– Как думаешь, что они здесь забыли? – обратился Наёмник к Вагрину.
– Имеешь в виду, что в вагонах? – уточнил Андрей Иванович.
– Да.
– Там может быть всё, что угодно. От консервов и памперсов до медикаментов и водки.
– Вот бы их перехватить. Но нас слишком мало. Правда, есть БТР, броня всё-таки. Только бойцы в охране ухтинцев крепкие, у таких РПГ точно есть, а наша группа подготовлена слабо.
– А если они разделятся?
– Хорошо бы, только вряд ли.
– Посмотрим. Но я думаю, городским придётся оставить здесь охрану. Добра в вагонах много, за один раз всё не заберут. Да и тракторы спустить не просто, тут платформы перегонять придётся или надёжные сходни мастерить. Так что давай, дружище, уже сейчас подумаем, как колонну перехватить. А главное, где это можно сделать.
– Резон в твоих словах есть, Вага. Пожалуй, ты прав, – согласился с Вагриным Наёмник, и, оставив Ивана наблюдать за станцией, вожаки отошли в зелёнку и разработали нехитрый план.
Если городские всё-таки разделятся, возвращаться в Ухту они станут по той же трассе. Это очевидно. Следовательно, можно выбрать удобное место, устроить затор и подготовить ловушку. После чего перебить охрану, захватить КамАЗы с грузом и отправиться в лес. А если ещё и пленные будут, то они тоже пригодятся. Ведь о положении дел в городе ничего не известно, а информация нужна. Во-первых, полковнику Кораблёву, который хотел знать, насколько сильны местные самостийники и чего от них ожидать. А во-вторых, Наёмнику и Вагрину, которых интересовали катера и вертолёты. То есть средства доставки к вожделенному бункеру, который стал для них идеей фикс.
Итак, решение принято. Дальше – действие. Но перед этим Наёмник попытался связаться с Кораблёвым, у которого хотел попросить подкреплений. Но из этого ничего не вышло. Лесная община слишком далеко, и полковник своих разведчиков не услышал. А может, всему виной старая армейская рация 1988 года выпуска. Не суть важно. Главное – связи не было. Поэтому разведчикам предстояло самим решать, как они должны поступить, и Наёмник отправил бронетранспортёр и большую часть бойцов в точку предполагаемой засады, а сам остался и продолжил наблюдение. Вагрины, как особо приближённые люди, конечно же с ним.
Городские тем временем продолжали работать. Загрузили в КамАЗы множество коробок, опустошив три вагона, и, как и предполагал старший Вагрин, разделились. На месте оставались работяги и командир, с ним бензовоз, один «гусар» и половина бойцов. Остальные же должны были отправиться в город, разгрузиться и вернуться.
Вагрины и Наёмник успели выехать из Чиньяворыка раньше, чем автоколонна покинула станцию, опередив её на полчаса. А засаду организовали перед поворотом на посёлок Тобысь, который, кстати, тоже располагался возле железнодорожных путей в стороне от шоссе. Посланные заранее разведчики при помощи бронетранспортёра перегородили дорогу стволами деревьев, поставили боевую машину на обочине и стали ждать командиров. А когда те прибыли в точку сбора, Наёмник указал бойцам, какие позиции занять. БТР встал таким образом, чтобы быстро выкатиться на дорогу, встать за баррикадой и расстрелять головную машину – наверняка это будет один из двух «гусаров» с боевиками. Вагриных посадил в зелёнке, чтобы они из гранатомётов достали замыкающий автомобиль. А остальных разведчиков раскидал вдоль дороги – они возьмут на себя охранников, которые поедут в КамАЗах. Сам же Наёмник собирался занять место в бронетранспортёре и сесть за пулемёт.
До подхода автоколонны осталось пятнадцать минут, и командир, окинув взглядом воинов, которые ещё месяц назад не могли себе представить, что окажутся в такой ситуации, спросил:
– Кто не понял задачу?
