- Болван!
- Я просто отвлекся!!
- Сейчас я тебе отвлекусь! Сейчас вот двину... так, ладно, - неожиданно успокоилась Гончая. - Придется возвращаться и искать. Нет, всем не обязательно, достаточно двоих. Аззар, бросай вещи, пересаживайся на Ирташа и - вперед, иначе до ночи будем плестись туда и обратно. Я с тобой, потому что быстрее наших мальчиков никого в целом свете нет. А нам, возможно, придется все кусты придорожные обшаривать из-за твоего разгильдяйства. Остальные ждут здесь. Таррэн, мы постараемся вернуться побыстрее, но если вдруг задержимся...
- Я с тобой.
- Нет, - качнула головой Гончая. - Прости, но у тебя слишком сильная аура. Боюсь, с ней будет трудно искать небольшой всплеск чужого перстня - заслонишь. Один Аззар точно не управится, а от остальных в таком деле и вовсе никакого прока. Так что пойдем вдвоем.
- Я тоже поеду, - спокойно вмешался Шранк. - Мы с тобой почти одинаково чуем магию, а Серок способен угнаться даже за Каррашем. Да и прикрыть вас надо. Вдруг что не так пойдет?
- Согласен. Разумно. Ирташ, поможешь?
Мимикр недовольно засопел, откровенно не желая подставлять спину какому-то чужаку, но Хозяйка смотрела требовательно, настойчиво. Он тяжело вздохнул и, пристально взглянув на забеспокоившегося эльфа, медленно наклонил голову.
- Отлично. Аззар, перебирайся, но за поводья лишний раз не дергай: мальчик прекрасно понимает нашу речь. В седле не ерзай, про хлыст даже думать забудь, а попробуешь пришпорить - мигом без ног останешься. Все ясно? Тогда лезь и постарайся не осрамить славу эльфов, как непревзойденных наездников. Таррэн?
Таррэн легко соскочил с седла и приблизился к Каррашу, вопросительно поглядывая на сосредоточенно нахмурившуюся Белку. Та неожиданно свесилась с седла, обхватила его руками за шею и, пристально взглянув, неслышно шепнула несколько слов в остроконечное ухо.
- Нет, - вполголоса отозвался эльф. - Слишком опасно.
Она нахмурилась еще больше и снова шепнула, на что Таррэн прикусил губу.
- Нет. Не стоит так рисковать.
- Они могут помочь, - настойчиво повторила Белка. - Сам подумай: у кого получится лучше?
- Да, но...
- Это не стоит жизни Аззара. И мучений его тоже не стоит, если кто-то вдруг наткнется на перстень раньше нас. Хорошо еще, что тракт пустой, не то мы могли бы здорово влипнуть с этой безделушкой. А ТАК у нас втрое больше шансов! Тем более что скоро все равно пришлось бы рисковать, а отдавать все козыри в одни руки - неразумно.
- Хорошо, - наконец, неохотно согласился Таррэн, почему-то покосившись на Линнувиэля. - Но только, если не будет другого выхода.
Белка довольно кивнула и, обменявшись со Шранком выразительным взглядом, черной молнией сорвалась с места.
Их не было до позднего вечера. Небольшой отряд Темных эльфов (Таррэн настоял на том, чтобы продолжить путь, не смотря даже на утраченный перстень) весь день тревожно прислушивался к безмятежному шепоту леса и нетерпеливо оглядывался, с надеждой высматривая знакомые силуэты на неровной дороге. Но там было по-прежнему тихо и пустынно. Не доносился знакомый грохот копыт. Не дрожала земля от тяжелой поступи обоих мимикров. Не слышался торжествующий рев Карраша, подсказывающий издергавшимся эльфам, что все в порядке и можно больше не беспокоиться.
Вообще ничего: ни знака, ни звука, ни весточки.
