— Да. Я решусь, я постараюсь, ты не думай… Я ей обязательно скажу. Мы разойдемся, — он обнял ее за плечо, продолжая успокаивать как малого ребенка. — Ты скоро поселишься в моем доме, а они переедут в квартиру, которую я куплю в городе.
Он так и сказал «они», как будто речь шла не о жене с дочерью, а о совершенно посторонних ему людях. Игорю стало не по себе.
— Она для тебя всегда на первом месте, — девушка продолжала всхлипывать, будто и не слышала его.
— У меня на первом месте ты. Но я не виноват, что не встретил тебя лет двенадцать назад. Я очень хочу жить с тобой.
«Никто из нас, сидящих здесь, в это не верит», — подумал Игорь. И ему вдруг стало ужасно жалко эту женщину, несмотря на всю малопривлекательную сцену с обвинениями и оскорблениями.
— Двенадцать лет назад я еще пешком под стол ходила! Ты вечно нас с ней путаешь! Это ей уже скоро на пенсию, а я еще молода! И заслуживаю в жизни чего-то большего. Мне надоело! Мне все надоело! А больше всего то, что, когда я тебе звоню, а она рядом, ты называешь меня братишкой. Ты задумался хоть раз, каково мне это слышать?
— Да пойми ты, так же проще… У нее нет никаких вопросов, кто звонит да зачем. И я могу с тобой спокойно разговаривать, — пытался оправдаться незадачливый любовник. — Она же не знает, что у меня нет и никогда не было никаких двоюродных братьев ни в Екатеринбурге, ни где-либо еще… Ну не могу же я при ней называть тебя Витой? Это было бы просто некрасиво, в конце концов.
— А как тебе кажется, по отношению ко мне ты поступаешь красиво? Хватит. Надо это прекращать! — Она как-то сразу успокоилась. Осторожно вытерла глаза тыльной стороной кисти. Еще раз бросила взгляд в водительское зеркало, на этот раз рассматривая себя.
Даже заплаканная, с размазанной тушью она, несомненно, была очень привлекательна. Но, видимо, столь же несчастна. Игорю еще больше стало ее жаль.
— Притормозите вот тут, — неверный муж тронул его за плечо. Через окно было видно, как он направился к ближайшему цветочному киоску.
— Надеюсь, у него хватит ума купить один букет вместо двух одинаковых. — Реплика девушки была неожиданна, но Игорь поневоле улыбнулся. Все-таки не похожа она на среднестатистическую стерву. Он снова глянул в зеркало. Она нервно перетряхивала сумочку — видимо, искала чистую салфетку и не находила.
— Возьмите. — Он порылся в бардачке и протянул ей нераспечатанную пачку бумажных платков.
Девушка подняла глаза, грустно улыбнулась и кивнула:
— Спасибо…
Встревоженный любовник шагал к машине с букетом роз наперевес. К трем бутонам прилагался многочисленный антураж из нарядной трехслойной упаковки, ленточек, бантиков и экзотических веточек. Вид у мужчины был довольный, как будто ему играючи удалось решить сложную проблему. Только сейчас Игорь разглядел его как следует. Ему было от силы лет тридцать с небольшим.
Скоро они доехали до места назначения — пятиэтажки в районе «Академической». Девушка вышла, громко хлопнув дверью. А мужчина назвал Игорю уже знакомый адрес на Рублево-Успенском, и они отправились к дому, одна только мысль о котором заставляла сердце Игоря биться сильнее. Пассажир мрачно молчал до тех пор, пока минут через пятнадцать у него не зазвонил мобильник. Прежде чем ответить, он быстро глянул на определившийся номер.
Игорь не сомневался, что звонила любовница — молодой человек начал разговор с того, что поинтересовался, успокоилась она или нет.
Далее последовало полное примирение. Сначала обещания и клятвы: «Ты права, я долго думал, как только я приеду из командировки домой, сразу обо всем скажу жене». «Не переживай, все будет хорошо». «Я согласен», потом мурлыканье: «И я тебя люблю», «Ты лучше всех», «Спокойной ночи, милая».
Игорь, чувствовавший себя неловко, включил радио.
Вот так бывает в этой жизни. У человека есть семья, жена и дочь, которые ждут его дома. Но ему совсем это не нужно. Да он и сам, похоже, не знает, что ему нужно. Впрочем, какое его, Игоря, дело и какое он имеет право судить? Да еще не зная всей подноготной. Хотя девочку, конечно, жалко. Уж она-то точно ни в чем не виновата… Мир взрослых полон непонимания и злобы, а расплачиваются за это дети. Он явственно представил себе эту девчушку, до боли похожую на Настену, и у него перехватило дыхание.
