– Не вини себя. Неизвестно, что было бы, поступи мы иначе. Может, уже лежали бы в кювете с разбитым черепом или заживо гнили. Пока всё более-менее нормально. Проблемы есть, но они всегда имеются, у любого человека. Так что забей, дядька. Продукты добудем, а если повезёт, то и машиной разживёмся. Найдём безопасное место, откуда можно осмотреться и где Светку с девчонками оставим.
– И Людмилу, – добавил он.
– А чего? Она не обуза. Дорогу переносит хорошо.
– Дальше хуже будет, не вытянет.
– Посмотрим. Пока давай не торопиться. Тут бы ночь прожить и день перебедовать. А ты вперёд заглядываешь.
– И то верно…
Следующий день, как ни странно, оказался неплохим. По крайней мере, для нас. Мы добрались до Васильевского посёлка и обнаружили, что его нет. Только пепелище. Людей не видно. Обстановка непонятная. И решили оттянуться в чащобу. Только отошли, как услышали мычанье коровы и обнаружили крупную бурёнку с налитым выменем.
Людмила сразу всё поняла, привязала животину к дереву и подоила. Молока оказалось много, всем хватило, и мы сбили голод. После чего провели разведку и неподалеку нашли ветхий домик. Дверь на замке, покрытом налётом ржавчины. Хорошая примета – давно здесь никого не было. И мы проникли внутрь. А там… По нынешним меркам – настоящее богатство. Несколько пакетов крупы и есть мука – всё в железном ящике, чтобы мыши не добрались, а в подполе несколько банок с соленьями и банка с салом. В общем, живём.
Ещё сутки пролетели, и мы по-прежнему живы. Однако следовало двигаться дальше. К вечеру добрались до Красавино и стали свидетелями боя. По дороге к городку приближалась колонна из десятка легковых автомобилей, мотоциклов, нескольких квадроциклов и автобусов. Бинокль у нас хороший, но всё равно колонна далековато, так что подробностей, а самое главное – есть ли заражённые, не разглядеть. Одно поняли – это банда. Много людей с оружием, и они не похожи на военных, хотя большинство в камуфляже. Общая численность – человек сто, может, больше. Едут по дороге и в воздух палят. Кретины! Судя по всему, они хотели сразу запугать местных жителей, но не вышло. По ним ударили из нескольких стволов, в том числе и автоматических.
Плотность огня была невысокой, но первые две автомашины обороняющиеся подожгли, и они ушли с дороги. Остальные же бандиты, рассыпавшись цепью, перешли в атаку. Достаточно грамотно, под прикрытием трёх пулемётов ПКМ, они развернулись в цепь, разделились на несколько штурмовых групп и броском добрались до окраины Красавино, закрепились, и автоколонна последовала за ними.
Что происходило дальше, мы не видели, боестолкновение сместилось в городок. Но, судя по всему, местные проигрывали, их оттеснили вглубь, а затем, один за другим, стали вспыхивать дома.
– Не пойму, что происходит, – сказал Андрей Иванович. – В чём смысл всё уничтожать и жечь?
– Наверное, у кого-то непорядок с мозгами.
– Типа – стресс сделал людей сумасшедшими?
– Да. А может, они наркоманы или находятся под психотропными препаратами. Почуяли слабину – и понеслось… Раз уж помирать, если больные рядом, так с музыкой. Сам посуди. Человек заразился, и ему больно, а спасения нет. Вот он и жрёт всякую гадость, чтобы не так страшно было и боль заглушить. Принял дозу – и гори всё синим пламенем. Пару-тройку дней на ногах – не много. Но дел за этот срок можно наворотить таких и столько, что всем тошно станет. Священник же говорил про стеклянные глаза у тех, кто его группу разбил. Вот и доказательство.
– Возможно, ты прав. Посмотрим.
– А чего смотреть? Выбор невелик. Нужно угнать машину или прямо сейчас, чтобы время не терять, обходить Красавино. Лично я за то, чтобы двигаться дальше. А то неизвестно, какой микроб в тачках бандюков.
Андрей Иванович немного подумал и согласился:
– Верно. Время терять не будем, пошли.
Однако ушли мы недалеко. Когда пересекли грунтовую дорогу в паре километров от посёлка, на ней неожиданно появился белый микроавтобус. Он мчался от Красавино в сторону леса, и я растерялся. А вот дядька – нет. Короткой очередью из АКМСа он обозначил на дороге границу, а затем отступил на обочину и приготовился расстрелять машину. Но микроавтобус, взметнув фонтан пыли, резко замер.
Я метнулся к водителю, ткнул стволом в открытое окно и закричал:
– На выход!
Кроме водителя, средних лет рыжего мужика в новеньком камуфляже, в бусе никого не было, и он выполнил приказ. Андрей Иванович занял его место и свернул в лес, а я повёл пленного следом. Оказавшись в безопасности, стали разбираться, кто нам попался и что вокруг происходит.