К тому времени, как сумерки милосердно прикрыли верхушки сосен бархатным серым покрывалом, Перворожденные измаялись так, как никогда в жизни. Разумеется, все понимали, что Аззар совершил непростительную ошибку. Конечно, знали, чем могла грозить бессмертному эта нелепая оплошность. Еще лучше осознавали, что вполне могут в ОЧЕНЬ скором времени потерять бессмертного собрата, но верить в столь чудовищное стечение обстоятельств никому не хотелось. Потому что погибнуть в бою или, на худой конец, от рук наемного убийцы - еще куда ни шло. Но оказаться в пожизненной кабале у какого-нибудь сведущего в магии смертного... да даже бессмертного! И, тем более, Светлого!.. лучше самому призвать Ледяную Богиню, как недавно сделал Линнувиэль.
За все это время Таррэн не произнес и десятка слов. Ехал молча, настороженно посматривая по сторонам. Непрерывно тянул ноздрями заметно посвежевший воздух и изредка касался проплывающих мимо стволов, будто метил своим запахом бесконечно вьющийся и дробящийся на бесчисленное множество веток тракт, чтобы догоняющие не смогли ошибиться.
Однако Линнувиэль не зря был неплохим магом, не зря занимал почетное второе место среди равных себе и совсем не зря получил гордое звание Хранителя Знаний. Он не раз и не два ощущал слетающие с ладоней повелителя крохотные, почти невесомые и совершенно невидимые постороннему глазу искры. И по ним безошибочно сумел определить, что молодой лорд тоже неспокоен. Что он постоянно касается кровных уз, связывающих его с проворной Гончей. Неотрывно слушает свое второе сердце и частенько пытается понять, что происходит.
В напряженном молчании прошел целый день. Так же молча эльфы свернули с дороги, едва Таррэн позволил устроить привал. Без лишних слов расседлали усталых коней, разожгли костер, старательно избегая упоминания о задерживающихся спутниках, хотя время для возвращения давно уже миновало. Неохотно прожевали небогатый ужин и, не зная, чем еще заняться, принялись мрачно глазеть друг на друга.
- Думаешь, они справятся? - тихонько спросила Мирена, подсев к Хранителю и поежившись, как от холодного ветра.
Линнувиэль поджал губы.
- Надеюсь. Если Аззар сумеет его почувствовать.
- Но времени много прошло, а он даже не помнит, где мог его оставить.
- Белик должен справиться.
- А если нет?
Младший Хранитель быстро отвел глаза и не стал озвучивать очевидное. Если Аззар не найдет свой перстень, то может больше не возвращаться в Темный Лес: за подобную оплошность отец его самолично удавит и проклянет, как позор всего Дома Истарре. После чего несчастного будет ждать Отречение, Изгнание и бесконечное множество дней или веков в полном одиночестве. До тех пор, пока кто-нибудь не найдет его второе сердце и не разобьет его милосердно о ближайший магический алтарь, при этом потратившись на неслабого мага, знающего законы течения силы бессмертных, и при этом искренне пожелает его смерти. Только тогда (может быть) измученному бесконечным ожиданием эльфу удастся, наконец, обрести покой. А если сильно не повезет, он останется обреченным на вечное скитание среди смертных, подобно лорду Торриэлю - вынужденный искать свою потерянную душу по ближайшим весям, а затем (если, конечно, найдется смельчак, рискнувший бы угрожать Перворожденному расправой) служить кому-то из них до того момента, пока его бесконечно долгая жизнь, наконец, случайно не оборвется.
- Линнувиэль?
Темный эльф вздрогнул от неожиданности и очнулся от наваждения, но Мирена и сама поняла его состояние. Поэтому не стала больше тревожить напряженного и обеспокоенного собрата, а поднялась и тихонько вернулась в палатку, моля всех богов, чтобы Аззар избежал страшной участи Отреченного.
Когда вдалеке послышался дробный перестук копыт, эльфы неверяще замерли, страшась спугнуть долгожданное наваждение. Но слух не подвел - по пустынному тракту действительно приближались трое. Следом донесся знакомый рык Карраша, охотно поддержанный его сыном, а за ним - тихий предупреждающий свист, по которому стало сразу понятно: свои. Луки доставать не надо.