Ночная дорога была относительно свободна. Минут через двадцать они уже подъехали к особняку. На этот раз мужчина расплатился сразу, потом посмотрел на часы и спросил, может ли Игорь приехать за ним завтра в пять утра и отвезти его в Быково.
— Почему нет? Конечно, смогу, — предложение даже обрадовало Игоря. Интересно только, неужели у такого крутого богатея нет личного водителя? Или он не может по каким-то причинам отвезти его именно завтра?
— Тогда до скорого, — неверный муж открыл хитрый замок и направился по гравийной дорожке в сторону спящего дома.
Игорь глянул на панель. Полпервого ночи. Пожалуй, нет смысла ехать домой, чтобы поспать три часа. Гораздо разумнее будет прикорнуть где-нибудь вблизи поселка. Отъехал чуть в сторону, выключил двигатель, но не устроился на сиденье, а зачем-то вышел из автомобиля и улегся прямо на еще теплой земле.
Здесь было совсем не так, как на стоянке. Высоченное июньское небо с родинками звезд и величественная тишина.
Он вдруг подумал, что не может больше оставаться один. И сам испугался своей мысли. Получается, поскорбел полтора года и хватит? Но ведь он не хочет ни другую жену, ни другого ребенка! Ему просто нужно почувствовать совсем немного человеческого тепла. И что еще важнее, ему самому хочется дать кому-нибудь это тепло.
Игорь лежал на спине, закинув руки за голову. Подумать только, в детстве он боялся смотреть на звездное небо. Ничего другого он не боялся — ни темноты, ни высоты, ни сказочных чудовищ. Но при взгляде вверх у него начинала кружиться голова и становилось трудно дышать. Ему делалось страшно за себя — такого маленького и беспомощного по сравнению с этой бесконечной холодной чернотой, и еще более страшно было за своих родных. Которые хоть и взрослые, но перед звездным небом так же беззащитны, как и он — маленький ребенок. Наверное, только Старику с его телескопом удалось помочь ему преодолеть этот страх.
И еще он боялся, когда мама читала вслух те стихи, кажется, Цветаевой:
Маленький Игорь так живо представлял себе эту страшную бездну, поглотившую миллионы смертных. И уж совсем больно было слышать, как мама спокойно произносит: «…когда и я исчезну…»
Хоронить родителей больно и невыносимо. Но в глубине души человек готов к этому, ведь это закон бытия. Но как можно существовать, когда ты пережил своего ребенка? Это так же нелепо, как повернутое вспять время. Какая-то насмешка над природой с ее законами.
Как трагично и безысходно, когда умирает человечек, пришедший в этот мир всего несколько лет назад, ничего еще толком не знающий об этой жизни.
Можно сколько угодно спрашивать «почему?». Холодному небу с россыпью созвездий нет никакого дела до разумной песчинки по имени человек.
Игорь и сам не сразу понял, что плачет. Плачет впервые после Алиных похорон.
Новый клиент был точен как швейцарские часы. Он вышел из дома в четыре часа пятьдесят восемь минут, катя за спиной чемодан на маленьких колесиках и поддерживая свободной рукой довольно объемную спортивную сумку. Видимо, командировка предстояла не на один день.
Его никто не провожал, и он, похоже, был этому рад. Поселок спал. Игорь открыл багажник и помог разместить в нем неподъемный чемодан. Может, нерадивого бизнесмена так достали обе его женщины, что он решил бежать от них, прихватив самое необходимое? Игорь усмехнулся. А что, похоже, в его ситуации это был бы лучший выход. Пожить спокойно дамы сердца ему уж точно не дадут.
Трасса была пустая, и они добрались до Быкова меньше чем за час. Всю дорогу клиент молчал и смотрел прямо перед собой, задумчиво и очень серьезно. Игорь думал, что он будет дремать, но тот, похоже, каким-то чудом успел выспаться за три часа и выглядел вполне свежим, отдохнувшим и даже не слишком помятым.
В аэропорту его уже ждал компаньон — суетливый лысоватый коротышка, ежесекундно смотрящий на часы. Из услышанного обрывка разговора, пока пассажир извлекал из багажника тяжеленный чемодан, Игорь понял, что летят они чартером и мужичок настаивает на том, что до взлета им просто необходимо пойти и выпить по двести граммов коньячка за мягкую посадку. Отец девочки согласился, продолжая думать о чем-то своем. Игорю показалось, что охотнее всего молодой человек оказался бы сейчас где-нибудь подальше отсюда. Как-то он все делал через силу, словно в замедленном кино, в отличие от своего подвижного компаньона.
