«Но?» – поднял брови Эзра. Он действительно был очень умён.
«Иногда мне кажется, что война началась в том числе из-за меня, – глухо признал Павел. – Обстановка на планете накалялась, но наверняка можно было отыскать мирный выход, наверняка… К сожалению, мои изобретения подарили Дагомаро иллюзию могущества».
Деликатный Кедо не стал уточнять, о каких именно изобретениях идёт речь, промолчал, и это позволило Гатову задать встречный вопрос:
«Почему вернулся ты?»
И после своего откровения получил правдивый ответ:
«Потому что я, так же как ты, счёл себя должником. Но не кому-то конкретному… – Эзра помолчал, с грустной улыбкой глядя на языки пламени. – Я ведь старый, я помню, какой была Менсала до войны, до этого поколения, которое знает только кровь и смерть. Я помню весёлые праздники, помню набитые учениками школы и большие университеты, помню наши прекрасные города. Помню тишину полей… Тогда ею наслаждались, а не прислушивались, ожидая нападения… Помню наш мягкий выговор… На Менсале особое произношение универсала: очень мягкое, плавное, такого нет больше нигде… Да и здесь уже почти не встречается. – Ещё одна пауза, и я, клянусь самим Гермесом Триждывеличайшим, я почувствовал, что воздух после слов старика стал горчить. – Наверное, потому, что на войне мягкость мешает. Мягкость во всём».
В молодости каждый из нас верит, что он – и только он! – сможет изменить мир, в зрелости становится ясно, что не получится, и наступает разочарование, сменяющееся старческим безразличием.
Эзра же сумел сохранить огонь, несмотря на возраст.
Он любил этот хнявый мир, представляете? Любил, несмотря на зло, которое этот мир опутало. Он оплакивал его и…
«Ты хочешь вернуть прошлое?» – тихо спросил Гатов.
«Я хочу построить будущее, – ответил Кедо. – И хочу научить людей ценить и беречь то, чего они достигли…»
Из дневника Оливера А. Мерсы alh.d.* * *– Неплохая у тебя организация, – выдал сдержанную оценку Удав.
– Чувствуется, что у сотни есть командир, – поддакнул Закорючка.
– Толковый командир.
– Точно.
Авабр прищурился, пытаясь понять, насколько искренни его случайные компаньоны и не таится ли в их словах насмешка, но бандиты уловили охватившие сотника сомнения и поспешили с объяснениями:
– Мы серьёзно, Авабр, – твёрдо произнёс Удав.
– Обычно свободяне напоминают селян с огнестрелом, – с презрением добавил Закорючка. – Мы ведь оружием торгуем и много кого видели.
– В некоторых сотнях даже винтовки не принято чистить, я уж молчу о дисциплине.
– Сотни такие, какими их делает командир.
– Я служил в лекрийской армии, – помолчав, сообщил сотник. – Правда, недолго – два года, но кое-какие правила запомнил на всю жизнь.
Обучением рекрутов у старого Рубена занимались военные советники с Галаны, они же сидели в штабах и постоянно инспектировали части, так что можно было с уверенностью заявлять, что Авабр два года пробовал на вкус качественную копию одной из лучших армий Герметикона.
– Я знаю, как нужно устраивать жизнь военной части.
– Заметно.
Сотня и в самом деле показалась уголовникам. Во-первых, хорошо, а главное – однотипно вооружена: у всех бойцов неплохие галанитские карабины «Цвиммер», может, и не очень дальнобойные, зато весьма удобные на средних дистанциях. Во-вторых, составлена из вымуштрованных людей: оказавшись в компании свободян, Удав и Закорючка не почувствовали характерных для полубандитских формирований расслабленности и расхлябанности. Бойцы говорили мало, только по делу, и не имели привычки обсуждать полученные приказы. В-третьих, оснащение. В условленное место Авабр и его люди прибыли на колёсном, кустарно бронированном паротяге, ощетинившемся стволами пяти «Шурхакенов». У кадровых панцирников данное приспособление могло вызвать приступ весёлого смеха, однако, помимо огромных размеров, машина обладала высокой надёжностью и мощью, могла с лёгкостью раздавить автомобиль, не заметив, снести с дороги грузовик, а потому, по менсалийским меркам, сотню следовало признать прекрасно оснащённой. К тому же паротягом транспортное вооружение свободян не ограничивалось, и по всему выходило, что с союзником Удав и Закорючка не просчитались. А уж когда Авабр достал карту и принялся скупо и точно излагать свой план, стало окончательно понятно, что, рассказывая о военном прошлом, сотник если и рисовался, то имея на то все основания: Авабр многому научился в лекрийской армии.
