– Ну, потомок викинга, говорить будешь? Или визжать? Опустить тебе ее за пазуху?
Змея злобно шипела, извивалась, пытаясь вырваться, била Мишку по руке хвостом.
– Все скажу! – завопил белобрысый. – Даже чего не знаю! Убери ее!
– А волшебное слово? – хихикнул Вовчик.
– Пожалуйста! Спасибо! Будьте добры! Будьте здоровы! – орал белобрысый, изо всех сил отклоняясь назад, пока не опрокинулся с котлом, задрав ноги.
– Так, – присел рядом с ним Колька. – Миха, убери своего горыныча. А ты – говори.
– Мы склад с оружием ищем, – быстро заговорил белобрысый, косясь на Мишку. – Здесь, в вашем лесу, с войны склад остался. О нем забыли, а там полно оружия. Все новенькое, в смазке. Нам за него тыщу баксов дают. Поделимся, а?
– Поделимся, – кивнул Колька, вроде бы соглашаясь. – А может, не будем делиться, все себе заберем. И куда же вы это оружие сплавляете? Борцам за свободу? Или в музей военной техники?
– Да не… – простодушно признался белобрысый. – Точно я не знаю, но, говорят, какой-то группировке.
– Бандитам? – жестко уточнил Колька.
Белобрысый сглотнул комок и промолчал.
– Гады вы поганые, – сказал Колька. – Вам денежки, а из этого оружия людей будут убивать. Вон, – он кивнул в сторону Костика, – за его батей они охотятся. Как, Костик, простим его? Или прямо в горшке на костер посадим, а?
– Простим, – прошептал белобрысый, – он больше не будет.
– Мотай отсюда, – сказал Колька. – Спускайся в овраг, стирай в ручье портки и уматывай. Ты откуда?
– Из Званска.
– Вот и сиди в своем Званске тихо-тихо. И учти: если твои узнают, что ты раскололся…
– Знаю, – тяжко вздохнул белобрысый. – Репрессируют.
– Кто еще в вашей команде?
– Ребята из ПТУ, слесари. Они старое оружие восстанавливают… И пацаны – реализаторы, продают…
– Кто у вас за старшего?
– Ероха, парень один.
– Кличка?
– Фамилия ему Ерохин.
– Мало говоришь. Самый старший кто?
– Правда, не знаю. Слышал, как Ероха ему звонил. Дядей Степой его называл.
– Почему?
– Он вроде мент бывший. Прогнали его за взятки.
– Где этот Ероха со своей бандой обитает? Как его найти?
– В Дубровниках. Там, на краю города, за ручьем, место такое есть – «Дачка» называется. Там все наши собираются.
– Ладно, сматывайся, викинг. Последний вопрос: кур у Корзинкиных и поросенка у Лаптевых вы угнали?
– Мы… Каша надоела.
– Да, кашу ты теперь не скоро забудешь…
Вовчик не утерпел:
– Ага, наелся до самой…
– Все, линяй, парень.
– И вы линяйте, сейчас ребята с поиска придут. У них автомат есть. И два пистолета.
– Пошли, – поднялся Колька, когда белобрысый исчез в овраге. – Миха, а ты садист.
– Артист, – поправил с улыбкой Куманьков. – Это не гадюка, Колян. Это черный уж. Безобидное существо. Их в конце оврага, где болотце, тыщи. Выбирай любого.
– Слушайте, парни! – вдруг рассмеялся Колька. – А ведь я придумал, как нам этих черноголовых орлов отсюда намылить! Разбегутся так, что все автоматы растеряют. Вместе с портками. Кролик, у тебя, я видел, кошелки плотные такие были, мышей ты в них держал, целы они?
– Которые с крышками? Плетенки?
– Ну.
– В сарае.
– Порядок. Мотай прямо сейчас за ними, напрямик, лесом. Мы тебя на острове будем ждать. Галку захвати и харчей.
