалко их… их всех…
А Лика, она же любила очень Нироя, как же так, ей, наверно, вообще, очень плохо сейчас… Страшно представить даже… А Марина, она ведь там была…
Я прекрасно помнила, как столкнулась сама с дикими метаморфами, но они были нормальными, если так можно сказать о таких чудовищах, и они до меня так и не добрались, и то, мне потом было очень долго плохо, и страшно, а по ночам мучили кошмары. Что же будет чувствовать Марина? Мне их стало очень жалко и захотелось чем-то помочь. Но чем им поможешь-то сейчас? Только поддержкой и своим присутствием. Больше ничего им предложить не смогу. Но сначала все равно нужно покушать. Фир сейчас в таком состоянии, что шутки с ним плохи, и раз сказал, то лучше так и сделать.
Интересно, что было на завтрак, да и, вообще, был ли завтрак. Как можно спокойно кушать, когда вокруг такое творится. Мне вот и кусок в горло не лезет. Если бы не знала этого эльфа, то даже бы и не пыталась покушать…
Ага, пара-тройка пирогов, настой из шиповника и, конечно, яблоки. Я-я-ясно. Завтрак мне перепал с Фирового стола. Интересно, он сам-то кушал?
Вот так вот позавтракав, размазывая слезы по лицу, я решила сходить проведать девочек. По дороге я встретила ту самую полуэльфийку, которую заметила еще три года назад в школе. Красивая она все-таки.
– Привет.
– Привет.
– А ты тоже в больничное крыло?
– Да.
– Ты себя плохо чувствуешь? Может я смогу тебе помочь? – ее глаза сверкнули совсем не добрым светом. Что-то мне подсказывало, что после ее помощи я вряд ли, вообще, встану когда-нибудь.
– Нет, спасибо, все хорошо со мной, я иду проведать подруг. Они пострадали при нападении. А ты тоже туда?
– Да, у меня там смена начинается. Нас всех, будущих знахарей и лекарей, распределили по сменам, и мы теперь постоянно там дежурим, пока четвертый и пятый курс патрулирует. А ты где была во время нападения?
– Я была в городе. Даже не знала. Пришла из города, а Академия закрыта, и горожане шепчутся, что ее закрыли и никого не пускают, ну не буду же я стоять под стенами, тем более что начинало темнеть, вот я и вернулась домой, обратно к семье. А на следующий день пришел к нам декан моего факультета, рассказал, что тут творилось и забрал меня в Академию.
– Так это из-за тебя тут был скандал? – зло прищурившись, посмотрела на меня девушка.
– Какой скандал?
– Ну как же? Наша глава факультета, профессор Филонителинель, ругалась с профессором Фирантеринелем, из-за того, что он сам собрался идти в город, на ночь глядя из-за какой-то там адептки. Он рисковал почти целой Академией из-за тебя, – полуэльфийка уже шипела. Ну вот, надо же. Ладно, повесим всех собак на Фира. Думаю, к нему особо не побегают предъявлять претензии.
«Не побегут, не бойся, напомни этой милой девушке, что я к тебе зашел только днем, а где был до этого, ты не знаешь…»
– Не хочу тебя огорчать, но профессор к нам с дядей, зашел только вчера днем, а ты сказала, что он ушел на ночь, где он был все это время, я не знаю. Вполне возможно, он просто воспользовался мной как предлогом.
Девушка постояла, обдумывая мои слова, а потом сказала:
– Нет, он не такой. Он не мог. Но ты прости. Просто это так сложно… Я знаю профессора еще с войны. Я тогда поступила в школу, а ее как раз взяли в осаду. Не знаю, что там делал профессор, но он нам остался помочь. Говорили, что он там с какой-то девушкой был, но, наверно, врут. Не знаю. В общем, он был такой… тако-о-о-ой… все девушки ходили в него влюбленные, и я не исключение. А когда погибли наши директора, так он, вообще, взял под контроль весь город и только благодаря ему мы все остались живы. Как вспомню этот ужас… Как-то он пришел с проверкой к нам в госпиталь и заметил меня… Он не ухаживал, не говорил красивых слов, ничего, сразу предложил и предупредил, что ему просто нужно снять напряжение и ничего больше, что это долго не продлится и ему не хочется связываться с человечками, ведь с ними столько хлопот потом. А я хоть и полуэльфийка, но разумна, и чувств себе не позволю. Эльфийка-то я эльфийка, но влюбляюсь, как простая человечка. Я согласилась. Я была согласна на все, только бы побыть с ним рядом хоть чуточку дольше или ближе. Наши «неотношения», продлились четыре месяца, пока была осада, а потом он сказал, что все… Я у него спросила: «почему только так? …», а он ответил, что уже любит и давно… Я пошла за ним в Академию, в надежде завоевать его сердце. Только в Академии, увидев нашего профессора Филонителинель, я его поняла. У меня нет, и никогда не было шанса. Ее невозможно не любить. Она ему подходит идеально. Она вся совершенна, так же, как и он… их невозможно не любить, ими невозможно не восхищаться… а потом они ругались у всех на виду, ОН ругался с НЕЙ. Они ругались из-за ТЕБЯ. Какой-то человечки! В тот момент мне хотелось тебя убить, только бы они не ругались. Я не подумала, что он мог отговориться тобой. Но я в это не верю. У него были какие-то важные дела, и он, наверно, просто не захотел волновать нашего профессора. Прости меня, пожалуйста.