– К Паровой Помойке ведут три дороги: с северо-запада, из Триберди, с северо-востока, от Агульци, и южная, ведущая в Мритию. – Вопреки ожиданиям бандитов, сотник водил по карте не указательным пальцем, а тупым концом карандаша, что окончательно делало его похожим на настоящего офицера. – Мы перекроем все.
– Только дороги? – уточнил Удав.
– Почему спрашиваешь?
– Вдруг они пойдут лесом? – высказал предположение уголовник. – Какими-нибудь тайными тропами?
– А зачем? – удивился Авабр. – Никто ведь не знает о засаде. Вы явитесь в Помойку, спугнёте их, дадите понять, что обязательно вернётесь, после чего Эзра, если он Круглому и вообще всей троице и впрямь хороший друг, посадит их на что-нибудь быстрое и отправит куда подальше.
В «полевых условиях» сотник преобразился: невысокий рост, хлипкое сложение перестали читаться, спрятались. И точно так же исчезли агрессивная скандальность и привычка раздражаться на всё подряд. Сейчас рядом с бандитами стоял опытный военный, умеющий разрабатывать планы, отдавать приказы и добиваться их выполнения.
– Круглый и его дружки будут торопиться и поэтому поедут по дороге.
– А вдруг им дадут аэроплан? – вставил своё слово Закорючка. – У Эзры есть аэропланы?
– Нет.
– Уверен?
– Я не уверен, я знаю.
– Хорошо.
Сомнение, отчетливо читавшееся в голосе Закорючки, заставило Авабра бросить на уголовника быстрый и не очень добрый взгляд, однако затевать в преддверии операции склоку сотник счёл неразумным. Помолчал, после чего продолжил:
– Так вот, я исходил из того, что троица покинет Помойку наземным транспортом, на автомобиле или мотоциклетах. Вопрос в том, куда они поедут?
– Какая разница? Нужно перекрыть все дороги.
Торопливое заявление Удава вызвало у Авабра усмешку, в которой промелькнуло нечто, похожее на сожаление. Чернявый коротышка уважал шпеевских бандитов, признавал в них авторитетных людей, но себя уважал больше, видел, в чём превосходит штатских, и не считал нужным скрывать это превосходство.
– Разумеется, мы перекроем все дороги, – произнёс он так, словно объяснял пятилетнему малышу подробности написания первой буквы алфавита. – Но в моём распоряжении не так много мотоциклетов, всего один быстрый автомобиль и один грузовик. Если Круглому и его дружкам удастся прорваться, нам придётся преследовать…
– Сделай так, чтобы не прорвались, – тут же предложил мудрый Закорючка. – Перекрой дороги напрочь.
– И через двадцать минут о нашем появлении станет известно Эзре.
Бандит порозовел. Посланцы Клячика с самого начала определили для себя, что они в разы умнее провинциального сотника, и им жутко не нравилась та лёгкость, с которой Авабр возил их мордами по столу.
– Южное направление – самое очевидное для бегства, – продолжил сотник, сполна насладившись выражением бандитских рож. – Оно ведёт к границе с Мритией, где можно сесть на поезд или продолжить движение к Шпееву по неплохой дороге. К тому же на юг от Помойки лежат поля, и если Эзра выдаст Круглому грузовик, то они могут съехать в них и так избежать встречи с нашим кордоном.
– Опасное направление, – подытожил Удав, решив почаще соглашаться со свободянином.
– Поэтому здесь я поставлю грузовик и два мотоциклета.
– Всего?
– Достаточно.
– Ты только что сказал, что южное направление – самое очевидное, – прищурился Закорючка.
– Именно поэтому беглецы вряд ли им воспользуются.
– Ещё ты говорил, что они о нас не знают.
– Вопрос не в том, что я говорил, а в том, как будут думать они, – уже чуть резче произнёс сотник. – Если вы, ребята, покажетесь Эзре и Круглому по-настоящему опасными, то на юг они не поедут.
– Мы покажемся опасными, – пообещал Закорючка.
– Вот-вот. – Авабр усмехнулся, но промолчал, и карандаш вновь заскользил по карте. – Северо-западная дорога, как я сказал, ведёт в Триберди, но я не думаю, что Круглый отправится в столицу.
– Они могут попытаться добраться до порта, сесть на цеппель и так покинуть Менсалу.
– Вы вроде бы говорили, что ваши люди пасут контрабандистов и днем и ночью, – напомнил сотник.
– Мы сейчас говорим не о наших людях, а о том, куда может побежать Круглый, – парировал Удав.
– Мы сейчас говорим не о наших людях, а о том, куда может побежать Круглый, – парировал Удав.
