— Плакали мои денежки, — сказала Раиса, выпрямляясь.
— Деньги следует держать в банке, — вздохнула я.
— Поучи еще… ну, надо же… Мало мне покойника, так еще машину угнали, а теперь и деньги сперли.
— Будем вызывать милицию? — несколько суетливо предложил Витька.
— Только их мне и не хватало, — отмахнулась Раиса, плюхаясь на диван. — Ведь хотела сигнализацию поставить, уже договорилась на понедельник. Соседей на днях ограбили… надо собаку завести, овчарку…
— Вы здесь одна живете? — устраиваясь рядом с ней, заботливо спросил Витька. — В таком доме и без мужчины… неудивительно, что вас ограбили.
— Сгинь с глаз… Маруся, накапай мне валерьянки, — попросила она. — На кухне, в шкафчике… да ты знаешь.
Я пошла в кухню, обратив внимание на то, что Арсений стоит посреди гостиной и оглядывается с весьма хмурым видом.
— А что, собственно, пропало? — донесся до меня его голос, пока я искала валерьянку.
— Двадцать тысяч баксов. Ой, мои драгоценности! — взвизгнула Раиса и помчалась в спальню, откуда вернулась через две минуты со шкатулкой в руках. — Дурдом какой-то. Золото не взяли.
— Да, грабители — оригиналы, — заметил Арсений, продолжая оглядываться.
Я сунула Раисе стакан с валерьянкой и спросила Арсения:
— Что тебе не нравится?
— Все. У тебя не создалось впечатления, что здесь что-то искали?
— Само собой. Это же грабители, они всегда что-то ищут. С золотом возни много, опять же это след, а деньги… — Я не успела договорить, зазвонил домашний телефон. Мы, как по команде, на него уставились, а Раиса сказала:
— Ответь, Маруся.
Я подошла и сняла трубку.
— Госпожа Четвертак? — издевательски поинтересовался мужской голос.
— Слушаю вас, — спокойно ответила я.
— Куда вы дели труп? — Яда в голосе прибавилось.
— Он представляет для вас ценность? — спросила я.
Как видно, не такого ответа от меня ждали.
— Вот что, — сурово произнес мужчина с легкой заминкой. — У вас осталась вещь, которая вам не принадлежит.
— Вы труп имеете в виду?
— Не валяй дурака. Верни ее немедленно и, может, цела останешься.
— Я не претендую на чужое, но вы говорите загадками. Если хотите, чтобы я вернула вашу вещь, объясните, что это такое.
Ответить мне не пожелали. Пошли гудки, и я повесила трубку.
— Угрозы? — спросил Арсений.
— Что-то вроде этого. Некто утверждает, что Раиса стала обладательницей чужого имущества.
— Да я своего лишилась! — рявкнула она и тяжко вздохнула.
— Укажи страдальцу комнату, где он может переночевать, — спокойно предложил Арсений, но мы то с Раисой хорошо его знали и оттого поежились.
— Прямо по коридору гостевая, — буркнула Раиса, кивнув Витьке.
— А-а… — начал тот, но Арсений окинул его ленивым взглядом и как-то уж очень скромно потупился, после чего Витька с завидной скоростью отправился на ночлег. Только за ним закрылась дверь, как Арсений повернулся ко мне:
— Ваша версия происшедшего была полной?
— Моя — да, — поспешила я ответить, точно зная, когда можно повалять дурака, а когда дорогого друга лучше не злить.
Раиса вторично поежилась под его взглядом и заныла:
— Сенечка, я как на духу… Ты же знаешь, я тебе врать не посмею, дура я, что ли… Да и не было у дядечки ничего… а про сверток я рассказывала? — моргнув, спросила Раиса.
— Какой сверток? — дружно рявкнули мы.
— У покойного Николая Ивановича сверточек был. Небольшой такой, вроде записной книжки, резиночкой перетянутый. Я когда из ванной возвращалась, заглянула в гостиную, он как раз пиджак снял, вынул из кармана сверток и погладил его рукой, видно, он чем-то был ему дорог. А потом вновь сунул его в карман пиджака.
— И ты…
— Что — я? Само собой, было страшно интересно, что у него там, но если дядька в гостиной и пиджак лежит на спинке кресла рядом с ним, как я смогу посмотреть, что там?
— И ты отправилась спать, так и не удовлетворив свое любопытство?
— Но…
— Раиса, — произнес наш друг.
— Ну, хорошо, хорошо. Я предложила ему чаю и бросила туда немножко снотворного. А когда дядечка уснул, вынула сверток из кармана. Сеня, там не было ничего интересного. Толстая записная книжка, обложка старая, вся истрепанная, листочки выпадали, вот он ее резинкой и стянул. Хотя на записную книжку это все же было не похоже. Если честно, вообще ни на что не похоже. Написано латиницей, буковки ровненькие, в записной книжке так не пишут. А в уголке дата стояла: 1915 год.
