– Что опять потеряли? – недовольно пробубнил Когтев.
– Все нашли! – Генка поднял над головой конверт.
– Деньги? – захлопала в ладоши Плотникова.
– Деньги сейчас будут! – Сквозь толпу одноклассников Сидоров стал пробираться к двери. – В каком кабинете пропал конверт?
– В биологии! – заторопилась Маканина. Ей уже не терпелось проверить Генкину версию.
– Может, вы все-таки объяснитесь? – застучал карандашом по журналу математик. – Что это за безобразие?
– Значит, в биологию! – Сидоров выскочил за дверь.
– В биологию? – удивленно переспросило несколько голосов.
– Немедленно вернитесь! Вы срываете урок! – бушевал учитель, но ребята один за другим покидали кабинет.
– Тише! Тише! – шипели самые сознательные, но сделать неслышным топот нескольких десятков ног было невозможно. Толпа пробежала по коридору и затормозила около двери в кабинет биологии.
– А что нашли-то? – шелестело над головами.
– Куда бежим?
– Что опять произошло?
– Нинель Михайловна! Разрешите? – заглянул в класс Генка.
– …и могут являться разносчиками многих… – прервала чтение биологичка. – Гена, тебе нужен свет?
– Нет, нет, я быстро!
В кабинете было темно, плотные шторы закрывали окна. На столе работал проектор, картинка горела на стене. На ней отображались несколько жучков самого неприглядного вида. Судя по всему, малыши проходили вредных насекомых. Или что-то очень похожее на это.
Генка прошел вдоль рядов, пролез за стульями к окну.
– К центральному иди, к центральному, – послышались подсказки.
Задние напирали, поэтому часть девятиклассников оказалась в кабинете. Биологичка с любопытством наблюдала за столь странным вторжением, но пока ничего не говорила.
Олеся очень волновалась. Даже ладошки вспотели от страха, что ничего не получится.
– Не так! – подбежала к Сидорову Плотникова. Она помогла запутавшемуся в шторе Генке, отдернув тяжелую ткань в сторону.
По стене здесь тоже шла узкая труба центрального отопления.
– Смотрите! – Аня так сильно отвела штору, что всем стало видно – за тонкой трубой что-то лежит.
– Эх, я там не посмотрел, – громко вздохнул Когтев.
– Ура! Это он! – радостно завопил Быковский.
– Ура! – прокатилось по третьему этажу.
– Поздравляю, – улыбнулась биологичка. – А теперь марш отсюда!
– Спасибо, Нинель Михайловна. – С конвертом в руках Сидоров устремился к выходу. – Это?
После темного класса свет в коридоре неприятно резал глаза, но этот конверт Олеся узнала бы из тысячи. Белый, без единой надписи, с погнутыми уголочками. Он чуть пожелтел от постоянно горевшего освещения, бумага покоробилась от тепла батареи.
Но это был он.
Маканина схватила конверт, пробежала непослушными пальцами по стопке купюр.
– Все? – не выдержал напряженного момента Когтев.
– Пятнадцать, – чуть не плача, прошептала она.
– Живем! – довольно потер руки Волков. – Ну что, гульнем завтра?
– Все на месте! – Олеся не верила своему счастью. С грохотом с ее плеч обвалился тяжелый камень сомнений и тревог и рассыпался в прах.
Она подняла голову и заметила Рязанкину, быстро идущую к кабинету математики.
– Как ты догадался? – теребили Генку со всех сторон.
– Элементарно, Ватсон, – усмехался Сидоров. – Васильев и сам не заметил, как засунул конверт за батарею. Положил – и тут же об этом забыл.
– Тише! Тише! – напомнила биологичка, закрывая дверь своего кабинета.
– А на Беленькую свалил, – вздохнула Смолова. – Бедная Стеша!
Девятиклассники побежали обратно к себе.
– А мы-то смотрели и не видели! – все еще сокрушался Когтев.