Кролик уже растворился в лесу, а меж деревьев еще бродило эхом его обычное бормотание: «Чуть что – так сразу Кролик».
Глава X ОПЕРАЦИЯ «ЗМЕЕЛОВ»
Дожидаясь Галку и Кролика, ребята поворошили сено и вернулись к шалашу.
– Завтра уже сметать можно, – сказал Миха, наживляя донки. – А потом и перевезем. Всеми лодками, одним разом.
Когда Миха надергал окуньков, почистили их, сложили в котелок, как раз и ребята подоспели.
Галка – молодец, две сумки с едой собрала, даже приправы к ухе не забыла и картошки.
После обеда Колька осмотрел кошелки, остался доволен – плотные, без щелей, крышки подогнаны.
Ребята начали смекать, поняли его задумку, посмеивались.
– Так, – распорядился Колька. – Миха и Кролик – на охоту. За ужами. Набить кошелки доверху и скрытно доставить в овраг. Мы там будем вас ждать.
– А я? – взвизгнул Вовчик.
– А тебе – главная роль.
Колька отвел его в сторону, что-то зашептал на ухо. Вовчик слушал открыв рот, кивал – да-да, тряс головой – нет-нет, потом рассмеялся и сказал:
– Элементарно, Ватсон!
В одну лодку сложили кошелки, туда сели Миха с Кроликом.
– Вы только не напутайте, парни! – сказал им Колька. – Гадюк не наловите.
– А надо бы! – сказал Костик.
Отчалили. Вначале плыли вместе, переговариваясь. Потом змееловы свернули к берегу, а основная команда поплыла дальше.
– Хорошо гребешь, – похвалил Колька Костика. – Упорчиво. Только плещешь сильно. Ты лопасти косо в воду вводи, а потом выворачивай.
Костик улыбнулся:
– Я ведь первый раз гребу по-настоящему. Раньше ведь только на тренажере.
– Городской мальчик, однако, – улыбнулась Галка, которая сидела на носу лодки и время от времени вылавливала из воды белые кувшинки. – А вот там, – она мотнула куда-то головой, – есть протока, в которой кувшинки почему-то на ночь не закрываются. Плывешь, а в воде будто звезды отражаются…
– Все, – сказал Колька. – Теперь молчим. Долго.
Загнали лодку в самую гущу кустов, выбрались на берег, тихонько подобрались к лагерю.
Там царило смятение и недовольство. Первое – из-за непонятного исчезновения часового, второе – из-за опрокинутого котелка. И то и другое понятно. Особенно второе – для голодных людей.
– Куда он, к черту, делся? – кричал парень с автоматом, видимо, начальник поисковой группы.
– Может, его какой-нибудь кабан прогнал? – предположил другой, на вид глуповатый парень с соответствующим прозвищем – Чуня. – И котел опрокинул? Бывает же…
Начальник повесил автомат на сучок и в который раз заглянул в палатки, даже спальники переворошил.
– Ты еще в рюкзаках его поищи, – спокойно посоветовал третий. Он один не ругался матом. – Лучше проверь – не пропало ли чего.
Стали рыться в вещах, переругиваясь.
В этот момент к засаде добрались змееловы, таща тяжело набитые кошелки. Злобно шипящие.
– Не поленились, – шепотом одобрил Колька. – Давай, Вовчик, твой выход.
Вовчик подхватил кошелки и вышел на поляну, к палаткам. Остановился, опустил кошелки на землю, устало присел на поваленное дерево. Типичный белоголовый деревенский мальчик.
– Здорово, мужики, – сказал он солидным басом.
«Мужики», как один, вздрогнули и обернулись.
– А ты кто такой? – спросил начальник.
– Хлопец, не видишь? – резонно ответил Вовчик.
– Чем промышляешь, коробейник? – с улыбкой спросил тот, кто не ругался. – Ягод еще нет, грибам рано.
– А чем придется. Вот набрал кое-что, – уклончиво ответил «коробейник».