Игорь захлопнул багажник, взял протянутые купюры и сел за руль. Обратная дорога также оказалась почти пустой. Спать, как ни странно, не хотелось. Игорь направился в Москву. Не спеша проехал по сонным летним улицам, умытым неуклюжими поливальными цистернами, и неожиданно для себя притормозил у цветочного ларька. Как давно он не покупал цветы! Он взял дюжину бело-желтых роз. Шесть завез домой и поставил в две пустые бутылки, а другие шесть прихватил с собой в ресторан, подарить девчонкам на кухне. Каждой — по розе. Хотелось радовать людей вокруг. Просто так. Авансом за то, что каждому рано или поздно придется «упасть в эту бездну». Или в утешение за то, что все они живут в мире над пропастью.
Больше всех обрадовалась Даша. Даже засмущалась, ставя перед ним кофе. И он впервые разглядел, какое милое у нее личико.
— Эх, Игорь, ты и без того-то у нас любимцем был, а теперь держись. — Тамара Юрьевна была, казалось, смущена и тронута неожиданным знаком внимания не меньше, чем молоденькая кондитерша.
Бессонная ночь все-таки дала о себе знать. Кофе помог ненадолго. Игорь сел в машину, откинул кресло и почти мгновенно заснул. И последней его мыслью перед сном было: «Скоро произойдет что-то важное. Совсем скоро…»
Глава 6 Дверь в чужую жизнь открывается
Игорь проснулся ближе к обеду. Голова гудела, от утренней бодрости не осталось и следа. Пожалуй, стоило еще выпить кофе, хотя и это не гарантировало улучшения состояния.
На кухне, как обычно, царило дневное оживление. Суетились повара, звенели посудой мойщицы. В углу бубнил телевизор — шеф-повар Антон Владимирович, которого все звали только по имени-отчеству, хотя он был лет на двенадцать моложе Игоря, любил быть в курсе мировых событий.
Игорь налил себе кофе, сел за большой стол, специально отведенный для завтраков, обедов и ужинов обслуживающего персонала, и бездумно уставился в экран.
Шли «Вести». Симпатичная дикторша рассказывала об авиакатастрофе. При посадке из-за плохой видимости разбился небольшой пассажирский самолет. Погибло более двадцати человек — пассажиры и экипаж, их имена перечислялись. Где произошла трагедия, Игорь прослушал.
— Ой, батюшки! — всплеснула вдруг руками заглянувшая в кухню Тамара Юрьевна. — Максим Волохов — уж не наш ли постоянный клиент, бизнесмен?
Народ мгновенно собрался у телевизора, выстроившись полукругом за спиной Игоря.
— Точно он! — подтвердил Женька, самый молоденький из официантов. — Он же только вчера у нас был, со своей девушкой, я их обслуживал. Так он же говорил, что ему завтра с ранья на самолет, как раз в Быково… Потому и ушли, когда еще время было совсем детское, чуть ли не до полуночи.
Быково… Игорь побледнел.
— Какой он был из себя, этот Волохов? — тихо спросил он.
— Ну такой… — замялся Женька. — Среднего роста, лет тридцати, худощавый. Волосы, как у меня, может, чуть посветлее. Неторопливый такой, будто тормозной немного. И еще одежда на нем… ну вечно как будто мятая.
— Он к нам все больше с пассией своей приезжал, — включилась в разговор Тамара Юрьевна. — А изредка, когда днем, то с дочкой. Белобрысенькая, лет двенадцати…
— Игорь, что с вами? — забеспокоилась Даша. — На вас лица нет!
— Похоже, это я его сегодня утром в аэропорт отвозил. Именно в Быково.
Известие вроде не имело к нему отношения, но отчего-то вдруг стало страшно. Очередной раз он столкнулся со смертью, которая, наверное, уже сидела в машине, когда он вез Максима Волохова.
Как-то отбирает она своих будущих жертв? Живет себе человек в самом расцвете лет. Работает, мечется между женой и любовницей, строит планы, при этом, наверное, думает, что вся жизнь еще впереди. Что все только начинается. А смерть уже держит секундомер, отсчитывающий последние жалкие остатки отведенного ему времени.
У него остались жена и маленькая дочь. Кто знает, ушел бы он от них по приезде из командировки, как обещал, или нет?
Вчера развод показался бы им горем, а сегодня жизнь в очередной раз доказала, что на свете есть только одна страшная беда. Все остальное обратимо. Со всем остальным можно бороться.
Игорь не знал, почему вдруг решил поехать к ним несколько дней спустя. Что он скажет? Насколько вообще уместно будет его появление?
Судьба по-прежнему решительно вела его за руку, толкая на место пересечения важных событий. Возможно, если бы он задумался над целью и возможным итогом своего визита, он бы никуда не поехал. Но он не задумался. Последнее время он мог позволить себе такую роскошь — поступать по велению сердца.