Тишина, никто не отозвался. И последовал новый вопрос:
– Рации у всех включены?
– Да, – ответил Мика, один из телохранителей Наёмника, который прибился к нему ещё в Сыктывкаре. – Только батареи слабые.
– У кого проблема со связью?
Два бойца подняли руки.
– Делайте то же самое, что и остальные. Водителей старайтесь щадить. Охранников валите сразу.
– А если у водителей будет оружие? – спросил один из разведчиков.
– Глупый, что ли? – Наёмник надвинулся на него. – Стреляй сразу и не сомневайся. Понял?
– Ага, – кивнул разведчик.
– По местам! Работаем, мужчины!
Разведчики заняли позиции и приготовились к налёту на караван. Однако прошло пятнадцать минут, а колонна так и не появилась. Ещё десять минут, и потом ещё столько же. Дорога оставалась пустынной, и бойцы занервничали. А что, если колонна остановилась и ожидает усиления из города? И если усиление появится, оно атакует с тыла, и транспорт разведчиков вместе с бронетранспортёром попадёт под удар. Как быть при таком развитии событий?
Наёмник понимал, что сейчас происходит с бойцами. Они могли перегореть, и тогда всё пойдёт насмарку. Поэтому он начал мысленный отсчёт до тысячи. Сам для себя так решил. Как отсчитает, отдаст приказ на отход.
Однако за первой тысячей последовала вторая. А потом наконец послышался гул моторов и появилась автоколонна.
– Внимание! – Наёмник прижал клавишу передачи сигнала УКВ-радиостанции. – Ждать сигнала! Не дёргаться!
Головной «гусар», на сотню метров опережая основную колонну, лихо развернулся поперёк трассы, и пулемётчик повернул в сторону возможной угрозы ПКМ, а из машины выскочили три бойца, которые моментально рассредоточились и были готовы принять бой. Всё чётко и быстро. Однако за баррикадой появился БТР, и «гусар» сразу же попытался сдать назад. Против бронетранспортёра он выстоять не мог. Но ухтинские боевики с линии огня убраться не успели. Наёмник открыл огонь из КПВТ и двумя длинными очередями превратил армейский внедорожник в груду металлолома. Стёкла вылетели. Куски металла вскрылись. Два передних колеса отлетели. Водителя на куски порвало. А пулемётчик каким-то чудом успел выскочить из машины, спрыгнул на асфальт и скатился на обочину. Только это его не спасло. Сигналом для разведчиков была стрельба из крупнокалиберного пулемёта, и они начали расстрел противника.
Охранников, которые выскакивали из КамАЗов, и боевиков валили одного за другим. А замыкающим «гусаром» занялись Вагрины, которые приготовили РПГ-26 «Аглень». Первым выстрелил Иван и немного смазал. Заряд ударил рядом с внедорожником, взорвался, и машина, качнувшись, снова опустилась на колёса. После чего пулемётчик дал в сторону младшего Вагрина очередь. Но она прошла высоко, и в этот момент прозвучал второй выстрел из «Агленя». У Андрея Ивановича опыта было больше, и он накрыл «гусара». Огненный комок, вылетев из зелёнки, врезался в машину, и она приподнялась над трассой. А упал обратно уже искорёженный кусок горящего металла.
32
Отбросив разряженный РПГ, я схватил автомат, спрятался за дерево и ударил кулаком по земле. Блин! Ведь я говорил дядьке, что никогда раньше не стрелял из гранатомёта и могу промазать. А он упёрся, сказал, что нужно учиться и лучше всего это делать в бою. Поэтому мой выстрел будет первым, а он страхует. Вот я и шмальнул. Вроде бы всё по инструкции сделал, а промазал. Обидно, ведь гранатомёты у лесной общины, а значит и у нас, дефицит.
Над головой, сбивая с деревьев ветки, прошла пулемётная очередь, а следом взрыв. Я посмотрел на дорогу. «Гусар» уничтожен вместе с бойцами, которые не успели или не захотели выскочить.