— Может, это дневник? — предположила я.
— Может, но других дат не было. Если б я усмотрела в ней какую-то ценность, то уж непременно бы сперла, а так на что она мне? Пусть дядечка ее гладит и радуется.
— А скажи-ка мне, дитя порока, дядечка что, одетым спал?
Я попыталась вспомнить, был труп одет или нет? Кажется, да.
— Пиджак и ботинки он снял. Я их потом в лесу выбросила. Постельное белье я дядечке выдала, но он им не воспользовался. Лежал в брюках и рубашке, руки на груди сложил.
— А когда ты его мертвым обнаружила, где был пиджак?
— На спинке кресла. Я хоть и здорово нервничала, но все как следует осмотрела и все его вещи собрала.
Арсений прошелся по гостиной и вновь заговорил:
— Выходит, убийцу интересовала записная книжка. Дядя чего-то опасался, точнее, кого-то, вот и предпочел в ту ночь остаться у тебя. И спать лег, не раздеваясь, подозревая, что и здесь его смогут найти. Но ты опоила его снотворным, и он не слышал, как вошел убийца. Тот забрал книжку, придушил мужика… Если он ее забрал, чего они от тебя хотят?
— Откуда же мне знать? — возмутилась Раиса.
— Если будешь врать, на мою помощь не рассчитывай. Сама разбирайся со своим трупом.
— Сенечка, — испуганно пролепетала Раиса. — Да вот тебе крест… — Она истово перекрестилась, а Арсений чертыхнулся. Я решила вступиться за подругу:
— Если его интересовала какая-то вещь, довольно глупо убивать дядю, не убедившись в том, что предмет вожделения у него в руках.
— Правильно, Маруся. Ведь дядька мог сверток спрятать, и что тогда делать убийце? Весь дом обыскивать снизу доверху? — Тут она обвела взглядом гостиную и пригорюнилась.
— Убийца забрал записную книжку, — сказала я. — Это ясно.
— Значит, было что-то еще, — упрямо произнес Арсений.
— Может, и было, — неожиданно заявила Раиса.
— Что значит, «может»? — возмутилась я.
— Я когда книжку листала, обратила внимание, что в середине обложка разошлась, как будто страниц не хватает. Довольно много.
— Убийца взял книжку, не убедившись, что все страницы на месте, а когда обратил внимание на их отсутствие, вернулся сюда, устроил обыск…
— И спер мои деньги, — подсказала Раиса. — Точно, Маруся, все так и было.
— У меня вопрос, дамы: и куда же эти недостающие страницы делись? — Арсений сверлил Раису взглядом, и та вновь принялась креститься.
— Сеня, да неужто ты думаешь, что я стану тебе врать?
— Я знаю, где они, — услышали мы радостный вопль и смогли лицезреть Витьку, щеголявшего в одних трусах. Как видно, он честно собирался лечь спать, но потом все-таки решил подслушать, о чем мы ведем беседу.
— И почему ты не пришиб его в лесу? — возмутилась Раиса, взглянув на его трусы в цветочек.
— Ежу понятно: он мог оставить что-то лишь в одном месте — в машине, — не обращая внимания на ее слова, выпалил Витька и улыбнулся, очень собой довольный. — Вы ж сами говорите, он чего-то опасался. Убийца охотится за записной книжкой, но она не имеет ценности без этих самых страниц. И дядька оставил их в машине, надеясь, что утром заберет. Это же элементарно.
— Парень практически гений, — съязвил Арсений.
— Надо немедленно обыскать машину, — выдал Витька ценное предложение.
— А где у нас машина? — ласково спросила я.
— Черт, — выругался наш друг, направляясь к двери.
— Я с тобой, — сказала я.
— А мне что делать? — возмутилась Раиса. — Я с этим хмырем не останусь, когда по телефону грозят. Какая от него польза? С вами поеду.
— А я? — заголосил Витька.
— Ты дом сторожи.
— Да вы что? А если эти вернутся? Хотите, чтобы меня укокошили, как дядечку? Хороши друзья…
— Тамбовский волк тебе друг…
— Кончайте базар! — рявкнул Арсений. — Едем все вместе.
— Ты в трусах поедешь? — свирепо поинтересовалась Раиса, наблюдая, как Витька устремился к двери.
— Мне надо во что-то переодеться, — сказал он.
— Черти бы тебя слопали, — пробормотала она, подхватила спортивный костюм, который вместе с другими вещами валялся возле шкафа, и сунула ему в руки.
— Я мигом. — Он поспешно удалился в комнату, а вернулся несколько смущенным. Велюровый костюм пришелся ему впору, но выглядел он в нем клоуном, кем, по сути, и являлся. — А у тебя нет мужских вещей? — жалобно спросил он.