Линнувиэль подскочил на месте, чуть не бросившись навстречу, но немного не успел - темнота за деревьями сгустилась, в ней звучно хрустнуло какое-то бревно, раздавленное тяжелым копытом или перекушенное с досады крепкими зубами. Затем донеслась чья-то ругань, перемежающаяся знакомым ворчанием. И, наконец, Гончие с усталым "уф-ф" проворно соскочили возле победно полыхающего костра.
- Ну, и забрались же вы! - выдохнула Белка, сбрасывая с плеча опавшие иголки. - Еле нашли! Карраш чуть ногу себе не сломал, напоровшись на барсучью нору! Барсука, правда, тут же сожрал, но не в этом суть.
Шранк быстро покосился на неподвижное лицо Аззара и сразу отвел взгляд.
- Почему так долго? - спросил Линнувиэль.
- Нашли?! - нетерпеливо вскрикнули Корвин и Маликон, жадно разглядывая лицо вернувшихся.
Белка сухо кивнула, не оборачиваясь, и они с невыразимым облегчением перевели дух.
- Нашли? Правда?! - радостно воскликнула Мирена, чуть не бегом бросившись навстречу. - Белик?!!
- Правда, правда, - досадливо рыкнула Гончая, старательно глядя в землю. После чего с силой дернула подпругу, стащила с Карраша седло и быстрым шагом направилась в темноту. Но до края поляны дойти не успела: Таррэн очень не вовремя возник на пути и пытливо заглянул в ее лицо.
- Малыш?
Белка виновато вздохнула.
- Прости.
- За что? Вы же справились? - мягко коснулся ее руки эльф, а потом очень бережно, кончиками пальцев приподнял напряженное лицо, не совсем понимая причину ее подспудного, тщательно укрываемого беспокойства и отчаянного страха. Страха перед его недовольством и справедливым гневом, потому как оказалась недостаточно внимательной и позволила себе непростительную вольность. - Малыш? Что случилось?
Линнувиэль бросил быстрый взгляд на неподвижное лицо Аззара и мгновенно насторожился: что-то точно не так. Что-то очень сильно не так, иначе не смотрел бы на них эльтар с таким ужасом. И не мелькало бы в его глазах выражение искренней паники, словно чудом нашедшийся перстень Гончая нагло забрала себе, а то и расколотить пожелала во всеуслышание. Неужто узнал?! Увидел то, что не следовало?!! Понял, наконец, с кем провел эти дни в одном отряде?!! Но тогда отчего он так бледен? Почему не смущен, а откровенно напуган этим открытием? Почему так отчаянно кусает губы, сдерживая горестный крик, а косится на человеческого Воеводу так, словно смертник - на своего будущего палача?
Торк!! Да что там вообще случилось?!!!
Белка побоялась посмотреть на Таррэна сразу, но когда открыла глаза, до боли прикусив губу и старательно сдерживаясь, чтобы не выдать себя, он вздрогнул всем телом и едва не отшатнулся. Сам стремительно побледнел, судорожно вздохнул и чуть не зажмурился, потому на него в упор смотрели горящие ядовитой зеленью глаза. Бешено сверкающие глаза чистокровной хмеры, у которой было крайне негативное настроение.
- Боже...
- Прости, - тихо повторила Белка, роняя взгляд. - Этот дурак умудрился порвать зачарованную цепочку, пока возился со своим перстнем. Но не заметил этого и поперся умываться, а там выронил в воду и сразу не сообразил, в чем дело. Она всю ночь провалялась у самого берега, но затем ее отнесло течением, вместе с перстнем. Потом камень запутался в водорослях и какое-то время болтался у всех на виду. А после этого... его сожрал голодный сом! Можешь себе представить? Какой-то снулый сом, у которого появилось настроение высунуть усатую морду наружу! Чтоб его р-разорвало! Здоровенный, как конь, вонючий, склизкий! Хватанул вместо приманки и удрал на глубину, как водится. Перевар-р-ивать!! Да еще и в догонялки игр-р-ать вздумал! Мы полдня потратили на то, чтобы выловить гада в этом Тор-р-ковом озе-р-ре!..