– Прикрой! – слева закричал Мика и стал бить из автомата в сторону КамАЗов.
Он кричал не мне, а своему дружку Валику. Но я решил посмотреть, в чём дело, поэтому поспешил к нему. Может, моя помощь тоже потребуется.
С дороги ударили в ответ три или четыре автоматических ствола. Наверняка это охранники, которые ехали в кабинах КамАЗов. Огрызаются. Сдаваться не хотят или уверены, что они круче нас. Плевать! Сейчас разберёмся!
– Меня достали! – снова голос Мики, а потом в зелёнке, метрах в тридцати от меня, раздался взрыв ручной гранаты.
– В лес! Уходим в лес! – это с дороги кричат.
Я притаился, выглянул из-за дерева и разглядел, как от дороги прямо на меня бегут два мужика в камуфляже и с автоматами. Раз я их не знаю, следовательно, они враги. Посторонних здесь быть не может, тем более с оружием, и я не сомневался.
Мужики вломились в кустарник и, продираясь через него, попытались скрыться в лесу. Но им не повезло – они оказались у меня на прицеле. Прижав к плечу приклад, длинной очередью я свалил беглецов. Однако приближаться к ним я не торопился. Лежат и пусть лежат, теперь уже никуда не убегут.
Перестрелка на дороге тем временем стихла, и заурчал движок бронетранспортёра, который вплотную подъехал к КамАЗам. Послышались неразборчивые голоса. Наёмник отдавал распоряжения.
Всё спокойно. Можно выходить. Но я продолжал оставаться на месте. Почему? Трудно сказать. Ноги словно приросли к месту, и я чувствовал, что меня ищет чей-то взгляд. Может, беглецы не совсем мёртвые? От них опасности нет. У одного череп пробит, у другого в теле не менее пяти пуль. Или сказывается нервное напряжение? Это уже ближе к истине, и я хотел выйти из укрытия, когда снова услышал Мику:
Всё спокойно. Можно выходить. Но я продолжал оставаться на месте. Почему? Трудно сказать. Ноги словно приросли к месту, и я чувствовал, что меня ищет чей-то взгляд. Может, беглецы не совсем мёртвые? От них опасности нет. У одного череп пробит, у другого в теле не менее пяти пуль. Или сказывается нервное напряжение? Это уже ближе к истине, и я хотел выйти из укрытия, когда снова услышал Мику:
– Валик, ты где?!
– Здесь! – отозвался тот.
– Помоги! Меня осколками посекло, и в ноге пуля.
– Сейчас, братан.
Валик двинулся к Мике, и тут невдалеке громко хрустнул сучок, а потом я услышал характерный звук передёргиваемого затвора. Оба-на! Всё-таки уцелел кто-то из охранников.
Автоматная очередь разорвала тишину, охранник открыл огонь в сторону Мики, а потом закричал:
– Нате, суки! Получайте!
Осторожно, стараясь не шуметь, я выбрался из-за дерева, которое меня прикрывало, и увидел противника. В левой руке автомат, а в правой – граната. Он выдернул чеку и собрался её бросить. Но не успел. Мой автомат выплюнул короткую очередь, и пули вошли в спину охранника, который упал лицом в кустарник и выронил гранату. Я припал к земле, хотя был уверен, что меня осколки не достанут.
Бах! – взорвалась граната. Над головой посвист осколков, и на шею упала тонкая веточка. А потом тишина, и опять голос Мики:
– Кто там?!
– Иван! – Я поднялся и на всякий случай опять спрятался за дерево.
– Ты с кем там воюешь?!
– Недобитка свалил.
– Так это он в нас стрелял?
– Да. Где Валик?
– Нет Валика! Рядом валяется! Этот гад его достал! Половину черепа другану снёс!
– Погоди! Сейчас помогу тебе.