— Носи, что дали, и не нервируй меня.
Мы спешно загрузились в машину и через пару минут уже неслись по улице. В свете фонаря я увидела, как из переулка показался джип. Некоторое время я сомневалась, но потом стало ясно: машина следует за нами.
— Джип, — сказала я Арсению, поглядывая в зеркало.
Он кивнул:
— Вижу. Оторвемся.
В чем, в чем, а уж в этом у меня сомнений не было. Арсений сбросил скорость, въезжая в город, мы направлялись в старую его часть, где в лабиринтах узких улиц проще всего было затеряться. Дважды нам пришлось нарушить правила, зато, миновав очередной проходной двор, я с удовлетворением отметила, что джип исчез. Правда, особенно радоваться не спешила.
Из города мы выбирались не меньше получаса, Арсений несколько раз проверял, не появятся ли преследователи. Потом свернул к реке и по дороге, накатанной любителями купания вдали от городских пляжей, направился вдоль берега.
— Где ты бросил мою машину? — подала голос Раиса.
— За старой переправой.
— Да ее там ни в жизнь не найдут, — возмутилась подруга.
— Надеюсь, она застрахована.
— Само собой, но тачку все равно жалко.
Впереди показались деревья, мы постепенно углублялись в лес, свет фар выхватывал из темноты то пни, напоминающие сказочных чудовищ, то заросли кустов. Дорога уже давно кончилась, и я гадала, как Арсений способен ориентироваться в этой тьме кромешной, а еще сомневалась, помнит ли он, где бросил машину Раисы. Оказалось, что помнит. Мы выехали на узкую просеку, окруженную соснами, и Арсений досадливо чертыхнулся.
— Что? — испугалась Раиса.
— На этот раз ее действительно угнали.
Он притормозил, мы вышли из машины и при свете фар обследовали окрестности, точно заправские следопыты. Следы колес видны были вполне отчетливо, похитители, судя по всему, направились в сторону реки. Но так как никого по дороге сюда мы не встретили, выходило, что позаимствовали ее как минимум за полчаса до нашего появления здесь.
— Что делается, — скорбно сказала Раиса. — Ничего оставить нельзя.
— Как же мы теперь узнаем, чего им надо? — вздохнул Витька. — То есть за что дядьку убили. Вещь-то должна быть ценная, иначе с какой стати…
— Интуиция подсказывает, что о ценности этой самой вещи Раиса знает лучше нас, — с усмешкой заявил Арсений, приглядываясь к подруге. Той его слова, а еще больше взгляд пришлись не по душе.
— Сеня, я ж клялась, сколько можно?
— Они не могли тебя выследить? — спросила я Арсения, торопясь прийти подруге на помощь.
— Не делай из меня идиота, — ответил он, и стало ясно: Арсений все еще злится, и конца этому не предвидится.
— Что будем делать? — спросил Витька, переминаясь с ноги на ногу.
— Ты завтра домой поедешь, — напомнила Раиса.
— Что я там забыл? А вам, я вижу, помощь не помешает.
— О господи, — простонала подруга, должно быть, так и не смирившись с утратой машины.
— А если они за домом следили? — продолжил ораторствовать Витька. — И видели, как вы труп в багажник запихнули, да еще и сфотографировали.
— Тогда они фокусники, — хмыкнула Раиса. — Труп я запихивала в гараже, а чтоб туда попасть, из дома выходить не надо.
— Все равно лучше бы нам с этим делом разобраться, да и интересно, что им от дяди понадобилось. Вы, кстати, фамилию его знаете? Надо же с чего-то начинать…
— Да заткнись ты… — рявкнула Раиса и для верности замахнулась, Витька поспешил устроиться в машине, вовремя сообразив, что, если продолжать в том же духе, очень может быть, что здесь и останется.
— Поехали, — буркнул Арсений, и мы вернулись в город.
Раиса с Витькой дважды затевали перепалку, я предпочитала помалкивать. Ранее иметь дело с трупами мне не приходилось, и я решила, что, если уж Арсений взялся вызволять нас из дерьма, так ему и карты в руки.
Свернув с проспекта, мы оказались во дворе трехэтажного дома, двор выглядел очень мило — клумбы, скамеечки и даже фонтан. Я собралась задать вопрос, что нам здесь понадобилось, но тут мы въехали на подземную парковку.
— У тебя новая квартира? — все-таки поинтересовалась я.
— Ага, — ответил он. — Только проблемы старые.