Таррэн молча обхватил ее за плечи, прижав к себе и не позволив спутникам услышать нехорошие рычащие нотки в ее голосе. Ласково погладил, что-то тихонько прошептал на ухо, одновременно зарываясь пальцами в ее мягкие волосы и нежно дыша в незащищенную шею. Какое-то время держал в объятиях, успокаивая и помогая сдержать раздражение, а когда почувствовал, что она взяла себя в руки, выразительно глянул на пришибленного в буквальном смысле слова Аззара.
- Где перстень?
- У меня, - буркнул вместо эльфа Шранк и неуловимо быстро бросил. - Белик отдал, чтобы не возникло соблазна.
Таррэн ловко поймал, убедился, что никакой ошибки нет, и очень нехорошо взглянул снова, после чего на молодого эльтара стало совсем страшно смотреть. Он и так вернулся бледным до синевы, с прокушенной губой, нервно подрагивающими руками и молчаливым криком ужаса в широко распахнутых глазах. А теперь и вовсе посерел, покрылся холодным липким потом и едва не шарахнулся прочь: во взгляде повелителя ясно читалась если не немедленная смерть, то очень скорый приговор.
- Аззар, что случилось? - недоуменно нахмурился Линнувиэль. - Таррэн? Он что-то сделал с... Беликом?
- Нет, - тяжело уронил наследник Изиара. - Но нам придется ОЧЕНЬ серьезно поговорить.
- Да уж, - мрачно кивнул Шранк. - Боюсь, его высокородная задница не стоила таких усилий. Особенно в свете тех воплей, что мы от него услышали ПОСЛЕ. Полдня по дну рыскали, ища того дурного сома, вымокли, как утки, всю тину на носы собрали, в кишках вонючих ковырялись, боясь что-нибудь пропустить, а этот кролик еще и недоволен! Бел, ты не передумал? Может, мне все-таки набить ему морду, уроду неблагодарному? Чтобы впредь головой думал, а не тем местом, чем обычно?
- Нет, - прерывисто вздохнула Белка. - Отдай ему мечи и пусть проваливает, пока я держусь. Карраш, не скалься. Я не для того ему шкуру спасал, чтобы ты ее сразу же дырявил. Пусть идет.
Громадный мимикр выразительно рыкнул на неподвижно замершего эльфа, на лице которого попеременно появлялось то выражение ужаса, то искренней растерянности, смешанной с чем-то, подозрительно похожим на страх. Но Хозяйке перечить не стал. Только звучно клацнул зубами у самой остроухой морды и, предупреждающе зашипев, послушно отпустил. После чего поспешил к Белке, заворковал, заурчал в самое ушко, ласково потерся, едва не свернулся вокруг нее гибким обручем, да Таррэн не позволил - властно отстранив обеспокоенного мимикра, сам отвел ее за деревья и там надолго пропал. А когда вернулся, знаком позволив Каррашу оставить свой пост возле Аззара, явно увидевшего лишнее и оттого впавшего в полную прострацию, то молча велел мимикру стеречь ее тревожный сон, пока он будет решать остальные проблемы. После чего рывком приподнял успевшего сесть эльтара, нимало не смущаясь присутствием сородичей. Перехватил за куртку, ожег бешено горящим взглядом и невежливыми пинками выгнал подальше от любопытных глаз.