Просто он знал, что ему еще раз необходимо увидеть девочку, так похожую на потерянную им дочь, девочку, на которую свалилось такое огромное горе. Вдруг он сможет хоть чем-то ей помочь?
В первый же выходной после аварии Игорь заехал домой за черной рубашкой (опять!), побрился, по дороге зачем-то купил цветов.
Так вышло, что приехал он как раз к поминкам. У витых железных ворот стоял автобус и множество автомобилей. Люди в темной одежде, похоже, только что вернулись с кладбища.
Он вышел из машины и остановился поодаль, нашел глазами девочку. Она показалась ему еще более худенькой, чем в прошлый раз, и совсем маленькой. «Настена» стояла, обняв маму за талию. Обе были в черном. И у обеих красные ввалившиеся глаза — видно было, что они не спали и плакали. Впрочем, на лице женщины, тоже очень худой, но высокой, не было отпечатка горя, скорее грусть и задумчивость. На вид она была постарше своего супруга — примерно ровесница ему, Игорю.
Он удивился, когда понял, что невольно сравнивает ее с Алей. Подсознательно ему казалось, что раз эта незнакомая девочка так похожа на его дочь, то и мамы их должны иметь общие черты. Но женщина была совсем другого типа — темная шатенка, с тонким, как про такие говорят, породистым, нервным лицом в отличие от его русоволосой курносой Альки.
Вдова стала приглашать гостей на участок. Игорь совсем растерялся, не зная, что ему делать дальше.
— Ну заходите, что же вы стесняетесь? — К Игорю приблизилась моложавая и очень элегантно одетая пожилая женщина. — Извините, мы с вами не знакомы. Я теща Максима, — она произнесла это слово даже с какой-то гордостью. — Правда, теперь уже бывшая… — добавила с сожалением, и Игорю отчего-то показалось, что сожалеет она не о безвременной кончине зятя, а о том, что перестала быть тещей. — Зоя Геннадиевна. А вы, вероятно, сосед?
— Нет, я не сосед… — «Что делать? Дурацкая ситуация. Не объяснять же, что он случайный таксист, приехавший посмотреть на дочь покойного. Ну кто это поймет? Да и коллегой не представишься. И приятелем нельзя. Мало ли тут людей, которые друг друга знают…»
— Стало быть, сослуживец?
— И не сослуживец. — «Господи, как же выкрутиться-то?»
— Друг?
— Тоже нет.
— Вы меня интригуете! А кто же тогда? Родственник?
— Почти. — Игорь и сам не знал, почему так ответил. Более глупый ответ трудно было придумать. В самом деле, странная категория «почти родственник».
— Что значит — почти? — По ее тону трудно было понять, чем вызваны эти настойчивые расспросы — простым любопытством и желанием поговорить или какими-то подозрениями. Игорь с тоской посмотрел на пожилую женщину. Господи, тут народу несколько десятков человек, она что — всех остальных уже опросила или всех знает?
— Я его брат, — выпалил он и сам испугался. Игорь вообще не любил врать, а уж так… Почему он вдруг ляпнул это? Наверное, потому, что ему вспомнился тот разговор в машине о несуществующем кузене. — Его двоюродный брат.
— Ой! — Женщина сложила ухоженные ладони в молитвенном жесте. — Господи! Как же она хотела вас увидеть! Идемте же! — Она решительно завладела его рукой и потянула за собой в ворота.
Участок вокруг особняка был немаленьким и выглядел, точно фотография из модного журнала. Впрочем, Игорю особенно некогда было осматриваться. Бывшая теща потащила за дом, где прямо в саду были накрыты большие столы. За одним из них сидела вдова, обнимая заплаканную дочку.
— Альбина! — произнесла пожилая женщина торжественно.
— Да, мама! — машинально откликнулась та.
— Альбина, дорогая, познакомься, это брат Максима. — Она бесцеремонно подтолкнула Игоря вперед.
Больше всего в этот момент он боялся, что девочка его узнает. Но, похоже, она была слишком застенчива. Сейчас, как и тогда, она уставилась в землю, не поднимая головы. Женщина же, наоборот, смотрела на него во все глаза.
— Господи, а я-то ему не верила… — она медленно покачала головой.
— Анечка, и ты познакомься, — дернула бывшая теща девочку. — Это твой дядя. Двоюродный.
«Аня… Вот, значит, как ее зовут». Девочка едва кивнула и опять потупилась.
— Неужели, это правда? Так он не придумал… Ох, простите, — вдова протянула Игорю узкую ладонь. — Я столько раз просила Макса, чтобы он позвал вас на обед, когда вы будете в Москве, но у вас все как-то не получалось зайти к нам… У него ведь никого, кроме вас, не было. Никаких родственников. Хотя что это я вам рассказываю!.. Меня зовут Альбина. А это Анюта.