Жизнь Бетховена - Ромен Роллан 8 стр.


Грильпарцер писал, что родиться австрийцем – несчастье. Крупные немецкие композиторы конца XIX в., которые жили в Вене, жестоко страдали в атмосфере этого города, полного ханжеского преклонения перед Брамсом. Жизнь Брукнера была просто нескончаемой мукой. Гуго Вольф, который яростно боролся, пока не погиб, беспощадно порицал Вену. – Р. Р.

53

Король Жером предлагал Бетховену содержание в шестьсот золотых дукатов пожизненно и прогонные на дорогу в полтораста серебряных дукатов только за согласие играть для него иногда и дирижировать камерными концертами, обещая, что они не будут ни слишком длинными, ни слишком частыми (Ноль, XLIX). Бетховен совсем уже было согласился уехать. – Р. Р.

54

Достаточно было «Танкреда» Россини, чтобы пошатнуть всю храмину немецкой музыки. Бауэрнфельд, которого цитирует Эргард, записывает в своем «Дневнике» нижеследующее мнение, весьма распространенное в венских салонах в 1816 г.: «Моцарт и Бетховен – старые педанты, их превозносила глупость прежней эпохи, и только Россини открыл нам, что такое мелодия. «Фиделио» – мерзость, трудно понять, как это можно ходить на него, такая скука».

Последний концерт Бетховена-пианиста состоялся в 1814 г. – P.P.

55

В том же году Бетховен потерял своего брата Карла. «Он очень дорожил жизнью – в такой же мере, в какой я жажду расстаться с моей», – писал он Антонии Брентано. – Р. Р.

56

Если не считать его трогательной дружбы с графиней Марией фон Эрдеди, которая, как и он сам, постоянно хворала (у нее была неизлечимая болезнь), а в 1816 г. внезапно потеряла единственного сына. Бетховен посвятил ей в 1809 г. два трио, ор. 70, а в 1815–1817 гг. – две больших сонаты для виолончели, оо. 102. – Р. Р.

57

Не говоря уже о глухоте, здоровье его ухудшалось с каждым днем. С октября 1816 г. он страдал катаром дыхательных путей, Летом 1817 г. его врач заявил, что это легочная болезнь. Зимой 1817/18 г. он очень страдал из-за предполагаемой чахотки. Затем острые припадки ревматизма в 1820–1821 гг., желтуха в 1821 г, конъюнктивит в 1823 г. Бетховен писал Францу Брентано 12 ноября 1821 г. (в разгар работы над Мессой в ре): «Весь этот год я епрерывно болею… Теперь, правда, благословение богу, мне лучше, и, мне кажется, я могу еще жить ради своего искусства; а ведь последние два года это было не так, и не только по причине болезни, но и из-за страданий иного рода». – Р. Р.

58

Следует отметить, что с этого года стиль его музыки меняется; впервые это обнаруживается в сонате, ор. 101.

«Разговорные тетради» Бетховена, заключающие в себе более 11 тысяч рукописных страниц, ныне собраны в Королевской библиотеке в Берлине. Вальтер Ноль начал издавать в 1923 г. тетради обнимающие период с марта 1819 г. по март 1820 г. («Ludwig van Beethoven's Konversations Hefte», Allgemeine Verlagsanstalt, München). К сожалению, издание прекратилось на первом томе. – Р. Р.

59

Шиндлер, который стал близким другом Бетховена в 1819 г., познакомился с ним еще в 1814 г., но Бетховену стоило большого труда пересилить себя, прежде чем он допустил эту дружбу; сначала он относился к Шиндлеру с презрительным высокомерием. – Р. Р.

60

См. изумительные страницы Вагнера по поводу глухоты Бетховена («Бетховен», 1870). – Р. Р.

61

Он любил животных и жалел их. Мать историка фон Фриммеля рассказывает, что она долгое время ненавидела Бетховена, потому что, когда она была маленькой девочкой, он вечно отгонял носовым платком бабочек, которых она собиралась поймать. – Р. Р.

62

У него были вечные неприятности с квартирами. За тридцать пять лет жизни в Вене он переезжал тридцать раз. – Р. Р.

63

Бетховен лично обратился к Керубини, которого «из своих современников уважал больше всех» (Ноль, «Письма Бетховена», CCL). Керубини не ответил. – Р. Р.

64

«Я никогда не мщу, – пишет он как-то г-же Штрейхер – Когда мне приходится действовать против других людей, я делаю только то, что уж совершенно необходимо для того, чтобы защититься или помешать им сделать зло». – Р. Р.