– Ты здесь никого не встречал? – настаивал начальник. – Парня в черном комбинезоне не видел?
– С кинжалом?
Парни переглянулись и в один голос:
– Ну! С кинжалом!
– Видел. Он вон там, – Вовчик неопределенно махнул рукой, – бежал от кого-то. Как сумасшедший. И орал как псих.
– Чего орал-то?
– «Змеи», орал, «змеи».
– Накурился, сволочь, – опять выругался начальник. – На посту. Вернется – повешу.
Вовчик поерзал на своем бревне, пора, однако, сматываться.
– А чайком не угостите? Уморился я, весь лес исходил.
– Шел бы ты отсюда! – отрубил начальник.
– И то, – вздохнул Вовчик и поднялся: – Прощевайте, однако.
Никто ему не ответил – не до него было. И никто не обратил внимания, что кошелки свои «старичок-лесовичок» оставил у бревнышка, позабыл, видно. Мало того – они опрокинулись набок, и плетеные крышки их оказались раскрытыми настежь.
И более того – сообразительный пацан поступил очень расчетливо: поставил кошелки в таком месте, чтобы освободившиеся ужи были вынуждены хлынуть к своему родному болоту напрямую – через лагерь поисковиков.
– Ну ща будет! – пообещал запыхавшийся Вовчик, плюхнувшись на живот рядом с ребятами. – Скандал в Богемии.
Лагерь из места засады видно было плохо, а слышно – хорошо. И Галка даже зажала уши ладонями, когда над лесом взвился первый, полный ужаса, вопль:
– Змеи!
За ним второй, начальника:
– Еще один обкурился! Да я вас… Змеи!
Теперь можно было подобраться поближе.
В лагере поднялась паника. Поисковики суматошно метались, судорожно хватали и бросали вещи. Начальник столбом застыл у костра, с ужасом наблюдая, как мимо его ног плавно струятся черные змеи.
Потом началось откровенное паническое бегство. Похватав, что подвернулось под руку, поисковики прыснули в разные стороны.
Один из них, глупый Чуня, ошалело вылетел прямо на засаду.
Колька вскочил и стал перед ним.
– Тихо! – сказал он свистящим шепотом. – На змею не наступи!
Колька сунул Чуне под нос кулак, а другой рукой проворно расстегнул кобуру на его поясе и выудил из нее немецкий пистолет.
– Беги дальше!
Завороженно глядя под ноги, Чуня спустился в овраг и исчез в кустах.
– Вперед! – скомандовал Колька. И ребята ворвались в лагерь.
Начальник его так и стоял столбом у кострища, шаря глазами по земле.
Вовчик сорвал с сучка автомат, Костик – с начальника планшетку. Колька просмотрел палатки. Кролик собрал свои кошелки, вытряхнул из одной застрявшего меж прутьев ужика.
– Отходим!
Быстро скатились в овраг, пробежали к воде, попрыгали в лодки.
– Жарь вовсю, ребята! – командовал Колька, размахивая трофейным «люгером».
Вовчик, делая вид, что прикрывает отход, залег на корме и водил стволом автомата. Когда лодки отошли от берега, он торжественно заключил:
– И партизаны, как тени, растаяли в лесу. – Подумал и добавил: – Нет, лучше так: растаяли как зеленые признаки.
– Призраки, – машинально поправила Галка, копаясь в планшете, который ей отдал Колька, садясь за весла.
Приплыли на остров, стали рассматривать трофеи.
– Так, – сказал Колька тоном знатока, забрав у Вовчика автомат. – Барахло, ржавый насквозь, крашеный. Можно участковому сдать, не жалко.
Затем осмотрел пистолет.
– И его тоже. Механизмов нет, обойму заклинило навсегда.
– Вот наш главный трофей, – сказала Галка и положила перед ним листок из планшета.
Ребята склонились над ним.
– Карта! – сказал Костик.