Перезарядив автомат, я переступил через мертвеца и подошёл к Мике. Привалившись спиной к дереву, он обеими ладонями зажимал бедро и снизу вверх смотрел на меня.
– Жгут есть? – спросил он.
– Имеется.
Я стал снимать с приклада жгут, а Мика сквозь зубы прошипел:
– Неправильно делаешь… Жгут нельзя на прикладе таскать… Рассыхается… Зар-раза…
– Знаю. У меня ещё один в разгрузке есть. А этот на время рейда, запасной.
Мика промолчал, и я, быстро перетянув ему бедро, позвал на помощь Сапсана, местного проводника. Он подбежал, и мы вдвоём вытащили раненого на дорогу. После чего я вернулся обратно и стал собирать трофеи.
Что у Валика, то не моё, всё придётся сдать. А кто уж будет распоряжаться его имуществом, Наёмник, Мика с Морозом, ещё одним телохранителем нашего командира группы, или Кораблёв, без разницы. Впрочем, взять с него особо нечего. Старый потёртый АКМ, рваная разгрузка, штык-нож и одна РГД-5, в кармане три запечатанные карточные колоды, мятая пачка сигарет, жевательная резинка, зажигалка и потёртый паспорт на имя Валентина Марьина.
Другое дело – охранники, которых я завалил. По договору с полковником, всё, что взяли в бою, наше. А у тех кое-что имелось. Это Валик – нищеброд, а у этих и снаряжение хорошее, и стволы приличные. Я обобрал всех троих, и вот что вышло. Три АКМС, один «макаров», три «сплавовские» разгрузки, наколенники и налокотники, тактические перчатки и одна кевларовая каска, шесть гранат Ф-1 и четыре РГН, один РД, три отличных кинжала и одна реплика НР-43 «Вишня», два армейских сухпайка, плащ-палатка, три китайские УКВ-радио станции, бинокль и аптечка. Ещё были практически новые ботинки, и я подумал, что прапор может их взять на обмен. Однако снимать с мертвецов обувь побрезговал. В конце концов, мы ещё не скатились в пропасть, и я могу себе позволить не брать чужую обувь.
– Как ты тут, мародёр? – услышал я весёлый окрик дядьки, который вместе с лайкой подошёл к зелёнке.
– Нормально, – мотнул я головой на трофеи, которые скинул на плащ-палатку, а потом кивнул на собаку: – Как она?
Андрей Иванович сразу понял, что я имел в виду:
– Болезни нет. Кровь собачку, правда, нервирует. Но это мелочь, привыкнет.
– Ясно. А что в грузовиках?
– Продукты. Консервы и макароны.
– Неплохо. Машины все на ходу?
– Да. Только двух водителей шлёпнули.
– Бывает… – протянул я.
– Конечно, бывает. Только у нас один «двухсотый» и два «триста». Вот и считай. Два человека в БТР. Один «газель» поведёт. На сопровождение КамАЗов, чтобы в кабинах сидеть, остаётся четыре бойца. Мало нас.
– Выкрутимся.
Пару минут мы молча разглядывали и перебирали трофеи, а затем распределили груз и выбрались обратно на трассу. Получили новую вводную от Наёмника. Нас мало, а с водителями должен кто-то ехать. Так что распределяемся по машинам и выдвигаемся в следующем порядке. Впереди БТР. Потом грузовики, и в трёх водители остаются без присмотра, поэтому они в центре. В конце «газель», которую придётся вести мне. Радиочастота, на которой общаемся, прежняя. Вопросы? Нет вопросов. Поехали.
33
До территорий, которые контролировались бойцами полковника Кораблёва, добирались двое суток, и это было не самое лучшее время. Дорог мало, и не знаю, в каком состоянии они были раньше, а сейчас просто ужас. Как накрыл страну апокалипсис, начались хаотичные передвижения миллионов людей и техники. Никто ничего сохранять и беречь не собирался. Поэтому вся транспортная инфраструктура быстро приходила в негодность. Яма на яме. Колдобина на колдобине. Уж не говорю о ветхих мостах через многочисленные речки и ручьи. А «газель», которую мне доверили, сначала шла за грузовиками, и мой зад прочувствовал каждую кочку. Но после первого большого привала я переместился в авангард, и стало немного легче.