– Согласен, может. Но в двух с половиной лигах от Помойки дорога проходит через мост, и одного поста будет достаточно, чтобы перерезать путь. – Карандаш упёрся в точку. – Эту дорогу контролировать несложно.
– Отлично, – одобрил Закорючка.
– Но если вы спросите моё мнение, то Круглый отправится на северо-восток.
– Почему?
– Им придётся сделать крюк, но при этом они поедут по наименее вероятному, а значит, наиболее безопасному маршруту, с которого можно легко свернуть как в Мритию, так и в Триберди. Ехать на северо-восток – самое разумное. – Авабр убрал карандаш и оглядел бандитов. – На северо-востоке встанут паротяг, автомобиль и три оставшихся мотоциклета. Командовать этой группой буду я.
– Только дёргаться не надо!
– А кто дёргается?
– Хня спорочья, Мерса, осторожнее! В них же нитробол!
– В них, а не снаружи, – хладнокровно напомнил алхимик, принимая очередной ящик с бомбами и резко задвигая его на место.
– Осторожно!
– Всё будет хорошо.
– Ипатая манявка в воскресенье, ну почему на погрузку выпало быть Олли, а не Энди?
– Что тебе не нравится?
– В Энди в два раза больше осторожности.
– И вы бы до утра бомбы грузили.
– Зато целыми остались бы.
– Тебя уже распылило?
Бааламестре качнул головой, ругнулся, вытащил из кармана платок и вытер вспотевшую шею.
Готовить бронекорду к путешествию друзья принялись, поговорив с Кедо, однако полноценные работы развернулись лишь после того, как в одном из углов салона обосновалась массивная радиостанция. Каронимо, разумеется, ругался, указывал, что из-за «бандуры» у них осталось всего одно спальное место, но вынужден был согласиться с тем, что вахту всегда несут двое и вообще связь важнее сна.
Распрощавшись с радистом, учёные отогнали машину в глубь Помойки, на знаменитый юго-запад, и взялись за подготовку «в полный рост». Погрузили запас продовольствия и пресной воды, в том числе для кузеля, не забыли о запчастях и шанцевом инструменте – на всякий случай. Для этого же случая – небольшой арсенал личного оружия: три карабина, три пистолета и ракетница. Установили курсовой «Шурхакен», кормовой «Гаттас», бомбомёт и в завершение занялись боеприпасами.
Во время погрузки которых и случился данный диалог.
– Ты уверен, что они не сдетонируют? – Чистый нитробол не отличался особой стабильностью, и люди, даже столь учёные, как Бааламестре, относились к нему с большой опаской. Умом Каронимо понимал, что опытный алхимик способен связать мощное вещество в мощный заряд, обеспечив необходимый уровень безопасности, но противиться инстинкту самосохранения не мог и потому спрашивал: – Уверен?
– От чего он должен сдетонировать? – хладнокровно осведомился Мерса, с прежней небрежностью принимая ящик и резко устанавливая его на предыдущий. Причём на этот раз небрежность была, скорее всего, нарочитой. – От твоих воплей?
– От тряски, например.
– Я здесь, не заметил? Если бомбы сдетонируют, меня тоже раскидает по окрестностям.
– Ты меня слабо волнуешь, – честно ответил Бааламестре. – Разорвёт тебя или нет твоими же бомбами, мне плевать. А вот моя шкура…
– Твоя шкура крепка, как броня, – рассмеялся появившийся внизу Гатов. – Закончили?
– Последний ящик, – вздохнул Каронимо. – Ума не приложу, зачем нам столько бомб?
– Много мало не бывает.
Из них двоих ответить так мог только Оливер.
– И давайте договоримся больше в кузове не курить. – Бааламестре почесал в затылке и добавил: – И передвигаться осторожно, ящики не пинать.
Внутрь Помойки, как, впрочем, и предсказывал Авабр, бандитов не пустили. Охранник – защищённая противопульной броней вышка, ствол «Шурхакена» в бойнице, всё как полагается, – подробно расспросил гостей, кто они, откуда, по какому делу и не хотят ли приехать потом, после чего велел ждать и куда-то подевался. Не покинул башню, а укрылся на случай предательства. И наверняка держал бандитов на мушке до тех пор, пока из маленькой калитки не появился Эзра, и, разумеется, не оставил свой пост и во время разговора. Старик же, в свою очередь, не спешил и предстал перед гостями аккурат тогда, когда терпение уголовников почти иссякло.
– Синьоры?
Вежливый вопрос задал тон всему разговору, показал, что хозяин Паровой Помойки готов к конструктивному диалогу и давить – во всяком случае, с первых же минут – не имело никакого смысла. Облачённые в чёрные костюмы бандиты – лаковые туфли, узкие галстуки и белые сорочки прилагаются, – одновременно приподняли шляпы, воспитанно поздоровались и представились:
– Мы прибыли в Триберди по поручению Уру Клячика.
