Елена решила собаку не трогать, оставила в покое – пусть привыкает. А пока можно и поработать.
Глава 4
Однако ей не работалось. Ругая себя, Лена зашла в Интернет и нашла группы о животных. Приятно порадовало, что любителей собак и кошек оказалось много. Очень много. Люди рассказывали о своих питомцах, делились советами, что-то узнавали, выкладывали фотографии. Лена и сама не заметила, как просидела в Интернете около четырех часов. Зато столько узнала про собак и про птиц!
Так прошло несколько дней.
Маруська только в первый день трусливо пряталась под креслом, потом же осмелела и почувствовала себя хозяйкой всего дома. Не однажды Елена, заходя в дом, видела, как Маруся вальяжно возлежит на кухонном столе и даже приветливо повиливает хвостиком, словно бы говоря: сейчас самое время – пора уже и на стол накрывать, а то я проверила, пусто здесь. Елена даже Вере не рассказывала про такие безобразия. Точно не похвалит и еще, чего доброго, сама возьмется за Маруськино воспитание. А Елена уже не могла передоверить собаку даже Вере. К тому же, по словам Светы Альта, Вере и самой собачки на голову садятся. Правда, Елена пока этого не замечала, хотя Верина любовь к животинам чувствовалась во всем.
Елена все больше обживалась на новом месте, удаленность от города уже не казалась концом света, работа была, и ее становилось все больше, а некоторые неудобства – как, например, утренняя зарядка в виде растопки печки – даже бодрили. У Елены уже установился распорядок дня, и вот сегодня, после того как были сделаны некоторые запланированные бухгалтерские дела, Лена снова зашла в Интернет.
Она еще вчера в одной из групп ввязалась в спор о стерилизации собак и сегодня ждала, что группа ее поддержит. Однако сегодня в группе обсуждали другую тему – одна из участниц выложила фотографии живодеров, тех, кто мучает животных, и настоятельно просила запомнить их лица. Чтобы никогда и ни при каких обстоятельствах собаки или же кошки не могли попасть к этим людям.
Елена отнеслась к просмотру снимков ответственно. Она вглядывалась в лица, вчитывалась в «подвиги» изуверов и клялась себе, что ни Варька, ни Маруська ни за что не попадут в лапы этих нелюдей.
Она листала фотографии, и вдруг внутри все полыхнуло! Как кипятком ошпарили. С фотографии на нее смотрела… Вера! И имя было ее… Соседка! Подруга! Та, которая так умело перевязывала лапы псам, которая варила на всю собачью ораву кашу на костре, та…
– Не может быть… – пролепетала Елена. – Такого просто… просто не может быть! Вера не может!
В первую минуту ей захотелось немедленно бежать к соседке и показать статью. Но это только в первую. А уже во вторую Елена подумала – это же какой удар будет для человека, когда тут такое пишут! А «писатели» в выражениях не стеснялись. Они обвиняли Веру и в том, что у себя она морит собак голодом, и что терзает их и наслаждается их мучениями, и… и приводили убийственный пример, как якобы Вера сожгла щенка… и фотография прилагалась – обожженные до голого мяса лапы, тело, голова…
Елена оцепенела. К ней на колени уже давно забралась Маруська и теперь старательно пыталась влезть на клавиатуру. А Варька методично дергала волосы из Лениной прически. Давно уже пора было рыкнуть на распоясавшихся любимцев и напомнить о правилах поведения. Но Лена ничего не видела.
– Щенок… Погоди-ка… Так это же… это же Арина! – воскликнула Лена.
