– Ой-ой-ой, – протянула Джоди. – Ты так говоришь просто потому, что у тебя у самого такие хорошие-прехорошие мозги. Умник.
– Надеюсь, с мозгами у меня все в порядке, но считаюсь я здесь не хорошим-прехорошим, а, наоборот, плохим-преплохим, – ответил Харли. – Меня уже два раза выгоняли. А в последней перед Мельчестером школе сказали, что, по их мнению, «мне будет намного лучше в любом другом месте», так что, считай, тоже выгнали.
– А что ты натворил? – спросила я, глядя на Харли снизу вверх.
– Да ничего он не натворил. Просто разыгрывает нас, – сказала Джоди.
– Не разыгрываю, – возразил Харли. – Хотя особо интересного действительно ничего не делал. Один раз меня выгнали за нарушение субординации и неповиновение. Директор школы начал орать на малыша, а я вступился за него и тоже начал орать на директора. Потом мне приказывали просить прощения, но я не стал извиняться, потому что был уверен в своей правоте. Меня исключили из школы. А во второй раз меня обвинили в поджоге…
– Ух ты! – воскликнула Джоди. – Ты правда спалил школу? Класс!
– Да я не собирался ее поджигать. Просто раздобыл пачку сигарет, хотел приобрести запрещенную в школе шикарную привычку курить. Не затушил до конца окурок и выбросил его в мусорную корзину для бумаг. Корзина загорелась, от нее запылала вся кровать. Пожар быстро потушили, никто не пострадал, но меня все-таки вышвырнули.
– Ясен пень, – кивнула Джоди. – А сейчас у тебя с собой сигаретки не найдется?
– Бросил. Вредно для поддержания спортивной формы, – ответил Харли, сгибая и разгибая в локтях длинные, как паучьи лапы, руки.
– Спортсмен! – рассмеялась Джоди. – Опять разыгрываешь? С твоей-то фигурой? С твоими мышцами? Кстати, а вообще они спортом занимаются в этой богадельне?
– Здесь есть гимнастический зал. Я вам его покажу.
– Ненавижу физкультуру, – сказала я.
– Я тоже, – кивнул Харли.
– Слабаки! – фыркнула Джоди.
Когда Харли привел нас в спортивный зал Мельчестер Колледжа, Джоди, увидев канаты, и шведскую стенку, и этого… гимнастического коня, будь он неладен, радостно завопила.
– Йе! – воскликнула Джоди, отвязывая канаты. Затем вскочила на один из них и стала раскачиваться на нем взад и вперед.
Глядя на Джоди, казалось, что раскачиваться на канате – легкотня, поэтому я тоже решила попробовать, но забраться на канат не смогла и позорно свалилась на пол, чувствуя себя последней дурой. Харли оказался достаточно осторожен и даже не стал пытаться залезть на канат. А Джоди знай себе раскачивалась над нами, обвив канатом свои тонкие ноги.
– Уиии! – взвыла она.
– Мы слышим тебя, Тарзан, – ответил Харли и сочувственно посмотрел на меня. – Ты не спортсменка, Перл?
– Нет. Абсолютно.
– Я тоже. Если не считать баскетбола. Но там я просто стою на месте и жду, когда ко мне прилетит мяч. Прилетел – я забрасываю его в кольцо, и все.
– Мне тоже придется играть в баскетбол?
– Возможно. Ты имеешь право выбрать один из трех видов спорта, зимний и летний.
– А ты не мог выбрать никакой вид спорта?
– Хотел бы, но не мог.
– Эй, вы там, внизу! Смотрите на меня! – крикнула Джоди.
– Не могу, иначе увижу, что там у тебя под юбкой, – ответил Харли.
Джоди показала ему язык.
– Как думаешь, смогу я перепрыгнуть с каната на канат? – спросила она у Харли.
– Нет.
– А спорим, что да? Смотри!
– Не надо, Джоди, ты упадешь! – крикнула я.
