— Я все понимаю, — произнесла женщина, — и с этого пути уже никуда не сойду.
Через несколько дней я позвонил ей снова. Голос у женщины был счастливым. Операцию уже сделали, причем все окончилось гораздо лучше, чем ожидали врачи.
Во время нашего разговора она произнесла фразу: «В детстве я всегда хотела ускорить время, — бук вально с яслей хотела побыстрее вырасти, чтобы все у меня было, как у взрослой». Внутренняя спешка, подстегивание времени — это и есть один из портретов вожделения. Человек, стремясь к удовольствию, начинает жить будущим. Он уже не в настоящем, но еще не в будущем. Чувства перестают взаимодействовать с реальностью, душа начинает усыхать.
Есть русская поговорка: «Делить шкуру неубито го медведя». Мечты и цели должны быть, но жить нужно настоящим. Настоящее — это наша душа. Это соединение противоположностей, это совокуп ность прошлого и будущего. Прошлое связано с телом, будущее связано с духом, сознанием. Любовь соединяет противоположности, а вожделение их разрывает.
Если человек начинает жить и мыслить крайностями, он становится их рабом и принять их потерю не может. А когда поклонение противоположностям доходит до критического предела, включается механизм спасения. Если человек не может принять крах будущего, перенести боль от близких людей, тогда крах будущего происходит через шизофрению, астму, рак, диабет и т. д.
Но принудительное очищение можно заменить добровольным. Если серьезно заняться спасением своей души, самые тяжелые болезни могут отступить.
Я вспоминаю счастливый голос этой женщины. То уныние, которое раньше сквозило в ее тоне, исчезло бесследно. При таком настоящем можно быть спокойным за ее будущее.
* * *
Здравствуйте, многоуважаемый Сергей Николаевич! Огромное спасибо за Ваш самоотверженный, кропотливый труд! Все, что Вы делаете для людей, пусть Вам возвернется от Всевышнего!
Хочу поделится опытом своей жизни. Родилась я в хорошей рабочей семье с патриархальным укладом жизни, получила образование в Украине. В 1990 г. вышла замуж за любимого человека, вышла замуж беременной, вскоре родилась старшая дочь. До рождения второй дочери жили хорошо. В 1993 г. родилась вторая дочь, а во время беременности у меня жизнь пошла наперекосяк.
Это я сейчас понимаю, по крайней мере, пытаюсь понять, что же происходило тогда. А в то время были только обиды, слезы, мысли о самоубийстве, осуждение. В общем, все то, от чего Вы предостерегаете людей, а в результате я родила больную девочку. Ребенок-инвалид с врожденным недоразвитием трубчатых костей, в народе — просто карлик. Мы очень любили свою дочь, ездили по всему постсоветскому пространству в надежде найти излечение. /
Ровно через 10 лет после ее рождения у нас родилась третья дочь. Вокруг все знакомые крутили пальцем у виска, врачи спрашивали, как можно в престарелом возрасте (Зблет) идти на такое, неужели вновь хочу родить инвалида. Но я не слушала никого, в моей душе пелась песня, такой счастливой я не чувствовала себя ни при одной беременности. Хотя в моей жизни все шло наперекосяк, — у мужа была молодая красивая подруга, которую он любил и с которой не собирался расставаться. Не могу сказать, что мне было все равно, — было больно, обидно, но это не мешало мне быть по-настоящему счастливой (это я сейчас понимаю, что он мне помогал).
До сих пор не могу то состояние объяснить, но мне было здорово. Я верила в Бога, повторяла: «Как предопределено, так и будет» и допускала, что вновь может родиться больной малыш.
Родилась здоровая, крепкая (3 кг 800 г) девка, всем девкам девка! Растет без болезней, с Божьей помощью, и всегда говорит: «Больше всего на свете я люблю Аллаха!» Сейчас ей 7 лет. С удовольствием учится в школе, ходит в музыкальную школу по классу вокала, посещает бассейн.
В 2005 году я повезла свою вторую дочку лечиться в клинику Илизарова, — лечение долгое, предполагает длительное пребывание в клинике. А в 2006 г. в автокатастрофе погиб мой муж, нелепо. Удар пришелся по печени. Через 9 месяцев после его гибели, в 2007 г. у меня обнаружили онкологию: 3 стадия, правая молочная железа.