Да, это была карта, нарисованная от руки, неумело и коряво. Надписи на ней тоже каллиграфией и грамотностью не отличались. «Сило» было написано возле кривых домишек. «Рика» – вдоль извилистой линии, огибающей «сило». Еще одна кривая линия, двойная, и надпись – «авраг». Две сходящиеся черты («акопы»), и в месте их касания – «блендаш».
Кто-то хмыкнул, кто-то присвистнул, кто-то проворчал: «Бред», а Галка сказала:
– Все ясно.
– Да, – добавил Вовчик, – элементарно, Ватсон. А что это?
Галка начала пояснять скучным голосом эксперта:
– Судя по корявому, дрожащему почерку и характерным ошибкам, схему рисовал очень пожилой человек, злоупотребляющий алкоголем…
– Дядя Серега Бычков, – поторопился высказаться Вовчик. – Все приметы сходятся…
– Помолчи, Шарик, – перебил его Колька.
Галка продолжила:
– На карте обозначена местность, где предположительно находится склад с оружием. Видите: наше село, траншеи, овраг…
– Вот почему они уже третье место меняют. Таких примет у нас – завались. И траншей, и оврагов дополна.
– Нужны какие-то дополнительные подсказки, – сказал Колька. – Этим и займемся. Галка и Кролик, как самые вежливые, проведут хитрый опрос старика Коровушкина. По наводящим вопросам, может, что-то вспомнит.
– Он, если и вспомнит, – усомнился Миха, – так по-старости все переврет.
– А может, и не все. Попробовать надо. А мы с тобой, Миха, будто от школы им. Чижика, попытаем этого корреспондента. Гал, как его фамилия?
– И. Мешков.
– А тебе, Костик – самое важное. Ты переговоры с милицией начинай. Дядя Андрей наверняка по своей службе что-нибудь об этом знает. Побеседуй с ним вечерком по-свойски. Пусть свое детство вспомнит…
– Ага, – подхватил Миха, – побеседуй вечерком, за самоварчиком. – И не удержался: – Ведро воды мы тебе принесем…
– …Городской мальчик, – съехидничал Вовчик, вовремя наклонив голову.
Андрей внимательно осмотрел оружие, а потом – и ребят.
– Где взяли?
– В лесу наткнулись, – невинно ответил Миха. – Случайно. Костик ногой зацепился…
– Ага, – добавила Галка, – и даже упал. Смотрим…
– Шишку набил, – перебил ее Вовчик.
– А красили чем? – спросил Андрей. – Акварелью? Не узнаю вас, друзья. Врать надо уметь. И вы этим умением всегда отличались. А сегодня что-то у вас не получается.
Колька понял: надо выкручиваться.
– Дядя Андрей, да они давно у нас валялись. Мы и забыли про них.
– А потом вспомнили, – поддержал Миха, – и решили сдать.
– Мы как эти, – вставил Вовчик, – как их? А! Законоподслушливые граждане.
Андрей сделал шаг назад, окинул их оценивающим взглядом и сказал:
– Не похожи!
Завернул оружие в мешковину и уложил в коляску мотоцикла.
Глава XI НА «ДАЧКЕ»
– Не нравится мне все это, – кивнул начальник райотдела на разложенное на его столе оружие. – Ты все-таки попытай ребят – откуда оно?
– Меня больше граната тревожит, – сказал Андрей. – Это хлам, небоеспособное. А граната была новая. Времен войны, но не из земли выкопанная.
– Вот и докопайся, – сострил начальник, – кто и где ее откопал. Сдается мне, что в районе кто-то большой интерес к этим раскопкам проявляет. Я так и так прикинул, получается, что ищут не вслепую, а по конкретным данным. И не ржавые железки, а боеспособное оружие. Складированное.
– Какие факты, товарищ полковник?
– Интуиция, товарищ капитан. Она у меня особо разыгралась после статьи этого, как его? Ну, в «Голосе Званска»?