– Вы искали в очевидных местах – на подоконнике, за батареей. А это, – Генка ткнул пальцем в конверт, – удачно спряталось за шторой.
– Как ты догадался, что он там? – Они уже вошли в кабинет математики, но еще продолжали обсуждать случившееся.
– Нашел? – Васильев пытался сохранить равнодушие, но глаза поднять на одноклассников боялся.
– Он лежал там, куда ты его положил! крикнула Маканина, потрясая конвертом. – За батареей!
– Подумаешь, трагедия какая! – пожал плечами Андрюха и стал что-то быстро писать в тетрадке.
– Если Васильев один раз сунул конверт за батарею, он мог и повторить этот фокус. – Генка стоял около двери и говорил громко, чтобы его слышали все. – Я выстроил такую же ситуацию – он побежал к окну и, чтобы освободить руки, не задумываясь, спрятал конверт за трубу.
– Да все я помнил, – раздраженно тянул Ан-дрюха. – Пошутить нельзя? Я вас разыграл, а вы повелись как лохи!
– Ничего ты не помнил! – Маканина была возмущена этой наглой ложью. Она бы еще что-нибудь сказала, но тут заметила сидевшую на своем месте Беленькую. Как кстати она пришла!
– 9-й „Б“, обратите на меня внимание, – не выдержал Червяков. – Долго еще будет длиться этот спектакль?
Девятиклассники быстро расселись за партами. Одна Олеся была не в силах сдвинуться с места. Идти к себе? Но там сидит Стеша. Пройти вперед? Там Васильев.
– Ну, и как это понимать? – недовольно спросил Юрий Леонидович. – Что вы здесь устроили?
– Мы ходили за деньгами, – откликнулась Маканина, делая несколько шагов к столу учителя, и как можно дружелюбнее взглянула на Беленькую. Та ей ответила холодным взглядом Снежной королевы.
– Не могли перемены дождаться? – Юрий Леонидович зло смотрел на класс – Или вам уже плевать на учителей?
– Вот-вот! – ввернул Васильев. – Хулиганье!
– Заткнись! – погрозила ему кулаком Олеся. – Сам во всем виноват!
– Я-то тут при чем? – удивленно поднял брови Андрюха. – Я уроки не срываю…
– Супер! – восторженно прошептал Павел – его всегда восхищала способность Васильева пропускать мимо сложные ситуации. Не выпутываться из них, не решать возникшую проблему, а именно делать вид, что его ничего не касается.
Стеша нервно всхлипнула.
– Прекрати! – кинулась к Андрюхе Макани-на. – Ты!.. Ты знаешь кто?
– Ну, кто? – усмехнулся Васильев, которого все это лишь забавляло.
– Ты свинья последняя! – Олеся перегнулась через парту, намереваясь врезать по улыбающейся Андрюхиной физиономии. – Ты же за батарею конверт положил и забыл об этом!
– Маканина, сядь на место! – возмутился математик. – Что за безобразие?
– Из-за тебя все! – пыталась дотянуться до Васильева Маканина, но стол и сидевшая между ними Рязанкина не давали ей это сделать.
– Да отвали ты от него, психичка ненормальная! – отпихивала ее Ксюша.
– Ребята, перестаньте, – прыгала вокруг них Плотникова.
– Олеська, брось ты его, – Быковский потянул Маканину в сторону. – Не надо!
– У, гад! – выбилась из сил Олеся.
– Отдай ему деньги, – подсказал Сидоров. Она достала из конверта бумажки и швырнула их в лицо Васильеву:
– Подавись своими деньгами!
Повисла пауза. Маканина громко протопала к своему месту, с грохотом отодвинула стул и села.
– Значит, драка, – медленно произнес Червяков и не смог сдержать довольной улыбки.
– Драка, драка! – подтвердил Васильев, показывая расцарапанную руку. – Она бешеная, ее в поликлинику надо сдать для опытов!
– Да она давно крышей повредилась, – втон ему заторопилась Рязанкина. – Крейзи! Лечиться надо!