65

Ноль, «Письма Бетховена», CCCXLIII. – Р. Р.

66

Ноль, «Письма Бетховена», CCCXIV. – Р. Р.

67

Ноль, «Письма Бетховена», CCCLXX. – Р. Р.

68

Ноль, «Письма Бетховена», CCCLXII–CCCLXVII. Письмо найденное в Берлине Калишером, показывает, как страстно хотел Бетховен сделать своего племянника «полезным государству гражданином» (от 1 февраля 1819 г.) – Р. Р.

69

Шиндлер, который тогда его видел, рассказывает, что он сразу превратился в семидесятилетнего старика, разбитого, обессиленного, лишенного всякой воли. Он бы не пережил смерти Карла. – Бетховен умер через несколько месяцев. – Р. Р.

70

Наши современные снобы не постеснялись сделать попытку оправдать этого прохвоста. Но чего же от них ждать? – Р. Р.

71

Письмо Фишениха к Шарлотте Шиллер (январь 1793 г.). Ода Шиллера была написана в 1785 г. Тема эта впервые появляется у Бетховена в 1808 г., в «Фантазии для фортепиано, хора и оркестра», ор. 80, а в 1810 г. – в песне на слова Гёте: «Ты, цветочек, ты, листочек…» («Kleine Blumen, kleine Blatter»). В нотной тетради 1812 г., принадлежащей д-ру Эриху Пригеру в Бонне, я видел среди черновиков Седьмой симфонии и набросков увертюры^к «Макбету» попытку приспособить текст Шиллера к теме, которой Бетховен воспользовался позже в увертюре, ор. 115 («Namensfeier»). Некоторые инструментальные мотивы из Девятой симфонии слышатся в произведениях, написанных ранее 1815 г. Наконец, окончательный вариант темы Радости написан в 1822 г., как и все остальные мелодии симфонии, кроме трио, которое родилось немного позднее, затем анданте моде рато, и, наконец, адажио, которое появилось последним. – Р. Р.

72

Хранится в Берлинской библиотеке. – Р. Р.

73

«Как если бы это было написано на слова» («Also ganz so, als standen Worte darunter»). – P. P.

74

Месса в ре, ор. 123. – Р. Р.

75

Измученный домашними невзгодами, нищетой, всевозможными хлопотами, Бетховен за пять лет, 1816 по 1821 г., написал только три вещи для фортепиано (ор. 101, 102 и 106). Враги уже поговаривали, что он исписался. Он снова засел за работу в 1821 г. – Р. Р.

76

Февраль \1824 г. Подписали: князь Н. Лихновски, граф Мориц Лихновски, граф Мориц фон Фриз, граф М. фон Дитрихштейн, граф Ф. фон Пальфи, граф Чернин, Игнац Эдлер, Карл Черни, аббат Штадлер, А. Диабелли, Артариа, Штейнер, А. Штрейхер, Змескаль, Кизеветтер и др. – Р. Р.

77

«Мой нравственный облик известен всем, – гордо говорил Бетховен в Венском муниципалитете 1 февраля 1819 г., отстаивая свое право быть опекуном племянника. – Даже такие избранные писатели, как Вейсенбах, полагали меня достойным того, чтобы посвящать мне свои сочинения». – Р. Р.

78

В августе 1824 г. его мучило опасение умереть внезапно от удара, «как мой дорогой дед, на которого я так похож», – пишет он 16 августа 1824 г. доктору Баху.

Он жестоко страдал желудком. Ему было очень плохо зимой 1824/25 г. В мае 1825 г. у него открылось кровохарканье, кровотеченье из носа. Девятого июня 1825 г. он пишет своему племяннику:

«Слабость моя крайне обострилась… Призрак с косой не заставит себя ждать, скоро явится». – Р. Р.

79

Девятая симфония была исполнена в первый раз в Германии, во Франкфурте, 1 апреля 1825 г.; в Лондоне она исполнялась 25 марта 1825 г.; в Париже – в консерватории, 27 марта 1831 г. Мендельсон, которому тогда было семнадцать лет, исполнил ее на фортепиано в Иегерхалле, в Берлине, 14 ноября 1826 г. Вагнер, лейпцигский студент, переписал ее всю собственноручно; в письме от 6 октября 1830 г. к издателю Шотту он предлагает свое переложение симфонии для исполнения на фортепиано. Можно смело сказать, что Девятая симфония решила судьбу Вагнера. – Р. Р.