Допрос водителя проводил Андрей Иванович, как старший и самый опытный в таких делах человек. Но пленник, который назвался Фёдором Глушко, не упирался. И хотя знал он немного, кое-какой информацией поделился.
После того как двенадцать дней назад Великий Устюг заняли полицейские, военные и непонятные наёмники, они перекрыли доступ в город и выслали в окрестные посёлки отряды экспроприаторов. Забрали всё, до чего смогли дотянуться, и вывезли сотни людей. А затем всё – никого не впускали и не выпускали. Видимо, надеялись уберечься, да не вышло. Вирус всё равно проник в город. И больше всего заболевших людей оказалось среди военных и наёмников. Они под стволы вчерашних друзей становиться не захотели и решили уходить весело. Собрали автоколонну и стали колесить по окрестностям, выжигая посёлки. Полный список водителю был неизвестен, но он знал, что Морозовицы, Карасово, Чучеры, Пальмы, Сусоловка, Коробейниково и Васильевское сожжены.
Жители городка Красавино, около шести тысяч человек, незваных гостей ждать не стали. Все и так на нервах, а тут ещё сотни беженцев. Вот они и рванули кто куда. Большая часть – в леса вдоль Северной Двины и притоков, а некоторые – к соседям, в Архангельскую область и Республику Коми. Поэтому в городе остались случайные люди и пара десятков ополченцев, которых зачумлённые люди и те, кто к ним прибился (есть подозрение, что с ними немало тех, кто имеет природный иммунитет), перебили и разогнали.
Глушко местный, занимался извозом. Под шумок тырил инструменты и ткани с местной льняной фабрики, а ещё припасы из брошенных жителями домов и погребов. А попутно пообещал ополченцам, что вывезет их, но испугался и сорвался раньше, не дождавшись доблестных защитников.
Выслушав пленника, мы с дядькой обменялись взглядами, и он задал водителю последние вопросы:
– Семья есть?
– Жена и три дочки, – ответил он.
– В лесу прячутся?
– Да.
– Далеко?
Он замялся, но потом ответил, как мне кажется, честно:
– Двадцать километров от города.
Андрей Иванович кивнул, помолчал и сказал:
– Машину у тебя мы, конечно, забираем, но зато оставим жизнь. Такой расклад устраивает?
Конечно, водителя всё устроило, и его отпустили. После чего, медленно, он стал уходить и постоянно оглядывался. Ждал выстрела в спину. А когда прошёл метров сто, то, петляя, рванул в лес, только пятки сверкали.
В общем, судьба нам улыбнулась. Обшарив машину, мы выкинули всё лишнее. Это крупногабаритные инструменты, модные шмотки и большой ковёр. Оставили только продукты и канистры с топливом.
Задерживаться не стали. Пригласили дам занять пассажирские места и, объехав горящее Красавино, осторожно, с оглядкой снова выбрались на трассу.
19
В Котласе наша группа оказалась через сутки. Это с учётом того, что несколько раз прятались в зелёнке, а потом проводили дополнительную разведку. И мы с дядькой справедливо считали, что снова упрёмся в кордон, который может не пустить нас в город, задержать или вообще расстрелять. Однако всё оказалось гораздо проще, чем мы предполагали. Блокпост на въезде был, но его бросили пару дней назад, а в городе уже свирепствовала чума, больницы были переполнены, на улицах царила анархия. Кто сильнее – тот и прав. У кого ствол – тот и человек. А кто в танке или в бронемашине – вообще король улиц, и ему законы не писаны. Всё это мы узнали от беженцев, которые стремились как можно скорее покинуть Котлас и хотели отобрать наш транспорт. Но пистолеты и автоматы мы не прятали, всё на виду, лица суровые, поэтому с нами предпочитали не связываться.
Резонный вопрос: что дальше? Мы подумали и решили, что в городе нам делать нечего, необходимо выезжать на трассу Котлас – Ухта. Карта автомобильных дорог, которая имелась у предыдущего владельца, нам помогла, и вскоре микроавтобус мчался на восток. До тех пор, пока мы не столкнулись с заражёнными.
Поначалу было всё хорошо, на дороге относительно спокойно. Мимо, иногда обгоняя нас или, наоборот, направляясь к Котласу, изредка двигались автомашины. А затем на дороге показался автобус. Это был красный «Икарус», и он перегораживал трассу. Понятно, что не просто так. Скорее всего, столкнулись с бандитами, которые обирают проезжих, и Андрей Иванович стал сдавать назад. Но не тут-то было. Позади тоже возникла преграда, поскольку на дорогу выехали ГАЗ-66 и древняя «пятерка».