Жизнь остановилась. Я проходила весь спектр лечения, во время химиотерапии я проговаривала: «Принимаю с любовью, Всевышний, спаси мою душу. Я знаю, у меня нет будущего, я знаю, что мои дети останутся одни: старшей 17 лет, а младшей всего 4 года...» А средняя дочь — с разными ногами, ведь лечение не было закончено.
Именно в то время я начала работать по Вашей системе: выписывала диски, читала книги. Мне говорили, что надо бороться, верить, надеяться. Нельзя говорить, что пусть будет так, как послано сверху, надо верить в лучшее.
До сих пор в моей душе какое-то спокойствие, какое было тогда. Я просто жила. Молилась, допускала, что, может быть, все мои старания напрасны, я умру и мои дети останутся одни. Но, с другой стороны, я понимала, что главное — не жизнь тела, а душа. Вот и молилась за душу — свою, детей, мужа.
Сейчас октябрь 2010 года. Я живу, работаю, заканчиваю лечение второй дочери в клинике Илизарова в Кургане, повела младшую дочь в первый класс.
Всевышний дал мне время.
Я блисииирна безгранично Всевышнему за то, что Он позволил мне прикоснуться к Вашей информации. Сейчас я молюсь, соблюдаю пост, на многие вещи смотрю по-другому, учусь быть другой, очень стараюсь. Я очень любила и люблю своего мужа, благодарю Всевышнего за встречу с этим человеком.
В октябре 2010 года произошло хорошее событие: я участвовала в Вашем семинаре в Омске. (От того города, где я живу, до Омска 400 км.) У меня не было никаких особенных проблем перед семинаром. Наоборот, все складывалось, как по маслу!
В Омске в гостинице странная ситуация была. Администратор ночью сказала, что оплата, которую я произвела, действительна до 12 часов дня. Я, конечно, немного расстроилась, поскольку больше денег не было с собой, но потом подумала; ничего страшного, будет день — будет и решение; переночую на вокзале или еще где-нибудь; зато я приехала на семинар, ведь я так мечтала об этом.
Наутро собрала вещи и пошла сдавать комнату, но администратор начала извиняться и объяснила, что мне можно жить до 12 часов следующего дня. Так что мне не оставили даже малейшую возможность пожаловаться Вам на чистку (шутка).
Мои подруги шутят: у тебя не жизнь, а телесериал; наверное, ты — любимая героиня сериала тех, кто «наверху», раз выжила после рака, или у тебя «крутой небесный продюсер»...
Пусть поздно, через потери, через измены любимого человека, через горе матери, у которой на руках ребенок-инвалид, через диагноз, не оставляющий больших перспектив, но мне помогли понять, что самое главное — это любовь к Всевышнему и что жизнь — прекрасна. Но ведь поняла же!
В начале февраля 2011 года я позвонил этой женщине. Услышав ее. голос, переключился на видение тонких планов. Надо признаться, выглядела она неплохо.
— Расскажите о вашей онкологии, — попросил я.
— У меня была третья стадия. Вы сами понимае те, чем это обычно кончается.
— А что у вас сейчас?
— Сейчас все хорошо. Недавно проходила медосмотр. Врачи сказали — все нормально.
— По моей диагностике, вы тоже выглядите неплохо, — улыбнулся я. — Назовите имя последней дочки.
Женщина произнесла имя,, а потом добавила:
— Вы знаете, она такой чудесный ребенок!
— Да, — согласился я. — На тонком плане она выглядит прекрасно. Душа добрая. А теперь давайте посмотрим вторую дочку, у которой проблемы. Назовите имя.
При первом же взгляде я увидел очень неважную картину. В обычной ситуации у такой девочки вряд ли могут быть дети. Чувствуется, что потомки тяже лые, как налитые свинцом. Гордыня огромная. Сильнейшее поклонение будущему, идеалам, духовности. Полная непереносимость краха будущего. Про душу тут и говорить нечего. Все это явно тянется из прошлых жизней.
Душа этой девочки до зачатия была очень проблемной, и обоим родителям, особенно матери, дана была возможность привести ребенка в порядок. Но непонимание, что все от Бога, что во время беременности нужно забыть о человеческой логике, естественно, осложнило помощь душе ребенка. Неизлечимое заболевание, постоянно унижая гордыню, идеалы, спасало девочке жизнь. Если бы нашли волшебное лекарство и избавили ее от болезни, уровень гордыни резко возрос бы, вспыхнула бы агрессия к окружающему миру, а потом эта агрессия развернулась бы впрограмму самоуничтожения и девочка, скорее всего, погибла бы.