– Слезай, сумасшедшая, шею себе сломаешь! – присоединился ко мне Харли.
Джоди рассмеялась, сильно качнулась вперед, дотянулась до соседнего каната и ухватилась за него. Джоди крутануло, канат задрожал, но она удержалась, хотя при этом у нее с ноги свалилась одна туфля. Джоди дернула ногой, сбрасывая и вторую тоже, а затем, перебирая руками и ногами как обезьянка, спустилась по канату вниз и наконец спрыгнула босыми ногами на пол.
– Здесь все аплодируют и забрасывают меня букетами роз, – объявила она, разводя руки в стороны и кланяясь.
– Смотри, как бы мы тебя камнями не забросали, – сказал Харли и повернулся ко мне: – Она что, всегда такая сумасшедшая?
– Да.
– Ну что ж. Возможно, она слегка разгонит скуку, которая царит в Мельчестере.
– О, я великий мастер разгонять скуку! – сказала Джоди. Она сунула ноги в туфли и слегка покачнулась на месте.
– Готов поспорить, что разгонишь, – кивнул Харли. – Ну ладно, на сегодня, пожалуй, хватит, а то у меня еще дел полно.
– Нет-нет, Харли! Давай продолжим. Покажи нам все!
– Здесь рядом лаборатории для практических занятий по химии. Там всегда можно слегка развлечься, устроив небольшой взрыв.
Он показал нам лаборатории. К счастью, все приборы и реактивы были спрятаны на лето, иначе не знаю, что бы там было.
– Хочешь увидеть еще что-нибудь, Перл? – спросил меня Харли.
– А у вас есть комната для рисования?
– Ага. Пойдем.
Все рисовальные принадлежности тоже были спрятаны, но на стенах остались висеть картины. По большей части это были скучные неуклюжие копии знаменитых полотен вроде «Подсолнухов» Ван-Гога или «Девочки с голубем» Пикассо. Тут же висело несколько автопортретов, тоже скучных и претенциозных. Единственная картина, которая мне действительно понравилась, изображала очень длинного, тощего и грустного жирафа. Картина была большая, из четырех склеенных скотчем листов бумаги.
– Мне нравится этот жираф! – сказала я.
– А, это мой автопортрет. Рад, что он тебе понравился, – сказал Харли.
– Ты действительно сам это нарисовал? – спросила я.
Я внимательно присмотрелась к картине. Харли не соврал, в нижнем правом углу стояла его подпись.
– Я только не очень понимаю смысл этой картины, – волнуясь, сказала я.
– Что ж тут непонятного? – удивилась Джоди. – Большая длинная тощая умная зверюга. Большой длинный тощий умный парень. Можно и без Шерлока Холмса обойтись.
– Ну да, наверное, – сказала я. – А тебе что-нибудь понравилось из этих картин, Джоди?
– Отстой, – отрезала Джоди и с ухмылкой добавила, специально для Харли: – Особенно жираф. Покажи нам еще что-нибудь. Обычные классы, что ли.
Классные комнаты располагались над ведущим на второй этаж длинным лестничным пролетом. Все классы были одинаковыми – скучными, довольно пыльными, со старомодными, заляпанными чернилами партами и вращающимися черными досками на одной из стен.
– А белых лекционных досок под фломастеры у вас нет? Только черные, под мел? – Джоди схватила кусочек мела, нарисовала на доске карикатурный автопортрет с огромными глазами, торчащими, как колючки у ежа, волосами, кривой широкой ухмылкой и подписала внизу «Здесь была Джоди!».
– Высокий класс, – саркастично прокомментировал Харли.
Классные комнаты начальной школы на третьем этаже были интереснее – с игровыми домиками, пушистыми медвежатами и наборами огромных пластиковых строительных кирпичиков – красных, синих и желтых. Я бы сама с удовольствием построила из них домик, но мы должны были вести себя очень тихо и не шуметь, потому что совсем близко, в детской комнате для рисования, сидела мисс Понсонби с Зефом, Сакурой и Дэном. Проходя на цыпочках мимо этой комнаты, мы смогли заглянуть внутрь. Зеф рисовал в свободной манере, широко размахивая кистью, будто дирижировал оркестром. Сакура рисовала аккуратными мелкими движениями, высунув от напряжения кончик языка.