– Сами вы лечитесь! – выпалила Олеся. – Он деньги за батарею сует, забывает об этом, аяви-новата! А еще все на Стешку свалил! Его за это убить мало!
– Кого вы слушаете? Она же бредит! – вскочил Андрюха.
– Почему бредит-то? – возмутился Когтев. – Деньги же нашлись.
– Давайте мне половину, я сегодня же иду за подарками, – захлопала в ладоши Плотникова. – Смолова, ты со мной?
– Неужели у нас будет праздник? – робко спросила Смолова и посмотрела на Юрия Леонидовича.
– Никакого праздника у вас не будет! – стукнул рукой по столу математик.
– Это у Васильева не будет, а у нас все будет! – на волне азарта выпалила Маканина.
– Вы что же думаете, что после всего случившегося кто-то разрешит вам одним остаться в школе? – Червяков оглядывался с искренним изумлением.
– Так ведь завуч разрешила, – загудел девятый класс.
– У вас одновременно произошли воровство и драка. – Червяков встал, и его высокая худая фигура нависла над учениками. – Без наказания это оставлять нельзя!
Наступила тишина. Стеша быстро обернулась на застывшую с открытым ртом Олесю. Макани-на пыталась ответить, но нужных слов в голову не приходило. Там билась только одна мысль – пропала, пропала, пропала…
– Никакого воровства не было, – поднялся со своего места Сидоров. – Мы провели эксперимент – о силе бессознательного в повседневной жизни. Недаром Фрейд говорил…
– Прекрати! – хлопнул ладонью по столу математик. – Я разгоню эту лавочку! Я заставлю вас слушаться!
– Без меня у вас никакого праздника не выйдет! – потряс в воздухе мятой купюрой Васильев.
– Да угомонись ты! – одернула его Рязанкина.
– Как это так – не будет праздника? – пронеслось по классу, и все вдруг снова заговорили одновременно.
– Почему?
– У-у-у-у!
– Нечестно!
– Почему это мы из-за других страдать должны?
– Даешь Новый год!
– Я требую тишины! – шарахнул журналом о стол Червяков.
– Вот ведь дура! – повернулась к Олесе Кур-баленко. – Не могла все тихо сделать. Обязательно надо было спектакль устраивать?
– Мы деньги нашли, – зашептала ей в ответ Маканина. – Это Васильев их потерял!
– Да кого это теперь волнует! – скривила красивое лицо Лиза. – Можешь эти деньги знаешь куда засунуть! Он же из-за твоих воплей теперь не даст праздник устроить.
– Но Алевтина разрешила…
– Щаз, – ухмыльнулась Курбаленко. – Разбежалась! После такого тебя из школы выгонят…
– Тишина в классе! – На первую парту снова с грохотом опустился журнал – О ваших безобразиях уже вся школа знает. А теперь еще и срыв урока…
– Так ведь он последний, – напомнил Когтев. – Четвертные оценки уже выставлены.
– Я их вам легко переправлю!
– Не имеете права! – Стас заметно побледнел – свою тройку он считал настоящим чудом и манной небесной.
– Это я-то не имею права? – грозно сдвинул брови Юрий Леонидович. – Да кто вы такие, что мне здесь условия ставите?! О каком празднике может идти речь, если вы из простого сбора денег целое представление закатываете? Беленькая, ты где была все это время? В школе без году неделя, а уже прогуливаешь? Сидоров! Это что за выходки? Забыл, что тебя на испытательный срок сюда перевели? Маканина, про тебя я вообще молчу! Собрался класс хулиганов! Что вы на меня смотрите? Друг на друга смотрите! Не я вам испортил праздник, а вы сами себе!
– Из-за одной психопатки все накрылось медным тазом, – простонала Курбаленко.
– На себя посмотри! – прошипела ей в спину Олеся.
– Получили, да? – обрадовался Васильев, который уже всерьез опасался, что вечеринку проведут без него. – И правильно!