В общем, все вымотались. Но колонна добралась-таки до блокпоста, и нас встретили, словно спасителей.
Пока мы отсутствовали, к общине прибилось ещё больше тысячи человек. В основном обычные беженцы из городов. Кто посильней, тот сам прожить может. И себя прокормит, и семью, если таковая имеется. Слабые же всегда ищут спасения в толпе. Это понятно любому человеку, кто успел повидать жизнь с разных сторон. И ещё понятно, что вся эта толпа хочет есть, а запасов мало. Местные уроженцы ещё ничего, держались и обеспечивали себя самостоятельно, а некоторые даже ушли в леса. А приезжих кормить надо, раз уж полковник взял на себя ответственность за их судьбу. Но тут и он пасовал, ибо рыбы и грибов при всём окрестном изобилии не хватало, а дичь распугали. Такие вот дела.
Передав груз лично Кораблёву, без отсидки в карантине мы прибыли на базу. Нас встретила Людмила, которая времени даром не теряла. За харчи и медпрепараты она наняла рукастых мужиков, и они расширили землянку, сложили печь и обшили стены досками. После чего взялись за строительство крепкого амбара для припасов, топлива и других трофеев. А ещё боевая подруга Андрея Ивановича сумела так поставить себя в лагере, что с ней предпочитали не связываться. Пару раз с младшими офицерами поцапалась, а потом нашему знакомому прапорщику-торгашу по лицу заехала, когда он стал к ней подкатывать. Наверняка этот хитрый жлоб хотел через женщину до наших запасов добраться, а вместо этого огреб.
Впрочем, Сергиенко не обиделся. Ну, не получилось чужую бабу закадрить, и ладно. Он сразу же сдал назад, извинился перед Людмилой, а потом отдельно перед дядькой. И всё. Сергиенко сделал вид, что ничего не было, и снова предложил нам сотрудничать. Мы велели ему приходить завтра.
Прапорщик ушёл, а мы посетили недавно отстроенную общую баню и выслушали лекцию о растворах, которые уничтожали вирусы и бактерии. Потом хорошо поужинали и завалились спать. Однако выспаться не удалось. Только я стал проваливаться в сон, как заохала Людмила. Всё понятно, у них с дядькой любовные игрища. А мне что? Лежать и всё это слушать? Вот минус совместного проживания с родственниками. Поэтому я решил спать в микроавтобусе или в амбаре.
Покинув землянку, я сел на лавочку возле выхода и оглядел притихший лагерь. Палаток и землянок прибавилось. Огней немного, всего три костра для караульных, а вдалеке еле слышно, рядом с расположением полковника, гудел дизель-генератор. Всё спокойно, можно отдыхать. Но сонливость слетела, и я решил подкинуть в костёр рядом с землянкой пару сучков, а потом поставить чайник. Собрался подняться и не успел, потому что рядом с кострищем появился боец, который стал выискивать что-то на земле.
– Эй! – окликнул я его. – Тебе что здесь надо?!
От неожиданности он вздрогнул, но не убежал и отозвался:
– Я из второй роты. Думал, может, у вас тут кто-то куревом богат.
– Бычки собираешь?
– Да.
Вспомнив, что у меня в одном из рюкзаков валялись пачки трофейных сигарет, я решил поделиться с бойцом. Но не просто так, по доброте душевной, а в обмен на информацию. Какую? Да любую. Ведь сейчас информационный голод, и о жизни лагеря нам известно мало. Конечно, что-то Людмила рассказала, но она всего не видит, ибо каждый наблюдает за тем, что вокруг, со своей точки. Поэтому женщина слышит и представляет одно. Беженец другое. Разведчик третье. А солдат четвёртое.