80

«Аполлон и музы не пожелают так скоро предать меня в руки смерти; я еще столько им должен! Мне надобно до моего отбытия в тюля Елисейские оставить после себя все, что дух внушил мне и повелевает довершить. А мне кажется, что я едва написал несколько нот» (братьям Шотт, 17 сентября 1824 г. – Ноль, «Новые письма», CCLXXII). – Р. Р.

81

Бетховен пишет Мошелесу 18 марта 1827 г.: «Целая симфония набросана у меня полностью и лежит в пюпитре с новой увертюрой». Эти наброски никем найдены не были. Только в его заметках можно прочесть:

«Адажио – религиозный гимн. – Церковное песнопение для симфонии в старинных ладах: «Слава всевышнему, аллилуйя» («Herr Gott, dich loben wir, Halleluja»), либо совершенно самостоятельно, либо в виде вступления к фуге. Для этой симфонии характерно будет вступление голосов – то ли в финале, то ли начиная с адажио. Скрипки в оркестре, затем они десятикратно усиливаются в последние моменты. Пусть голоса вступают один за другим; или повторить некоторые мотивы адажио в последних тактах. Текст для адажио – греческий миф или духовное песнопение, в аллегро, – празднество Вакха» (1818 г.).

Как ясно отсюда, хоральное заключение было оставлено для Десятой, а отнюдь не для Девятой симфонии.

Позднее он говорит, что мечтает создать в Десятой симфонии картину «воссоединения современного мира с античным, то, что Гёте пытался сделать в своем «Втором Фаусте». – Р. Р.

82

Сюжетом является легенда о рыцаре, который влюблен и пленен феей и мучается тоской по родине и свободе. Имеется нечто общее между этой поэмой и «Тангейзером». Бетховен работал над ней с 1823 по 1826 гг. – Р. Р.

83

У Бетховена было, еще в 1808 г., намерение написать музыку к «Фаусту» (первая часть «Фауста» только что вышла под названием «Трагедия» осенью 1807 г.). Это был самый дорогой его сердцу замысел («То, что для меня и для искусства есть вершина») («Was mir und der Kunst das Höchste ist»). – P. P.

84

«Юг Франции! туда, туда!» («Südliches Frankreich! dahin! dahinl») (записная книжка в Берлинской библиотеке). «Уехать отсюда. Только при этом условии сумеешь ты подняться в высокие области своего искусства. Еще одну симфонию – затем бежать, бежать, бежать, бежать… Лето работать – для путешествия… Объехать всю Италию, Сицилию с каким-нибудь человеком, преданным искусству» (там же). – Р. Р.

85

В «Разговорных тетрадях» можно прочесть следующие замечательные фразы (1819 г.): «Европейская политика вступила на такой путь, что теперь ничего нельзя сделать без денег и без банков». «Знать, правящая страной, ничему не научилась и ничего не забыла». «Через пятьдесят лет всюду будут республики». – Р. Р.

86

В 1819 г. он чуть было не подвергся полицейскому преследованию за сказанную во всеуслышание фразу о том, что «в конце концов Христос был всего-навсего распятый еврей».

В это самое время он сочинял Мессу в ре. Этого вполне достаточно, чтобы понять все своеобразие его религиозных вдохновений. В политике он чувствовал себя не менее свободно и смело изобличал пороки правительства. Бетховен ставил ему в упрек, между прочим, дурную организацию судопроизводства, допускающего произвол и подобострастие, осложненного бесконечными формальностями, а также полицейские притеснения, бюрократию, – косную и нелепую, преследующую всякую личную инициативу и сковывающую любую деятельность; привилегии выродившейся аристократии, цепко захватывающей самые высшие государственные посты; бессилие самодержца содействовать благополучию граждан. Политические симпатии Бетховена с 1815 г. были, повидимому, на стороне Англии. Он с увлечением читал парламентские отчеты, рассказывает Шнндлер, и горячо сочувствовал английской оппозиции. Английский дирижер Поттер, приезжавший в Вену в 1817 г., рассказывал: «Бетховен осыпал бранью австрийское правительство. Он мечтал приехать в Лондон, чтобы увидеть палату общин. «У вас, англичан, – говорнл он, – у вас есть голова на плечах». – Р. Р.

87

См, статью д-ра Клоц-Форэ «Последняя болезнь и смерть Бетховена» в «Кроник медикаль» от 1 и 15 апреля 1906 г. Довольно точные сведения об этом содержатся и в «Разговорных тетрадях», где записаны вопросы доктора.

Болезнь проходит две стадии: 1) легочные явления, которые, невидимому, прекратились через шесть дней. «На седьмой день он почувствовал себя так хорошо, что мог вставать, ходить, читать и писать»; 2) страдания желудочного характера, осложненные сосудистыми явлениями. «На восьмой день я нашел его ослабевшим, он весь пожелтел. Жестокий приступ поноса, сопровождавшийся рвотой, чуть не убил его ночью». С этого момента началась водянка.