Она не видела, какой попала к Вере эта веселая собака со шрамами по всему телу, она только видела, что сейчас эта собачья дама весьма упитанна, здорова, весела и беззаботна. А еще вспомнилось, как Вера рассказывала про собак, которых жгли в сарае… и что она никому не отдаст Арину… и не отдала… Однако ж в группах было написано, что собака погибла…
Да там еще много чего было написано, а вот доказательств не было. Приводились только ссылки на статьи Веры. Лена запоем прочитала их все. И никаких доказательств не усмотрела. Ну да, вот здесь Вера пишет, что негоже прикармливать собак… Ну и Лена тоже так считает. Бабушки кормят собачек возле подъездов, собаки собираются в стаи и начинают охранять эту территорию от всех на свете – от собак, от взрослых людей, от детей. А потом что? Потом отлов, кому же это понравится? А вот обвинители были с этим не согласны. Или вот еще, Вера пишет, что существуют некие бабушки, которые сгребают в свои квартиры толпы несчастных животных, а обеспечить им проживание не могут. Ну, хотя бы потому, что прокормить тридцать-сорок собак или кошек на пенсию просто невозможно! И выгуливать ежедневно – тоже за гранью реальности. Да и соседей надо бы пощадить. Но бабульки упорно волокут в дом четвероногих, убеждая себя, что они и есть главные спасатели. А на деле получается, что животины сидят голодные, не видят света белого, содержатся как в настоящей тюрьме. И кто от этого счастлив? Ну всем же понятно – никто! Во всяком случае, не собачки-кошечки! Каждая статья Веры была написана грамотно, остроумным языком и с множеством серьезных подтверждений. А какие умозаключения! Выводы! Лена с каждым словом в статье была полностью согласна. А вот другие – нет… Странно… может, она чего-то не понимает?
Больше томиться догадками Лена не могла, вышла на крыльцо и закричала, что было духу:
– Ве-е-ера-а-а! Ве-е-ер!!
У соседки залаяли собаки и почти в ту же минуту Вера откликнулась.
– Что-то случилось?! Лен, что стряслось?!
– Беги скорее ко мне, у меня… горе у меня! – не слишком стала распространяться Елена.
Вера выскочила, даже не накинув теплую куртку.
– Не понимаю… разве такой человек может быть живодером? – качала головой Елена. – Нет… надо точно в суд подавать.
Когда Вера узнала, в чем дело, только невесело усмехнулась.
– Да ты не принимай близко к сердцу, лучше чаю налей, – отмахнулась она. – Арина уже привыкла каждый месяц «погибать в муках», она вот только не согласна, что ее уже столько времени щенком называют. Сама себя она уже давно считает барышней на выданье… Марусь, куда тебе печенье? Ты уже скоро в двери не войдешь.
Маруська была не толстой и, видимо, очень стремилась таковой стать. Потому что уже сидела перед Верой и молящим взглядом выпрашивала печенье, которое Лена выставила на стол.
– Погоди, Вер… – таращила на подругу глаза Лена. – Но… Это ж такая страшная клевета! Вот… вот, если б я тебя не знала, не видела, я бы… я бы поверила. Правда! Честно говоря, я и так-то… задумалась… Но только на секундочку! Только на секундочку! Они чего там, все с ума посходили?
– Не все. Но есть пара-тройка неадекватных, – вздохнула Вера и сказала просто: – Понимаешь, когда ты что-то делаешь, у тебя непременно будут и сторонники и противники. А я в статьях не сказки для детей пишу, это нравится далеко не всем. Поэтому понятно, что любят меня не все. А если с каждым разбираться, что-то доказывать, жизни не хватит. Так что… А чего, у тебя варенья нет?
Лена не могла сдержать восхищения подругой. Она прижала руку к груди и заворожено промолвила:
– Вера… ты… ты герой! Я вот… я вот каждому твоему слову внимаю. Каждому! Варенья нет.
– Внимаешь? Да? – искренно удивилась соседка. – Тогда скажи, отчего у тебя в доме так холодно?
– Не влезай в мою личную жизнь, – швыркнула носом Лена. – Я топлю печь утром! Потому что меня все равно будят в шесть утра. Вот Варька не будила, а Маруська будит! Я ее вывожу на утренний променад, а она… она тоже выходит, присядет на минуточку и стоит со мной на крылечке. Чего-то ждет. Я-то понятно, чего ожидаю, чтобы она сделала все свои дела и я смело могла затопить печь и рухнуть досыпать. А вот она чего ожидает? Марусь, признавайся. Чего ждешь?
Маруська понимала, что ее спрашивают, правда, не соображала – о чем. Но все равно хитрая собаченция прилежно нахмурила брови и приняла сосредоточенный вид… не забывая следить за продвижениями печенья из рук соседки в ее же рот.
– Лен, ну как же она быстро научилась попрошайничать! А может, и раньше научилась, дома, а теперь вспомнила… – задумчиво размышляла Вера.
– Ну, не я же ее учу! Дома, конечно!
– Кстати, про ее дом… – Вера замялась.
– Что? – почувствовала недоброе Лена. – Что – про дом?
Вера поморщилась даже – так ей не хотелось сейчас говорить.
– Звонили девочки… волонтеры… – наконец промолвила подруга. – Похоже, что нашлись хозяева нашей Дельсидоры Марусель…
– Как? – не могла поверить Лена.
Чай горьким комом застрял в горле.
Маруська, не дождавшись угощения от хозяйки и ее гостьи, принялась жевать косичку из веревочки, которую Лена ей сплела. У нее было столько игрушек, а играла она только с косичкой. Вот и сейчас – зажала между лапами и задумчиво жевала. А рядом топталась Варька и вытягивала из веревочки нитки. И все заняты серьезным делом, без скачек, без бешенного бега… и никто хвост не поджимает, все дома. Какой еще хозяин нашелся?
– А почему его так долго не могли отыскать? – выдавила Лена. – Что это за хозяин такой? Ты же сама говорила, собака бегала где-то, потом у тебя была, теперь у меня уже вон сколько… а он только заметил, что собаки нет?
– А почему его так долго не могли отыскать? – выдавила Лена. – Что это за хозяин такой? Ты же сама говорила, собака бегала где-то, потом у тебя была, теперь у меня уже вон сколько… а он только заметил, что собаки нет?
Вера отставила чашку с чаем и с горечью посмотрела на Маруську.
– Лен… там такая ситуация… Одной бабушке сын подарил щенка. Подобрал где-то, жена домой на порог не пустила, вот и притащил матери. Та в ней души не чаяла, но когда умерла, собачку «добрые» родственники подальше в лес отвезли, чтобы перед глазами не маячила… В общем, как мы и думали…
– Ну вот! А мы им снова Маруську, да?! – вскочила Лена со стула. – На-а-ате вам собачку! Это не вы ее привязали? А мы нашли!
– Мы не им, а сыну… – продолжала Вера. – Сын был за границей. Ему только на неделю по контракту разрешили домой вырваться, на похороны. Понятное дело, не до собаки было. Но он просил жену, чтобы она поискала, узнала, куда собака делась.
– А той, понятное дело, на фиг не нужно, да? – снова вскипела Елена. – И зачем мы этой колоде собаку будем возвращать?
– Лена! Да дай же мне рассказать! – не выдержала Вера.
Лена обиженно примолкла, и Вере все же удалось рассказать, что, прибыв домой, мужчина первым делом поинтересовался, где собака. Никто ему ответить не смог. Тогда он написал объявление в газету и даже дал объявление на телевидении. И вот эти объявления и увидели девочки, которые помогают потеряшкам.
– А вот твоих девочек кто-то прямо за язык тянул, да? – уже всхлипывала Лена. – Он, значит, завтра опять в свою командировку умотает, а Маруську его жена снова к дереву привяжет! Только теперь уже чтобы не нашли, да? Или еще чего хуже выдумает!
– Об этом и надо поговорить с хозяином. Девчонки рассказывали, что он вроде бы нормальный дядька. Если уж сильно захочет, пусть берет, а когда ему снова приспичит уезжать, то Маруську к тебе привезет.
– Нет уж! – категорически заявила Лена.
Она присела на корточки перед собакой, и та доверчиво стала толкать ей косичку в руку – просила поиграть. Елена некоторое время задумчиво гладила Маруську, а потом сказала:
– Пусть Маруська здесь живет, а когда у него любовные завихрения появятся… в смысле, когда он соскучится по ней, пусть приезжает и любуется. В конце концов, это и не он ее хозяин, а бабушка!
– Вот ты ему завтра об этом и скажешь, – согласилась Вера.
– Как завтра? – испуганно захлопала глазами Лена. – Когда? И чего – сразу заберет?.. Вер, я тебе честно говорю, Маруську не отдам! Марусенька, детонька моя, иди ко мне на ручки. Я тебя никому… Ишь какие, только-только собака жить начала по-человечески! Иди ко мне, сокровище мое.
«Сокровище» тут же бросило игрушку, положило передние лапы на колени Елены и деловито заглянуло на стол.
– Маруська, не попрошайничай, – погрозила ей пальцем Вера.
– Попрошайничай, попрошайничай, не слушай никого. Я тебе сейчас… колбаску докторскую, ма-а-а-аленький кусочек. Вера! Не смотри на меня медведем! Маленький кусочек можно!
– А кто-то утверждал, что внимает каждому моему слову. Просто каждому, – покачала головой Вера. – Все. Не буду вам мешать. Завтра к обеду ждите гостей.
– Хорошо, – кивнула Елена. – У нас как раз продукты кончились. К обеду за ними и отправимся. Пусть они здесь кукуют… Или Вере сказки рассказывают про то, что они «ах, как любят» собачек!
Вечером Лена смотрела телевизор, а сама никак не могла придумать, что бы такое сказать этим хозяевам, чтобы они не забирали Маруську.
– Главное, сначала выкинули, а теперь всполошились… – ворчала Елена, наглаживая собачку. – Ты им и не нужна вовсе. Они ж с тобой совсем не занимались! А я… а я занимаюсь… Правда, я еще тебя не дрессировала, но так это потому, что ты еще не привыкла. А сейчас… вот прямо сейчас… Маруська, сидеть!
Собачка удивленно вздернула уши и послушно села.
– Ого… – не поверила Лена. – Ты случайно села, да? Или ты команды знаешь?
Маруська внимательно смотрела на Лену и ловила каждое слово.
– А… а лежать?
Маруська завалилась на бок и задрала заднюю лапку.
– Вот так вот, да? – растерялась Елена. – А у Веры собачки по-другому выполняют. А стоять?
Собака быстро вскочила, на минутку задержалась в положении стоя, а потом ткнулась мордой в руку Елены.
– Обалдеть! – До Лены наконец дошло, что собака знает команды. – С ума сойти! Маруська, ты вундеркинд! Самый настоящий! Ну, обалдеть! Марусь, ты посиди с Варькой, а я… я побегу к Вере, пусть она нос не задирает! Ты у меня поумнее ее собачек будешь!
Елена выскочила из дома и завопила на всю улицу:
– Вера-а-а!
Соседка была на своем участке с собаками. Поэтому отозвалась сразу же:
– Лен, ты чего? У тебя опять горе?
– Нет! У меня счастье! – подбежала к забору Лена. – У меня Маруська! Представляешь, она все команды знает! Я ей: сидеть, она сидит, я ей: лежать, она на бок завалилась и лежит!
– Я знаю, – нисколько не удивилась подруга. – Она и у меня слушалась. Так это о чем говорит? О том, что с собакой занимались!
– Это я с ней занималась, а не кто-то там! – осерчала Лена. – И нечего теперь… я главное, собаку выучила, а теперь… Так и знай, я завтра никаким хозяевам собаку не отдам! Сказала же – мы в бега ударимся!
На следующий день Елена и в самом деле ближе к обеду отправилась вместе с Маруськой за продуктами. По дороге в магазин они зашли в лес и долго гуляли там, наслаждаясь весенней природой и погодой, насколько это было возможно. Маруська была искренне рада такой прогулке, ей даже поводок не мешал – она никогда не уходила далеко от хозяйки. А вот Елена немного досадовала на грязь и сырость. Солнышко светило еще довольно неубедительно, но все же припекало, – и снег понемногу таял. Легкую собаку он еще хорошо держал, а под ногой Елены все время проваливался, и она уходила по колено в сугроб. А под снегом хлюпала вода! Ноги у Елены мгновенно промокли.
– Марусь… вот ты скажи… – пыхтела она. – Вот тяжело, что ли, здесь тропинок всяких протоптать? Какую-нибудь бы технику пригнали бы, что ли… и вообще, на кой черт я вчера вечером пила этот чай с булками и колбасой? Докторской… А сегодня… вот они – лишние килограммы… Нет… наш лес еще не социализирован, то есть абсолютно не приспособлен для проживания рядом с ним человека.
Окончательно промокшие, они все же отправились в магазин. И уже после магазина, нагруженная пакетами, Елена повернула к дому.
– Я думаю, трехчасовго ожидания они не осилили, – поделилась она своими мыслями с собакой.
Маруська немедленно завиляла хвостом – то есть наверняка согласилась.
Но как же они ошибались! Еще издали Елена увидела возле калитки Веры большой черный джип. А когда подошли поближе, из машины выскочил крепкий мужчина и кинулся им на встречу. Следом за мужчиной вышел еще один, высокий, в черной куртке и с красивой стрижкой.
– Джульетта! Девочка моя! – радостно воскликнул первый. – Ну, наконец-то! Я тебя нашел! Джулька! Джульетта!
Елена перекривилась:
– Марусь, глянь, какой Ромео выпрыгнул! Нашел он… искатель, тоже мне. Ты, Марусь, главное, уши не развешивай, эти мужики такого наговорить могут.
Маруська не развешивала уши. Она вдруг встрепенулась, насторожила уши, вытянулась вся стрункой и… рванула поводок! Рука, которую оттягивали еще и пакеты с продуктами, поводок не удержала. Да, честно говоря, Елена и не была готова к такому броску.
– Маруся! Ко мне! – закричала Елена, но собака ее теперь не слышала.
Она уже была в руках у мужчины и, радостно извиваясь всем телом, лизала ему глаза, щеки, уши… мужчина же прижимал собачью голову к своему лицу и что-то ей говорил, говорил…
Спутник его был куда сдержаннее. Он только с улыбкой наблюдал за встречей. Но радостной встреча была недолго. Маруська еще раз крутнулась, потом ткнулась носом в высокого мужчину с красивой стрижкой, потом снова в крепыша и отчего-то стремглав кинулась к Лене. Спрятавшись у нее в ногах, она прижала уши и только сильно-сильно била хвостом.
– А что это она? – спросил высокий мужчина у своего товарища.
– Испугалась, наверное… – расстроенно пожал плечами крепыш. И наконец заметил Елену. – Здравствуйте, меня зовут Егор Игоревич… Барцев.
– А я Лиховских Евгений Аристархович, можно просто Женя, – приветливо улыбнулся высокий мужчина.
Елена кивнула, но своего имени не назвала. Она просто решила не замечать гостей, пойти вот так мимо и… и все. Может, они постесняются навязываться да уедут?
Но крепкий мужчина не стал стесняться.
– Я хозяин этой собаки, – сразу заявил он. – И приехал за ней. Наконец-то я ее нашел.
– А, так это вы ее к дереву привязали? – спросила Елена. Она не собиралась любезничать. – А теперь у вас, значит, теплая, трепетная встреча? И вы еще удивляетесь, отчего собака так метнулась ко мне!
Елена поставила пакеты, взяла на руки тяжеленькую Маруську и направилась к двери дома.