Я была в шоке. Фир такое сделал… нет, ну ладно, я уже тут почти привыкла, что его поступки далеки от норм, но вот как можно так все перевернуть с ног на голову. Даже мне было понятно, что Фир отговорился, чтобы от него отстали, неужели за все то время, что она была с Фиром, не выучила, что он вот так, не мог сказать. Вообще бы не сказал никому о таком, тем более такими словами…
У меня просто нет слов, это просто не помещалось у меня в голове. Может, это какая-то болезнь тут ходит? При появлении Фира, отключаются мозги, и включается глупость. Что же тогда я не болею, может, у меня иммунитет? Или я уже переболела этим, и сама не заметила… да, вроде нет… Это, наверно, так прекрасно болеть кем-то, и видеть в нем только хорошее…
Фир у меня в голове смеялся. А я смутилась. Все-то он слышит. Я ведь совершенно забыла, что из-за волнения за него, распустила со связи все узелки…
«Фи-ир-р-р, это что такое? – решила я начать первая, пока ему не пришло в голову меня дразнить».
«О-о-о… опять Лизанинель, и когда она успокоится, достала уже, ходит и как птенец в рот заглядывает».
«Разве так можно, она же в тебя влюблена?»
«И что? Мне из-за этого стоит делать то, что ей угодно? Не выйдет. Если бы я считался с мнением каждой влюбленной дуры, то давно был бы уже мертв. Я ее сразу предупредил обо всем, так что, все предельно честно. И ее фантазии в отношении меня и Филоны – это полный бред. Все ее студентки, готовы меня раздеть и связанного доставить к ней в постель, лишь бы она была счастлива. А та им и потакает. Это все длится уже не первый год… Не лезь в это, Кьяра, оно тебе не нужно, да и рано этими всеми интригами заниматься».
«Но, Фир, так же нельзя. Поговори с ней еще раз».
«Я сказал, не лезь, Кьяра, это не твое дело».
«Ну и ладно», – я тоже на него рассердилась и обиделась.
– Ничего страшного. Меня зовут – Кьяра. А тебя?
– Лизанинель Ночная Звезда. Но ты можешь звать меня просто – Лизанинель.
– Хорошо, Лизанинель. Ты не знаешь случайно, где в больничном крыле лежат раненые?
– Знаю, я провожу тебя. Только ты уверена, что хочешь на это смотреть?
– Да. Там мои подруги. С одной мы познакомились на поступлении, да и потом почти подружились, вторая такая же, как и я, ну, ментал, у нее погиб возлюбленный и мне сказали, что ее там же положили. Марина сильно пострадала, а мальчишки погибли. Если бы мне не нужно было в город к дяде, то, наверно, я бы погибла с ними, или тоже, как и Марина, лежала там, в больничном крыле? А, может, я смогла бы им помочь, и мы все остались бы живы, и здоровы?
– Не кори себя, Кьяра. Ничем бы ты им не помогла. Лежала бы рядом с мальчишками или с твоей подружкой. У них всех не было ни единого шанса выжить, а ей просто повезло оказаться под телами, её не заметили и не добили. Говорят, даже сам профессор Фирантеринель еле справился, а это что-то да значит. Он дерется как зверь, и всегда выигрывает, а тут, говорят, что он даже был ранен. Так что, от твоей помощи было бы не жарко и не холодно. Успокойся.
«Вот-вот, мышонок. Даже у этой дуры проскакивают время от времени умные мысли. Киш бы тебе погибнуть не дал, но сам, наверняка погиб бы, а ты лежала теперь рядом со своей Мариной. Так что, не бери лишнего в голову».
Дальше мы шли молча. Лизанинель показала мне, куда идти, а сама скрылась в одной из палат.
Марина спала. Она была очень бледная. Почти вся замотанная в бинты. Если бы я не видела, что она дышит, то ни за что бы не поверила, что она жива. А на соседней кровати была Лика, даже во сне она не переставала плакать. Я не заметила, как ко мне подошла Филонителинель.
– У нее шок, она пришла в себя и пыталась покончить с собой, мы ее насильно погрузили в сон, пока не выздоровеет, мы ее будить не будем, – сказала она, глядя на Марину.
– А-а-а…
– Вторая девушка впала в истерику, ее еще погрузил в сон профессор Люмьер, когда только все это началось. Он приходит сюда и с ней работает. Говорит, через недельку можно будет ее уже будить. Он ей сильно помогает, наверно, если бы не его помощь, она ушла вслед за любимым.
– А когда Марина…?
– Дня через три, не раньше. Ей очень повезло, что она, вообще, осталась жива. Если бы я там не оказалась, ее бы не спасли, счет шел на минуты. Очень жаль, что для многих было уже поздно. Ты тут долго не сиди, все равно ничем не поможешь, а вот когда она очнется, обязательно приходи, хоть тело мы и вылечим без следа, то душу, мы так вылечить не можем, так что твоя поддержка ей очень пригодится. А профессора Люмьера она отталкивает. А теперь иди, Кьяра.
– А…
– Откуда я знаю, как тебя зовут?
Я только кивнула, открывши рот.
– Это очень легко. С первого курса осталось всего трое, и вас знает уже вся Академия. Причем, сейчас только ты не пострадала, остальные с той или иной травмой находятся тут у меня. Они все праздновали в парке, там их и нашли.