Дэн вообще не рисовал, просто обмакивал палец в баночку с красной краской, а затем вытирал его о себя. С красными пятнами на лице он был похож на заболевшего корью.
– Бедный малыш, – прошептала Джоди, когда мы тихонько добрались до конца коридора. – Сколько ему лет, три?
– Пять. Как правило, он ведет себя нормально, но временами вдруг становится тормозом, – ответил Харли.
– Неудивительно! Как вообще у кого-то повернулась рука отправить такую кроху в школу-интернат!
– Иногда он плачет. Да они все плачут, особенно по ночам, – сказал Харли. – Правда, насчет Сакуры не знаю. Она спит отдельно, в общежитии для девочек. А Зеф и Дэн со мной, в общежитии для мальчиков.
– И что ты делаешь, когда они начинают плакать? – спросила Джоди. – Обнимаешь и ласкаешь их?
– Я им читаю, – ответил Харли.
– Классно! – воскликнула Джоди. – А что читаешь? «Маленький Нодди»[6] или «Паровозик Томас»[7]?
– Нет. Если тебе так уж нужно знать, я читаю им «Хоббита».
– Хоббит? Это один из тех маленьких волосатых гномов с огромными ступнями, о которых сняли кино? – уточнила Джоди. – А Зеф и Дэн не слишком маленькие для такой книжки?
– Но не они же ее читают, а я, – ответил Харли. – Зефу она нравится, потому что он видел на DVD фильм «Властелин колец». А Дэну нравится имя «Бильбо», он ждет, когда я произнесу его, и каждый раз смеется. Так что мы все трое счастливы.
– А где общежитие для мальчиков? Где-нибудь здесь, наверху?
– А где общежитие для мальчиков? Где-нибудь здесь, наверху?
– Нет, общежития находятся вне главного здания. Рядом с бунгало есть отдельный дом для мальчиков и отдельный дом для девочек.
– А что в этом доме на верхнем этаже, над нами? – спросила Джоди.
– На самом деле там нет верхнего этажа, – сказал Харли.
– Есть, неправда, есть! – возразила Джоди и побежала в конец коридора.
Поперек коридора стоял, перегораживая дорогу, огромный шкаф, но Джоди сумела заглянуть за него.
– Там лестница! – воскликнула она.
– Да, но нам на нее не попасть, это и ежу понятно, – сказал Харли.
– И тому же ежу понятно, что там прячут что-то по-настоящему увлекательное! – заявила Джоди. – Поэтому давайте отодвинем шкаф и протиснемся между ним и стенкой.
– Это запрещено, – предупредил Харли.
– И что мне сделают за то, что я туда залезу? Убьют? – сказала Джоди.
– Старый Уилберфорс большой выдумщик, когда дело доходит до наказаний, – заметил Харли.
– Сейчас он не сможет нас наказать. Мы на каникулах и можем делать все, что захотим, – возразила Джоди.
– Я и во время каникул на его попечении, – сказал Харли.
– Ну а мы – нет, – ответила Джоди. – Перл, иди помоги мне.
Она уперлась в шкаф и покраснела от усилий.
– Надорвешься, Джоди! – воскликнула я.
– Так помогай, чего стоишь?
Я тоже налегла на шкаф. Он не сдвинулся ни на волосок. Мы посмотрели на Харли.
– Пустое это занятие, и небезопасное. Все равно там ничего нет, – проворчал Харли, но подошел и тоже навалился на шкаф.
– Я думаю, там чердачные помещения, – сказала я. – Миссис Уилберфорс рассказывала мне о них. Говорила, что пыталась сосчитать их, но не смогла. Предложила попробовать мне.