Что он имеет в виду, я уточнять не стала. Оставив машину на парковочном месте под номером тринадцать, мы прошли к лифту и поднялись на третий этаж. Арсений достал из кармана ключи и открыл двустворчатую дверь с дубовой обшивкой. Витька тут же принялся кудахтать:
— Вот это я понимаю, люди живут… очуметь…
Я огляделась с неодобрением, не потому, что вкусы Арсения расходились с моими. Против воли я начала прикидывать, сколько здесь успело побывать девиц за прошедший год. Уверена, большинство из них мечтали остаться тут навсегда.
— Симпатичная квартирка, — заметила Раиса, оглядываясь. — И интерьерчик подобран с любовью. Уютненько.
Я вновь окинула критичным взором гостиную с белым пушистым ковром на полу, задержав взгляд на роскошном диване. Устроившись на нем с удобствами, любая девушка потеряет бдительность, так что нетрудно догадаться, почему Арсений его выбрал. Между тем Раиса переместилась в кухню и загрохотала там посудой. Женщина она хозяйственная и кухню, в отличие от меня, считала естественной средой обитания. Арсений снял пиджак, определил его на плечики и устроился в кресле, ожидая, когда Раиса подаст ему кофе. Разумеется, он его получил в рекордно короткий срок. Раиса и мне подала чашку, налила себе коньяка и села рядом со мной, Витьку она проигнорировала, но он сам проявил инициативу.
— Нам надо кое-что обсудить, — заявил он, прихлебывая кофе.
— Да неужели? — хмыкнула Раиса.
— Я понимаю, что в вашей команде я новичок, так что будет лучше, если мы сразу договоримся о моем проценте.
— Сеня, выбросил бы ты его в окно, — вздохнула Раиса.
— Прекратите меня запугивать, — возмутился Витька. — Я полноправный член коллектива и… согласен на десять процентов из уважения к вам.
— И на чем ты надеешься заработать? На трупе?
— На том, что у него было. Мы сошлись во мнении, что это ценная вещь, так что десять процентов…
Мы все уставились на Арсения, раз уж он тут главный. Он с задумчивым видом пил кофе, наконец, обратив внимания на гробовое молчание, спросил:
— И что?
— Он хочет десять процентов, — подсказала Раиса.
— Десять процентов от трупа? Да ради бога, хоть все сто.
— Но ведь… — поежился Витька. — Вы что-то собираетесь делать…
— Мы собираемся избавиться от второго трупа, которым ты станешь очень скоро, если не заткнешься, — ответил Арсений.
— Ладно, я просто хотел прояснить ситуацию, что в этом плохого?
— Значит, так, — заговорил Арсений, отодвигая чашку. — Тебе, Раиса, по городу болтаться ни к чему, поживешь пока у меня. И этот клоун тоже. Завтра с утра попробую выяснить, что за тип этот Николай Иванович, дальше по обстоятельствам.
— Ты ничего не сказал обо мне, — с усмешкой заметила я.
— Не вижу необходимости в твоем присутствии в этом городе, — заявил мне Арсений. Вот мерзавец! — Если раскопаем что-то путное, Раиса тебе сообщит.
— Маруся, чего он на тебя взъелся? — нахмурилась подруга.
— У него и спроси.
— Сеня…
— Наше импровизированное совещание считаю закрытым, — сказал он, поднимаясь, и удалился в спальню.
— Ты ведь не уедешь? — жалобно спросила Раиса.
— А что мне остается? Витьку он готов оставить, а меня нет. Ты же слышала.
— Тебе надо срочно направить его мысли в другое русло.
— Мне не интересны его мысли и не интересен он сам, — отрезала я и пошла искать себе место для ночлега.
За ближайшей дверью я обнаружила гостевую спальню и повалилась на кровать. Лежала поверх роскошного покрывала из темно-зеленого бархата и пялилась в потолок. Раиса с Витькой немного побродили по квартире, а потом затихли. Выждав еще с полчаса, я пошла в ванную. Включила воду и огляделась. Комната была огромной, стены выложены мозаикой, круглая ванна посередине, комод на гнутых ножках, зеркала в золоченых рамах.
— Пошлость, — заявила я, вновь подумав о девицах, которые плескались в этой ванне, больше похожей на бассейн. — И он еще утверждал, что любит меня.
Если честно, дверями я хлопала довольно громко и сейчас надеялась, что Арсений появится под каким-нибудь дурацким предлогом, например, предложит чистые полотенца. Время шло, а он не появлялся. «Нет, это даже интересно», — с некоторой обидой подумала я еще через полчаса, а потом направилась к его спальне. Постучала и, не дождавшись ответа, открыла дверь. Арсений лежал на кровати, как я недавно, то есть не раздеваясь, поверх покрывала, и пялился в потолок.
— Извини, я только хочу спросить, где чистые полотенца? — произнесла я как можно ласковее.
— В комоде в ванной, — бросил он, даже не взглянув на меня. Это уже слишком. Я хотела покинуть комнату, громко хлопнув дверью, но вместо этого спросила: