Неожиданное и эффектное появление Механика было вовсе не мистикой, а всего лишь демонстрацией его многогранного таланта. Пусть и высококлассная, но вполне обычная метаморфная маскировка! К ней «биомехов друг» стал прибегать после своего пресловутого пленения Орденом. Той самой неприятности, из которой Механик выкрутился лишь благодаря удачному для него стечению обстоятельств (о ней я также распространяться не стану, ибо к нашей сегодняшней истории она не имеет отношения). С той поры он и перенял у меня мою фирменную тактику самозащиты. Разве что моя маскировочная невидимость действовала только при ярком солнце, а аналогичный камуфляж Механика функционировал в любое время суток и при любой погоде…
– Привет, старик! – ответствовал я возникшему буквально из воздуха председателю клуба «жженых». Виделись мы с ним редко и приятелями не являлись, но это не мешало простецкой манере нашего общения, сложившейся еще при первой нашей встрече. – Рад, что не пришлось тебя долго искать. Должен признать, лихо ты сегодня ко мне подкрался! Что ж – один-один! Ну ничего, в следующий раз отыграюсь… Однако, гляжу, тебя не удивляет, что я разговариваю с драконом. И еще ты заикнулся о Тольтеке? Или я ослышался?
– Ты покамест не тугоух, Мангуст, – молвил Механик и, подойдя к биомеху, панибратски похлопал его по чешуйчатой морде. Нет, вы только посмотрите! Даже я не позволял себе подобной фамильярности с «шестнадцатым», хотя имел на то куда больше прав, чем кто-либо из здесь присутствующих. – Не злись на Коваленко – это он поведал мне о твоих подвигах в Сосновом Бору. Вот я и не удержался от соблазна взглянуть на столь дивное существо, благо из рассказа капитана уразумел, о каком драконе идет речь.
– И при чем здесь Тольтек? – осведомился я. – Зачем нужно было его-то впутывать?
– Прошу покорно: не серчай на меня за то, что я ничтоже сумняшеся отважился на эту дерзновенную выходку. Ты ведь знаешь: я ни в коей мере не желал оскорбить ни тебя, ни достославного подполковника Сафронова, – Мнемотехник виновато склонил передо мной свою непокрытую, лохматую голову. Я уже отвык от его экстравагантных жестов и своеобразной манеры речи, которую Коваленко называл «старообрядческой», а Капуцин даже имел наглость пародировать. Общаясь с Механиком, трудно было отделаться от мысли, что он, разговаривая с вами в таком тоне, подвергает вас изощренной насмешке. Но понять, так оно или нет, было невозможно – на широком, открытом лице «старообрядца» не возникало при этом и тени улыбки.
– Изучив «шестнадцатого», я открыл для себя нечто воистину прелюбопытное, – продолжал Механик, видимо решив, что я принял его извинения. – Обычно обрывки старой памяти биомехов не влияют на их сегодняшнее, скажем так, мировосприятие. Но Марга – случай особливый. Силясь привлечь ее внимание, ты оставлял ей близ «драконьих базаров» знаки, каковые не укрылись от ее взора. И каковые она хорошо запомнила. Сам того не ведая, ты посеял в памяти сего дракона зерна сомнений, которые в урочный день и час принесли свои плоды. И ты не преминул их вкусить. А опосля наступил и мой черед. Но я – не ты, и могу копнуть поглубже, до самой, почитай, исконной сути. Что и поспособствовало мне, опершись на твой зачин, обернуться для сей твари ее прежним командиром Тольтеком. То бишь не просто стяжать ее дружбу и верховодить ею, аки всяк смышленый мнемотехник завсегда сумеет. Отныне Марга может исполнять мою волю не только в моем присутствии, но и вне досягаемости моего контроля – было б только растолковано, что ей делать, и баста. Ну что? Каково?
– Звучит неплохо, – ответил я, но без особого энтузиазма. – Хотя я не шибко обрадован тем, что ты командуешь моим стальным другом от имени другого моего друга, которому наверняка в его Саратове сейчас здорово икается. Но то, что теперь Марга не подчиняется Узлу, меня, конечно, утешает.
– Не торопись утешаться. С этой загвоздкой мне, увы, совладать не удалось, – вмиг посуровев, помотал головой «биомехов друг». – Дракон по-прежнему зело опасен, и слово Тольтека супротив воли его хозяев весом ничтожно и крепостью хлипко. Но покамест Марга не услышит их зов, она – вполне достойная наша надежа и опора.
– И то хлеб, – пробормотал я и, покосившись с опаской на притихшую «надежу», потянулся в карман за очками Мерлина. – Что ж, раз с одной загадкой разобрались, перейдем к следующей. Коваленко сообщил тебе о нашей находке?
– Не умолчал, обмолвился. И это отрадно. Проведай я о ней сегодня, всяко не успел бы кликнуть сюда нашего сотоварища. – «Старообрядец» вновь похлопал дракона по бронированному корпусу. – А без него с клеймом Трояна нам было бы несподручно разобраться.
– Вон оно что! – осенило меня. – Так, значит, и биомех здесь не случайно оказался! А я решил было, что придется без него Пожарского разыскивать… Вот, возьми. Матвей уверял, тебе знакомы подобные узоры на стеклах.
И передал Механику нашу ключевую – и единственную – улику. А пока он с неподдельным интересом рассматривал ее, к нам подтянулись Динара и Жорик. Последний «шестнадцатого» знал хорошо. И более того – был обязан ему своим спасением буквально с эшафота, на который Дюймового спровадили его бывшие собратья по Ордену. Зато Арабеска, похоже, впервые в жизни находилась в такой близости от живого дракона. Она переводила ошарашенный взгляд с него на меня, с меня на Механика, а с Механика – снова на биомеха, то и дело открывала рот, явно собираясь что-то сказать, но никак на это не решалась.
Черный Джордж косился на нашу соратницу по коалиции с победоносной ухмылкой. Смятение Динары – редкостное, надо заметить, для нее состояние, – занимало его куда больше, чем встреча с Механиком. Что было, в принципе, неудивительно. Его-то Жорик уже однажды встречал, когда, будучи еще рыцарем-неофитом, участвовал в охоте на эту легендарную личность. А вот испуганную питерку он наблюдал впервые. И, глядя на нее, молча злорадствовал, предвкушая, как впоследствии выскажет ей в глаза все, о чем сейчас думает.
– Воистину, наш друг-капитан не ошибся. Хотя вчера, когда он оповестил меня о вашей находке, я усомнился, не померещились ли ему с пьяных глаз следы, какие он на ней узрел, – заговорил мнемотехник спустя пару минут, продолжая исследовать очки. – Так и есть – это взаправду печать мерзостного Трояна. Мне доводилось сталкиваться с такими престранными знаками. Король скоргов клеймит ими глаза тех биомехов, каких собирается закабалить в свою армию. Предвидя ваш вопрос, зачем он это делает, отвечу: выгравированный на линзах узор их не портит. Ну, или почти не портит. Он заставляет их преломлять солнечные лучи особо мудреным образом и передавать в мозг биомеха сложный световой код. Слышали что-нибудь о стародавнем эффекте «двадцать пятого кадра» и о том, как он используется в медицине?
– Я слышал. С его помощью лечат склероз, – не преминул блеснуть эрудицией Жорик. – Мой дедушка страдал такой болезнью, так ему вшили глазной имплант, на котором раз в минуту быстро-быстро мелькало что-нибудь вроде «выключи свет» или «прими лекарство». Память у дедули была дырявая, как решето. Но эти постоянно вспыхивающие перед глазами напоминания отпечатывались у него в голове и не позволяли забыть о многих важных вещах.
– Истину глаголешь, молодой человек, чье лицо мне вроде бы знакомо, – ответил Механик, вытаращившись своими глазищами на Дюймового, отчего тот оторопел и даже отшагнул назад. Я знал, что председатель «жженых» не найдет у моего напарника ни одного импланта, но именно это обстоятельство и возбудило у «старообрядца» немалый интерес: – Диво дивное! Вот это организмище! И никакого «железа» и прочей заразы в теле! Готов биться об заклад: ты, здоровяк, тот самый сталкер, который последним отхлебнул водицы из Дьяконского Священного Грааля! Аккурат перед тем, как он… – мнемотехник недвусмысленно посмотрел на меня, – …перед тем, как он перестал быть Граалем. Провались я на этом месте, ежели ошибаюсь!
– Ты не ошибаешься, – ответил я за Черного Джорджа. Его же, судя по всему, беспокоило не то, что Механику известно о наших балтийских похождениях, а то, как бы он не опознал в Жорике одного из охотившихся за ним некогда рыцарей. – Этот парень – действительно тот счастливчик, который так и не понял, какое счастье ему привалило, и решил остаться в Зоне. Но не будем отвлекаться от главного вопроса, старик. Сам же предупреждал, что спешишь. Да и нам медлить было бы нежелательно.
– Пожалуй, – согласился бородач и, постучав ногтем по линзам Мерлиновых очков, вернулся к теме разговора: – Световой код, который посылает в мозг биомеха эта система упорядоченного преломления солнечных лучей, тоже служит этаким «двадцать пятым кадром». И он также не дает закабаленной Трояном твари забыть кое-какую важную для нее информацию. К примеру, ключ доступа и координаты секретного места, куда биомехов сгоняют со всего Пятизонья. Согласитесь, не станет же король скоргов уподобляться пастуху и лично сопровождать туда каждого пленника?
– А почему бы Трояну просто не перепрограммировать свои жертвы? – робко полюбопытствовала Динара. – Ведь он, поди, и на такое способен.
– Программа может сбиться, а световой код перестанет поступать в мозг носителя только при повреждении его зрительных сенсоров, – великодушно пояснил Механик. – Поэтому даже у твари с напрочь стертой памятью есть шанс достичь логова своих новых хозяев, руководствуясь оставленной ими картой.
– И вы поможете нам ее прочитать? – вновь спросила Арабеска.
– Не я, – мотнул лохматой головой председатель и указал на «шестнадцатого», – а вот это очаровательное создание, милостиво откликнувшееся на мой зов и прибывшее сюда именно ради этой цели. Трояну оно не подчинено, но оставленное им послание, надеюсь, растолкует. Ведь для кого еще, как не для биомехов, писана эта грамота?
Дешифровка Троянского иероглифа отняла у Марги так смехотворно мало времени, что мне даже стало слегка обидно. На пути сюда мы пережили прорву злоключений, а Жорик еще и подвергся вчера моральному унижению, и – нате вам! – сокрытая в очках тайна оказалась разгадана за полсекунды! До этого Механик намного дольше – почти минуту – шептался с Железной Леди, уговаривая ее предоставить доступ к одной из своих бортовых систем. Той, что могла считать записанный на линзе код. И когда такое «добро» было получено, а улика помещена в открывшийся на носу дракона отсек, не успели мы и глазом моргнуть, как Марга доложила о готовом результате.
Поскольку в оригинальном виде добытые нами данные мы все равно не поняли бы – даже для Механика они представляли собой сплошную абракадабру, – пришлось попросить биомеха отобразить их в доступной для нас форме. На сей раз Железная Леди размышляла около четверти минуты. Не то чтобы долго, но после предыдущего блиц-анализа казалось, что это тянется целую вечность. Я даже успел усомниться, а не озадачили ли мы Маргу непосильной для нее работой, но, к счастью, все обошлось. Через пятнадцать секунд дракон перекодировал информацию и выдал ее на свои внешние мониторы.
Это был аэрофотоснимок с нанесенными поверх изображения координационными отметками. Судя по широте и долготе, мы взирали на Керченский остров (бывший полуостров, но после Катастрофы этой части Крыма пришлось поменять свой географический статус). А точнее, на один из его участков, находящийся южнее мыса Казантип, Щелкинского «тамбура» и возвышающейся неподалеку от них Цитадели Ордена.
Картинка была нечеткой, и я разобрал на ней лишь несколько грязевых вулканов, что встречались в тех краях в полудюжине мест. Не слишком впечатляющие ранее, в Пятизонье эти геологические образования приобрели воистину устрашающие размеры. Они периодически с грохотом и свистом выбрасывали в воздух сотни кубометров горячей, жидкой грязи. Которая, низвергаясь к подножию вулканов, тут же вновь утекала под землю через окружающие их многочисленные трещины и разломы.
Нужная нам отметка – та, к которой и прилагалась карта, а не наоборот, – находилась над скоплением ничем не примечательных развалин, которых в тех краях имелось не меньше, чем в любой другой области Пятизонья. Никому из нас, включая Механика, обозначенное место знакомо не было. Что заставляло Трояна сгонять туда биомехов, и почему их скопление не отражалось на фотоснимке? В данный момент это представляло для нас не меньшую тайну, чем тот факт, отыщутся там следы Мерлина или нет. Однако вторая найденная нами зацепка была более значительным достижением, хотя бы потому, что указывала на конкретный район для дальнейших поисков. И исследовать его требовалось в срочном порядке, пусть даже он располагался в самой ненавистной для меня части Пятизонья.
– Конвертирование второй части файла в приемлемый для вашего понимания стандарт невозможно, – доложила Марга, предоставив нам на изучение карту. – Эта половина кода не повреждена, но она неполноценна. Очевидно, в подобном виде она была записана на линзу изначально. Оставленные в ней бреши располагаются строго упорядоченным образом. Таким, что их можно закрыть лишь подстановкой структурно похожих, но в каждом случае уникальных фрагментов кода.
– Вестимо, нам даден ключ! – сразу догадался Механик. – А его недостающие части, смекаю, сокрыты в замке. И когда они соединятся… Хм… – Он осекся, нахмурился и задумчиво расчесал пятерней бороду. Но чуть погодя договорил, правда, энтузиазм в его голосе заметно поиссяк: – Ишь, разогнался: «когда»!.. Допрежь «когда» не лишне будет ответить на вопрос «как?». То бишь как нам совместить ключ и замок, ежели первым способен воспользоваться лишь биомех?
Продолжая теребить бороду, «старообрядец» многозначительно посмотрел на «шестнадцатого». Будь я на месте Марги, наверняка в этот момент почуял бы неладное и занервничал. Но дракон продолжал как ни в чем не бывало демонстрировать нам карту, не выказывая ни малейших признаков беспокойства.
– Выхода нет, – промолвил Механик после очередных недолгих раздумий. – И коли вы не намерены отступать – а я вижу, что это так, – дракону суждено отправиться с вами в Крымские земли. Тяжек ваш путь, и, что весьма прискорбно, вряд ли дальше он станет легче. Не пристало мне юлить и лукавить, посему скажу без обиняков: выбраться из того места, куда вы отправляетесь, будет во стократ сложнее, чем туда попасть. И, что хуже всего, нет никакой надежды, что вы найдете там Мерлина. Сожалею, что не могу вас туда сопровождать, но не будь у меня сегодня неотложных дел, я всенепременно поучаствовал бы в вашем походе.
– Ты нам и так здорово помог, старик, – сказал я. – А насчет трудностей, – все идет по плану. Мы и не рассчитывали на легкие поиски. Для начала проверим, что именно отпирает ключ Трояна, а затем решим, как быть дальше: соваться в Преисподнюю или развернуться и уйти восвояси… Эй! В чем дело?
Стоящий напротив нас «биомехов друг» вдруг ни с того ни с сего взял и пропал. В смысле активировал свой невидимый камуфляж, оставив вместо себя лишь колышущееся в воздухе, едва заметное марево.
– Укройтесь покамест! – обратился к нам звучащий из ниоткуда голос. – Марга, выключи мониторы! Повремените минутку – сейчас вернусь!
Дважды никого просить не пришлось. «Шестнадцатый» погасил бортовые экраны, а мы, разбежавшись в стороны, схоронились за грудами хлама. Что за угрозу унюхал чуткий нос короля мнемотехников? Надо полагать, не слишком серьезную, раз он велел нам оставаться на местах. Впрочем, применительно к Механику это еще ничего не значило. Его критерии опасности и мои разнились, как небо и земля. Он совершенно не боялся техноса, но избегал встречаться со сталкерами, не выяснив предварительно, кто они и к какой группировке принадлежат. Я, напротив, бежал от всех биомехов как от огня, однако, когда фортуна мне благоволила, предпочитал разобраться с преследующими меня охотниками-людьми. В назидание прочим врагам и дабы остановить нервирующую погоню.
Заметь я угрозу первым, то, кто бы нам сейчас ни угрожал, я без колебаний попросил бы Маргу накрыть позицию врага парочкой ракет. Но Механик, дери его за ногу, был не таков! Истинный гуманист, неспособный на нанесение превентивного удара ни по людям, ни по техносу. Единственный в своем роде сталкер, позволяющий себе заигрывать с биомехами и лечить врагов, надеясь, что те в благодарность перестанут держать на него зло.
Любопытно, как поменялось бы его мировоззрение, появись у него в теле хотя бы один такой алмаз, как в моем? Вот вам еще один аргумент, почему нам с Механиком никогда не стать настоящими друзьями. А жаль. Поступись кто-нибудь из нас своими незыблемыми принципами в угоду другого, на пару мы бы тут горы своротили. Но, увы, такие напрочь закостенелые типы, как я и Механик, неспособны на подобные уступки…
Бородатый монстролюб отсутствовал не обещанную «минутку», а целых пять. Нарисовался он пред нами на том же месте, откуда исчез. После чего подал знак, что больше опасаться нечего и мы можем вылезать из укрытий. И хотя опасность миновала, пучеглазое лицо мнемотехника все равно выражало досаду. Впрочем, расспрашивать, чем она вызвана, не пришлось. Механик не стал держать нас в неведении и посвятил во все детали своей разведки.
– Биомех, – сообщил он, указав рукой туда, где им была замечена угроза. – Ползун. Во всеоружии, но не стрелял, а лишь сидел на стене и подсматривал за нами. Сдается мне, довольно давно. Я поначалу подумал, что он ко мне на починку пришел и боится вам на глаза показаться. Хотел было его подманить, но он сразу с места сорвался и – деру! Мораль сей истории такова: раз биомех от меня шарахается, значит, он шныряет тут не сам по себе, а по науськиванию другого мнемотехника. И за кем из нас он шпионит? Есть соображения?
– Ипат! – в сердцах проронил я. – Не отстал, значит, а продолжает наступать нам на пятки!
– Ипат?! – переспросил Механик и еще пуще помрачнел. – Худое имя! Неужто тот самый рыцарь, чьего брата я по доброте душевной избавил однажды от сонма клещей-мозгоклюев?