– Слышали? Она дала разрешение осмотреть эти комнаты, даже, можно сказать, попросила, – оживилась Джоди. – Так что давайте: раз-два-три – навались!
Мы навалились на шкаф, и он жутко заскрипел.
– Тише, если не хотите, чтобы сюда прискакала мисс Понсонби, – сказал Харли.
– Она за тридевять земель отсюда, ничего не услышит. Ну, давайте еще разок.
Мы снова навалились на огромный шкаф, он дрогнул, немного отъехал в сторону и опасно зашатался.
– Осторожнее! Тому, кому этот шкафчик рухнет на голову, мало не покажется, – предупредил Харли.
– Все в порядке, все отлично, – сказала Джоди. – Смотрите, сквозь эту щель можно протиснуться за шкаф. Очень удачно, что мы все как на подбор тощие. Чур, я первая! – Джоди, пыхтя и извиваясь, медленно пролезла между шкафом и стеной.
– Там за шкафом темно, пауков там нет? – с опаской спросила я.
– Есть! Уууу! Тарантулы! – принялась завывать Джоди. – На помощь, на помощь! Здесь тарантулы-убийцы, большие, как пляжные мячи! Они прыгают, они топчут меня своими большими мохнатыми лапами!
– Твоя сестра действительно оторва, – вздохнул Харли. – Сейчас ты?
– Ага, – я помедлила и спросила: – А ты пойдешь?
– Знаешь, что я сделаю? А вот что: никуда я не пойду, задвину за вами шкаф, и вы останетесь там навсегда.
– Прекрати! Ты такой же чокнутый, как Джоди.
– Ничуть, – ответил Харли.
Я медлила, разглядывая щель между шкафом и стеной.
– Она пошутила насчет пауков, – сказал Харли.
– Я знаю. Но когда Джоди о них говорила, мне почудилось, что они там есть.
– Давай, – сказал Харли, протягивая мне руку. – Держись за меня. Если почувствуешь паучиную опасность или какую другую, просто крикни, и я тебя вытащу назад.
Я улыбнулась Харли и с огромным трудом стала протискиваться сквозь щель.
Глава 8
Мне казалось, будто я пролезаю в какой-то другой мир. В нем пахло сыростью и плесенью и было очень пыльно. На узкой лестнице было темным-темно.
– Мне здесь не нравится! – сказала я. – Джоди, давай вернемся!
– Не будь такой трусихой. Давай держи меня за руку. Харли идет?
– Сейчас попробую, – откликнулся Харли.
Он просунул в щель руку, а потом по частям протиснул свое длинное тощее тело. Мы взобрались вверх по темным ступеням, кашляя оттого, что наглотались пыли. Наверху открылся длинный коридор, где с потолка свисало много, очень много паутины.
– Смотрите! – сказала я, указывая на пауков.
– Ерунда, это всего лишь маленькие паучата, – сказала Джоди. – Похоже, мы обнаружили тайный проход. Класс, правда?
Мы стояли, всматриваясь в глубь коридора. Вдоль него стояли ведра и тазы, наполовину наполненные грязной водой.
– По-моему, здесь здорово протекает крыша, – заметил Харли.
А Джоди уже тыкалась во все двери подряд. Почти все они были заперты, и ключи в замках не торчали.
– Что за дела? Куда мы попали? Почему мистер Уилберфорс загородил сюда дорогу тем шкафом? Возможно, мы обнаружим здесь тела его бывших жен, которых он, как Синяя Борода, убил всех до единой. Может, он хотел убить и нынешнюю миссис Уилберфорс, скинул ее из окна башни, но она чудом уцелела, хотя и стала после этого инвалидом.
– Прекрати, Джоди! – сказала я. – Какие ужасы ты рассказываешь!
– Миссис Уилберфорс в самом деле упала. Кое-кто мне рассказывал об этом в деревне. Это случилось много-много лет назад, еще до того как она вышла замуж, – сказал Харли.
– Правда? – удивилась я. – Ужас! Интересно, как она упала, чтобы так сильно разбиться? Как ты думаешь, ее кто-то толкнул?