Маканина оглянулась на Сидорова, который спокойно сидел на месте, постукивая конвертом с билетами по парте.
– Васильев, иди за Алевтиной Петровной, приказал математик.
Андрюха с готовностью пролез через стул Ксюши и устремился к выходу.
– А мы все равно проведем праздник, – вдруг громко произнес Сидоров.
– Не проведете! – повернулся к нему Червяков.
– Проведем. – Генка достал из конверта первый билет. – Только не в школе, а у меня.
– Ты что? У тебя же бабушка! – ахнула Мака-нина.
– С бабушкой мы разберемся. – Первый билет Сидоров протянул Быковскому. – С ней договориться можно.
– А что? – От осознания важности момента Павел встал. – Клевая идея!
Второй билет достался Стеше.
– Завтра, часам к трем. – Генка шел по ряду и вкладывал билеты в протянутые руки. – Там написан пароль. По нему вы войдете в квартиру. Девчонки, приходите часа на два пораньше, чтобы успеть все подготовить. Плотникова, значит, за тобой подарки!
– Считай, что они уже куплены… – Аня с интересом смотрела на свой билет. – Я там классных клоунов присмотрела…
„Клоунов…“ – больно стукнуло в голове Мака-ниной. – Цирк и есть. Шапито».
Сидоров дошел до учительского стола и уже протянул билет Рязанкиной, когда раздался грозный окрик Васильева:
– Не бери! Ксюша взяла билет за уголочек и задумчиво повертела его в воздухе.
– Не смей! – не успевший выйти из класса Андрюха застыл в дверях.
– А я схожу, – громко произнесла Курбаленко, демонстративно вкладывая билет в дневник. – И даже приду пораньше, чтобы помочь с готовкой. Стеша, ты пойдешь со мной?
Беленькая до того была изумлена всем происходящим, что не сразу смогла ответить.
– Маканина тоже не откажется нам помочь? – нарочито громко спросила Лиза. – Павел, потаскаешь нам сумки?
– Обязательно, – тут же отозвался Быковский.
– И я приду, – растерянно согласилась Олеся. – Тортик куплю.
– Да какой торт! – возмущенно заорал Васильев, срываясь с места. – Вы что тут колбаси-тесь?
– Слушай, убавь громкость, голова уже болит, – поморщился Павел, пряча свой билет в портфель.
– А музыка? – запрыгала на месте от нетерпения Смолова.
– Я вам сейчас устрою музыку! – рассвирепел Червяков, выбегая в коридор.
– Оркестр с фанфарами скоро прибудет, прокомментировал его уход Быковский.
– Ну, вы совсем тупые! – надрывался Андрюха. – Зачем было злить Червяка? Можно было все сделать по-тихому.
– Васильев, выключи радио, – заорал вдруг Когтев. – И так ничего не слышно!
– Правда, что ты опять орешь? – недовольно протянули девчонки. – Сколько можно?
– Сейчас всем конец наступит! – От крика у Андрюхи на шее вздулись вены.
– Ну что за фигня? – тягостно вздохнул Ког-тев. – Четверть закончилась… Какие проблемы?
– Слушайте, он же и правда сейчас Алевтину приведет, – выбежала перед классом Смоло-ва. – Что делать-то будем?
– Сухари сушить, – оттолкнул ее Васильев: второго оратора рядом с собой он не терпел.
– Не посмеют! – зудел Стас. – Четверть кончилась…
– Что же делать? – Казалось, Смолова сейчас заплачет.
Сидоров отдал последний билет, подхватил с парты учебник и побежал с ним по проходу.
– Бери мел, пиши! – сунул он учебник Смоловой в руки и повернулся к остальным. – Решайте примеры! Червяк придет, а у нас урок!
– Ой, точно! – хлопнула в ладоши Плотникова.
– Так вам и поверят, – фыркнула Курбаленко. .у-у-Страница сто восемь, упражнение 455, – громко, с выражением произнес Быковский.