– Мешков.
– Во-во. Он невольно своими материалами кого-то на след навел. Не ту ли группировку, что мы разрабатываем?
«Уж не моих ли пиратов?» – подумал Андрей.
– Змеи! – орал, захлебываясь от злости Ероха. – Вы мне сказки не говорите! А Баба-Яга вам не приснивась? – Ероха заметно шепелявил, когда волновался. – Две недели в лесу отдыхаете, гадюки! И все без товку!
– Гранаты ведь нашли, – кивнул куда-то в угол Чуня. – Целый ящик!
Они сидели в старом сарае, который у них почему-то назывался «Дачкой». То ли, правда, когда-то здесь была какая-то дача, а остался от нее один сарай, то ли жил когда-то в этом сарае бедный дачник.
Крыша в дырявой дранке, щелястые стены, битые стекла в ломаных рамах окон, косой, щербатый пол.
По углам – какой-то хлам, посреди – многоногий шатающийся кухонный столик, вокруг него вместо стульев березовые чурбачки. На столе – банки с пивом, рыбья шелуха, окурки, погашенные прямо о столешницу. Но свет есть: с потолка свисает загаженная мухами лампочка.
В углу, куда кивал обиженный Чуня, действительно стоял ящик из плотно подогнанных, крашенных зеленой краской досок.
Они нашли его при первых же раскопках, у основания небольшого зеленого холмика. Нашли почти случайно – остановились отдохнуть. Да и место было похожее. Кто-то небрежно бросил на землю металлоискатель, и тот яростно запищал, сигнализируя – здесь металл, большая масса. Взялись за лопаты и почти сразу наткнулись на этот ящик. На нем были остатки когда-то плотного брезента, предохранившего доски от гниения, да и сами доски были добротно пропитаны олифой – ящик остался цел и невредим.
Азартно вскрыли его. Под слоем плотной, тоже чем-то пропитанной бумаги, плотными рядами стояли гранаты вверх деревянными ручками – словно бутылки с длинными горлышками.
Выволакивая ящик из земли, опрокинули его, часть гранат высыпалась, собрали, небрежно покидали в ящик, но в этой суматохе кого-то угораздило наступить на металлоискатель. Тот обиженно хрустнул и замолчал навсегда.
Но это никого не огорчило. Окрыленные успехом, «Черные орлы» решили, что поиски удачно завершаются. Стали яростно копать во все стороны, вдоль бывших траншей. Докопались до самого темна, но ничего больше не нашли. Решили, что ящик гранат – находка случайная.
Уже потемну, кое-как заколотив его, перетащили в лагерь, где недосчитались одной гранаты, видимо, выроненной и неподобранной еще у Блиндажа. Возвращаться за ней никому не захотелось. Да и зачем – вот он, полный ящик…
– Ящик, ящик! – еще пуще разорался Ероха. – Вам ствовы заказаны! Баксы за это обещаны! Аванс выдан! А вы мне басни говорите, змеевовы! – Он зло дернул кольцо на пивной банке, будто чеку из гранаты вырвал, но не бросил, присосался и жадно забулькал горлом. Перевел дыхание: – Три дня вам сроку! Если не выповните заказ, вернете аванс.
Поисковики переглянулись: где его взять, этот аванс, давно уж от него ничего не осталось…
– А это не моя печаль! – угадал их мысли Ероха. – Крутые люди дево доверили. Они с вас спросят. Вытряхнут из вас или баксы, или души. Сами выбирайте. А ты! – Он наставил банку на начальника группы. – Где карта?
– Планшетка оборвалась от ремешка. Я ею от змей отмахивался. Да чего карта? Мы ее наизусть помним. Снова нарисуем. Да и неправильная она. Может, напутал твой дед по старости. Спьяну накорябал… Ты его получше расспроси. Мы и так всю округу перекопали.
– Выступаешь? – с придыханием произнес Ероха, с угрозой. – Ума много?