Сейчас души у многих детей загрязнены настолько, что прежние механизмы очищения перестают работать. Как природа лечит душу? Проблемы опускаются на уровень сознания и тела, начинаются неприятности и болезни. Медицина, стараясь вылечить тело и сознание, забрасывает «грязь» обратно в душу. Чем эффективнее лекарство, тем сильнее загрязняются те слои души, которые связаны с потомками. А далее — бесплодие или рождение больных детей. Или — преступников, — болезнь ведь может поражать не только тело, но и дух и душу.
— Для того чтобы помочь девочке, вам нужно было правильно пройти период беременности. С большим скрипом, но у вас получилось это. Могло быть гораздо хуже.
— Скажите, а почему погиб мой муж? Умница, красавец, кандидат наук. Причем это случилось именно тогда, когда мы начали лечить среднюю дочку.
— В первую очередь, вам нужно было меняться внутренне, — объяснил я. — Лечение, улучшая тело, ухудшало состояние души. У девочки возникла программа самоуничтожения, тут же произошел резонанс в душе отца, и ваш муж погиб.
— Но почему же погиб муж, а не я?
— Потому что вы выдержали испытание на крах будущего, а муж — нет. Он не смог принять рождение такой дочки и, кроме того, жестко относился к вам. У него обнулился запас будущего. Печень связана с будущим, потому и погиб он от разрыва печени. Просто произошло ускорение всех процессов. Вообще, у него основная зона поражения — голова. Если бы не эта авария, через несколько лет он все равно бы умер от травмы головы или от неизлечимого заболевания.
— Продолжайте меняться дальше, — посоветовал я. — Внутренне вы выглядите весьма неплохо. Многие люди не видят разницы между духовным лечением и принятием таблеток. Если лекарство помогло вам и болезнь прошла, принимать таблетки вы больше не будете, и это вполне нормально. Духовное же лечение должно продолжаться всю жизнь, потому что оно делает вас не только здоровой, но и счастливой. Не забывайте о том, что вы есть любовь, что эта любовь бессмертна, что вы — часть Творца. Акогда ваша душа окончательно в это поверит, тогда мир вокруг вас изменится.
* * *
В конце 80-х годов меня очень сильно обидели, причем обижали не один раз, а это продолжалось несколько лет. В начале 90-х я вышла из-под влияния этой ситуации, но обида моя была просто подавлена.
Подавленная обида имела такой симптом: в течение нескольких лет каждый день я на короткое мгновение испытывала сильнейшую душевную боль, которая из-за своей непереносимости сразу же тонула в глубине души. Но я хорошо знала, что эта боль хоть раз в день да всплывет в мое сознание. Тогда я еще не умела сознательно относиться к подобным вещам и принимать правильные меры. Я просто терпела — и все.
В 96 году близкий друг нашей семьи, ничего не зная о моих проблемах, настойчиво посоветовал мне прочитать Вашу книгу «Диагностика кармы». Когда я начала читать, то сразу же подумала, что это не имеет ко мне никакого отношения. Но книга была очень интересной, захватывающей, она была написана очень простым, понятным языком и легко читалась. Я читала ее несколько недель.
Однажды ночью я проснулась и почувствовала жжение в десне под одним из коренных зубов. Ощущение само по себе не было неприятным, но я испугалась, поскольку это был симптом какого-то отклонения от нормы. Тогда я этого не осознавала, но сейчас скажу, что я, конечно, стала сопротивляться этому ощущению. В результате оно за короткое время переросло в боль, которая довольно быстро стала очень мучительной. В правой части подбородка появился твердый бугор, но это был не флюс. Несмотря на сильнейшую боль, больше всего меня пугала не она, а необходимость обратиться к врачу. Потому что это означало бы, что мой организм не способен справиться с болезнью самостоятельно. Я вспоминала содержание Вашей книги и обвиняла себя в гордыне, в агрессии к врачам, и это еще больше пугало меня. Боль стала совершенно непереносимой. Я терпела и надеялась, что организм справится сам. Ради этой самостоятельной регенерации я готова была терпеть все, что угодно.