– Тише вы! – замахал руками Когтев, и в классе вдруг наступила тишина, только зашуршали страницы учебников.
– Короче, завтра в три, адрес на билетах, – громким шепотом произнес Генка. – Смолова, не тормози! Они уже идут.
– Адрес на билетах? – ахнула Маканина. – Когда ты успел? – От резкого поворота она чуть не навернулась со стула.
– Решай давай! – показал ей кулак Сидоров. – Смолова, пиши! Упростите выражение. Дробь. В числителе икс умножить на икс в квадрате, умножить на икс в кубе…
– Ну, вы полные кретины! – не унимался Андрюха.
Он все пытался отодвинуть Смолову от доски, но она упорно возвращалась обратно, продолжая быстро писать. На пол сыпались меловые крошки.
– Придурки! – метался между партами Васильев, вырывая из-под рук тетрадки. – Ничего у вас не получится…
– Так! – на пороге застыла Алевтина Петровна, за ее спиной показался бледный математик. – Васильев, ты почему другим мешаешь работать?
– Да они не работают, а прикидываются! – бушевал Андрюха.
– Ответ, – громко произнесла Смолова. – Икс в степени разность эниэнв квадрате, деленное на два…
Завуч долгим взглядом посмотрела на исписанную доску.
– Юрий Леонидович, здесь все правильно? – повернулась она к Червякову.
Математик тяжелым взглядом обвел дружно вставший поприветствовать Алевтину Петровну класс и поднял глаза на доску.
– Вряд ли они что-то сделают без ошибок… – проскрипел он.
– А вы зря не верите в них. – Алевтине явно понравился порядок в классе. – Я думаю, они исправятся. – Она снова заметила Васильева, явно лишнего около доски, и нахмурилась. – Хотя кое-кому это сделать не удастся. Дневник учителю дать не забудь! – кивнула она ему и вышла.
Стараясь не слишком сильно греметь стульями, класс сел.
Математик молча прошел к своему столу.
– Васильев, раз уж стоишь, то следующий пример решаешь ты, – произнес он, недовольно поморщившись. – Какой у вас там номер?
Никто никогда не ждал окончания урока с таким нетерпением, как 9-й «Б» класс сегодня. Звонок обрушился на головы учеников, неся с собой невероятное освобождение. Кабинет математики мгновенно опустел, оставив на первой парте около учительского стола двоих – Васильева с Рязанкиной.
От раздражения и злобы Андрюха кусал губы.
– Только попробуй туда завтра пойти! пел он, не глядя на Ксюшу.
– А что это ты командуешь? – Рязанкина подняла свою аккуратно причесанную головку. – Между прочим, сам виноват, не надо было все валить на новенькую.
– Да пошла ты! – Васильев попытался отпихнуть от себя парту, но учительский стол не дал ему это сделать, поэтому Андрюха ушиб руку и еще больше разозлился. – Будете меня здесь учить! Выпусти меня! – грубо толкнул он Рязанкину.
– Тебя никто и не держит. – Стараясь на него не смотреть, Ксюша вышла из-за стола.
Он выбрался в проход и направился к выходу.
– Узнаю, что ходила… – бросил он на пороге, потряс в воздухе кулаком и захлопнул дверь.
Ксюша секунду задумчиво смотрела на исписанную доску. По-хорошему, на этом празднике ей делать нечего. Это же она подтвердила, что Васильев никакого конверта не брал. Хотя она видела конверт в руках у Андрюхи. Видела… но ничего не сказала. Это была не ее проблема, а Беленькой. Если Стеша была уверена в своей правоте, так и отстаивала бы ее. Зачем спряталась? Кто бежит, тот и виноват. Поэтому новенькую Ксюше было не жалко. Обидно за Васильева, он так глупо прокололся. Если уж вести свою линию, то – до конца. Отнекиваться до победного! Впрочем, Андрюха никогда не был сообразительным… Рязанкина достала из кармана сложенное приглашение, повертела в руках. А потом решительно переложила его в портфель и захлопнула замок.