Шранк только одобрительно крякнул, но пояснять тоже ничего не стал. Особенно причину, по которой молодой эльф до сих пор не мог выйти из состояния глубокого шока, а вместо благодарности за спасение своей ушастой шкуры так и норовил схватиться за родовые клинки. Но когда Линнувиэль, озадаченно потерев подбородок и успокаивающе кивнув Мирене, поднялся, Воевода встрепенулся и кинул в сторону Хранителя ТАКОЙ неласковый взгляд, что тот мигом передумал вмешиваться в отношения повелителя и своего младшего собрата. И вообще - предпочел за разумное сесть обратно, да тихо промолчать. Даже тогда, когда слегка напуганная эльфийка вцепилась в его руку, а непосредственный командир Аззара одарил откровенно недоброжелательным взглядом. Так, словно презрительно фыркнул, мысленно сравнив его с трусливым кроликом. Однако сам выяснять подробности тоже не спешил. И Линнувиэль так же мысленно фыркнул в ответ, потому что не просто так остался на месте, не желая связываться с грозным Воеводой. Его-то он как раз не боялся - знал, что, кроме увесистого кулака под нос, ничего серьезнее не встретит. По крайней мере, до тех пор, пока не выступит против Таррэна напрямую. Однако в тот момент, когда он собирался шагнуть в недобро примолкший лес, где бесследно растворились оба его собрата, ему вдруг показалось... всего на мгновение, конечно... на очень короткий миг... просто померещилось, в конце концов, что за дальними деревьями с невероятной скоростью промелькнула чья-то смазанная серая тень. А, возможно, и не одна. Но именно это мигом привело его в чувство, заставив осторожно отступить. Потому что вместе с мимолетным видением, граничившим с простым, хоть и до ужаса правдоподобным миражом, к нему неожиданно пришло странное ощущение чужого, недолгого, но очень внимательного и откровенно оценивающего взора, полного холодной рассудительности. А еще показалось, что в темноте, едва заметный на таком расстоянии, все же промелькнул какой-то смутно знакомый отсвет - легчайший зеленоватый блик, в котором при желании и достаточной фантазии вполне можно было признать две одинаково крупные пары хищно прищуренных глаз.
-Глава 10-
Когда Тир ступил на знакомую поляну и, против обыкновения, не увидел там своего царственного учителя, в груди что-то неприятно ворохнулось: Тирриниэль до сих пор не позволял себе опаздывать на занятия. Как правило, приходил немного раньше назначенного срока, чтобы перехватить непримиримого внука даже в том случае, если тот вдруг закончит свою тренировку быстрее, чем обычно. Он не хотел терять ни одной лишней минуты, позволявшей быть ему рядом с юным магом, а потому, едва приближалось время урока, немедленно бросал все дела и быстрым шагом удалялся в Рощу Мира, чтобы встретить его лично и с ходу загрузить какой-нибудь очередной задачкой.
Юноша медленно обошел пустую поляну по кругу, прислушиваясь с шелесту необычной листвы и вороша сапогами мягкую траву. Затем присел на плоский камень, на котором обычно ждал его Владыка эльфов, подпер голову руками и надолго задумался.
Он и сам не до конца понял, как следует относиться к облеченному такой властью сородичу. И, если кто-нибудь сейчас спросил бы об этом, совсем не был уверен, что сумеет ответить однозначно. Нет, что родная кровь, это понятно - достаточно лишь в зеркало разок глянуть, чтобы понять, насколько они близки. Но, будь дело только в родстве, Тир бы, не поморщившись, отправил бы любопытного вопрошателя куда подальше, поскольку всегда считал, что родство по крови значит ничтожно мало, когда между лю... нет, эльфами, конечно... нет родства истинного - родства душ. И, волею судьбы оказавшись в Темном Лесу, в котором прежде категорически не хотел появляться, он сперва тоже всеми силами стремился прочь. Домой, к семье, в родные стены. Он не верил, что может обрести здесь хоть что-то значимое. Не верил ровно до тех пор, пока против воли Владыки не рискнул начать Единение.
Да, это было опасно. Да, риск был огромен. Но в то время он не видел иного выхода вызвать скользкого остроухого интригана на откровенность. Тирриниэль никогда не стал бы говорить начистоту о событиях прошлого. Не признался бы в ошибках. Не стал бы сожалеть вслух. Никогда и ни с кем не поделился бы мыслями добровольно, потому что был Темным до мозга костей. А значит, оказался почти не способен на доверие. Более того, непременно попытался бы сам проделать этот фокус с молодым магом, только-только познающим свою силу, потому как ОЧЕНЬ желал выяснить, откуда тот свалился на его седую голову. Но не вышло: Тир оказался быстрее, и только эта причина стронула лед в их натянутых отношениях.