Поначалу было всё хорошо, на дороге относительно спокойно. Мимо, иногда обгоняя нас или, наоборот, направляясь к Котласу, изредка двигались автомашины. А затем на дороге показался автобус. Это был красный «Икарус», и он перегораживал трассу. Понятно, что не просто так. Скорее всего, столкнулись с бандитами, которые обирают проезжих, и Андрей Иванович стал сдавать назад. Но не тут-то было. Позади тоже возникла преграда, поскольку на дорогу выехали ГАЗ-66 и древняя «пятерка».
До «Икаруса» метров двести. До газона и «пятерки» пятьдесят. И с обеих сторон к нам стали приближаться люди. По шесть-семь человек. Причём без оружия. Зато лица некоторых были замотаны тряпками, и на ходу они стали их разворачивать, чтобы мы увидели пустулы (гнойники на коже).
– Пока не подошли близко, надо всех валить, – сказал я. – Тогда есть шанс выжить.
– Бей с тыла, – приказал Андрей Иванович, – а я займусь теми, что по фронту.
Мы выскочили из машины, и заражённые, увидев автоматы, стали кричать:
– Не стреляйте!
– Нам нужен бензин!
– Поделитесь! Мы едем в госпиталь!
– В Котласе есть вакцина!
– Оставьте пару канистр, и мы не подойдём! Кто наплёл этим несчастным о вакцине и откуда они ехали, я так и не узнал. И почему-то в этот момент я думал не о себе. Нельзя подпускать заражённых близко, потому что болезнь передаётся воздушно-капельным путём, и спасения от неё нет, это факт. А за моей спиной женщины, ради которых я был готов убивать. Без колебаний и сомнений.
Я поймал в прицел первого «противника», здорового мужика в красном спортивном костюме. Но немного промедлил, и дядька открыл огонь раньше. А за ним и я потянул спусковой крючок. Отдача в плечо, пуля покинула ствол, и голова мужика лишилась части черепа. Он начал заваливаться на спину, а я стал рубить короткими очередями по остальным заражённым. Бил без промаха, дистанция плёвая, и больные, которые хотели удрать, не успели скрыться.
– Чисто! – за спиной голос родича.
– Чисто! – отозвался я.
Только сказал, как из-за газона послышался крик:
– Суки! Зверьё! Сейчас узнаете, почём фунт лиха! За всё ответите!
Хлопнула дверь газона, и он стал разворачиваться.
Машинально я поменял в АКСе магазин, передёрнул затвор и открыл огонь по кабине. Высадил всё до последней пули, и газон замер. Стекло разбито, и виден человек, который, как мне кажется, хотел пойти на таран, но получил пулю.
– В машину! – закричал Андрей Иванович.
Я подчинился, и мы сдали назад. Задраили окна и осторожно проехали мимо газона, а сзади замелькали новые заражённые, которые выходили из-за «Икаруса». На обочине едва не перевернулись, но всё же выбрались на трассу и сделали крюк. По грунтовкам обогнули опасное место и ночью оказались на какой-то ферме. Видно, что недавно здесь держали коров, однако людей и животных не было, ушли три-четыре дня назад.
До утра ждали нападения и дежурили. Но обошлось. Никто не появился, и снова в путь. Через пару часов почти выбрались на трассу, но прокололи колесо – и очередной привал, на этот раз на небольшом хуторе. Три крепких двухэтажных дома из красного кирпича с несколькими хозяйственными постройками, колодцами и всеми удобства, включая туалет в доме, ванную комнату и душевые. Правда, не было электричества, и прежние хозяева, которых мы нигде не обнаружили, вытащили почти всю мебель и опустошили амбары. А на земле рядом с домами – свежие следы протекторов.
– Люди неподалёку, – сказал Андрей Иванович.
– Скорее всего, – согласился я.
– Но отдых всё равно необходим. Я с ног валюсь, и колесо поменять нужно. Опять-таки бензин на исходе, следует поискать.
– Поищем и будем дежурить.
– Добро.
Дядька взялся менять колесо и проверять машину. Людмила забралась на крышу дома наблюдать за окрестностями. Светлана готовила обед и грела воду, чтобы искупать сестёр. Ну а я стал лазить по домам и амбарам, словно воришка какой.
Собрались за столом часа в четыре, я как раз нашёл электрощит, и у нас появился свет.
Поели. Выпили чаю. Расслабились и решили сегодня уже никуда не ехать. С утра отправимся, а пока отдохнём, держа оборону.
– Что-то нашёл? – спросил дядька, когда мы остались одни.
– Мешок муки и пустые бочки из-под топлива. Бензина или солярки нет. Всё ценное вывезено. Судя по всему, тут раньше справные хозяева жили и толковые. Может, и не фермеры вовсе, а бандиты городские.
– Почему так подумал?