А оттопыренные полы пиджаков наглядно показывали, что вежливость может в любой момент смениться агрессией. В смысле – обычно они показывали это, а сейчас лишь то, что под костюмами шпеевские посланцы таскают пистолеты.
– Безусловно, вам это имя известно, – добавил Закорючка. – Мы поставляем всевозможные оружейные системы от лучших производителей Герметикона.
Иногда Закорючке удавалось произнести «мы поставляем» так, будто он являлся старшим компаньоном Уру. Разумеется, это получалось лишь вдали от Шпеева.
– Безусловно, известно, – не стал отказываться Кедо. И перевёл взгляд на машину, на которой приехали уголовники: – Прекрасный автомобиль. Это «Биримен»?
– Да.
Чёрный автомобиль, длинный, элегантный, с четырьмя круглыми фарами и откидным верхом, казался совершенно невозможным на воюющей Менсале, выглядел ещё более сказочным, чем старались его сделать создатели, и привлекал внимание окружающих.
– Приехали на нём из Шпеева?
– Одолжили у друзей, – поморщился Удав, который как раз собирался перейти к делу. – Какая, собственно, разница?
– Я ещё не видел эту модель! – с энтузиазмом объяснил Эзра. – Вы позволите? – И, не дожидаясь ответа, шагнул к машине, распахнул водительскую дверцу и оглядел приборную панель. – Прекрасно, прекрасно… Они, наконец, осознали, что центральное расположение шофёрского места никуда не годится. Шофёр должен сидеть слева, как везде.
– М-м… пожалуй, – промямлил Закорючка. Ему доводилось управлять автомобилями с центральной посадкой, и потому он полностью разделял мнение старика.
– Я рад, что в «Биримене» учли мои рекомендации, – провозгласил довольный собой Кедо, захлопывая дверцу. – Это всё?
– Что?
– Если это всё, то можете ехать. Вас ведь послали именно для этого?
– Для чего? – тупо осведомился пребывающий в полной прострации Удав.
Теперь изумился Эзра. Точнее, «изумился»:
– Разве вы не из «Биримена»?
– Мы из Шпеева, – напомнил Закорючка. – От Клячика.
– Это я понял, – махнул рукой старик. – Вас прислали каатианцы, потому что сами не хотят ехать…
– Нет! – рявкнул Удав. Тут же опомнился, извинился и с напором продолжил: – Наш босс, Уру Клячик, тот самый, который ведёт дела с губернатором Трибердийским.
– С Его превосходительством? – невинно уточнил Кедо.
– Да, с ним, – весомо подтвердил Закорючка.
– Ему повезло.
Замечание осталось без ответа.
– Так вот, наш босс ищет троих инопланетников. – Удав достал из машины папку – чёрный костюм требовал этот аксессуар, – раскрыл её и продемонстрировал старику три карандашных портрета. – Мы получили сведения, что эти господа укрываются на территории Помойки.
– Лично вы, разумеется, и знать не знали, что помогаете преступникам, – молниеносно вступил в разговор Закорючка. – Они просто воспользовались вашим… э-э… общеизвестным дружелюбием, чтобы уйти от заслуженного наказания. Они вас обманули. Очень плохие люди.
– В действительности эти трое весьма опасны.
– Поймав их, мы окажем обществу услугу.
– Что они натворили? – хмуро осведомился Эзра. От энтузиазма, с которым он рассуждал о «Биримене», не осталось и следа.
– Они ограбили господина Клячика, – решился сказать правду Закорючка.
– Путём сложной системы мошенничества и обмана, – уточнил Удав, желая выставить шефа в лучшем свете.
– И Уру решил расплатиться… – поморщился Кедо.
– В его положении подобный ход очевиден.
– Не спорю. – Старик вздохнул и признал: – Они здесь… – Уголовники напряглись. – Были.
Поскольку именно такой ответ и ожидался, бандиты изобразили на физиономиях едва заметное разочарование и с интересом продолжили слушать дальнейшее враньё.
– Но после того, как один из них сначала исчез, а затем приволок сюда «Гаттас», я сильно удивился и потребовал объяснений. Они не посмели отказать, и так я узнал о некрасивой ситуации с Уру.
– Они вам сознались? – «удивился» Закорючка.
– Я умею призывать своих гостей к ответу.
– И что было дальше?
– Дальше я принял решение отойти в сторону, – развёл руками Кедо. – Эти трое воспользовались моим гостеприимством, но сейчас уехали.