Этот рецидив вызван душевным потрясением, причина которого не вполне выяснена. «Бурная ярость, глубочайшее страдание, причиненное неблагодарностью, и незаслуженные оскорбления привели к этому взрыву, – говорит д-р Ваврух. – Он трясся в ознобе, угнетенный горем, разрывавшим ему сердце».

Исходя из этих различных наблюдений, д-р Клоц-Форэ ставит такой диагноз: бурное воспаление легких, затем атрофический цирроз Лэннека (болезнь печени) вместе с асцитом (водянка нижней части туловища) и отеком нижних конечностей. Он полагает, что этому способствовало злоупотребление спиртными напитками. Того же мнения держался и д-р Мальфатти: «Sedebat et bibebat» («Сидел и пил»). – Р. Р.

88

В воспоминаниях певца Людвига Крамолини есть потрясающий рассказ о посещении Бетховена во время последней его болезни. Бетховен был весь просветленный и полон самой трогательной доброты. – Р. Р.

89

Операции были сделаны 20 декабря, 8 января, 2 февраля и 27 февраля. Несчастного, на ложе смерти, заедали клопы (письмо Герхарда фон Брёнинга). – Р. Р.

90

Юный музыкант Ансельм Гютенбреннер.

«Славу богу! – пишет Брёнинг. – Возблагодарим его, что он положил конец этому длительному и ужасному мученичеству».

Все рукописи, книги и обстановка Бетховена были проданы с аукциона за 1575 флоринов. Список заключал в себе 252 рукописи и книги, относящиеся к музыке, которые в общем были оценены в сумму, не превышающую 982 флорина 37 крейцеров. Его «Разговорные тетради» и «Дневник» были проданы за 1 флорин 20 крейцеров. Между прочими книгами у Бетховена были: Кант, «Естествоведение с теорией неба, Боде», «Введение в изучение звездного неба», Фома Кемпинский, «Подражание Христу». Цензура наложила руку на книги Зейме, Коцебу и Фесслера. – Р. Р.

91

«Я всегда счастлив, когда мне удается преодолеть какую-либо трудность» (письмо к бессмертной возлюбленной). «Я хотел бы прожить тысячу жизней… Я не создан для спокойной жизни» (Вегелеру, 16 ноября 1801 г.). – Р. Р.

92

«Бетховен преподал мне науку природы и помогал мне в ее изучении, как помогал и в музыке. Его восхищали не законы природы, но ее изначальное могущество» (Шиндлер). – Р. Р.

93

«О! до чего же хороша жизнь, но моя навеки отравлена!» (vergiftet) (письмо от 2 мая 1810 г. Вегелеру). – Р. Р.

94

К графине Эрдеди, 10 октября 1815 г. – Р. Р.

95

По поводу этой горестной жалобы мне хочется привести одно наблюдение, которое, как мне кажется, никогда еще не было высказано. Известно, что в конце второго отрывка «Пасторальной симфонии» в оркестре слышится пение соловья, голос кукушки и перепела. Да и вообще вся симфония пронизана пением и звуками природы. Эстеты много рассуждали по поводу того, должно ли одобрить эти попытки подражательной музыки, И ни одному из них не пришло в голову, что Бетховен ничему не подражал, ибо он ничего не слышал: он воссоздавал внутри себя тот мир, который уже перестал для него существовать. И потому так трогает этот живой гомон птиц, что он мог слышать их только внутри себя, – Р.Р.

96

Написано, вероятно, в 1801 г. – Р. Р.

97

Стефан Брёнинг. – Р. Р.

98

Н. Змескаль, чиновник придворной канцелярии, любитель-музыкант. – Р. Р.

99

Ор. 18, № t. – Р. Р.

100

Да пойдет это на пользу! (лат.)Прим. ред.

101

Жертвенная песнь (нем.).Прим. ред.

102

Заметим, что в те времена друзья, даже когда они очень горячо любили друг друга, не отличались той нетерпеливостью чувств, которая свойственна нам. Бетховен отвечает Вегелеру на его письмо спустя десять месяцев. – Р. Р.

103

Ни одного дня без строчки (лат.).Прим. ред.

104

Бетховен не подозревал, что он в то время писал свое последнее сочинение: второй финал квартета, ор. 130. Он был у своего брата в Гнейксендорфе, около Кремса, на Дунае. – Р. Р.

Назад Дальше