Потом на всем теле у меня появилась сыпь. Обнаружив ее, я, как ни странно, обрадовалась. Не имея этому логического объяснения, я восприняла это как положительный симптом. Я подумала, что это означает способность моего организма к регенерации. А сейчас уже могу сказать, что я психически приняла этот симптом, и эта психическая реакция была полезной.
Каждое утро, едва проснувшись, я с ужасом ощупывала правую щеку: не появился ли флюс. По моим понятиям, именно флюс — сигнал, что пора идти к врачу. Но флюса не было. Это поддерживало во мне надежду.
Трудно выразить словами силу моих душевных и физических страданий. Однажды вечером настал момент, когда я поняла, что терпеть эту боль больше не могу. Я решила, что наутро пойду в поликлинику. Мое сопротивление было сломлено. Но утром боль заметно уменьшилась и стала вполне терпимой. Ни к какому врачу я не пошла, надежда снова воспряла.
Затем случился второй рецидив, когда я снова решила наутро идти к врачу. И снова утром боль уменьшилась, и к врачу я не пошла.
Потом случился третий рецидив совершенно непереносимой боли. Помню, я лежала на диване и делала вид, что смотрю телевизор. Боль была дикой, совершенно непереносимой. И наступил момент, когда я не смогла уже больше сопротивляться самому ощущению боли. Я осознала, что произошло: мучительная боль расчленилась, расслоилась на две составляющие — собственно боль и психическое сопротивление этой боли. И сразу же боль перестала быть мучительной и причинять страдания. Я лежала и прислушивалась к новому ощущению. Я старалась удержать его, настроившись на «волну» несопротивления, старалась запомнить этот совершенно новый настрой психики на полное несопротивление боли.
Я усвоила этот настрой, и очень скоро немучительное, можно сказать, нейтральное, ощущение боли стало ослабевать, а потом совсем прошло, и одновременно исчез бугорок на подбородке.
Мне показалось, что вся эта история длилась месяц, но когда я подсчитала дни, то их оказалось всего семь. Я была ужасно удивлена.
Спустя непродолжительное время после этой болезни как-то раз я спокойно сидела и ни о чем не димала. И, как прежде, вспомнила о своем обидчике. Но сильнейшая душевная боль в этот раз не поразила меня. Вместо этой боли при воспоминании об обидчике ко мне пришло ясное понимание: именно он был виноват в том, что обидел меня, а не я была виновата, что обиделась на него.
Я сразу же поняла, что такое изменение моей психики произошло в результате перенесенной болезни. В том, что меня обидели, я винила себя. Мы, действительно, так устроены: если нас обидели, мы начинаем обвинять в этом себя, а не обидчика, как это ни странно. Мы можем придумать объяснение, почему виноваты мы сами, а не тот, кто нас обидел; мы можем не придумывать этого. Так или иначе, мы обвиняем себя, обижаем себя после того, как нас обидели извне.
В результате перенесенной болезни выдавилась и покинула организм душевная боль. Но эта душевная боль не являлась обидой. Это была сумма, связь обиды и обвинения себя в этой обиде; другими словами — связь обиды и сопротивления этой обиде. Связь была разрушена, я ее осознала. (Точно так же была осознана и разрушена связь физической боли с сопротивлением этой боли.) Я простила не обидчика, а себя за неспособность простить его.
Мне никак не удавалось простить этого человека: он не раскаивался в том, что обидел меня. Я давно уже чувствовала, что неспособность простить связана с неспособностью обидчика раскаяться. Если нас обижают, но потом глубоко и искренне раскаиваются, то нам очень легко и приятно простить такого человека.
С тех пор я приобрела иммунитет, и если меня обижают, но не раскаиваются, я больше ни в чем себя не виню. Про обидчика же я думаю, что воровству и недостойным поступкам по отношению к нам.
Если мы вводим человека в искушение и он нас обворовывает, то большая часть вины лежит все-таки на нас. Я часто объясняю пациентам: когда мы надеемся на человеческую порядочность, мы тем самым уже совершаем преступление. Надо ставить другого в такие условия, чтобы он был порядочным. Часто надежда на порядочность другого человека прикрывает элементарную лень и неумение вести дела. Если мы ставим себя в зависимость от другого человека, рано или поздно это спровоцирует его на плохие поступки. Надо не надеяться на то, что человек окажется хорошим, — надо помогать ему быть хорошим. Тогда не будет обиды и разочарования, если по слабости человек подведет. Слабый надеется на завтрашний день, а сильный этот завтрашний день обеспечивает.