– В каждом доме подвал и пустой оружейный сейф. Значит, у местных были стволы, три или четыре. Поля вокруг заросли травой, а на речке неподалеку новенький причал. Денег во всё вбухано немало, а жили тут редко, натоптанных троп нет. Мебель, которая осталась, добротная и новая, а на заднем дворе конюшня, но лошадей нет, словно для престижа строили. Ещё мангалы видел и беседки, камины и печь под старину. На крыше – спутниковые антенны. Одно к одному. Вот и подумал, что сюда приезжали на отдых, а хозяйство вели работники.
– Понятно. Если кто появится, попробуем всё уладить миром.
– Конечно.
– Дежурить начнём с восьми вечера. Первый этаж баррикадируем, сами расположимся на втором, так нас сложнее застать врасплох. Сейчас отдыхаем. Пусть дамы наш сон стерегут.
– А может, мне пока заступить?
– Не валяй дурака. Спи. Разбужу после полуночи.
Мы разошлись, и я упал на жёсткий диван. Думал, полежу немного и встану, когда дядька уснёт. Да куда там! Веки моментально сомкнулись, словно свинцом налились, и я очнулся только в двенадцать часов ночи от того, что кто-то вошёл в комнату.
Первая мысль – чужой, и ладонь сжала рукоять верного «стечкина». Но сразу раздался голос Андрея Ивановича:
– Спокойно, боец. Свои.
Я встал, вышел на кухню и застал здесь наших женщин. Девчонки спали, а Людмила и Светлана, что-то обсуждая, пили чай. Но когда я появился, замолчали, и я обратил внимание, какие они свежие и чистые.
– Вань, – обратилась ко мне Людмила, – тебе уже ванную набрали и чистую одежду приготовили. Вперёд, мыться и бриться. А то совсем одичал. Насчёт вещей не переживай, постирали и отчистили.
Что есть, то есть. Давно уже не мылся, с гостиничного номера в Вологде, а купания в речках и ручьях не в счёт. Поэтому я без возражений отправился приводить себя в порядок. Побрился, кстати, четвёртый раз в жизни, потому что брить пока особо нечего. Когда помылся, с огромным удовольствием надел чистое белье и маскхалат и почувствовал, как меня отпускает напряжение последних дней.
Вернулся на кухню. Людмила ушла, зато осталась Светлана в коротком домашнем халатике, который обнажал её белые ноги, такие соблазнительные, что внизу живота у меня моментально потяжелело.
«Чушь, – прогнал я мысли о сексе, – не до того сейчас».
Светлана сделала мне чай, а потом появился дядька и сказал:
– Принимай смену, Иван. Вокруг спокойно, ни души. Но ощущения такие, словно за нами кто-то издалека присматривает. Не напрягайся, держи лестницу и в окна посматривай, только свет не включай. Но и не зевай. Информацию принял?
– Да.
– Тогда я спать. Подъём в шесть утра.
Он оставил нас одних, я стал пить чай, и на кухне, которая раньше была залом и не имела окон наружу, воцарилась тишина. Девушка молчала и уходить не торопилась, а я хотел о многом сказать. Однако мыслей в голове было слишком много, и никак не получалось начать. Впрочем, Светлана сама решилась на первый шаг:
– Иван, я понимаю, что только из-за тебя Андрей Иванович взял нас с собой. Без вас нас уже не было бы, и ты помогаешь мне с девочками. Спасибо тебе.
– Ничего, – ответил я. – Ты мне сразу понравилась. Поэтому я не мог вас бросить. Да ты и сама всё понимаешь и видишь. Разве не так?
– Да, – кивнула она и слегка подалась вперёд, при этом ткань халатика отошла от тела, и я увидел её грудь.
«Как соблазнительно, – промелькнула мысль, и взгляд оказался прикован к упругим крупным мячикам с сосками розоватого цвета. – Могу не устоять».
Мысль пришла-ушла, и я не устоял. Отодвинул кружку с недопитым чаем и поднялся. Светлана повторила моё движение, я притянул её к себе, и наши губы встретились. Податливое горячее женское тело было рядом. Запах Светланы проникал в меня и дурманил. А наши языки стали жить собственной жизнью. Они сплетались и танцевали, изучали чужого человека, и я решил не откладывать на завтра или послезавтра то, что можно сделать сегодня. Поэтому оторвался от девушки и подхватил её на руки, а затем отправился на свой пост, в коридор возле лестницы, где находился диван.
Халатик Светланы, мой маскхалат и наше бельё полетели на пол. Началась любовная игра, поцелуи, и всё без лишних слов. Однако прелюдия была недолгой. Мы упали на диван, и мои руки стали гулять по телу девушки. Они опускались на груди и ягодицы, прошлись по горячему влажному бугорку между ног, а затем раздвинули бёдра.