– Мы попробуем это выяснить. Разгадаем тайну Мельчестера! – воскликнула Джоди.
Она пошла дальше по коридору. Одна из дверей слетела с петель, и мы смогли заглянуть внутрь, но не увидели ни убитых жен, ни даже хотя бы одного гроба. Комната была набита обычным старым школьным хламом – сломанными компьютерами, расшатавшимися партами, стопками дешевых старых пластиковых стульев – больших, средних и совсем маленьких.
– Ах, это слишком большой стул. Ах, а этот слишком мягкий. Ах-ах-ах, а вот этот в самый раз для меня, – запищала Джоди голосом Златовласки, садясь по очереди на все стулья.
И она побежала искать следующую незапертую комнату, а мы с Харли задержались, чтобы снова уложить стулья. Джоди с разбега толкнула еще одну дверь, и та затрещала и отворилась.
– Джоди! Остановись! Зачем ты сломала замок?
– Он и так был сломан. Пошли посмотрим! – крикнула она в ответ.
Когда мы вошли, Джоди уже сидела на корточках среди больших картонных коробок и потрепанных сундуков, вытаскивала из них мятые бумажные гирлянды и елочную мишуру и наматывала себе на шею. В одном сундуке оказались старые костюмы для школьного театра.
– Ну, теперь согласитесь, что это действительно классно, – сказала Джоди. Она выудила из сундука белую вуаль и длинное синее платье. – О, я всегда хотела стать Девой Марией, – воскликнула она, продолжая рыться в сундуке. – Нет-нет, смотрите, здесь есть кое-то получше, белые перья. В сторону Деву Марию – я буду архангелом Гавриилом в белых крыльях, – она нацепила на себя крылья и запрыгала по комнате.
Я потрогала пальцем сделанные из фруктовой жвачки «драгоценные камни» на трех картонных коронах. Мне хотелось поиграть в королеву, но я боялась слишком глупо выглядеть перед Харли. Потом я нашла гладкий черный бархатный плащ и влезла в него, закатав рукава.
– Мне нравится твой плащ, Перл! А что там еще есть? Что это за коричневая меховая накидка? Это костюмы трех волхвов? – Джоди примерила меховую накидку и теперь пыталась затянуть ее на талии длинным тонким поясом.
– Чумовой пояс! – бормотала она себе под нос. – Не пояс, а хвост какой-то!
– Это и есть хвост, – сказал Харли. – Ты теперь Крыса! Перл, а ты – Крот, – он порылся в сундуке и нашел большой грубый меховой плащ, черный, с белой полоской спереди. Он примерил его и с улыбкой спросил: – А кто я, Перл?
– Барсук! – выдохнула я.
На дне сундука лежал ярко-зеленый пятнистый дождевик – костюм Жабы.
– Из тебя получится отличная Жаба, Джоди, – сказал Харли. – Прыгай по комнате и квакай. Ква-ква!
– Ква-ква! Ква-ква! – закричала Джоди.
Она накинула дождевик на голову и принялась прыгать по-лягушачьи. Правда, очень скоро она споткнулась на своих каблучищах и растянулась на полу, весело смеясь.
– Сколько нам лет? Носимся здесь как малышня! – сказала она, тяжело переводя дыхание.
– Ты у нас главная заводила, – заметил Харли.
– Прелестно! Интересно, в этом году в школе будут ставить спектакль? Я хочу в нем участвовать. Здесь есть настоящая сцена, Харли?
– Типа того. Ну что, леди Джоди, надо понимать, что мы присутствуем при начале вашей сногсшибательной актерской карьеры? – сказал Харли.
– Не смейся! Мой миг славы еще придет, вот увидишь, – ответила Джоди. – Я обязательно стану супер-пупер-звездой!
– А ты тоже хочешь стать актрисой, Перл? – спросил Харли.
– Я люблю наряжаться и дурачиться, но не перед другими, – ответила я.
– А кем же ты хочешь стать?